Женская изобретательность не знает границ. Если у них что-то не получается уговором — они выкрутят это через "шашлык" или "тебе же это самому надо". Моя супруга — прямое тому подтверждение.
Карина — женщина не то чтобы злая, но всегда добивается своего. А уж если она что-то задумала — хоть кол на голове теши, всё равно сделает по-своему. Я, Антон, давно понял: с ней надо или спорить до хрипоты, или сразу сдаваться. Иногда проще сдаться — нервы дороже.
— Карин, ну может, перенесём дачу на второе? — умолял я в конце апреля. — Первое всё-таки праздник. Отдохнём, шашлычок дома… ну или в парке, без лопат и мешков!
— Ага, конечно, — скривилась она. — Лежи себе, конечно. Грядки сами перекопаются, деревья сами побелятся, ага. Это же так и работает, да?
— Да ну тебя, — отмахнулся я и ушёл в себя. Обиделся, молчал три дня. Но всё равно знал — на дачу мы поедем. С Кариной иначе не бывает.
И правда. 30 апреля вечером она вдруг подошла и, будто ничего не случилось:
— Антон, ну что мы ссоримся? Вика с Андреем сказали, что подъедут помочь. Я мясо купила — замариновала просто объедение! Ты только глянь, какие куски — тают во рту! Ну, давай поедем, а? Обещаю, копать много не придётся.
Мясо выглядело достойно. И к тому же, надоело молчать. Решил — ладно, махнём, воздухом подышим. С меня шашлык — с неё организация. А раз Андрей, зять мой, приедет — будет с кем и тачку покатать, и грядку перекинуть.
Правда, тот помощник так себе. Парень городской, программист. За лопату берётся, как будто с ней код писать надо. Но человек он хороший, старается — и ладно.
Первого мая в шесть утра мы с Кариной уже грузили в багажник рассаду, саженцы, мешки с землёй, тазики, коробки и какую-то загадочную конструкцию, похожую на мини-парник. Вика с Андреем, как водится, пообещали подъехать ближе к обеду — "мы не совы", сказали.
Приехали. Воздух свежий, солнышко только встаёт, птицы щебечут — благодать. Я полез в сарай — инвентарь доставать. Карина ушла возиться на кухне. Час прошёл, потом другой. Я вскопал почти треть огорода, вымел всю веранду, прибрал в теплице. И тут — вижу: подъезжает машина Вики.
— Ну, наконец-то! — выдохнул я. — Зятя в дело!
Андрей, конечно, вышел не в рабочем костюме, а в каком-то приличном худи и кроссовках. Но переобулся, надел старую куртку, и мы вместе пошли перекапывать картофельные грядки. Пот лил с нас в три ручья, земля была плотная, как камень.
К двум часам я глянул на часы и сказал:
— Всё, Карин, пошёл мангал разжигать. Иначе шашлык к ужину только дойдёт. Мясо-то где? В холодильнике?
Карина переглянулась с дочкой. Потом вдруг картинно вздохнула и потупилась.
— Антоша… только не злись, ладно? Я… забыла мясо дома. Таз стоит прямо на кухне, рядом с раковиной. Вот только 15 минут назад поняла, когда салат доставала…
Я замер.
— Что?! Как… как ты могла?! Мы тут с Андреем четыре часа пашем, как лошади, а шашлыка нет?! Зачем тогда вообще меня вытащила сюда в шесть утра?
— Да я не специально! — воскликнула она. — Мы можем купить готовое — вон, Андрей на машине, съездите в супермаркет. Там есть уже маринованное, мы как-то брали — вкусное было!
— Ага. А чего же ты о рассаде не забыла? Или я с Андреем тебе — хуже редиски?!
Я махнул рукой, подозвал зятя.
— Пошли, Андрей. Сами поедем. Хоть чебурека нормального съедим, а то тут нас только салатом планировали кормить.
— Полностью поддерживаю, — кивнул зять. — Я ради мяса и поехал, если честно.
Мы сели в его машину и помчались в ближайший супермаркет. Купили готовое мясо для шашлыка, прихватили два чебурека с жареным мясом и съели прямо в машине, припарковавшись у обочины.
— Вот это другое дело, — сказал я, вытирая руки. — Шашлык — он как символ мира. А мир без мяса — это уже не мир.
Вернулись на дачу, разожгли мангал. Карина ходила рядом, виновато крутилась. Говорила:
— Ну не злись, Антон… правда, не специально… шашлык получится вкусный, честно!
Но я молчал. Сегодня лопаты больше в руки не возьму. Пусть теперь сама грядки полет. Надо же когда-то дать понять, что мужик — тоже человек.