Марина стояла у раковины, ожесточенно натирая до блеска чашку, которая давно сияла чистотой. За окном моросил дождь, и капли медленно стекали по стеклу. Так же медленно истощалось её терпение.
– Мариночка, ты неправильно моешь! Дай-ка я покажу, – Лариса Васильевна, величественно вплыв на кухню, бесцеремонно оттеснила невестку от раковины. – У меня и в твоем возрасте посуда блестела, как в ресторане. Да что там, у нас в семье всегда так принято!
«В нашей семье. В нашей квартире. На нашей кухне», – мысленно продолжила Марина, считая до десяти. Это была её кухня. Её квартира, доставшаяся от родителей. И сейчас, глядя на свекровь, хозяйничающую здесь третий день подряд, она чувствовала, как внутри закипает вулкан.
– Лариса Васильевна, я справлюсь, – выдавила она с улыбкой, которая больше напоминала оскал.
– Конечно, справишься, дорогая! – свекровь расцвела улыбкой, продолжая перемывать уже чистую посуду. – Кстати, я тут подумала... Олежке ведь неудобно жить на чужой жилплощади, правда?
Марина застыла. Чужой? ЧУЖОЙ?
– Это... моя квартира, – осторожно произнесла она. – Мы с Олегом решили здесь жить после свадьбы.
– Вот именно! – триумфально подняла палец свекровь. – После свадьбы! А что такое свадьба? Это когда двое становятся одним целым. Значит, и имущество теперь общее, разве не так?
Марина почувствовала, как пол уходит из-под ног. Неужели они с Олегом не обсудили этого до свадьбы? Неужели её муж тоже так считает?
– А знаешь, – продолжала Лариса Васильевна, деловито вытирая тарелку, – я всегда говорила Олежке: семья – это крепость. А крепость должна стоять на крепком фундаменте. Ты понимаешь, о чём я?
– Если честно, нет, – пробормотала Марина, хотя внутренний голос уже кричал об опасности.
– Квартира должна быть оформлена правильно, чтобы в случае чего... – Лариса Васильевна сделала многозначительную паузу, – она осталась в семье. В нашей семье.
Входная дверь хлопнула, и на кухню вошел уставший Олег. Он поцеловал мать в щеку, затем жену, не замечая напряжения между ними.
– Как мои любимые женщины? Чем занимаетесь?
– Обсуждаем будущее, – отрезала свекровь, многозначительно глядя на Марину. – Я как раз говорила, что эта квартирка маловата для молодой семьи. Вот я и подумала...
Марина прервала её, не в силах больше сдерживаться:
– Лариса Васильевна считает, что я должна переписать квартиру на неё. Потому что, видите ли, теперь это «общая» собственность.
Олег замер с чашкой чая в руке:
– Что? Мам, ты серьезно?
– А что такого? – искренне удивилась свекровь. – Это же для вашего блага! Мы же семья!
Человек на 36 квадратных метрах оказался в ловушке. И этим человеком была Марина.
– Олег, ты что, не понимаешь? – свекровь поджала губы. – Я хочу как лучше. Мало ли что в жизни случится! А так все будет в надёжных руках.
Марина почувствовала, как внутри что-то обрывается. Неужели это намёк на то, что их брак ненадежен? Или того хуже – что она сама ненадежна?
– В чьих руках, мама? – Олег поставил чашку, и Марина заметила, как дрогнули его пальцы. – В твоих? А что не так с руками Марины?
Лариса Васильевна всплеснула руками, словно её глубоко ранили эти слова:
– Господи, Олежек! Я же о вас забочусь! Вот где вы будете жить, если что-то случится с квартирой? У меня! А моя квартира – это наша семейная крепость.
– То есть я должна отдать свое единственное жилье, чтобы было где переночевать в случае... чего? – Марина чувствовала, как слова застревают в горле. – А как же мое право иметь собственный дом?
– Право? – свекровь издала короткий смешок. – Девочка моя, когда создаешь семью, приходится чем-то жертвовать. Я вот всю жизнь жертвовала ради сына!
Эта фраза повисла в воздухе. Марина посмотрела на мужа, ожидая решительной поддержки, но Олег лишь беспомощно переводил взгляд с матери на жену.
– Мам, давай не будем спешить, – наконец произнес он. – Это серьезный вопрос.
«Серьезный вопрос? – мысленно вскричала Марина. – Это не вопрос вообще! Это моя квартира!»
– Ты идешь мыть руки? – спросила она мужа с натянутой улыбкой. – Ужин почти готов.
Когда они остались на кухне вдвоем, Марина тихо, но твердо произнесла:
– Олег, ты понимаешь, что происходит?
– Марин, мама просто волнуется за нас, – он устало потер виски. – Она всегда такая... заботливая.
– Заботливая? – Марина сжала полотенце до побелевших костяшек. – Олег, она хочет забрать мою квартиру!
– Не забрать, а... – он запнулся, подбирая слова. – Просто оформить по-другому. Для безопасности.
– Чьей безопасности? – Марина чувствовала, как внутри нарастает ураган. – Точно не моей!
Следующая неделя превратилась в холодное противостояние. Лариса Васильевна приезжала ежедневно, привозя пироги, соленья и... разговоры о будущем.
