Последние годы слово «либерал» стало в русском языке практически ругательством. Перед глазами сразу встает портрет бывшего московского хипстера, который живет теперь в Тбилиси, презрительно ругает Россию и русских, желает нам поражения в войне, разделения на части и захвата натовскими миротворцами.
Рассмотрим вопрос с философской точки зрения: почему именно либеральная идеология стала причиной превращения стольких людей в смердяковых? Оппозиционеры других направлений, те, кто противостоит российской власти с националистических, монархических или коммунистических позиций, после начала СВО в большинстве встали на сторону России. Но либералы либо открыто заняли позицию врага, либо замолчали и попрятались, пассивно-агрессивно ноя про то, как все ужасно.
С началом боев лидеры мнений среди либералов показали, что идут не просто против режима, а считают необходимым разрушение страны, откровенно презирают и ненавидят русский народ, обвиняя нас в «рабском менталитете» и так далее и так далее.
Почему либеральная идеология оказалась так губительна? Придется погрузиться в историю идей.
Понятие «либерал» возникло в ходе европейских революций XVIII–XIX веков. Именно тогда среди борцов за переустройство общества выделилось три течения, которые до сих пор определяют политический климат в мире. Консерваторы выступали за сохранение существующих форм общества и ценностей, таких как религия, семья и родина. Либералы ставили во главу угла человеческую личность и свободу выбора. Радикалы утверждали, что и тем и другим можно пожертвовать ради перестройки жизни и достижения справедливости. (Типичная радикальная идеология — социализм.)
Итак, либерал — это тот, для кого личность и ее желания важнее общества и традиций. Казалось бы, ничего такого страшного. Мы все любим, чтобы нас оставили в покое и дали нам делать, что хочется. Даже те, кто (как я) верит, что есть вещи гораздо больше личных желаний, все равно признают, что и личное очень важно.
Каким образом на нашей почве эта вполне здоровое учение превратилось в идеологию предательства? Тут сошлись несколько роковых факторов, определивших специфику русского либерализма.
Во-первых, все-таки для нашего народа есть очень много всего, что важнее личных желаний. Мы — коллективисты. «Для русских “родина и народ” означает то же, что для англосакса — “свобода и демократия”», — подметили в свое время в американском путеводителе по СССР*.
Мы — идеалисты, народ идей и ценностей, которые для нас всегда важнее личного, шкурного благополучия. Поэтому либерализм ни в одну эпоху не имел в России массовой поддержки, русский либерал всегда одинок среди собственного народа. Он обречен существовать в узкой прослойке «продвинутых», что не может не вести к деградации. Интеллектуальной — ибо либерал не знает реальной жизни в стране, и моральной — ибо проникается чувством собственной исключительности и презрением к тому, кого считает «быдлом».
Во-вторых, в российской истории почти не было периодов, когда либерализм был бы определяющей идеологией государства. У нас была славная эпоха консерватизма — имперская и не менее славная эпоха радикализма — советская. А либералы правили всего 20 лет — с начала 90-х до конца 2000-х, и эту эпоху открыто ненавидит бо́льшая часть народа. Поэтому у либералов серьезная проблема с исторической преемственностью, а это крайне важная штука в политике. Русские коммунисты опираются на историю СССР, монархисты — на империю, центристская власть — на то и другое. Либералам же не к кому возвести свою историю, кроме Ельцина с компанией, страшно непопулярных у электората. Попытка провозгласить жуткие 90-е «святыми» у большинства людей не вызывает ничего, кроме смеха.
Среди своих предшественников либералы могут называть еще разве что не слишком удачную «профессорскую партию» кадетов начала XX века плюс некоторых советских диссидентов, да с большой натяжкой западников XIX века и декабристов. Но ни одно из этих движений не имело в России реальной власти. Все они были в конечном счете маргиналами и неудачниками.
Современные западники любят приводить в пример Петра I, якобы обратившего темную, отсталую Россию к прогрессивным западным идеям. В конце концов, ведь он «прорубил окно в Европу». Здесь отнюдь не единственный момент, где поражает незнание либералами истории.
