— Ты куда это собралась? — Григорий застыл в дверном проёме, наблюдая, как его жена Кристина крутится перед зеркалом в коротком чёрном платье, которое больше открывало, чем скрывало.
— А на что это похоже? — Кристина улыбнулась, накладывая помаду на пухлые губы. — С девочками в клуб, конечно.
— В клуб? — Григорий медленно опустил сумку с ноутбуком на пол. — Сейчас? В одиннадцать вечера?
— А когда ещё в клуб ходят? — Кристина фыркнула, не отрываясь от своего отражения. — Не в шесть же утра.
Григорий потёр виски. День выдался тяжёлым — бесконечные совещания, недовольный заказчик, срывающиеся сроки проекта. Он мечтал о спокойном вечере дома с женой, может быть, о бокале вина и разговоре по душам. Вместо этого его встречала Кристина в боевой раскраске и с явным намерением провести ночь далеко не дома.
— Крис, мы же договаривались, — Григорий старался говорить спокойно. — Никаких ночных клубов без меня. Это было наше общее решение.
— Да ладно тебе, Гриш, — Кристина небрежно махнула рукой. — Это было сто лет назад. Я имею право на личную жизнь.
— Личная жизнь? — Григорий поднял брови. — Ты замужем. Мы семья. Какая ещё личная жизнь отдельно от меня?
— Не начинай, — Кристина закатила глаза. — Я просто хочу развеяться с подругами. Что в этом такого?
Григорий подошёл к дивану и устало сел. Они женаты четыре года, но иногда ему казалось, что рядом с ним не взрослая женщина, а капризный подросток. Когда-то его очаровала эта её взбалмошность, живость, энергия. Они познакомились в том же ночном клубе, куда она сейчас собиралась. Кристина буквально светилась в полумраке танцпола — яркая, смелая, свободная. Григорий влюбился мгновенно. Завоевать её оказалось непросто — она ценила свою независимость. Но постепенно его терпение и забота растопили её сердце.
— Крис, уже поздно, — Григорий посмотрел на часы. — Давай лучше дома посидим. Я принесу вина, посмотрим фильм...
— Скучно, — Кристина поморщилась. — Мне двадцать восемь, а не восемьдесят. Я не готова вечерами пледом укрываться и сериалы смотреть.
— Но мы договаривались, — настаивал Григорий. — После того случая...
— Господи, снова ты за своё! — Кристина резко повернулась к нему. — Это было один раз! Сколько можно мне это припоминать?
Григорий помнил тот вечер слишком хорошо. Кристина пошла в клуб с подругами, выпила лишнего, познакомилась с каким-то парнем. Он провожал её до дома, а потом пытался войти в квартиру. Если бы Григорий не вернулся раньше с командировки, неизвестно, чем бы всё закончилось. Тогда Кристина, рыдая, клялась, что это больше не повторится. Что в клубы они будут ходить только вместе.
— Я не хочу тебя контролировать, — Григорий старался говорить мягко. — Я просто беспокоюсь. И мы ведь договорились.
— Я не понимаю, почему я должна отчитываться перед тобой, — Кристина скрестила руки на груди. — Ты что, не доверяешь мне?
— Дело не в доверии, — Григорий вздохнул. — А в нашей договорённости. В уважении друг к другу.
— А по-моему, ты просто меня контролируешь! — Кристина повысила голос. — Что дальше? Запретишь мне с подругами видеться? Работать? На улицу выходить?
Этот сценарий был ему хорошо знаком. Стоило ему попытаться обозначить хоть какие-то границы, как Кристина мгновенно переходила в наступление, загоняя мужа в угол. И обычно он отступал — проще было согласиться, чем выслушивать крики и упрёки.
Но сегодня что-то внутри него сломалось. Возможно, усталость, возможно, накопившееся раздражение, а может, просто надоело быть тем, кто всегда уступает.
— Нет, Крис, — твёрдо сказал он, глядя ей прямо в глаза. — Сегодня ты никуда не пойдёшь.
Кристина замерла, не веря своим ушам. В голосе мужа звучала непривычная твёрдость.
— Что значит «не пойдёшь»? — она нервно засмеялась. — Ты мне запрещаешь?
— Да, запрещаю, — спокойно ответил Григорий. — Мы договаривались, и я хочу, чтобы ты держала своё слово.
— А если я всё равно пойду? — Кристина вызывающе подбоченилась.
