Месяц. Всего месяц прошёл с того дня, как мир Дмитрия рухнул, разлетевшись вдребезги на трассе, залитой дождём.
Его Ольга, его радость, его свет — всё исчезло в искорёженном металле и разбитом стекле. Дни слились в один бесконечный, давящий кошмар, сотканный из тишины пустой квартиры и пульсирующей боли в груди. Он дышал с трудом, не ел, не спал, лишь бродил по комнатам, словно призрак, цепляясь за фантомные запахи её духов, за отблески улыбки на фотографиях, что теперь казались насмешкой судьбы.
Отчаяние достигло своего апогея. Ночью, стоя посреди гостиной, залитой лунным светом, Дмитрий поднял голову к потолку, словно пробивая взглядом слои бетона и ночного неба. Из его горла вырвался хриплый, нечеловеческий вопль, полный горечи и мольбы.
— Ольга! Вернись! Забери меня! Кто угодно! Что угодно! Просто… прекратите это!
Он не понимал, что именно просит. Вернуть её, чтобы снова обнять, вдохнуть аромат, услышать смех?
Или присоединиться к ней, найти покой в забвении, освободиться от этой пытки существования?
Его разум был затуманен болью, слова были лишь выплеском агонии.
Но его услышали.
Небо не разверзлось, не явились ангелы или демоны во плоти. Всё началось гораздо прозаичнее, но от этого не менее жутко.
Первый звонок поступил через два дня.
Незнакомый номер.
Дмитрий долго смотрел на экран телефона, прежде чем ответить, словно предчувствуя что-то. В трубке царила абсолютная тишина, лишь лёгкое шипение, едва уловимое, как дыхание спящего.
— Алло?
Ответа не последовало. Через несколько секунд звонок оборвался. Дмитрий пожал плечами, списав на ошибку сети или розыгрыш.
Парень не спал уже третьи сутки. Не то чтобы бессонница была для него в новинку после смерти Ольги. Просто на этот раз причина была другая, более активная.
Телефон звонил глубокой ночью. Снова незнакомый номер. Прежде Дмитрий игнорировал их, но в ту ночь что-то подтолкнуло его взять трубку.
В ответ – снова тишина. Не просто отсутствие звука, а какая-то мёртвая тишина, тяжелая и давящая.
— Алло?
Но никто не ответил. Только через пару секунд послышался слабый, едва различимый треск, похожий на помехи старого радио. И звонок вновь оборвался.
На следующую ночь звонок повторился. Тот же номер, та же мёртвая тишина, тот же треск.
И так каждую ночь.
Иногда днём. Но чаще всего – когда он был один, в тишине своей квартиры, оставшейся слишком пустой без Ольги.
Треск становился всё отчётливее. Он уже не был просто помехами. В нём начали различаться какие-то ритмы, обрывки звуков.
Шорохи.
Вздохи.
А однажды ночью – что-то, похожее на далёкий, приглушённый стон.
Дмитрий пытался выяснить, кому принадлежит номер. В интернете он не пробивался. При попытке перезвонить, номер оказывался недоступен. Он даже обратился к знакомому полицейскому, но тот лишь отмахнулся.
— Мало ли психов с левыми симками?
Но Дмитрий знал, это не псих. От этих звонков веяло чем-то нечеловеческим, чем-то, что проникало под кожу и заставляло волосы на затылке вставать дыбом.
После каждого звонка в квартире становилось холоднее, а тени в углах – гуще и подвижнее. Ему казалось, что он не просто слышит звонок, а чувствует его присутствие где-то рядом, за тонкой завесой реальности.
Он перестал отвечать.
Блокировал номер.
Но звонки продолжались.
Теперь телефон звонил, даже если он выключен. Просто лежал на столе, чёрный и безжизненный, а затем начинал вибрировать, экран вспыхивал, показывая тот самый, уже до боли знакомый номер, и раздавалась мелодия вызова – обычная, стандартная, но теперь звучащая как похоронный марш.
Отключить телефон стало невозможно. Он всегда был включен, всегда готов принять ЭТОТ звонок. Посаженная батарея для него не имела никакого значения.
Дмитрий начал слышать треск и шорохи даже без телефона.
Они заполняли квартиру, просачивались из стен, из-под пола. Ему казалось, что он слышит, как что-то ползёт в проводах, что опутывают мир.
Его разум медленно, но верно разрушался. Он начал видеть тени в углах комнат, чувствовать холодное прикосновение на коже, когда никого не было рядом. Иногда ему казалось, что он видит Ольгу. Она стояла в дверном проёме, лицо было искажено болью, а губы беззвучно двигались, словно она пыталась что-то сказать, но до него доносились лишь те самые стоны.
Это не Ольга. И никогда не было ей. Это было нечто, что пришло за ним, примагниченное его отчаянием, его невысказанной мольбой.
Оно не собиралось возвращать Ольгу.
Оно собиралось забрать его.
Сегодняшняя ночь была особенной. Телефон зазвонил в полночь, как всегда. Но на этот раз Дмитрий не стал ждать. Он медленно, дрожащей рукой поднял трубку.
Тишина была та же, но теперь она ощущалась как бездна, разверзшаяся прямо в его гостиной. Треск был громче, отчетливее.
А за ним...
За ним был голос.
Не человеческий. Это был шёпот, сотканный из помех, скрежета и того самого стона, который он слышал раньше. Он звучал так, будто тысячи искажённых голосов говорили одновременно, сливаясь в один ужасающий хор.
Дмитрий не мог разобрать слов. Это был просто поток звуков, наполненный болью, отчаянием и голодом. Невероятным, всепоглощающим голодом.
Он хотел бросить телефон, но рука приросла к трубке. Холодный пот стекал по вискам. Его сердце колотилось как сумасшедшее.
Дмитрия пронзила невыносимая боль, но она была не физической. Это было ощущение, будто что-то невидимое, но осязаемое, проникает в него, хватает его изнутри и тянет. Тянет с такой силой, что он чувствует, как его сущность, его «Я», отрывается от тела.
Холод. Ледяной, всепоглощающий холод заполнил его. Он чувствовал, как его воспоминания, его эмоции и личность – всё высасывается из него, словно воздух из лёгких. Он видел мелькающие образы Ольги, их счастливых моментов, но они были блеклыми, безжизненными, словно старые фотографии, которые кто-то быстро уносит прочь.
Голос-хор стал громче. Он давил на барабанные перепонки, проникал прямо в мозг. Дмитрий почувствовал, как его собственное сознание начинает распадаться под этим звуковым натиском.
И тут, сквозь треск и стоны, он расслышал одно слово. Одно единственное, отчётливое слово, произнесённое этим немыслимым хором:
— Идём...
В тот же миг из трубки вырвался не просто звук, а осязаемый поток ледяного воздуха, пахнущий сырой землёй и гнилью. Он ударил Дмитрия в лицо, заставив его задохнуться.
По стенам квартиры поползли тени, не просто тени от мебели, а какие-то другие, движущиеся, извивающиеся. Они тянулись к нему, как пальцы.
Это был не просто звонок.
Это был мост.
Дверь.
И он её открыл, когда начал отвечать на эти звонки.
Телефон выпал из его ослабевших пальцев, ударившись об пол. Бездыханное тело осело на пол. Экран погас. Треск и шорохи в квартире резко оборвались, сменившись абсолютной, звенящей тишиной.
Дмитрия тоже больше не было. Его душа втянута в ту бездну, что говорила с ним по телефону.
Телефон лежал на полу, чёрный и безмолвный.
Через несколько минут он снова завибрировал. Экран вспыхнул. На нём высветился новый номер. Незнакомый.
И он начал звонить. Тихо, терпеливо, ожидая, пока кто-нибудь другой возьмет трубку. Ожидая своего следующего, последнего звонка.
Если Вам понравился рассказ, пожалуйста, поставьте лайк, подписывайтесь и комментируйте. Мне важно Ваше мнение😊
Спасибо за прочтение❤️
Предыдущий рассказ ⬇️
Другие рассказы ⬇️