Знаете, что Пётр Великий считал главным результатом своего ученичества у Запада? Победу над шведами в Северной войне. После Полтавского сражения он устроил пир, куда пригласил поверженного шведского короля Карла XII, поднял за него тост, как за своего учителя. Пётр учился на Западе технологиям, принципам военного дела, государственной организации и так далее — для того, чтобы побеждать этот Запад на полях сражений. Целью вестернизации при Петре было величие, экономическая и военная мощь России.
Много ли общего это имеет с устремлениями современных западников, которые хотят сделать нас марионетками так называемых просвещенных держав? Пётр Великий, услышав о подобных вещах, сначала не поверил бы, что человек может желать подобного для собственной страны. А потом отправил бы тех, кто такое говорит, в Преображенный приказ, повисеть на дыбе. Ну или строить по европейским образцам галеры — действительно, самое подходящее занятие для западников.
В русской литературе и философии либерализм тоже представлен мало и слабо. Мощнейший мыслитель России — Достоевский — над либералами открыто издевался. Великий бунтарь Лев Толстой был кем угодно, но не демократом и западником, скорее являясь духовным анархистом. Борцы за свободу вроде Герцена могли именоваться «либералами» на языке того времени, но по сути были радикалами-социалистами. Три главных направления русской мысли — почвенное (православное), социалистическое и анархическое, в борьбе обогащающие друг с друга. Либерализм в этой шумной семье как бедный забитый родственник.
Куда же тогда обратиться либералам за примером и вдохновением? К странам Запада, конечно же. Так и возникает роковой порок русского либерализма — его примером являются Европа и США, чужие государства, причем враждебные нам на большем протяжении истории. Любая идеология, которая имеет своим источником чужую страну, в своей основе оккупационная. К тому же она обречена — невозможно натянуть на страну, тем более такую особенную, как Россия, чужую модель.
И, конечно же, когда твой пример — недружественное государство, остается лишь один шаг до того, чтобы стать его агентом. Особенно, когда речь о Западе, чья основная стратегия — проникновение в государственные системы и субверсия их изнутри. Либерал по своей природе — идеальный агент Запада, инструмент для разрушения государства.
Усугубляется это тем, что за последние десятилетия либерализм в Западном мире пережил невероятные мутации. Его носители ушли очень далеко от изначальных идеалов двухсотлетней давности. В США и Европе он превратился в постлиберализм — разрушительную, бесноватую идеологию, которая провозглашает тиранию девиаций, подавление большинства и разрушение культуры. В бывшем СССР он стал еще и инструментом дестабилизации, превращения жителей Украины и прочих стран в «биодронов» для войны с Россией. Отрицание чего-либо объективного в постлиберализме позволяет впихнуть под либеральный бренд абсолютно все — от господства трансгендеров до фашизма «козако-арийцев». Неудивительно, что в таких условиях либерализм в России и бывшем СССР переродился в ядовитое учение, способное только разрушать.
Давайте представим, что будет, если люди, стоящие на подобных позициях, победят в нашей стране?
Если для них Россия — «хтоническая гнусь», а мы — «неправильный народ» с «рабским менталитетом», что либералы начнут с нами делать, получив власть? Что ж, у них есть вполне проработанный план…
Среди особо одаренных представителей либерального лагеря ныне популярна идея о том, что нашу страну нужно «разделить» на несколько «независимых» государств.
Мне вот интересно — эти люди совсем не читали книг по истории? Не в курсе, что распад крупного государства на мелкие — одна из самых страшных катастроф в жизни народа?
Это явление известно как балканизация. Потому что самый красноречивый его пример — распад Федеративной Республики Югославии. Советую всем изучить жуткую повесть о том, как богатое и благополучное государство, с лучшим в Восточным лагере уровнем жизни, на десятилетия погрузилось в разруху и кровавые конфликты, с этническими чистками и торговлей органами пленных.
Для нас распад СССР был огромной трагедией и травмой, но сохранилось ядро Союза — Россия, от которой отпали только окраинные территории. А в случае Югославии страну разорвали на части, новые границы провели по самому ее сердцу. Это был один из главных триумфов западной дипломатии и разведки в XX веке, и одна из самых страшных трагедий для жителей Восточной Европы.
Как после этого можно желать подобных вещей для своей страны? Я думаю, есть только два варианта: нужно либо быть абсолютным невеждой, ничего не знающим о совсем недавней истории, либо откровенным подонком, который готов обречь собственной народ, да и любой народ, на подобный сценарий.
