«У нас хотят построить свинарники, а мы хотим — пусть перенесут их от нас. В наших домах течет ржавая вода, мы ходим и ездим на родники и святые источники. А если будут свинарники, то все попадет в грунтовые воды», — женщина лет 65 с перекинутым через шею сиреневым платком, стоя посреди сельской библиотеки, сбивчиво зачитывает обращение к президенту. За ней — еще двенадцать селянок, две из которых держат напоказ большой государственный флаг.
Зачитывающая обращение — видимо, чтобы придать вес своим словам, — подчеркивает, что все собравшиеся поддерживают специальную военную операцию и что в окрестности их села приезжает много паломников, потому что здесь находятся старые церкви.
Так — через обращения к властям, петиции и суды — жители сел в Михайловском районе Рязанской области противостоят планам построить рядом с их домами «мегасвинарник» на 80 тысяч голов. Комплекс должен состоять из трех объектов, в которых планируют содержать скот.
Люди опасаются, что вместе со свинарниками появится тошнотворный запах, а навоз начнут валить где попало. За примерами далеко ходить не нужно: в июне 2022 года свинокомплекс куда меньших размеров — всего на 6 тысяч голов — построили близ рязанского города Скопина, а уже в августе местные жители начали жаловаться на невыносимую вонь. Власти тогда прямо заявили, что не знают, как с этим бороться. Проблема не решена до сих пор.
Животноводческие комплексы в России довольно часто становятся причинами экологических катастроф. Навоз, моча и остатки кормов регулярно загрязняют поверхностные и грунтовые воды. В конце 2023 года отходы жизнедеятельности свиней в Бурятии просочились с площадки холдинга «Сибагро» в реку Уду, что привело к массовому замору рыбы. В 2021 году в Челябинской области свинокомплекс «Ромкор» загрязнил реку Уй, откуда поступала питьевая вода для населения Троицкого района: из кранов местных жителей потекла жидкость с повышенным содержанием аммиака и водоснабжение на время пришлось перекрыть. В 2018 году из-за отходов свиноводства погибла вся рыба в реке Суходрев Калужской области.
Ситуация для михайловских селян усугубляется тем, что открыть предприятие у них решил бизнесмен Сергей Новиков, которого считают приближенным вице-премьера РФ Дмитрия Патрушева.
Президент дважды удостаивал Новикова орденом «За заслуги перед Отечеством» (I и II степеней) за развитие сельского хозяйства.
Но уступать уважаемому властью бизнесмену люди не намерены.
Корреспондент «Кедра» отправилась в Рязанскую область, чтобы рассказать, как местные жители борются за собственное достоинство и сопротивляются превращению своей земли в «мегасвинарник».
«Подальше от нас»
— Так вы про свинарники хотите узнать? У нас тут все против, — усмехается таксист из Михайлова, захлопывая дверь машины. — Давайте я вас в Скопин отвезу — поймете почему. Там, даже когда мимо [свинокомплекса] проезжаешь, запах чувствуешь.
За окном — покрытые травой весенние поля. Дорога, изъеденная рытвинами.
Всего в «зону поражения» свинарников, по подсчетам селян, могут попасть 40 населенных пунктов. Но шесть из них — Слободка, Красное, Шамово, Красная Горка, Мишино и Аннино — в случае, если комплекс будет построен, окажутся в наиболее тяжелом положении: они попадут внутрь треугольника из животноводческих ангаров. Для местных жителей будет даже не важно, в какую сторону дует ветер: от одного из свинарников зловоние до них точно доберется.
Источник запаха на свиноводческих комплексах — навоз, который содержит сероводород, метан и аммиак. Он относится к умеренно опасным отходам, способен вызывать раздражение глаз, слизистой горла и носа. Распространяться этот запах может на километры, чего не отрицают и сельхозпроизводители.
Наш водитель Алексей долго возмущается планами свиноводов:
— Ну постройте подальше от людей. Зачем рядом с деревнями это делать? А знаете зачем? Потому что коммуникации есть, подъезд есть, дорога выходит на трассу до Москвы. За наш счет хотят сэкономить.
В поселке Мишино останавливаемся у пруда, возле которого беседуют двое мужчин. Анатолий и Сергей, услышав вопрос о свинокомплексе, с сомнением переглядываются.
— Не знаем еще, будут строить или не будут, — отвечает Анатолий. — Но скважину в позапрошлом году уже пробурили, чтобы воду брать. Все загадят: и пруд этот, и ручей, и реки наши. Все отходы пойдут туда. И какие нам плюсы от этого свинокомплекса? Мы, пенсионеры, там работать уже не будем.
— Молодежь, может быть, и пошла бы на работу, — продолжает Сергей. — Да только молодежи здесь почти нет. А для нас одни минусы. Загрязнения больше всего пугают. Вся жижа в землю пойдет. Последних лягушек потравят.
Один из ангаров рязанского «мегасвинарника» планируют расположить в 654 метрах от деревни Аннино, через которую протекает река Лубянка. В Слободке течет Локня, которая впадает в Проню, а Проня несет свои воды в Оку. Беспокоиться местным, да и не только местным, есть о чем.
