— Дима, ты не замечаешь ничего странного? Каждый день одно и то же. Твоя мать приходит, находит к чему придраться, а потом жалуется тебе на меня, — Ирина сидела на кухне, глядя на мужа поверх чашки с чаем.
— Опять начинаешь? — Дмитрий поморщился, не отрываясь от телефона. — Мама просто хочет, чтобы в нашем доме был порядок.
— Порядок? — Ирина усмехнулась. — Вчера она перемыла всю посуду после меня. Позавчера перестелила постель, потому что, видите ли, я неправильно заправляю кровать. А сегодня, я уверена, найдет что-то новое.
— Да всё нормально будет, — Дмитрий наконец оторвался от телефона и посмотрел на жену. — Мама всю жизнь занималась домом, это у неё в крови. Она хочет помочь.
— Помочь? — Ирина покачала головой. — Дима, когда человек хочет помочь, он не лезет, не навязывает свою помощь, не заставляет делать так, как надо ему. Твоя мать специально создает проблемы между нами.
Ирина и Дмитрий поженились полтора года назад. Первые полгода жили душа в душу. Дмитрий работал программистом, Ирина преподавала в музыкальной школе. По выходным они ходили в кино, встречались с друзьями, строили планы на будущее. Галина Владимировна навещала их раз в месяц, приносила домашние пироги и ненавязчиво интересовалась их жизнью.
Всё изменилось, когда Дмитрий получил повышение. Его зарплата выросла вдвое, они наконец смогли сделать ремонт в квартире. И тут Галина Владимировна стала появляться всё чаще. Сначала раз в неделю, потом два раза, а теперь каждый день. Ирина сначала радовалась — свекровь помогала с обустройством квартиры, советовала, какую технику лучше купить. Но вскоре поняла, что Галина Владимировна не просто помогает — она пытается управлять их жизнью.
— Я вчера обнаружила, что она переставила все специи на кухне. Сказала, что так удобнее, — продолжила Ирина. — Но это моя кухня, Дима. Я здесь готовлю.
— Какая разница, где стоят специи? — Дмитрий пожал плечами.
Ирина хотела ответить, но в дверь позвонили. Она знала, кто это. В одиннадцать утра, минута в минуту, как по расписанию.
— Дима! — Галина Владимировна расцеловала сына, едва переступив порог. — Как ты, сыночек? На работе всё хорошо?
— Всё отлично, мам, — Дмитрий улыбнулся. — Сегодня работаю из дома.
— Здравствуйте, Галина Владимировна, — Ирина вышла в коридор.
— Ира, — свекровь кивнула, даже не взглянув на невестку. — Дима, ты завтракал? Я принесла сырнички.
— Дмитрий только что позавтракал, — ответила Ирина. — Я приготовила омлет с овощами.
— Омлет? — Галина Владимировна скептически подняла бровь. — Разве это завтрак для мужчины? Его же съел и забыл вообще, что к еде прикасался. Дима, ты должен хорошо питаться, ты же много работаешь.
— Я наелся, мам, правда, — Дмитрий примирительно улыбнулся. — Ира хорошо готовит.
— Ну-ну, — Галина Владимировна прошла на кухню и начала распаковывать принесенные продукты. — О, я смотрю, раковина полная. Ирина, ты не успела помыть посуду?
— Я собиралась сделать это после завтрака, — спокойно ответила Ирина, хотя внутри уже закипала от раздражения.
— Работающая женщина, — Галина Владимировна усмехнулась, обращаясь к сыну. — Не то что я — всю жизнь дома сидела, ухаживала за отцом, за тобой. У нас всегда был порядок.
— Мама, не начинай, — Дмитрий поморщился. — У Иры своя работа.
— Да как скажешь, — Галина Владимировна надела фартук, висевший на крючке. — Я просто помогу немного. Уберу, приготовлю нормальный обед.