Даже если не брать в расчет современные извращения, сомнительна в принципе теоретическая база либерализма и его практическая платформа.
«Свобода и демократия», которые проповедуют либералы, — максимально обманчивые понятия. Демократия есть лишь форма правления, не имеющая ценности сама по себе. Древние Афины были демократией, при этом существовали за счет рабов. США были демократией во времена рабства и сегрегации по расовому признаку — форма правления никак не отменяла злодейской, шовинистической природы тогдашнего общества. Демократия не помешала и не мешает американцам тысячами уничтожать мирных жителей в неугодных им странах.
Форма правления вторична по сравнению с ценностями, на которых стоит общество. Демократы же лукаво подменяют содержание формой. Поэтому, с их точки зрения, фашистский режим Украины, совершающих уже больше 10 лет массовые политические убийства, хорош, ибо его фюреров выбирают демократически.
Что же касается «свободы», то под этим понятием вообще подают все, что угодно. По классическому определению, человек при демократии свободен, ибо может на выборах решать, кто придет к власти. Но ведь это чистой воды фикция. В течение лет, проходящих между голосованиями, правительство является герметичной системой, делающей все, что угодно. Сами же выборы давно превратились просто в механизм манипуляции — масса народа голосует за тех, у кого лучше устроена агитация.
Западная демократия — лицемерная имитация «свободы». В реальности всем управляет deep state, глубинное государство — закрытая прослойка корпораций, миллионеров и спецслужб.
Принципиальное отличие России в том, что наши ценности — вера, народ, семья, родина — не зависят от политической формы. Форма может меняться, ценности остаются. Наши ценности реальны, они не требуют имитации, ибо зашиты в сознание любого здорового человека. Выдуманным либеральным ценностям, которые постоянно нужно имитировать, у нас никогда не верили.
И все же красота и чудо России в том, что она способна вместить и обратить себе на благо почти все, что угодно. Можем ли мы надеяться, что когда-нибудь и либерализм ждет «искупление»? Оторвемся от печальной практики последних лет и поставим теоретический вопрос: возможен ли здоровый, не-смердяковский либерализм и есть ли ему место в России?
В западных источниках принято называть нынешнюю Россию консервативным государством. Но так ли это? Да, основные русские ценности попадают скорее в раздел консерватизма. Но с другой стороны, в нашем прошлом и в нашей культуре — мощнейшее наследие советского радикализма.
Русские никогда не были консерваторами ради консерватизма — если сложились неверные формы общества и государства, мы всегда готовы их разрушить. Отсюда наша Революция, ставшая символом освобождения для огромной части мира.
Тут Россия, как во многом другом, разрешает мировые противоречия. Мы — не либеральное государство, но и не консервативное. У нас есть черты и того и другого. Если угодно, нашу идеологию можно назвать социал-консерватизмом, где в основе лежат традиционные ценности, но имеет большое значение социальная направленность и встречаются либеральные элементы.
Противоречит ли либерализм интересам России? В современной извращенной версии — несомненно. Но в изначальной, чистой своей форме? В истории есть примеры вполне патриотического либерализма. Основатели США были вполне себе патриотами, да и от прочих стран (тогда еще) не требовали отрекаться от самих себя.
Враждебна ли либеральная идея нашим традиционным ценностям? В ее радикальном виде — да. Но история знала изводы либерализма, для которых те же самые ценности значили немало. Все те же отцы-основатели США или, скажем, креолы, создавшие Аргентину, были искренне верующими людьми и имели большие семьи.
Я убежден, как бы вызывающе это ни звучало, что «старый добрый» либерализм может быть вполне уместен как одна из русских идеологий. Мы можем предложить его здоровым западным либералам (если такие остались) как альтернативу современному постлиберализму Запада, выродившемуся непонятно во что.
Некий вариант «либерализма здорового человека» мог бы работать на благо России вместе с другими ее учениями.
Вот только прийти к этому будет очень нелегко. За последние 30 лет идея либерализма настолько себя дискредитировала, что потребуется очень много времени и сил, чтобы хоть немного очистить ее от преступлений и извращений, с которыми она спаялась. Не завидую тому, кто решит разгребать эти авгиевы конюшни.
***
Больше интересных рассказав о приключениях идей в России читайте в моей книге «Вера, воля и земля. За что любить Россию в XXI веке?»: