– Оля, мне надо с тобой поговорить, – голос Вадима звучал как-то слишком официально. Так он обычно говорил с подчинёнными перед увольнением.
Она обернулась.
– Я решил уехать один. На две недели. В Турцию.
Казалось бы, что может быть хуже! Но дальше последовало:
– Хочу просто... отдохнуть от семьи.
От семьи. Не от работы, не от городского шума. От них. От неё.
А теперь самое интересное – собственный голос прозвучал как чужой:
– Хорошо. Отдыхай.
Вадим словно заранее приготовился к скандалу, но не к спокойствию.
– Вылет завтра утром. Извини, что так спонтанно, – он положил билет на столик у зеркала. – Я собираться буду.
– Возьми солнцезащитный крем, – сказала она, глядя мимо него. – Ты всегда сгораешь в первые дни.
Ночью она прислушивалась к его дыханию, притворяясь спящей. Он лежал на самом краю кровати, словно боялся коснуться её случайно. Подушка пахла его одеколоном – знакомым, терпким, привычным. Завтра этот запах останется, а его не будет. «Отдохнуть от семьи...»
В какой момент она перестала быть желанной и стала обузой?
Ольга незаметно для себя задремала, а проснулась от звука закрывающейся двери. Он ушёл, не разбудив её. Такси, аэропорт, самолёт. Свобода.
Она лежала, глядя в потолок и перебирая в памяти тысячу упущенных возможностей что-то изменить. Потом встала, босиком пошла по прохладному полу на кухню. Включила чайник. Впереди было четырнадцать дней тишины.
Первый день после отъезда Вадима Ольга просто дышала тишиной. Странной, звенящей, словно внутри квартиры образовался вакуум. Дети — Маша и Денис — уехали в спортивный лагерь на три недели, и теперь это пространство принадлежало только ей.
На второй день она проснулась от звонка
— Ну как ты там? — голос Вадима звучал подозрительно бодро. На заднем плане шумело море.
— Нормально, — ответила Ольга. — Ты как?
— Отлично! Представляешь, тут такое море. Бирюзовое совершенно! А еда какая. Вот, решил узнать, как вы.
«Вы» — это она одна. Дети в лагере, но он, кажется, и не помнит об этом.
— А я думала, ты от нас отдыхаешь.
Пауза. Шум моря стал громче, словно он поднёс телефон ближе к воде.
— Ну, это я так сказал. Не принимай близко к сердцу.
Слова как пощёчины.
— Конечно, — её голос стал таким же бесцветным, как стена за спиной. — Ты там осторожнее с солнцем.
После звонка Ольга долго сидела на кухне, бездумно вращая в руках кружку с остывшим чаем. А потом вдруг решительно встала, бросила кружку в раковину и начала набирать номер.
— Алло, это клиника «Сияние»? Я хотела бы записаться на процедуры. Да, полный комплекс. Нет, не для подарка. Для себя.
Третий день принёс яркое утреннее солнце и странную легкость
Она проснулась раньше обычного и впервые за долгое время решила позавтракать не наспех, а с чувством. Яичница с томатами и базиликом. Свежевыжатый апельсиновый сок. И никакой овсянки, которую так любил Вадим.
В салоне «Сияние» её приняли как дорогую гостью. Молоденькая администратор сверилась с журналом:
— Ольга Викторовна? Прошу вас, проходите. Мы начнём с консультации, потом массаж, пилинг и...
— А можно сначала постричься? — внезапно для себя спросила Ольга. — Коротко.
Парикмахер, женщина с ярко-рыжими волосами, взглянула на её каштановые локоны до плеч:
— Уверены? У вас такие красивые волосы.
— Уверена.
И это еще не всё! После стрижки — лёгкой, с рваными прядями у лица — Ольга выбрала медно-рыжий оттенок краски. Почти как у парикмахера.
— Муж будет в шоке, — хихикнула девушка-администратор, провожая её к массажисту.
— Он сейчас отдыхает, — Ольга улыбнулась своему отражению в зеркале. — От семьи.
Мастера переглянулись, но ничего не сказали.