Ирина молча наблюдала, как свекровь хозяйничает на её кухне. Каждое движение Галины Владимировны словно говорило: «Ты плохая хозяйка. Ты не заботишься о моём сыне». Дмитрий же, казалось, не замечал этого молчаливого противостояния. Он вернулся к работе, оставив женщин наедине.
— Галина Владимировна, — Ирина наконец решилась на разговор. — Я ценю вашу помощь, но мне хотелось бы самой заниматься домом.
— А тебе кто мешает? — свекровь развела руками. — Я же не запрещаю. Просто вижу, что ты не справляешься, вот и помогаю.
— Я справляюсь, — твёрдо сказала Ирина. — У нас с Димой всё хорошо.
— Да? — Галина Владимировна оглядела кухню. — А мне кажется, что мой сын заслуживает большего внимания. Он так много работает, а ты даже завтрак нормальный приготовить не можешь.
Ирина сжала кулаки. Спорить было бесполезно. Каждый их разговор превращался в выяснение, кто больше любит Дмитрия. И каждый раз Галина Владимировна давала понять, что никто не будет любить её сына так, как она.
К вечеру Ирина чувствовала себя выжатой как лимон. Галина Владимировна весь день хозяйничала в квартире: опять переделала кухню под себя, перемыла окна, приготовила обед и ужин. При этом каждое действие сопровождалось комментариями в духе «у тебя, наверное, не хватает времени на дом и мужа» или «Димочке надо готовить вкусно, как он любит». Ирина старалась не реагировать, но к концу дня её терпение истощилось.
Когда Дмитрий наконец оторвался от компьютера и вышел на кухню, Галина Владимировна расцвела.
— Сыночек, садись, я приготовила твоё жаркое, — она усадила Дмитрия за стол и поставила перед ним тарелку. — Как в детстве, помнишь?
— Спасибо, мам, — Дмитрий с аппетитом принялся за еду. — Очень вкусно.
Ирина молча наблюдала за этой идиллией. Неделю назад она приготовила точно такое же жаркое по рецепту, который нашла в интернете. Дмитрий съел без особого энтузиазма, заметив, что «мама готовит как-то по-другому».
— Ириша, ты будешь? — Галина Владимировна с деланной заботой обратилась к невестке.
— Нет, спасибо, — Ирина покачала головой. — Я не голодна.
— Что ж, как хочешь, — свекровь пожала плечами и повернулась к сыну. — Дима, я вижу, у вас балкон захламлён. Ирина не замечает, наверное.
— Мам, — Дмитрий поморщился, — у нас всё в порядке.
— Кто ж спорит-то? — Галина Владимировна многозначительно улыбнулась. — Просто напоминаю. Когда ты был маленьким, у нас дома пылинки не было. Всё было идеально.
Ирина вышла из кухни, не в силах больше слушать. Это продолжалось уже третий месяц. Каждый день — новая порция критики, каждый день — сравнения с идеальной матерью. Дмитрий то раздражался, то пытался сгладить ситуацию, но никогда — никогда! — не становился открыто на сторону жены. «Мама желает нам добра», «Она просто любит чистоту», «Не обращай внимания, она такая со всеми». Оправдания, которые только усугубляли ситуацию.
На следующее утро Ирина проснулась от звука открывающейся входной двери. Часы показывали половину одиннадцатого — она опоздала в музыкальную школу! Вскочив с кровати, Ирина бросилась в ванную, попутно набирая номер директора школы. Объяснив ситуацию и пообещав отработать уроки, она зашла на кухню и застыла на пороге.
Галина Владимировна уже хозяйничала, раскладывая продукты в холодильнике.
— Доброе утро, соня, — с нотками превосходства в голосе произнесла свекровь. — Я решила зайти пораньше, чтобы приготовить Диме нормальный завтрак перед работой. Он уже ушёл, кстати.
— У вас есть ключи от нашей квартиры? — Ирина не могла поверить своим глазам.
