Он — моряк, я — скуф на коляске. Он писал при свечах, я — при экране ноутбука, залитом кефиром. «Мартин Иден» — не просто книга. Это мой внутренний компас, когда снова валяюсь на диване и думаю: «А зачем вообще вставать?» Личное размышление о книге, которая стала не просто любимой, а родной. «Мартин Иден» — как зеркало, в котором видишь себя: уставшего, но живого. Это не просто история писателя-самоучки, а маршрут выживания для тех, кто идёт против течения. История про честность, упёртость и одиночек, которые не сдаются — даже когда весь мир против.
Привет, я Валерий. 42 года, скуф, инвалид, диванописец и философ-затворник. Моя жизнь — это хрущёвка, коляска и мечты о доме на колёсах. Есть книга, которая идёт со мной через всю жизнь с того самого дня, как я впервые прочитал её в детстве. Прочитал и влюбился. И в персонажа и в автора. «Мартин Иден» — не просто роман. Это мой личный тренажёр для души, который я перечитываю, когда чувствую, что вот-вот срастусь с диваном намертво.
Вчера опять почувствовал, что пора открывать книгу...
Мартин — это я из параллельной реальности, где в 26 лет не случилась травма, но осталось то же упрямство: копаться в себе до дна, даже если вокруг уже давно темно. Самоучка, который верил, что словами можно пробить стену между «тобой» и «ими».
Помните, как он сидел в своей каморке, окружённый книгами, и писал до кровавых мозолей на пальцах?
Я, конечно, не до крови, но упрямо тоже могу. Только вместо свечей у меня — мерцание экрана, а вместо чернил — клавиатура, залитая кефиром.
Я тоже когда-то думал, что если буду писать достаточно честно, то мир распахнёт объятия. Но нет — чаще хлопает дверью, оставляя тебя наедине с пустым экраном и мыслью «а кому это надо?».
Когда Мартин получает первый отказ от издательства, он не сдаётся. Вместо этого он вешает письмо над столом как трофей. «Каждый отказ — шаг ближе к цели», — думает он. Это символическое действие показывает его решимость и упорство в достижении цели. Мартин воспринимает отказ не как поражение, а как первый шаг на пути к успеху. Он понимает, что путь писателя будет непростым, и готов к дальнейшим трудностям. Это письмо становится для него своеобразным напоминанием о том, что нужно продолжать работать над собой и своим творчеством, несмотря на возможные препятствия.
Этот момент очень важен, так как он показывает характер Мартина – его целеустремленность и веру в собственные силы, которые в итоге помогут ему стать известным писателем.
Я тоже коллекционирую свои «отказы»: посты с двумя просмотрами, комментарии в духе «ты кто вообще?», дни, когда даже кошка из соседнего подъезда не заходит в мой телеграмм. Но, как и Мартин, верю: однажды эти «шаги» сложатся в путь.
Мартин не сдаётся. Он пишет, голодает, спит по три часа, а я... я пишу посты в Дзен между сериалами и попытками встать с дивана. Мы оба верим, что где-то за горизонтом есть «настоящая жизнь» — не та, где ты выживаешь, а та, где ты живёшь. Только его горизонт — океанские просторы, а мой — балкон с видом на пустырь и церковь.
Мартин повторяет: «Я пишу не для славы, а чтобы остаться собой». Это как мантра. Когда я вижу, как мой канал тонет в алгоритмах, а подписчиков меньше, чем пальцев на одной руке, я вспоминаю эти слова. И пишу дальше. Потому что иначе — стану тем, кем меня хотят видеть: скуфом, который молча гниёт в четырёх стенах.
Что цепляет? Его упрямство. Даже когда все вокруг считают его лузером, он продолжает молотить словами, как кузнец кувалдой по железу. Я тоже так хочу. Правда, вместо романов у меня — посты про выгорание, блины и соседа-диджея. А вместо славы — пара лайков от таких же уставших. Но суть-то одна: писать, чтобы не сойти с ума.
А ещё его крах. Вот это я понимаю. Когда Мартин добивается успеха, но обнаруживает, что «вершина» пахнет фальшью. Его хвалят те, кто раньше смеялся, а он... он уже не может дышать в этом фальшивом мире. Я не стал известным блогером, но даже мой скромный канал иногда давит: «Надо везде успевать! Постить в Телегу, ВК,тик ток!» И ты, как Мартин, задыхаешься в этой гонке, пока не остаётся только выдохнуть: «Да ну нафиг. Лучше я съем блин с кефиром».
Но есть разница. Мартин в итоге... ну, вы знаете. А я — пока жив. И иногда, перечитывая финал, думаю: «Чувак, может, не надо было так радикально? Можно было просто выдохнуть, забить на всех и уехать "в том самом доме на колёсах..." С гитарой, блокнотом и гречкой».