Вечером она открыла ноутбук и вошла в свой профиль в соцсети — заброшенный, нежилой, как дачный домик в феврале. Последний пост был трёхлетней давности — фотография с отпуска. Все вчетвером на фоне моря, Вадим обнимает её за плечи.
Она обновила фото профиля, загрузив сегодняшний снимок с новой причёской. Через минуту в комментариях появилось: «Вау!!!» от бывшей коллеги.
Но тут же раздался телефонный звонок. Знакомый и пугающий одновременно.
— Что это? — голос Вадима звучал так, будто он только что проглотил что-то несъедобное.
— Где?
— На твоей странице! Что за причёска?!
— А, это, — Ольга почувствовала, как в груди разгорается что-то давно забытое, почти непристойное — злая радость. — Решила измениться. Раз уж у нас время перемен.
— Но почему рыжий?! И такая короткая!
Представьте, что двадцать лет вы тащите на себе рюкзак с камнями — и вдруг его нет. Вот такая лёгкость вдруг накатила на Ольгу.
— А почему нет? — она рассмеялась. — Я же не спрашиваю, почему ты решил уехать.
Он помолчал, потом сказал тише:
— Ладно, это твоё дело. Просто неожиданно.
После разговора она долго не могла уснуть. Открыла страницу Вадима и прокрутила ленту. Фотографии моря, какой-то яхты, тарелки с лобстером. Подпись под последним фото: «Жизнь для себя».
Четвёртый день Ольга посвятила уборке
Не обычной — тотальной. С полок исчезли сувениры, подаренные свекровью (бесполезные пылесборники). Книги заняли новые места — теперь те, которые она любит, стояли на уровне глаз, а исторические опусы Вадима переехали на верхнюю полку. Из шкафа вылетело всё, что она покупала только потому, что «как-то надо одеваться». Чёрный квадрат джинсов, белый квадрат футболок — её учительский дресс-код.
Вечером она впервые за долгое время открыла книгу не учебную — роман, который откладывала на потом. И читала до трёх часов ночи, забыв про сон.
На пятый день она отправилась в магазин электроники и купила огромные беспроводные наушники
Вернувшись домой, скачала приложение для изучения испанского. Потом записалась на пробное онлайн-занятие.
Вечером пришло сообщение от Вадима: «Как дела?». Ольга положила телефон на край стола. Ответит позже. Или завтра. Когда захочет.
У вас когда-нибудь бывало такое — кажется, что вы проснулись после долгого-долгого сна? Вот и Ольге снилось. Двадцать лет снилось, что она живёт для других — для мужа, для детей, для школы.
А впереди было ещё девять дней тишины
И голос — её собственный — подсказывал: используй их, чтобы вспомнить, кто ты.
День возвращения Вадима наступил внезапно — как всегда незаметно подкралась пятница. Утром Ольга проснулась с ощущением, будто в комнате кто-то есть. Потом вспомнила: сегодня прилетает муж. Его самолёт приземлится в «Шереметьево» в 14:43. Она помнила время, записанное в билете, такие детали всегда задерживались в её памяти.
Раньше она бы кинулась наводить марафет: уборка, готовка его любимого жаркого, лёгкий макияж — «выглядеть прилично, но не вызывающе». Такое негласное правило их семьи. Правило для неё, если точнее.
Но сегодня Ольга просто налила себе кофе и вышла на балкон.
Представьте, что вам всю жизнь хотелось нарисовать картину, но вы даже карандаш в руки боялись взять. И вдруг – решились. Вот такое чувство наполняло Ольгу в эти дни – чувство открытия, нового пространства, новой себя.
За две недели свободы она начала учить испанский, прошла три вебинара по сторителлингу, завела видеоблог – пока закрытый, только для себя. Всего три ролика, но с каждым её голос звучал увереннее. В последнем она читала своё стихотворение, которое написала накануне вечером. Нелепое, неумелое – но своё.
Телефон Вадима молчал с позавчерашнего дня. Последнее сообщение было таким обыденным: «Купил сувениры всем, места в чемодане почти не осталось».
Всем – значит, ей и детям. Непонятно, что именно он привёз, но это было и неважно. Важно другое: в этот раз она не поедет его встречать.
— К чёрту, — тихо сказала она, отставляя пустую чашку. — Пусть сам доберётся.
Она решила приготовить рагу, но не для мужа – для себя. Пряный аромат уже разлился по квартире, и она представила, как Вадим войдёт и скажет что-нибудь вроде: «М-м-м, как пахнет! Ты всё-таки готовила для меня».
Эта мысль вызвала у неё не раздражение, а что-то похожее на жалость.
Она включила музыку – громко, так, как никогда бы не позволила себе раньше. Адель пела о прощании, и Ольга вдруг начала двигаться в такт, сначала неуверенно, потом всё свободнее. Она танцевала одна посреди кухни, с половником в руке, и это было прекрасно.
В этот момент в дверном замке щёлкнул ключ.
Она не выключила музыку, просто убавила звук. Продолжала помешивать рагу, когда услышала шаги в прихожей, возню с чемоданом, щелчок дверцы шкафа.
— Оль? — голос Вадима звучал удивлённо. — Ты дома?
А где же ей ещё быть? Странно, что его это удивило.
— На кухне, — отозвалась она, не оборачиваясь.
Он вошёл – загорелый, посвежевший, в новой футболке с логотипом отеля. В руках – пакет с сувенирами.
— А я думал, ты меня встречать поедешь, — сказал он вместо приветствия. — Ждал-ждал, потом сам поехал.
— Я решила, что ты взрослый мальчик, — Ольга улыбнулась одними губами. — Сам доберёшься.
Он замер на пороге, как будто впервые её увидел.
А теперь самое интересное – Ольга чувствовала себя абсолютно спокойной. Этот человек, с которым она прожила двадцать лет, вдруг стал просто человеком. Не центром вселенной, а просто мужчиной, который ездил на море один.
— Тебе... э-э-э... идёт, — выдавил он наконец. — Так неожиданно просто. И цвет такой...
— Дикий? — подсказала она.
— Необычный.
Вадим прошёл к холодильнику, достал минеральную воду и сделал большой глоток прямо из бутылки. Раньше она бы сказала: «Возьми стакан». Сейчас промолчала.
— А что с детьми? — спросил он, словно только сейчас заметил, что в квартире тихо.
— В лагере. Ещё неделю будут там.
— А, точно.
Он сел за стол, посмотрел в окно, потом на неё, потом снова в окно. Губы его двигались, будто он хотел что-то сказать, но не мог подобрать слова.
— Вот, — наконец выговорил он, выкладывая на стол коробочку с турецкими сладостями. — Это тебе. А в чемодане ещё платье. Синее. Тебе должно понравиться.
— Спасибо, — Ольга взяла коробку кончиками пальцев. — Хочешь рагу? Я приготовила на себя, но могу поделиться.
«На себя» – эти слова повисли между ними, как облако пыли после взрыва.
— Да, с удовольствием, — он потёр ладони, как делал всегда, когда нервничал. — Я успел соскучиться по домашней еде.
У вас когда-нибудь бывало такое — разговариваешь с человеком и вдруг понимаешь, что говорите вы совершенно о разных вещах?
Она положила ему порцию рагу. Отошла к окну.
— Как отдохнул?
— Прекрасно! — оживился он. — Там такие пляжи, такое море. Брал экскурсии, даже на яхте катался один день. И еда — пальчики оближешь! Я столько фоток привёз, сейчас покажу.
Он потянулся за телефоном, но Ольга остановила его движением руки.
— Не нужно, я видела в соцсети. «Жизнь для себя», да?
Вадим запнулся на полуслове:
— А, да, выкладывал кое-что. Смотрела?
— Смотрела, — Ольга улыбнулась, и в этот раз её улыбка была настоящей. — Я рада, что тебе понравилось. Что отдохнул.
Она помолчала, а потом сказала то, что обдумывала всю последнюю неделю:
— Вадим, я тоже решила отдохнуть.
Он поднял на неё глаза:
— В каком смысле?
— В прямом. Я уезжаю завтра к Ирине на дачу, — она кивнула, словно сама себе. — На две недели.
— К Ирке? На дачу? — он нахмурился. — А как же школа?
— У меня отпуск. Заслуженный, между прочим, — она повторила его же слова.
Вадим отложил ложку, нахмурился:
— Подожди. Ты что, в отместку решила уехать? Потому что я ездил один?
И это еще не всё - Ольга поймала себя на том, что улыбается.
— Нет, — она покачала головой. — Не в отместку. Просто я тоже хочу немного пожить для себя.
Если раньше она ждала сцены, истерики, грома и молний – сейчас поняла: ничего этого не будет. Вадим медленно осел на стуле, словно из него выпустили воздух.
— Оля, — он провёл рукой по лицу. — Что происходит? Что с тобой случилось?
— Со мной? — она подошла к столу, оперлась на него ладонями.
На столе лежал конверт – она положила его туда ещё утром. Тонкий лист бумаги с несколькими строчками. Ольга пододвинула его к мужу:
— Прочитай, когда я уйду. Мне пора. Обещала Маше позвонить по видео в семь.
И Ольга вышла из кухни, оставив его сидеть с остывающим рагу и конвертом, в котором была короткая записка:
«Ты уезжал, чтобы отдохнуть от семьи. Я уезжаю, чтобы пожить для себя. Мы оба нуждаемся в передышке — но не от семьи, а от того, кем стали друг для друга».
Ирина встретила её на станции. Обняла, прищурилась, рассматривая новую причёску.
— Это что-то! Тебе так идёт, я бы не решилась!
На даче было тихо и как-то по-особенному спокойно
Маленький домик под раскидистой липой, терраса с потёртыми шезлонгами, грядки с укропом и петрушкой. Место, где никто не ждал от Ольги ничего, кроме умения нарезать салат и поддерживать беседу.
— Располагайся, — Ирина махнула рукой в сторону гостевой комнаты. — И рассказывай, что это за побег такой, а? Твой-то звонил мне уже дважды.
Ольга фыркнула.
— Правда? И что спрашивал?
— Сначала: «Она правда у тебя?». Потом: «Передай ей, пусть ответит на звонок», — Ирина покачала головой. — Я ему сказала, что ты взрослая женщина, а не посылка, которую нужно передать.
Ольга улыбнулась, сама не веря своему спокойствию. У вас когда-нибудь бывало такое — думаешь, что будет больно и страшно, а вместо этого чувствуешь только лёгкость? Вот и она чувствовала себя так, будто сбросила тяжёлый рюкзак после долгого пути.
А теперь самое интересное — к концу первой недели она завела блог. Настоящий, не закрытый — для всех. Назвала его «Начистоту». Выкладывала короткие заметки о своих открытиях, о книгах, которые читала, о музыке, которую слушала.
«Удивительно, как много всего можно делать, когда не тратишь силы на бесконечное подстраивание под чужие ожидания. Мне 42, и я только начинаю понимать, кто я на самом деле. Поздно? Нет. В самый раз».
Три лайка, потом десять, потом тридцать. Комментарии от незнакомых женщин: «Я так вас понимаю!», «Пишите ещё!», «Как будто про меня!» — дарили странное чувство принадлежности к чему-то большему.
Дети приехали к ней на выходные. Маша сразу кинулась обнимать, а Денис сначала держался настороженно, присматривался. Как отец, всё решал по внешнему виду.
— Мам, ты так классно выглядишь! — наконец выдал он, улыбаясь. — А папа сказал, что ты с ума сошла.
— Да? — она рассмеялась. — И как это выглядит — сумасшествие?
— Не знаю, — пожал плечами Денис. — По-моему, ты просто счастливая.
Представьте, что вся жизнь вы ходили в туфлях на размер меньше — и вдруг надели те, что впору. Вот такое это было чувство — правильное, своё.
На десятый день пришло сообщение от Вадима: «Я всё понял. Если хочешь, давай встретимся».
Ольга долго смотрела на эти слова, а потом тихо ответила: «Хорошо. Когда вернусь». И добавила смайлик — солнце. Потому что она действительно не злилась. Впервые за многие годы она была благодарна ему — за то, что своим «отдыхом от семьи» он нечаянно открыл ей дверь к себе настоящей.
Каждый день - новая интересная история. Подписывайтесь, чтобы не пропустить!
Рекомендую почитать: