Зартан немедленно приступил к обучению. Он не стал объяснять, он просто показал. Протянул к ней руку, и когда их пальцы соприкоснулись, Ольгу пронзил удар такой силы, что мир вокруг неё взорвался калейдоскопом света, звуков и немыслимых ощущений. Она чувствовала, как древняя, космическая энергия вливается в тело, обжигая каждую клетку, переписывая саму её суть.
Знания, которые невозможно было постичь человеческим разумом, хлынули в сознание.
Языки давно забытых цивилизаций, законы мироздания, мерцающие нити судьбы, связывающие всё живое. Она видела рождение звёзд и гибель миров, слышала шёпот ветров на иных планетах и крики душ, запертых в ловушке желаний.
Время потеряло смысл. Дни превращались в недели, недели – в месяцы, месяцы – в годы.
Зартан, терпеливый и безмолвный наставник, вёл по лабиринтам магии. Он учил её не просто исполнять желания, а понимать их истинную природу, видеть их корни и предвидеть их последствия. Она училась управлять стихиями, изменять форму, путешествовать сквозь пространство и время, становиться невидимой для смертных глаз.
Боль предательства, унижения, отчаяния – всё это постепенно отступало, превращаясь в далёкое эхо, прошлой и абсолютно чужой жизни.
Её человеческие эмоции не исчезли совсем, а стали лишь одним из многих слоев её нового существа, контролируемых и отстранённых. Искра, которую Зартан увидел в ней, разгорелась в яркое пламя, превращая её из жертвы в хранительницу.
Тело менялось. Кожа приобрела лёгкое сияние, глаза стали глубокими, как бездонные озера, отражающие не только земное, но и космическое. Волосы струились, словно туман, улавливая свет и рассеивая его. В голосе, когда она говорила, теперь слышался отголосок вечности, шёпот ветра и звон звёзд. Она перестала быть Ольгой, женой и жертвой. Она стала чем-то иным.
Когда Зартан почувствовал, что его время пришло, он провёл последний ритуал. На пустынной вершине горы, под светом трёх лун, он передал ей остатки своей древней силы, свою мудрость и своё бремя. Он растворился в воздухе, словно дым, оставив после себя лишь лёгкий ветерок и ощущение завершённости.
Ольга, теперь уже не Ольга, а новый джинн, чьё имя было соткано из света и тени, стояла на вершине. Её форма мерцала, то становясь почти прозрачной, то приобретая очертания величественной женщины, облаченной в одеяния из звёздной пыли.
Она подняла руки, и мир вокруг неё замер, подчиняясь её воле. Она чувствовала пульсацию желаний, исходящих от миллионов душ, и понимала их так, как никогда не могла понять, будучи человеком.
Она вспомнила Антона. Не с гневом, не с болью, а с отстраненным любопытством. Она знала, что он всё ещё прозябает в том же карточном клубе, проигрывая последние крохи своей души, преследуемый кредиторами и призраками своего безумия. Он был лишь одним из бесчисленных смертных, чьи судьбы были переплетены в сложной ткани бытия, и его путь был его собственным выбором.
Она не чувствовала жалости, не чувствовала ненависти. Только глубокое, почти космическое безразличие. Его проигрыш стал её освобождением, его падение – её вознесением.
Цель теперь была иной. Она стала хранительницей. Не той, что исполняет каждое капризное желание, но той, что направляет, что корректирует, что поддерживает баланс между светом и тьмой, между надеждой и отчаянием. Она была частью древнего порядка, частью невидимого механизма, управляющего миром.
Иногда, пролетая над городами, невидимая для смертных глаз, она останавливалась, чтобы понаблюдать за людьми. Она видела их страсти, их боль, их надежды, и отчаяние. И в редкие моменты, когда какое-то желание было достаточно чистым, достаточно сильным, чтобы пробить завесу между мирами, она могла появиться. Не как джинн из сказок, а как шёпот на ветру, как мимолетная тень в углу зрения, как внезапное озарение.
Она была там, чтобы напомнить: желания имеют цену, и судьба – это не только то, что дается, но и то, что созидается. И она, бывшая Ольга, была теперь частью этой судьбы.
Ольга следовала своему пути хранительницы.
Антон остался лишь далёким эхом, частью прошлого, которое сформировало её, но от которого она давно отдалилась. Она чувствовала его ничтожное существование, его медленное угасание мире, но это не вызывало в ней ничего, кроме отстраненного осознания.