— Конечно, — Галина Владимировна как ни в чём не бывало продолжала выкладывать продукты. — Дима дал мне запасной комплект. Мало ли что может случиться.
— И давно? — Ирина почувствовала, как внутри поднимается волна гнева.
— Уже месяца два, — свекровь повернулась и окинула Ирину критическим взглядом. — Ты что, не одобряешь? Я мать Димы, не посторонний человек.
Ирина сжала кулаки. Дмитрий дал матери ключи от их квартиры и даже не сказал ей об этом. Теперь Галина Владимировна могла приходить в любое время, даже когда их нет дома. Эта мысль вызвала у Ирины чувство, близкое к панике.
— Я сделала Диме яичницу с беконом, — продолжала свекровь, не замечая состояния невестки. — А то твои омлеты... Мужчине нужна сытная еда. Мясо.
Весь день Ирина не могла сосредоточиться на работе. Мысль о том, что Галина Владимировна имеет свободный доступ к их квартире, не давала покоя. Что она делает, когда их нет дома? Перебирает их вещи? Лазит по компьютерам? От этих мыслей становилось не по себе.
Вечером, когда Дмитрий вернулся с работы, Ирина решила поговорить с ним.
— Почему ты не сказал мне, что дал матери ключи от квартиры? — спросила она, стараясь говорить спокойно.
— А что такого? — Дмитрий пожал плечами, снимая пиджак. — Она моя мать. У неё всегда были ключи от моего жилья.
— Но это наша квартира, Дима, — Ирина подчеркнула слово «наша». — Я имею право знать, у кого есть к ней доступ.
— Не вижу в этом ничего плохого. — Дмитрий отмахнулся. — Мама попросила – я дал. Она беспокоится о нас.
— Нет, Дима, — Ирина покачала головой. — Она беспокоится только о тебе. А меня считает помехой.
— Что за глупости? — Дмитрий нахмурился. — С чего ты взяла?
— С того, Дима, что твоя мать каждый день находит повод меня унизить, — Ирина подошла ближе к мужу. — Она постоянно подчёркивает, что я плохая хозяйка, плохая жена, что ты достоин лучшего.
— Ты всё выдумываешь, — Дмитрий прошёл на кухню и открыл холодильник. — Мама просто привыкла всё делать по-своему.
Их разговор прервал звонок в дверь. Ирина даже не сомневалась, кто это. Галина Владимировна появилась на пороге с большой сумкой.
— Димочка! Я принесла твои рубашки. Постирала и выгладила как следует, — она прошла в квартиру, даже не поздоровавшись с Ириной. — Я знаю, как ты любишь, чтобы воротнички были накрахмалены.
— Спасибо, мам, — Дмитрий улыбнулся. — Но Ира тоже хорошо гладит.
— Пусть так, но это-то от меня, я всегда делала так, как ты любишь. — Галина Владимировна бросила скептический взгляд на невестку. — Просто я заметила, что твои рубашки в последнее время какие-то мятые. А на работу надо ходить красивым. Решила помочь.
Это была откровенная ложь. Ирина всегда тщательно гладила рубашки мужа, даже купила специальную доску для воротничков. Но спорить было бессмысленно. Любые её возражения Галина Владимировна воспринимала как личную обиду и жаловалась сыну.
Вечер прошёл в привычной атмосфере напряжения. Галина Владимировна осталась на ужин, всё время расхваливая свои кулинарные таланты и вспоминая, как Дима в детстве обожал её выпечку. Ирина молча слушала, понимая, что каждое слово свекрови — это сообщение: «Я знаю моего сына лучше, чем ты. Я важнее тебя в его жизни».
На следующий день Ирина вернулась с работы раньше обычного. Открыв дверь квартиры, она услышала шорох в спальне. Галина Владимировна стояла у шкафа и перебирала вещи на полках.
