Автобус качнулся в последний раз и замер у покосившейся остановки. Марина поморщилась, глядя через пыльное стекло на знакомую с детства табличку "Рябиновка". Десять лет назад она поклялась, что никогда сюда не вернётся. А вот поди ж ты – сидит в раздолбанном ПАЗике, с чемоданом дорогих, но совершенно бесполезных здесь шмоток, и сердце колотится как бешеное.
– Приехали, красавица! – водитель обернулся, сверкнув золотым зубом. – Домой?
"Домой ли?" – подумала Марина, но кивнула. На негнущихся ногах спустилась по ступенькам.
Июльское солнце ударило в глаза. На остановке, как и десять лет назад, сидела баба Зоя, теперь уже совсем древняя. Старуха прищурилась, вглядываясь в городскую женщину на шпильках, и вдруг охнула:
– Никак Маринка? Вернулась всё-таки?
"Вернулась", – эхом отозвалось в голове. Три квартала по разбитой дороге, мимо накренившихся заборов и палисадников с мальвами. Там, в конце улицы – родительский дом. И Анька. Сестра, с которой последний разговор закончился криком: "Чтоб ноги твоей здесь не было!"
Марина прошла половину улицы, когда поняла – каблуки придётся снять. Достала из сумки балетки, про себя усмехнулась: в Москве за десять лет так и не научилась ходить по гравию на шпильках, а тут... тут всё по-прежнему.
Из-за заборов доносились приглушённые голоса – деревня следила, затаив дыхание. Ещё бы: блудная дочь вернулась. Марина Сергеевна, бывший директор рекламного агентства, бывшая жена столичного бизнесмена, а теперь... Кто она теперь?
Дом появился внезапно – большой, добротный, с новой металлочерепицей. Марина замерла: она ожидала увидеть развалюху, запущенный сад, подтверждение своей правоты – мол, не может младшая сестра-учительница содержать такое хозяйство. Но дом стоял как новенький, яблони подстрижены, а в палисаднике цвели не только традиционные мальвы, но и какие-то явно садовые цветы.
– Проходи уже, – раздался голос со двора. – Чего встала как неродная?
Анна вышла из-за куста сирени – в простом сарафане, с тяпкой в руках. Загорелая, похудевшая, совсем не похожая на ту девчонку, что осталась в памяти Марины.
– Здравствуй, – Марина почувствовала, как пересохло в горле. – Я...
– Знаю, – перебила Анна. – Мне Светка из администрации звонила. Сказала, ты документы прислала и прописку обратно запросила.
"Чёртова деревня, – подумала Марина. – Все всё про всех знают".
– Проходи, – Анна кивнула на дом. – Твоя комната как была твоей, так и осталась. Только обои другие – старые совсем выцвели.
Марина шагнула во двор, и время словно схлопнулось. Тот же запах укропа с огорода, те же скрипучие ступеньки, тот же старый кот на крыльце... Только теперь это был явно внук или правнук того, прежнего.
– Я ненадолго, – зачем-то соврала Марина. – Пока не...
– Пока не решишь, что делать дальше? – снова перебила сестра. – После развода-то?
Марина вздрогнула:
– И это знаешь?
– Твой Олег всё-таки медийная личность. А у нас интернет провели, представляешь? – Анна усмехнулась. – Я даже статью читала: "Известный девелопер разводится с женой после десяти лет брака"...
В доме пахло свежеиспечённым хлебом. Марина замерла на пороге – мама всегда пекла по пятницам. Сегодня была пятница.
– Присаживайся, – Анна кивнула на кухню. – Чай будешь? Только у меня не твой любимый Earl Grey, а просто смородиновый, с куста.
В этой фразе было столько всего: и насмешка над городскими привычками сестры, и память о том, как Марина морщилась от деревенского чая, и что-то ещё, глубоко личное.
– Буду, – Марина опустилась на табуретку. – А ты... хорошо тут устроилась.
– А ты думала, я тут в грязи зарасту? – Анна звякнула чашками. – Что без твоей финансовой помощи пропаду?
– Я не...
– Да ладно, – Анна махнула рукой. – Было и было. Ты тогда много чего наговорила. Про "деревенщину необразованную", про то, что дом надо продать и деньги поделить...