Помните, как Мартин, уже богатый и признанный, сидит в каюте корабля и рвёт свои рукописи? Он понял, что писал не для других, а против себя. Я тоже рвал посты. Точнее, удалял. Потом возвращал. Потом снова удалял. А потом понял: пусть лучше они висят, как те самые письма с отказом. Чтобы помнить: даже если мир не оценит — я хотя бы попробовал.
«Мартин Иден» для меня — как старый друг, который напоминает: да, мир часто бывает дерьмом. Да, ты можешь разбиться в лепёшку. Но если уж писать — то только правду. Даже если её читают только стены хрущёвки и пара случайных подписчиков.
Иногда кажется, что Джек Лондон писал эту книгу специально для меня — 42-летнего скуфа, который до сих пор верит, что однажды его текст кого-то согреет. Замотивирует. Или хотя бы заставит улыбнуться.
У Мартина южные моря... У меня это Байкал. Или хотя бы Алтай. У него был корабль. У меня — мечта о доме на колёсах. У него был океан. У меня — дорога. Но зов один и тот же.
Мартин не был идеальным. Курил, пил, дрался (привет, брат). Но был честен, упёрт, добр по-своему. Я тоже не святой. Но знаю, зачем живу. Ради мечты. Ради ещё одной весны.
Вот за это я и люблю эту книгу. Потому что это не просто роман. Это инструкция для тех, кто выживает с внутренним огнём. Для тех, кто один. Для тех, кто не сдаётся — даже когда уже и не хочется.
Валертон, хватит ныть. Пошёл на брусья. Потом писать. Потом мечтать. А потом, может быть, даже любить. Потому что жить иначе — нельзя.
…И вот что ещё.
Меня всегда цепляло не то, как Мартин стал писателем. Это уже финишная прямая. А как он туда шёл. Как стирал чужие рубашки, простыни и носки, стирал вонючее бельё, а потом садился за книги — не ныть, не жаловаться, не клянчить судьбу, а читать. По ночам, уставший, голодный, но с этой бешеной жаждой. Потому что знал — если не он сам, то никто. Вот за это я его уважаю, почти как родного.
Мне бы тоже так. Иногда лежу, тело болит, всё скрипит, и думаю: «Ну, завтра, может, отдохну ещё немного…» А потом вспоминаю: Мартин бы встал. И пошёл на брусья. И пошёл бы писать. Потому что цель — это не абстракция. Это ты сам. Или ты её тянешь — или она тебя бросает.
И его любовь к Руфь… Господи, какая она была поначалу чистая. Как он её на пьедестал поставил. Как ради неё он стал «человеком». Не ради славы, не ради денег — ради этой девочки, которая была для него светом. Я тоже так хочу — не просто кого-то. А вот чтобы мурашки. Чтобы вдохновляло. Но страшно. Страшно, что опять всё сломается. Что она не поймёт, не примет, как Руфь. Что не поверит в меня, как не поверили ему.
Мартин же потом понял: он дорос, а ей — не с ним. И всё, во что он верил, рухнуло. И тут либо ты — внутрь себя, либо вниз. Он пошёл вниз.
А я — нет. Я — вверх. Через силу. Потому что, в отличие от Идена, у меня есть опыт. Я уже был на дне. Уже лежал. Уже терял. А теперь я ползу. Не потому что верю, а потому что знаю: если сам себя не вытащишь — никто не вытащит. Ни Руфь, ни судьба, ни добрые люди.
Вот поэтому «Мартин Иден» — это не просто книга. Это моя внутренняя инструкция. Моя Библия одиночки. Бесславного, но живого. Уставшего, но настоящего.
Такие истории люблю всей уставшей душой — когда человек из полной задницы ползёт к свету, не ноет, а тащит себя зубами. Прямо как надо, по-нашему, по-скуфовски.
И вообще, «Мартин Иден» — это тебе не «10 шагов к успеху» от инфоцыган. Эта книга сразу заменяет пяток глянцевых пособий по саморазвитию. И как жить, и как не скатиться, и как всё просрать — тоже есть. Полный комплект. Только без водяных логотипов и улыбающихся коучей.
P.S. Следующая по значимости книга в моей жизни - это Граф Монте-Кристо. Но это уже другая история...
Спасибо, что прочитали. Это уже значит больше, чем вы думаете!
Если тебя тоже держат книги — держись. И приходи снова. Мир не всегда слышит. Но мы всё равно говорим. Подпишись, если тоже считаешь, что это важно.
Напиши, какая твоя книга-брат. У каждого она своя.
Поддержи, если узнал в Мартине — себя. Или меня. Или обоих сразу. Ставь лайк — не ради славы, а чтоб я знал: текст не только стенам зашёл.
Делись статьёй с друзьями, если веришь, что честный текст ещё что-то значит в этом мире гифок и шортсов и если тебе тоже иногда кажется, что пишешь в пустоту, но продолжаешь.