— Что вы делаете? — спросила Ирина, чувствуя, как внутри закипает гнев.
— Ира! — свекровь вздрогнула. — Ты меня напугала. Я просто решила навести порядок в вещах Димы. У тебя такой беспорядок в шкафу...
— Это мои вещи, — Ирина указала на полку, где лежало её бельё. — Вы копаетесь в моих вещах?
— Я случайно, — Галина Владимировна сделала невинное лицо. — Просто раскладывала Димины носки и наткнулась вот на это.
Она достала из кармана стопку открыток. Ирина узнала поздравительные открытки от коллег с прошлого дня рождения.
— И что это? — Ирина скрестила руки на груди.
— Не знаю, ты мне скажи, — Галина Владимировна начала читать одну из открыток. — «Дорогой Ирине от Сергея. Ты украшаешь нашу школу своим присутствием». Кто такой Сергей?
— Мой коллега, преподаватель фортепиано, — Ирина протянула руку. — Отдайте, это их.
— И много у тебя таких «коллег»? — Галина Владимировна проигнорировала жест Ирины. — Тут ещё от какого-то Антона. И от Олега.
— Это поздравления с днём рождения от коллектива школы, — Ирина чувствовала, что теряет терпение. — Вы не имеете права копаться в моих вещах!
— Я имею право защищать своего сына, — свекровь сузила глаза. — И я не позволю какой-то гулящей девице разрушить его жизнь.
— Вы с ума сошли, — Ирина покачала головой. — Это обычные поздравления от коллег.
— Я всё расскажу Диме, — Галина Владимировна убрала открытки в карман. — Он должен знать, что его жена получает любовные записки от мужчин.
— Это не любовные записки! — воскликнула Ирина. — Это простые поздравления!
Но Галина Владимировна уже вышла из спальни, явно намереваясь дождаться сына и показать ему «улики». Ирина опустилась на кровать, чувствуя себя абсолютно бессильной. Свекровь разрушала её брак, а Дмитрий ничего не замечал.
Когда Дмитрий вернулся с работы, Галина Владимировна встретила его в коридоре.
— Дима, нам нужно серьёзно поговорить, — она многозначительно посмотрела на сына. — Я обнаружила кое-что в вещах Ирины.
Дмитрий нахмурился, проходя в гостиную, где сидела Ирина.
— Что случилось?
— Твоя жена получает любовные записки от мужчин, — Галина Владимировна драматично вытащила открытки. — Смотри сам.
Дмитрий взял открытки и начал просматривать их. Его лицо постепенно темнело.
— Это правда, Ира? — спросил он, поднимая глаза на жену.
— Это поздравления с днём рождения от моих коллег, — спокойно ответила Ирина. — Мы работаем вместе уже пять лет.
— А что значит «Ты украшаешь нашу школу своим присутствием»? — Дмитрий зачитал строчку из открытки. — Это похоже на флирт.
— Это стандартный комплимент, — Ирина встала. — Сергею пятьдесят семь лет, у него трое внуков. Твоя мать специально всё выворачивает наизнанку.
— Не смей обвинять мою мать! — повысил голос Дмитрий. — Она беспокоится о нашей семье!
— Нет, Дима, — Ирина посмотрела мужу прямо в глаза.
— Не «нет», а…
— Ты понимаешь, что твоя мать просто хочет нас с тобой развести? Только поэтому она приходит к нам каждый день и устраивает свои скандалы!
— Как ты смеешь такое говорить о моей матери! — Дмитрий подошёл к Ирине вплотную. — Она всю жизнь посвятила мне! А ты... Ты просто не хочешь признать, что у тебя есть поклонники!
— Поклонники? — Ирина усмехнулась. — Дима, ты слышишь себя? Твоя мать нашла поздравительные открытки и превратила их в доказательство измены. А ты ей веришь, а не мне.