Марина почувствовала, как краска стыда заливает щёки. Тот последний разговор она помнила во всех подробностях. Как кричала, что в этой дыре жить невозможно, как швырнула ключи...
– Знаешь, – Анна поставила на стол блюдо с ещё тёплым хлебом, – я ведь потом долго думала: может, ты права была? Может, правда надо было всё продать? У тебя тогда карьера пошла, замуж удачно вышла...
– Удачно? – Марина невесело усмехнулась. – Ты статью-то до конца дочитала? Про то, как благоверный мой с двадцатилетней моделью укатил? Или про то, как агентство моё обанкротилось из-за его махинаций?
Она вдруг замолчала, удивляясь сама себе – никому ещё не рассказывала так прямо. Даже подругам в Москве говорила обтекаемо: "Не сошлись характерами". Потом они правда сами всё узнали.
– А я развелась три года назад, – вдруг сказала Анна, намазывая масло на хлеб. – Помнишь Витьку Самохина? Ну, который за мной ещё в школе бегал?
Марина кивнула. Как не помнить – первая любовь сестры, деревенский механик.
– Сошлись мы после твоего отъезда. Поженились. А потом... – Анна помолчала. – Потом я узнала, что детей у нас не будет. Никогда. Витька год держался, а потом запил. Ушёл к Верке-продавщице, у неё уже двое было...
Марина смотрела на сестру и не узнавала прежнюю Аньку – хохотушку, певунью. Перед ней сидела сильная, но будто надломленная женщина.
– А дом... – Анна провела рукой по столешнице, – дом я сама подняла. Бригаду наняла. Второй этаж достроили, крышу перекрыли. Знаешь, как? В школе информатику веду. Репетиторствую – к ЕГЭ готовлю. Представляешь, из города ко мне детей привозят. А ещё... – она впервые улыбнулась, – ещё я картины пишу. Продаю через интернет. Неплохо идут, между прочим.
– Ты рисуешь? – изумилась Марина. – С каких пор?
– С тех самых. Помнишь, как папа нам альбом для рисования один на двоих купил? Ты тогда разревелась – не хотела делиться...
Они замолчали. Папа. Десять лет прошло, а до сих пор больно.
– Знаешь, – Марина сделала глоток чая, – а ведь я тогда правда думала, что тебя спасать надо. Что без меня ты пропадёшь. А выходит...
– А выходит, мы обе через одно и то же прошли, – закончила Анна. – Только ты там, а я здесь.
За окном громыхнуло – надвигалась гроза. Откуда-то с улицы донеслось блеяние – соседские козы почуяли непогоду.
– Переночуешь? – спросила Анна, поднимаясь. – Или такси из района вызвать?
– Я насовсем, – вдруг выпалила Марина. – Если пустишь.
Анна замерла у плиты:
– А как же Москва? Связи? Перспективы?
– К чёрту, – Марина почувствовала, как предательски дрожит голос. – Знаешь, что я поняла за эти десять лет? Что связи рвутся, перспективы схлопываются, а дом... Дом остаётся домом.
Первые капли дождя забарабанили по карнизу. Анна молча достала вторую чашку, налила чаю:
– Тогда рассказывай.
– Что рассказывать?
– Всё. С самого начала. Как уехала, как замуж вышла, как...
И Марина рассказала. Про то, как строила агентство с нуля, как познакомилась с Олегом на презентации, как поверила в красивую сказку о большой любви. Про его измены, которые она прощала, про бесконечные попытки забеременеть, про выкидыш на пятом месяце...
Гроза разыгралась не на шутку. В окна хлестал дождь, гремел гром, но в кухне было тепло и спокойно. Анна слушала молча, только подливала чай.
– А потом я узнала, что он все наши общие счета обнулил, – Марина горько усмехнулась. – Провернул какую-то аферу с недвижимостью через моё агентство. И свалил. А мне... мне даже злиться сил не осталось. Знаешь, что самое страшное?
– Что?
– Что некому было позвонить. Некому рассказать. Подруги... они все были "наши" – через Олега, через бизнес. А когда всё рухнуло – разбежались. И я вдруг поняла: единственный человек, которому я могла бы всё рассказать, – это ты. Но я сама десять лет назад разрушила этот мост.
Анна встала, подошла к окну:
– Знаешь, я ведь каждый год в твой день рождения набирала твой номер. Не звонила – просто набирала и смотрела на экран...