— Тогда тебе придётся пройти мимо меня, — Григорий встал с дивана и прислонился к входной двери. — А я не собираюсь отходить.
В глазах Кристины сверкнула злость. Она не привыкла к сопротивлению. Обычно её капризы действовали безотказно: достаточно было надуть губки, пустить слезу или поугрожать, и Гриша сдавался. Он не любил конфликтов, ценил спокойствие, да и просто обожал свою красавицу-жену. Ей всегда удавалось добиться своего — будь то новая дорогая сумка, отпуск, где она хотела или, как сейчас, разрешение на сомнительные развлечения.
— Гриш, ну не глупи, — она попыталась сменить тактику, подойдя ближе и положив руки ему на грудь. — Я просто хочу немного повеселиться. Ты же знаешь, как я люблю танцевать.
— Можем потанцевать дома, — невозмутимо ответил Григорий, не поддаваясь на её обычные уловки. — Включим музыку, сдвинем мебель...
— Да что с тобой сегодня?! — Кристина отшатнулась, понимая, что привычные манипуляции не работают. — С каких пор ты стал таким... Таким тираном?
— Я не тиран, — Григорий покачал головой. — Просто я устал от твоих бесконечных капризов и несдержанных обещаний.
— Капризов? — Кристина повысила голос. — То есть теперь моё желание провести время с подругами — это каприз?
— Нет, каприз — это твоё желание нарушить нашу договорённость, — Григорий скрестил руки на груди. — Причём не в первый раз.
— Ты меня душишь! — воскликнула Кристина, начиная расхаживать по комнате. — Я задыхаюсь в этих твоих «договорённостях»! Я не могу так жить!
Григорий молча наблюдал за её перемещениями. Сколько раз он видел такие спектакли? Десятки, сотни. Каждый раз, когда что-то шло не по её сценарию, Кристина закатывала представление. Драматично всплескивала руками, заявляла, что её не понимают, что ей не дают дышать. Обвиняла его во всём, что только можно. И каждый раз он уступал, чтобы сохранить мир.
Но не сегодня.
— Если ты не можешь жить в браке, где уважают данное слово, то, возможно, тебе действительно лучше жить одной, — произнёс он, удивляясь собственному спокойствию.
— Что? — Кристина остановилась. — Что это значит?
— Констатирую факт, — Григорий пожал плечами. — Мы договорились — никаких ночных клубов друг без друга. Ты пытаешься нарушить договорённость. Я напоминаю об обещании. Ты устраиваешь истерику. Если такая модель отношений тебя устраивает, то меня — нет.
— Да пошёл ты! — Кристина схватила сумочку и решительно направилась к двери. — Не смей указывать мне, что делать!
Григорий не сдвинулся с места. Когда Кристина подошла вплотную, он просто положил руки ей на плечи и мягко отстранил.
— Я серьёзно, Крис. Ты никуда не пойдёшь.
— Убери. Свои. Руки! — процедила она сквозь зубы, сбрасывая его ладони. — Ты не имеешь права меня удерживать!
— А ты не имеешь права нарушать наши договорённости, — парировал Григорий.
Это было последней каплей. Кристина попыталась оттолкнуть мужа от двери, но он не сдвинулся с места. Тогда она размахнулась и попыталась ударить его по лицу.
Григорий перехватил её руку в воздухе. Крепко, но не больно.
— Не советую этого делать, — сказал он тихо.
— Что?! Что ты мне не советуешь?!
— Истерики будешь устраивать дома у своей мамы, милая! А тут, прошу тебя, просто заткнись и не вопи!
Кристина застыла, шокированная его словами. Затем её глаза сузились, а лицо исказилось от ярости.
— Ты пожалеешь об этом, — прошипела она, вырывая руку. — Клянусь, ты об этом пожалеешь!
Комната словно наэлектризовалась от напряжения. Кристина отступила на несколько шагов, не сводя с мужа горящего взгляда. Её красивое лицо исказилось, макияж, на который она потратила почти час, теперь казался неуместной маской.
— Да как ты смеешь так со мной разговаривать? — выдохнула она. — Ты забыл, кто я? Я твоя жена, а не собачонка, которую можно запереть дома!
Григорий молчал, наблюдая за трансформацией жены. Он хорошо знал эту её сторону, хотя обычно старался не доводить до такого состояния. Но сегодня что-то внутри него изменилось. Как будто лопнула струна, которая всё это время удерживала его в состоянии постоянной уступчивости.
