Добрый день, дорогие. Я Елена Васильева, петербургский некрополист, исследователь кладбищ и автор книги «Азбука петербургских некрополей».
На прошлой неделе я была по делам на Новодевичьем кладбище Санкт-Петербурга. Мне нужно было снять небольшое видео с историей о Мане Бардской.
А перед съемками я прошлась по кладбищу, для того, чтобы поймать нужное настроение, навестила давно знакомые могилы - Некрасова, Тютчева, Майкова, Вершининой, Варламова, Иогансенов, Врубеля, Фофанова...
Стоп. Это что еще за дрянь на его памятнике?
Подошла ближе — и, честно говоря, не сразу поверила глазам: и на фасаде, и на тыльной стороне памятника красовались облезлые бумажки с информацией о поэте и его стихотворениями.
Я попыталась содрать. Бумажки не поддавались. Клей, державший их, был, по-видимому, супер-, гипер-, экстра-клеем, предназначенным для склеивания любых поверхностей и/или объектов внушительного веса. Состав уже въелся в поверхность, оставив следы на дорогом габбро-лабрадорите.
Я понимаю, что люди хотели как лучше. Хотели напомнить о поэте, рассказать, сохранить память. Но почему за чужой счёт? Почему за счёт памятника, которому сто лет, который сам по себе — уже документ, уже память, уже история?
Памятник из габбро-лабрадорита — это не доска объявлений и не стенгазета. Камень этот особенный: благородный, прочный, с глубоким тёмным цветом и мерцающими синими искорками, которые играют на свету. Он создан природой за миллионы лет и обработан руками мастеров, чтобы на века сохранить память о человеке.
Но даже самый прочный материал нуждается в бережном отношении. Клей и бумага не только портят внешний вид, но и оставляют следы, которые сложно удалить, — а ведь памятник не принадлежит тем, кто его «украшает» подобным образом.
Вместо того чтобы проявлять доброту за чужой счёт — за счёт камня, за счёт чужого труда, за счёт самой памяти, — лучше сделать информационную табличку и поставить её рядом. Сгодится даже простой ламинированный листок, укрепленный на фанерке. Ведь память — это не только хорошие намерения, но и уважение к тому, что уже создано до нас.
В конце концов, если мы не умеем беречь памятники, как же мы сможем беречь саму память?
------
------
UPD по материалам из статьи научного сотрудника музея городской скульптуры А. Соловьёвой:
Ранее я наугад назвала возраст памятника на могиле Константина Михайловича Фофанова — сто лет, но на самом деле это не так.
После смерти поэта в 1911 году на его могиле долгое время стоял только деревянный крест, что подтверждается фотографиями 1920–1930-х годов. В 1936 году на месте захоронения находилась бетонная раковина.
Затем с могилы пропала и раковина. В 1949 году дочь К. М. Фофанова, Екатерина Константиновна Устинова, обратилась в Литфонд с просьбой установить надгробие, поскольку на могиле по-прежнему не было никаких опознавательных знаков.
Современный каменный памятник появился только в 1950-х годах благодаря
усилиям Литфонда и Музея городской скульптуры. Таким образом, возраст нынешнего памятника — не сто лет, а около семидесяти.
Могила К. М. Фофанова включена в перечень отдельных объектов культурного наследия федерального значения. Это означает, что памятник находится под государственной охраной, и любые работы по его изменению, реставрации или перемещению должны согласовываться с органами охраны памятников.
------
UPD2
Вчера (28 мая 2025 г). Помыла памятник, следы от клея удалила, таблички поставила.