– А я каждое первое сентября представляла, как ты входишь в класс, – тихо сказала Марина. – И на Новый год всегда думала: интересно, как ты там...
За окном что-то оглушительно треснуло – молния ударила совсем близко. Свет мигнул и погас.
– Этого ещё не хватало, – Анна встала. – Сейчас свечи найду.
– В серванте, верхний ящик, – машинально сказала Марина.
– Надо же, помнишь, – в темноте послышался смешок сестры.
Огонёк спички выхватил из темноты их лица. На секунду Марине показалось, что они снова маленькие – вот так же гас свет в грозу, и они жались друг к другу, рассказывая страшные истории.
– Знаешь что, – Анна зажгла свечу, – а пойдём наверх. Я тебе свою мастерскую покажу. Там окна большие, светлее будет.
Поднимаясь по лестнице, Марина вдруг поняла: что-то неуловимо изменилось. Будто треснула и осыпалась невидимая стена между ними...
Мастерская поразила Марину не только картинами, но и практичностью организации пространства. У стены стоял добротный компьютер, веб-камера, кольцевая лампа.
– Вот здесь я провожу онлайн-уроки, – пояснила Анна. – Знаешь, сколько сейчас запросов на дистанционное обучение? Особенно после пандемии. У меня уже постоянная база клиентов.
Марина оценивающе осмотрела помещение:
– А сколько берёшь за занятие?
– Полторы тысячи час. Индивидуально. Группы дешевле.
– Маловато, – Марина присела на подоконник. – С твоим опытом можно и три. Нужен только правильный маркетинг. Слушай, а ведь я могу...
– Погоди, – перебила Анна. – Давай начистоту. Ты правда хочешь остаться? Не на месяц-два, а насовсем?
– Хочу. Но не сидеть на твоей шее. У меня есть сбережения – на первое время хватит. И опыт в продвижении. Можем расширить твою студию, сделать полноценную онлайн-школу. Ты – творческая часть, я – организационная.
– Знаешь, – Анна присела рядом, – я ведь давно об этом думала. Просто одной страшновато было. А тут ты... с твоим опытом...
– Для начала надо сайт нормальный сделать, – Марина уже загорелась идеей. – И группу в соцсетях. А ещё можно...
– Стоп-стоп, – рассмеялась Анна. – Давай сначала с домом разберёмся. Тебе ведь вещи перевезти нужно?
– Да какие там вещи... – махнула рукой Марина. – Два чемодана всего. Остальное... остальное пусть Олегу достается.
Они помолчали. За окном постепенно светлело – гроза уходила.
– А знаешь, – вдруг сказала Анна, – давай завтра с утра блины напечём. Как мама по воскресеньям делала. И обсудим всё спокойно. Без этих твоих бизнес-терминов, – она шутливо толкнула сестру плечом.
– С малиновым вареньем? – улыбнулась Марина.
– А то! У меня знаешь сколько его в подвале? Вот встанем пораньше...
– В шесть утра?
– Ну уж нет, – фыркнула Анна. – В восемь. Всё-таки мы уже не девочки.
– А по-моему, – Марина обняла сестру за плечи, – мы всё те же. Просто немного заплутали по дороге домой...
К концу лета мастерская преобразилась. Появился второй компьютер – для Марины. На подоконнике поселились кактусы – Маринина страсть.
Жизнь потихоньку налаживалась. По утрам Анна уходила в школу, Марина занималась продвижением их маленькой онлайн-школы. В сентябре их пригласили провести мастер-класс в районном центре. Потом был второй, третий...
– Знаешь, – сказала как-то Анна, разбирая очередную пачку заявок на обучение, – я тут думала... Может, всё так и должно было случиться? Ты – со своим опытом в большом городе, я – с моими картинами и учениками. Как будто жизнь специально нас по разным дорогам пустила, чтобы потом вот так свести.
Марина отвлеклась от варенья, в котором уже отражались первые звёзды – день незаметно перетек в вечер.
– Помнишь, как мама говорила? "Жизнь – она как варенье: должно настояться, чтобы вкус появился". Я тогда не понимала, а сейчас... – она попробовала варенье с ложки. – Сейчас, кажется, начинаю понимать.
Спасибо большое за лайки, комментарии и подписку!!!
Еще рассказы на канале: