У Артёма было всё. Точнее, всё нужное ему: телефон с отпечатком пальца,
подписка на спортканал, и мама, которая заботилась, кормила, стирала его вещи и гладила рубашки.
Артёму было 34, но он упорно говорил "тридцать с небольшим". Жил он в родительской двушке, в комнате, где плакат с Чаком Норрисом соседствовал с увлажнителем воздуха.
Ему нравилась материнская забота, потому что "женщина в доме должна создавать уют", — так говорил отец Артёма, уходя к соседке на втором этаже с чемоданом и взглядом, полным облегчения.
Артём уважал женщин. Особенно тех, которые варили суп и молчали, когда он говорил про важные вещи: почему у мужчин "природная тяга к лидерству", зачем девушке «вести себя скромнее» и как плохо, что сейчас никто не хочет «быть просто женщиной».
Когда Артём зарегистрировался на сайте знакомств, он так и написал:
"Настоящий мужчина в поиске женщины, умеющей вдохновлять и гладить. Сначала рубашки, потом душу."
Первая, кто откликнулась, была Вика — бухгалтер, 29 лет. На фото — женщина вполне приятной внешности с котом на руках.
Увлечения — йога, выпечка, семейные фильмы. Артём сразу отметил: "Вот она — домашняя.
Без своих феминистских штучек."
На первом свидании он был в рубашке, которую гладила мама. Заказал себе пасту, Вике — салат. Потому что «фигура — женская ответственность». Она улыбнулась, но потом спросила:
— А ты сам готовить умеешь?
— Конечно, — ответил Артём. — Яичницу, пельмени... ну, базовые мужские блюда. Но я не из тех, кто на кухне крутится. Мужчина должен заниматься делом.
— А кем ты работаешь?
— Я... э-э... консультант. Помогаю людям видеть суть жизни. Работал в продажах, но сейчас перерыв.
Много думаю. Развиваюсь.
Вика ушла после кофе, поблагодарив за вечер. Больше не писала. Артём сказал себе: «Странная. Не поняла, что главное — уважение.»
Следующей была Женя. Активная, яркая, с карьерой в IT. Он восхищался ею первые 15 минут, а потом начал «направлять»:
— Ты, кстати, довольно умная. Но лучшие женские качества это мягкость. Мужчинам тяжело рядом с резкими и деловыми.
Женя не доела десерт. Сказала:
— Я не резкая. Просто у меня не складывается с тобой диалог.
Артём пожал плечами. Женя просто не умела вдохновлять.
Он продолжал искать. Менял аватарки, подписывал фото: "Твоя опора. Твой камень. Не прячь чувства" В анкете было: «Ищу уважение. Не спонсор, не тиран. Просто альфа, уставший от борьбы».
Иногда он заходил в комнату, где мама гладила ему рубашки, и говорил:
— Мама, ну почему сейчас такие женщины? Ты же вот всегда умела делать всё. И борщ, и молчать, когда батя говорил.
Мама смотрела на него грустно. Молчала. Потом однажды сказала:
— А может, ты сам попробуешь рубашку погладить?
Он рассмеялся:
— Мама, ты чего! Я же устаю. Мир жесток к мужчинам. Мне нужна женщина, чтобы быть сильным. Ты же понимаешь.
Понимала ли она — неизвестно. Но утюг в тот вечер она не включила.
Через месяц после «маминого бунта» Артём всё-таки погладил рубашку.
Точнее, он включил утюг, приложил его к ткани — и прожёг дыры.
Признаться маме постеснялся. Просто надел футболку и написал в анкету:
“Ищу простую, добрую, хозяйственную. Готовую быть рядом и любить по-настоящему.
Взамен — тепло, защита, поддержка. Уважение — основа.”
Он снова пошёл на свидание. Девушка по имени Алина. Преподаватель, разведена, двое детей.
На фото — ясные глаза, без идеальной укладки. В жизни — спокойная, с мягкой иронией в голосе.
— У тебя есть дети? — спросил Артём.
— Есть. А у тебя?
— Пока нет. Жду настоящую женщину, которая понимает, как устроен мужчина.
Чтобы вдохновляла, хвалила, не ссорилась по пустякам. И, ну… ценила, что я настоящий.
— А ты что умеешь? — спросила она после паузы.
— Я умею видеть людей. И слушать. И вообще — быть опорой. Я ведь не просто так ищу уважение.
Мужчинам сейчас трудно.
— Угу, — кивнула она. — А уборку, стирку, готовку — кто будет делать?
— Ну, если ты любишь меня, ты же сама захочешь это делать. Это ведь проявление любви, да?
Алина улыбнулась. Не зло — грустно. Потом сказала:
— Мой бывший тоже считал, что готовка — проявление любви. Только почему-то проявлять должна была я.
А он — лежать рядом и «вдохновляться».
Они не встретились снова. Но Артём задумался. Впервые — по-настоящему.
Не из-за упрёков, не из гордости, не из злости. Просто в голове что-то щёлкнуло.
Может, потому что она не спорила. Просто сказала — и ушла.
Он начал читать. Немного. Статьи вроде «Почему уважение — это не обслуга» и «Партнёрство без розовых соплей».
Смотрел ролики на YouTube, где мужчины говорили про ответственность, а не только про «женскую миссию вдохновлять».
Однажды зашёл в комнату и увидел, как мама гладит свои вещи. Только свои.
— Где мои рубашки? — удивился он.
— А я подумала, может, ты сам? — сказала она спокойно. — Ты же взрослый мужчина.
Или ты только рассуждаешь как взрослый?
Это было больнее, чем дыры от утюга. Но он ничего не ответил. Просто ушёл.
А потом купил гладильную доску, нашёл видео «Глажка для чайников» и прожёг ещё одну футболку.
Через пару недель он встретил Алину. Не на сайте — в книжном. Она стояла у полки с книгами по семейной психологии и ругалась с подругой:
— Да не хочу я “быть музой”! Я хочу, чтобы он хотя бы мыл за собой кружку!
Артём не вмешался. Но запомнил. Через день нашёл её в соцсетях и написал: “Я раньше думал, что мужчина — это когда ты лежишь, а тебя уважают. Теперь пробую вставать.
Иногда — даже мыть посуду. Может, поговорим?”
Она ответила через два дня. “За кружку — плюс. За честность — лайк. С меня кофе.”
На первом свидании он пришёл в идеально выглаженной рубашке. Сложно было сказать, гордился ли он тем, что сделал это сам. Или тем, что никто — даже мама — не сделал этого за него.
А Алина смеялась, когда он рассказывал про прожжённую футболку и утюг как врага.
— Ты всё ещё хочешь, чтобы женщина вдохновляла? — спросила она.
Он подумал.
— Хочу. Но теперь думаю — вдохновлять легче, если человек сам делает хоть что-то.
— Неплохой ответ, — сказала она. — Почти как из книги.
Только проверь, что ты не из тех персонажей из книг “Как соблазнить женщину, не вставая с дивана”.
Он засмеялся. И вдруг подумал, что уважение — это не тогда, когда о тебе заботятся и молчат.
А когда тебе не боятся говорить правду.