— Ты меня слышишь вообще? — Кристина повысила голос. — Или ты оглох от собственной важности?
— Я тебя прекрасно слышу, — спокойно ответил Григорий. — Но криками ты ничего не добьёшься.
— А чем я добьюсь? — Кристина нервно рассмеялась. — Что мне нужно сделать, чтобы получить разрешение от господина на выход из дома? Может, в ноги поклониться?
Она демонстративно сделала шаг в сторону и отвесила преувеличенно низкий поклон.
— О великий господин, позвольте вашей ничтожной рабыне выйти из дома! — произнесла она театральным голосом, переполненным ядом.
Григорий смотрел на неё с внезапно накатившей усталостью. Где та девушка, в которую он влюбился? Та, с которой они могли часами говорить обо всём на свете, смеяться над одними и теми же шутками, строить планы на будущее? Когда её сменила эта капризная, эгоистичная женщина, способная закатить истерику из-за любого отказа?
— Хватит этого цирка, Крис, — произнёс он тихо. — Мы взрослые люди. Давай просто поговорим как взрослые.
— Поговорим? — Кристина выпрямилась. — О чём тут говорить? Ты решил, что можешь меня контролировать. Запирать дома, как в клетке. А я не согласна! Понимаешь? Не со-глас-на!
Она схватила стакан с журнального столика и с силой швырнула его на пол. Стакан разбился, осколки разлетелись по паркету.
— Вот что я думаю о твоих запретах! — крикнула Кристина. — И о твоих «взрослых разговорах»!
Григорий не двинулся с места. Только его взгляд изменился — в нём появилась какая-то отстранённость, словно он наблюдал происходящее со стороны.
— Знаешь, — сказал он, глядя на осколки, — я всегда надеялся, что мы сможем решать проблемы без... Этого. Но, видимо, я ошибался.
— Так открой чёртову дверь! — Кристина топнула ногой. — И проблема решится сама собой!
— Нет, — покачал головой Григорий. — Проблема гораздо глубже. И она не в двери.
— Ах, так? — Кристина сорвала с шеи цепочку, которую он подарил ей на годовщину, и бросила ему под ноги. — Может быть, проблема в этих цацках, которыми ты пытаешься меня купить? Или в твоей жадности? В том, что ты не разрешаешь мне жить так, как я хочу?
Она сбросила на пол фоторамку с их свадебной фотографией.
— А может, проблема в том, что я вообще согласилась за тебя выйти?
Эти слова ударили Григория больнее, чем любая разбитая посуда. Он вдруг почувствовал странное облегчение — словно прорвало нарыв, который долго и мучительно зрел.
— Возможно, ты права, — произнёс он тихо. — Возможно, наш брак действительно был ошибкой.
Кристина замерла с поднятой рукой. Она уже готовилась сбросить со стола настольную лампу, но его слова остановили её.
— Что ты несёшь? — спросила она неуверенно.
— Я говорю, что, возможно, нам не стоило жениться, — повторил Григорий. — Мы слишком разные. У нас разные представления о браке, об уважении, о том, как решать конфликты.
— Ты... Ты что, угрожаешь мне разводом из-за того, что я хочу пойти в клуб? — Кристина нервно рассмеялась. — Не смеши меня! Ты никогда на это не решишься.
— Почему ты так уверена? — Григорий поднял бровь.
— Потому что ты меня любишь, — Кристина вдруг улыбнулась, мгновенно меняя тактику. — И вообще, что я просто погорячилась.
Она подошла ближе, покачивая бёдрами, и положила руки ему на плечи.
— Давай забудем этот глупый спор, — промурлыкала она. — Ну, хочешь, я останусь дома? С тобой. Мы можем устроить свою вечеринку...
Григорий аккуратно снял её руки со своих плеч.
— Нет, Крис. На этот раз твои обычные трюки не сработают.
Глаза Кристины расширились от изумления. За все годы их брака она привыкла манипулировать мужем, играя на его чувствах. Стоило ей перейти от гнева к кокетству, как Григорий обычно сдавался. Но сейчас в его глазах она видела стену — непробиваемую, холодную. И это пугало её даже больше, чем его слова.
— Что значит «не сработают»? — растерянно спросила она, всё ещё пытаясь улыбаться. — Гриш, ты чего? Я же просто...
— Просто что? — перебил он. — Просто снова пытаешься манипулировать мной? Сначала истерика и угрозы, потом — милые улыбки и соблазнение? Крис, это работало четыре года, но мне надоело.
Григорий отошёл от двери и направился в спальню. Кристина неуверенно последовала за ним, не понимая, что происходит. Войдя в комнату, она застыла на пороге. Муж достал с верхней полки шкафа её чемодан и раскрыл его на кровати.
— Что ты делаешь? — голос Кристины дрогнул.
— То, что должен был сделать давно, — спокойно ответил Григорий, начиная складывать в чемодан её вещи. — Помогаю тебе собраться.
— Куда собраться? — Кристина нервно засмеялась. — Ты что, серьёзно выгоняешь меня из-за какой-то дурацкой ссоры?
— Нет, не из-за ссоры, — Григорий аккуратно положил в чемодан её блузки. — Из-за того, каким человеком ты стала. Из-за того, во что превратился наш брак. Из-за постоянных манипуляций и неуважения.
— Неуважения? — Кристина всплеснула руками. — Это ты сейчас говоришь о неуважении? Ты, который пытается контролировать каждый мой шаг?
Григорий вздохнул, но продолжил собирать вещи. Он не повышал голоса, не суетился, действовал с какой-то отстранённостью.
— Я не пытался тебя контролировать, Крис. Я просил уважать наши договорённости. Но теперь я вижу, что для тебя слово ничего не значит. Как и наш брак.
— Да как ты смеешь! — Кристина подскочила к чемодану и попыталась выбросить из него вещи. — Я не собираюсь никуда уходить! Это мой дом! Ты не можешь меня выгнать!
Григорий аккуратно, но твёрдо отодвинул её от чемодана.
— Это наш общий дом. Но сегодня тебе лучше переночевать у мамы. А завтра я подам на развод.
— Что?! — Кристина побледнела. — Ты... Ты серьёзно говоришь о разводе?
— Абсолютно серьёзно, — кивнул Григорий, закрывая чемодан. — Я вызову тебе такси.
Он достал телефон и зашёл в приложение такси. Кристина смотрела на него, не веря своим глазам. Ещё два часа назад всё было как обычно. Она собиралась в клуб, была уверена, что муж, поворчав немного, отпустит её, как всегда. А теперь он собирает её вещи и говорит о разводе... И самое страшное — она видела в его глазах, что он не шутит.
— Ты не можешь так поступить со мной, — прошептала она, внезапно потеряв весь свой запал. — Ты... Ты же любишь меня.
— Любил, — тихо поправил Григорий. — Но любовь не может существовать без уважения. А сегодня я понял, что в нашем браке его давно нет.
Он посмотрел на телефон.
— Такси будет через десять минут.
Кристина опустилась на край кровати, обхватив голову руками. Внезапно накатило осознание — он не блефует. Это не очередная размолвка, после которой они помирятся. Это конец.
— Мы можем попробовать ещё раз, — пробормотала она. — Я буду работать над собой. Обещаю, я изменюсь.
— Поздно, Крис, — покачал головой Григорий. — Знаешь, сколько раз я слышал эти обещания? После каждой твоей истерики. После каждого твоего нарушенного слова. И ничего не менялось.
Григорий взял чемодан и направился к выходу. Кристина поспешила за ним.
— Пожалуйста, не делай этого, — в её голосе появились слёзы. — Давай поговорим. Давай обсудим всё завтра, на свежую голову. Я останусь сегодня дома, не пойду никуда...
— Тебе стоило подумать об этом раньше, — ответил Григорий, ставя чемодан у входной двери. — Когда швыряла стакан. Когда пыталась меня ударить. Когда манипулировала моими чувствами.
Уведомление в телефоне объявило о прибытии такси. Григорий открыл дверь и вынес чемодан на лестничную площадку.
— Истерики будешь устраивать дома у своей мамы, милая, — повторил он фразу, ставшую точкой невозврата в их отношениях. — А завтра я свяжусь с тобой по поводу развода.
Выражение его лица было спокойным и решительным. Кристина вдруг поняла, что всё кончено. Тихо всхлипнув, она взяла свою сумочку и вышла за дверь.
Григорий закрыл дверь и прислонился к ней спиной. Странное чувство опустошения смешивалось с неожиданным облегчением. Словно он наконец-то сбросил тяжёлый груз, который тащил годами, сам того не осознавая.
Он знал, что завтра будет трудный день. Звонки, упрёки, может быть, даже мольбы и угрозы. Но решение было принято. И впервые за долгое время он был абсолютно уверен в его правильности…