Но однажды, когда она пролетала над городом, невидимой тенью скользя между небоскрёбами, её привлекло нечто. Не сильное, чистое желание, не крик о помощи, а нечто иное – пульсирующий сгусток абсолютного, всепоглощающего отчаяния. Это было не просто желание, это был предсмертный хрип души, достигшей самого дна.
Она спустилась, привлеченная этой аномалией. Сквозь стены старого, пропахшего алкоголем и сигаретным дымом клуба, она увидела его.
Антон.
Он сидел за тем же столиком, что и годы назад, но теперь его лицо было изрыто морщинами, глаза ввалились, а руки тряслись так сильно, что он едва мог удержать стакан. Перед ним лежали разбросанные карты и пара последних, скомканных купюр.
Он проиграл всё.
Не просто все материальные блага.
А абсолютно всё.
И сейчас, в этой последней, безнадёжной партии, он смотрел на свои карты, и в его взгляде читалась не ярость, не гнев, а лишь пустота. Бесконечная, леденящая пустота.
Он поднял глаза, и в его мутном взоре, который годами не видел ничего, кроме карт и дна стакана, мелькнуло что-то странное.
Он не мог видеть её истинную форму, сотканную из звёздной пыли, но он увидел нечто. Возможно, это был отблеск её силы, или же его разум, доведённый до предела, начал прозревать сквозь завесы реальности.
— Помоги... – прошептал он, и его голос был лишь хриплым шёпотом. Он не обращался к ней, он обращался к пустоте, к судьбе, к любому божеству, которое могло бы его услышать. - Хоть кто-нибудь... Помоги...
И в этот момент, не по её воле и не её решению, а словно по некоему космическому закону, который Зартан когда-то ей объяснял, произошло то, чего она не ожидала. Её форма, обычно невидимая для смертных глаз, начала мерцать. Не полностью материализоваться, но стать достаточно плотной, чтобы Антон мог увидеть. Не как звёздную хранительницу, а как смутный, сияющий силуэт женщины, стоящей у его столика.
Антон моргнул, его разум пытался осмыслить увиденное.
— Ольга? – прохрипел он, и в его голосе, помимо безумия, прозвучало что-то похожее на давнюю боль и узнавание.
Он не мог понять, что это она, но его подсознание, его душа, узнала этот образ, этот свет.
Она не двинулась. Не произнесла ни слова. Она просто показала ему, она открыла ему его собственную судьбу. Он увидел себя: годы, проведённые в этом клубе, опустошение, которое он принёс себе и ей, друзьям и близким, предательство, которое стало искрой её вознесения. Он увидел свою собственную ничтожность, свою гниющую душу, свои бесконечные проигрыши, которые были не только в картах, но и в жизни.
Всё это хлынуло в его сознание, не как видение, а как абсолютная, неоспоримая правда.
И он понял, что та, кого он когда-то уничтожил, теперь стояла перед ним не для мести, а как живое воплощение последствий его выбора.
В его глазах, наконец, прояснилось. Безумие отступило, уступая место чистому, всепоглощающему ужасу. Он не просил о помощи, не молил о пощаде.
Он просто увидел.
Увидел себя.
И в этом осознании было больше боли, чем в любой физической пытке.
Её сияющая форма медленно растворилась, становясь вновь невидимой, оставляя Антона наедине с его последней, самой страшной правдой. Он не мог двинуться, не мог говорить. Он просто сидел, глядя в пустоту, которую теперь видел не только вокруг себя, но и внутри.
Это был его конец. Не физическая смерть, а смерть иллюзий, смерть надежды, смерть его собственного «Я». Он был разоблачён перед самим собой, и это было хуже, чем любая казнь.
Ольга, теперь уже не Ольга, почувствовала лёгкое колебание в равновесии. Задача была выполнена. Не ею, а им самим. Она лишь позволила ему увидеть.
Она поднялась в небеса, оставляя за спиной дымный клуб и человека, чья судьба была завершена.
Она не чувствовала ни триумфа, ни сожаления. Только глубокое, космическое безразличие, которое стало её сутью.
Встреча была неожиданной, но её исход – неизбежным.
Ольга, давно уже не Ольга, а сущность, сотканная из света и тени, продолжала свой путь хранительницы. Она скользила над мирами, невидимая и неприкосновенная, наблюдая за пульсацией желаний и корректируя тонкие нити судьбы.
Антон остался далёким эхом, частью её неизменного прошлого.
Если Вам понравилось, пожалуйста, ставьте лайк, подписывайтесь и оставляйте комментарии. Буду рада услышать Ваше мнение. 😊
Благодарю за прочтение ❤️
Предыдущий рассказ ⬇️
Другие рассказы ⬇️