— Вы представляете, сколько для 80 тысяч свиней требуется питья? А где же им воду брать? Из наших колодцев. Теперь вода точно уйдет, — возмущается жительница Мишино Людмила*.
На опасения жителей в феврале этого года ответил Национальный союз свиноводов. Его представители заверили, что воду для свиней будут брать из глубинных пластов земли и верхние водоносные слои не затронут. Насчет запаха или возможного загрязнения почв рязанским селянам, по словам представителей союза, переживать также не стоит, ведь в работе комплекса «будут применяться современные технологии». Но местные часто вспоминают Скопинский район, которому эти же технологии не помогли.
В самом Мишино нет названий улиц, только номера домов. В центре — безымянный продуктовый магазин и сельская библиотека, стоящие друг против друга. Крыша библиотеки поросла мхом, с побеленных стен отваливается штукатурка. На приставленной к стене скамейке сидят женщины. Одна из них скромно представляется Ольгой и говорит, что живет в Мишино всю жизнь.
— Свинокомплекс, может, и нужен, — вздыхает она. — Надо страну кормить — это понятно. Но его нужно отнести подальше от людей. Мы всегда держали скотину, да и в колхозе были свинарники. Но они никогда не были такими крупными. От этих я даже не знаю, чего ожидать. Мы собрали больше тысячи подписей против.
К библиотеке подъезжает маршрутка. Ольга вместе с другими женщинами устремляется туда. Когда заходят, изнутри слышатся возмущенные возгласы:
— Ну и что ты наговорила? Опасно ведь, а ты… Кому попало.
— А я ничего. Как есть сказала, — отвечает женщина.
Возмущение, случившееся в маршрутке, станет понятно позже. А пока я хожу по почти пустым улицам поселка. За библиотекой — аккуратный сквер со скамейками и памятником погибшим в Великой Отечественной войне. По дворам и тротуарам ходят куры. Возле двухэтажного многоквартирного дома, рядом с которым выстроены деревянные сараи, сидит мужчина. Представляется Александром.
— С экологией будет плохо, — кратко комментирует он идею свинофермы. — Подальше бы от нас. Здесь собирали подписи против, и я подписывался, хотя и не верю, что это сработает: большие люди задумали большой свинарник и деньги, наверное, хотят получить немалые…
Александр замолкает. Стоящая неподалеку женщина, увидев, что я иду к ней, забегает в дом и закрывает за собой дверь.
Травля сплотила
Местные говорят о свинокомплексе осторожно, отвечают коротко и сдержанно. Кажется, что сторонятся приезжих, но дело в другом. В феврале 2025 года, когда стало очевидно, что селяне «мегасвинарнику» не рады, в Telegram появился анонимный канал «Михайловские страсти», который посвящен критике противников строительства.
Особенно сильно создателей канала возмущает участие в протестах москвичей, владеющих в Михайловском районе дачами. Павел* — один из них. Он получил дом в Слободском поселении по наследству, но работает в Москве, а в Михайловский район приезжает летом. Его удивляет разжигаемая в канале «дискриминация по прописке»: по закону владельцы дачных домов имеют право участвовать в общественных обсуждениях по землепользованию и застройке, ничем в этом плане не отличаясь от постоянно прописанных местных жителей.
— Мы имеем те же права, что и жители поселения, — говорит Павел. — Люди, зная настоящую ситуацию и читая о себе откровенную ложь в этом канале, еще больше убедились в своей правоте. Эта травля сплотила всех, кто выступает против строительства.
Нападкам в канале подвергаются не только дачники. Местного депутата Александра Старикова анонимные авторы упрекали в поддержке активистов «ради повышения рейтингов на будущих выборах» — так, будто повышение доверия избирателей не одна из задач любого депутата. Журналиста Игоря Глуховского, написавшего статью о протесте, обвинили в создании «заказного» материала. Главу Слободского сельского поселения Марию Володину, представившую позицию противников свинокомплекса на совещании с главой Михайловского округа, заподозрили в «обслуживании интересов протеста». Авторы канала в целом ставят под вопрос искренность местных жителей. По их мнению, селяне записывают слишком качественные видеообращения, «что пахнет подтасовками и манипуляциями».
Особое внимание канал уделяет Владимиру Обойшеву — лидеру протеста. Он владеет участком в Слободке, возглавляет местный православный приход и благотворительный фонд «Михайловская Русь». Из-за этого авторы канала обвиняют его в преследовании неких «собственных бизнес-интересов», не уточняя, о каком бизнесе идет речь. В «Михайловских страстях» часто пишут, что Обойшев «манипулирует сознанием местных».
— Мы не знаем, кто ведет этот канал, а сами они не представляются, — говорит Павел. — Можно лишь задаться вопросом, кому это выгодно. И первой на ум приходит компания-застройщик — «Агропромкомплектация».
В продолжение:
Ордена тишину любят.
Запредельно близко
«Тогда пахло навозом, а сейчас — химией»
P. S. «Сильно кашляла, но привыкла»