Утро началось с аромата свежесваренного кофе и солнечного зайчика, танцующего на полированной поверхности кухонного стола. Я налила себе чашку, вдыхая терпкий запах, и устроилась у окна. Наблюдала, как внизу, во дворе, соседка выгуливала своего пуделя. В такие моменты жизнь казалась удивительно гармоничной — тихой, предсказуемой, принадлежащей только мне.
Но так было не всегда.
Первый звонок раздался ровно в девять. Я вздрогнула, чуть не расплескав горячий кофе. Телефон молчал уже несколько недель, и эта внезапная трель заставила мое сердце учащенно забиться. На экране — незнакомый номер.
— Алло? — осторожно сказала я.
— Любочка, родная! — в трубке раздался пронзительный голос, который я узнала бы из тысячи. — Это же я, твоя Леночка!
Мои пальцы непроизвольно сжали телефон. Лена — моя двоюродная сестра, которую я не видела уже двадцать пять лет. Последний раз мы расстались под ее крики: «Ты жадная! У тебя же такая большая квартира, а ты не хочешь помочь родной кровиночке!»
— Откуда у тебя мой номер? — спросила я, стараясь, чтобы голос не дрожал.
— Ой, да я у тетки Зины узнала! — засмеялась Лена, и этот смех, как нож, вскрыл старые раны. — Мы с Иркой в город приехали! Так соскучились по тебе!
Ира — вторая сестра. В моей памяти всплыла ее вечно недовольная физиономия и привычка ковырять вилкой в моих салатах, приговаривая: «Ну и гадость же ты готовишь, Любка».
— Нам бы переночевать у тебя пару деньков, — продолжала Лена. — У нас тут небольшие проблемы с жильем...
Я закрыла глаза. В голове всплыли воспоминания.
Тогда, двадцать пять лет назад, они приехали «на недельку». Лена с Ирой ввалились в мою однокомнатную квартиру с чемоданами, набитыми до отказа.
— Ой, какая у тебя махонькая квартирка! — фыркнула Ира, разглядывая мои скромные владения. — Ну да ладно, потерпим.
Они заняли мою кровать, оставив мне узкий диван в гостиной. По утрам Лена громко требовала кофе в постель, а Ира копошилась на кухне, переворачивая все вверх дном.
— Люб, а где у тебя хороший сервиз? — кричала она. — Неужели ты гостей на этой посуде принимаешь?
Через неделю они объявили, что остаются «пока не устроятся». Через месяц Лена «временно» устроилась на работу, но все ее зарплаты уходили на новые платья. Ира же целыми днями валялась на диване, смотрела сериалы и жаловалась, что я мало зарабатываю.
— Ты должна помогать семье! — заявила как-то Лена, увидев, что я купила себе новые туфли вместо того, чтобы отдать деньги ей.
— Да-да, — подхватила Ира, набивая рот моими конфетами. — Ты же у нас самая успешная! Тебе не сложно!
Последней каплей стал вечер, когда я вернулась с работы и застала их за просмотром моего фотоальбома.
— Ой, смотри, какая она тут страшненькая! — хихикала Ира, показывая Лене мои студенческие фотографии.
— Ну да, — согласилась Лена. — И вообще, странная она какая-то. Живет одна, мужика нормального завести не может...
Тогда я не выдержала.
— Вон! — мой голос прозвучал так громко, что они аж подпрыгнули. — Собирайте свои вещи и убирайтесь!
— Ты что, с ума сошла? — всплеснула руками Лена. — Мы же родня!
— Родня не ведет себя как свиньи! — я трясущимися руками открыла дверь. — Уезжайте. И чтобы я вас больше не видела.
— Алло, Люба? Ты меня слышишь? — голос Лены в трубке вернул меня в реальность.
Я глубоко вдохнула:
— Нет.
— Как нет? — она засмеялась. — Я же только что...
— Нет, — повторила я чётко. — Не слышу. Не вижу. И не хочу иметь с вами ничего общего.
На другом конце провода повисло молчание.
— Ты... ты что... — Лена заикалась от возмущения.
— Двадцать пять лет назад вы сделали свой выбор, — сказала я спокойно. — Теперь живите с ним.
Я положила трубку.
На кухне снова стало тихо. Только часы тикали на стене, да кофе в моей чашке остывал, выпуская последние клубы пара.
Я подошла к окну. Во дворе соседка уже уводила своего пуделя домой. Солнце светило так ярко, как будто ничего не произошло.
И это было правдой. Ничего не произошло. Потому что я давно научилась говорить «нет».
P.S. Через час телефон снова зазвонил. На этот раз это была тетя Зина — узнать, почему я «обидела бедных девочек». Я вежливо выслушала, поблагодарила за информацию и попросила больше не передавать мой номер посторонним.
— Да они же родня! — возмутилась тетя.
— Родня, — согласилась я, — но не семья.
И положила трубку.
Семья не требует. Семья — даёт.
А если нет — это просто чужие люди с общими генами. Разве не так?