— Мама никогда не врёт, — твёрдо сказал Дмитрий. — Она всегда заботилась обо мне.
— Да, заботилась, — Ирина медленно кивнула. — Настолько заботилась, что не может допустить, чтобы в твоей жизни появился кто-то важнее её. Даже твоя жена.
— Ты просто ревнуешь, — Дмитрий отмахнулся. — Ревнуешь к моей матери.
— Нет, Дима, — Ирина покачала головой. — Я не ревную. Я устала. Устала от ежедневных проверок, от постоянной критики, от того, что ты всегда становишься на её сторону. Я устала жить в этом доме, где твоя мать чувствует себя хозяйкой, а я — гостьей.
— Тогда уходи, — холодно сказал Дмитрий. — Если тебе здесь так плохо.
Ирина посмотрела на мужа, на его сжатые кулаки, на его глаза, полные гнева. Она посмотрела на Галину Владимировну, которая стояла чуть поодаль с довольной улыбкой. И поняла, что это конец.
— Хорошо, — спокойно сказала Ирина. — Я уйду. Но не потому, что мне здесь плохо. А потому, что ты выбрал свою мать, а не меня. Ты выбрал её ложь, её манипуляции, её желание контролировать нашу жизнь.
Она прошла в спальню и начала собирать вещи. Дмитрий последовал за ней.
— Ты серьёзно? — спросил он, глядя, как Ирина складывает одежду в чемодан.
— Абсолютно, — Ирина не поднимала глаз. — Я не могу жить в доме, где меня постоянно унижают, где мои вещи перебирают, где мои слова не имеют значения. Я не могу жить с человеком, который верит своей матери больше, чем жене.
— Ира, я ляпнул это со зла, — Дмитрий попытался смягчить голос. — Мы можем всё обсудить.
— Нет, Дима, — Ирина закрыла чемодан. — Мы уже всё обсудили. Ты сделал свой выбор. И я делаю свой.
Она взяла документы, телефон, ключи от машины. Галина Владимировна стояла в дверях спальни, наблюдая за происходящим с торжествующим видом.
— Я уезжаю к родителям, — сказала Ирина, проходя мимо свекрови. — Надеюсь, вы довольны. Теперь Дима только ваш и больше ничей.
— Ира, подожди! — Дмитрий схватил жену за руку. — Давай поговорим!
— Поздно, Дима, — Ирина освободила руку. — Ты должен был поговорить со мной раньше. Когда я впервые сказала, что твоя мать пытается нас развести. Когда я просила тебя обратить внимание на её поведение. Но ты не слушал. Ты верил ей, а не мне. На развод и раздел имущества я подам в течение недели, можете пока и дальше перебрать мои вещи и найти другие «улики» моей неверности. Фантазии на это у вас обоих хватит!
Она вышла из квартиры, сильно хлопнув за собой дверь. В лифте Ирина позволила себе заплакать. Но это были слёзы не боли, а облегчения. Она больше не должна была жить в этом кошмаре, больше не должна была терпеть унижения и манипуляции.
Через неделю Дмитрий позвонил. Он пытался извиниться, говорил, что разобрался с открытками, что понял, как сильно ошибался. Но Ирина уже приняла решение. Она нашла новую работу в другом городе, договорилась о переезде. Её жизнь начиналась заново, без Галины Владимировны и её токсичного влияния.
А Дмитрий остался один. Один с матерью, которая наконец получила то, чего хотела. Но её победа оказалась пирровой. Сын, который всегда верил ей, теперь смотрел на неё с ненавистью. Он понял, что мать разрушила его семью, что она лгала, манипулировала, играла его чувствами. И простить её за это он не мог.
Галина Владимировна пыталась вернуть расположение сына, но было поздно. Дмитрий перестал отвечать на её звонки, перестал пускать её в квартиру. Он остался один, с осознанием того, что потерял любимую женщину из-за материнской ревности. И это осознание было горьким, как полынь…