– Представляешь, Олежек, – говорила она за ужином, – Зинаида Петровна – помнишь, моя подруга? – так вот, её невестка переписала на свекровь квартиру. И правильно сделала! А через год они вместе купили дом за городом. Потому что действовали как одна семья!
Марина молча жевала, чувствуя, как еда превращается в песок во рту.
– Может быть, вам стоит подумать о большей квартире? – продолжала свекровь. – А эту можно было бы сдавать. Под моим присмотром, конечно. Я уже и с риелтором пообщалась...
– Что? – Марина подняла глаза. – Вы разговаривали с риелтором о моей квартире?
– О нашей семейной квартире, дорогая, – поправила Лариса Васильевна. – Я же как лучше хочу.
В тот вечер, после ухода свекрови, Марина не выдержала:
– Олег, так больше не может продолжаться! Твоя мать переходит все границы.
– Марин, ну поговори с ней по-хорошему, – он обнял её за плечи. – Объясни, что не готова.
– Не готова? – Марина отстранилась. – Я никогда не буду готова отдать свою квартиру! Ты вообще на чьей стороне?
– При чем тут стороны? – Олег поморщился. – Мы же семья.
– Вот именно, – голос Марины дрожал, – мы с тобой семья. Мы. А не твоя мама.
Сон не шёл. Марина лежала, глядя в потолок, а рядом мирно посапывал Олег. Как он может спать? Как может не понимать масштаб проблемы? Подушка под головой казалась камнем, а мысли в голове – тяжёлыми валунами.
«А что если...» – мелькнула страшная догадка. Марина осторожно встала, прокралась в коридор и взяла телефон мужа. Сердце колотилось, когда она открыла переписку с матерью.
«Олежек, подумай сам – если квартира будет записана на меня, вам будет только спокойнее. Марине незачем волноваться, объясни ей».
«Мам, Марина не хочет. Это её наследство».
«Наследство? А что, наша семья для неё чужая? Я же не себе забираю. Всё останется вам».
Марина проглотила ком в горле. Затем увидела последнее сообщение Ларисы Васильевны: «Кстати, я присмотрела себе квартирку недалеко от вас. Старую сдаю с августа, деньги пригодятся».
Стоп. Что?
Телефон выскользнул из рук. Сдаёт квартиру? Ищет жильё рядом? Мозаика начала складываться. Вот почему свекровь так зачастила к ним! Она просто... готовит почву для переезда.
– Что ты делаешь? – сонный голос Олега заставил её вздрогнуть.
– Читаю переписку с твоей мамой. Ты знал, что она сдаёт свою квартиру и хочет переехать к нам?
Олег помолчал, потом тихо произнёс:
– Она говорила, что ей одиноко...
– И ты молчал? – Марина с трудом сдерживала голос. – Олег, она не просто хочет мою квартиру – она хочет в ней жить!
– Она бы никогда... – начал он.
– Посмотри сам! – Марина протянула телефон. – Чёрным по белому!
Олег вглядывался в монитор, будто пытаясь разглядеть там хоть какой-то ответ. Но экран упрямо молчал – ни намёка, ни подсказки. Он тяжело вздохнул и, наконец, сел – будто в этом простом движении было всё его бессилие.
– Я поговорю с ней, – голос прозвучал неуверенно, и сам Олег, кажется, удивился своей нерешительности. – Это какое-то... ну, недоразумение.
Марина даже не сразу поняла, что это слово было сказано всерьёз. Внутри будто что-то оборвалось, скользнуло вниз по ребрам – холодом, злостью, безнадёжностью.
– Недоразумение? – Она смотрела на Олега как на чужого: будто этого человека раньше не знала. – Два месяца? Два месяца постоянного психологического прессинга – и это просто "недоразумение"? Ты сам в это хоть секунду веришь?!
– Мы завтра всё выясним, – Олег потёр лицо руками. – Я уверен, мама просто... волнуется за нас.
– За нас или за себя? – тихо спросила Марина.
Утро встретило её решимостью. Она позвонила на работу, взяла отгул и записалась на консультацию к юристу. Нет, она не собиралась судиться с родственниками. Она просто хотела знать свои права. И заодно понять, насколько далеко может зайти эта ситуация.
– Квартира записана на вас, получена по наследству до брака, – юрист, женщина средних лет, спокойно перебирала документы. – Никто не может заставить вас переоформить собственность. Это исключительно ваше решение.
– А если... теоретически... меня вынудят? – Марина нервно крутила кольцо на пальце.
Юрист внимательно посмотрела на неё:
– Такую сделку можно будет оспорить. Но лучше не доводить до этого. Вас кто-то принуждает?
– Свекровь, – выдохнула Марина. – И...
– И муж? – понимающе кивнула юрист.
– Нет. Вернее, он не принуждает, просто... не защищает.
– Это тоже форма давления, – юрист протянула ей визитку. – Послушайте, запишите наш разговор на диктофон. Пусть ваша свекровь чётко сформулирует свои требования. Это может пригодиться.
На обратном пути домой Марина вдруг ощутила внутри необычную пустоту — где-то между сердцем и солнечным сплетением. Малютки в песочнице возились с ведёрками и формочками, строили башенки и тут же разрушали их ловкими ручонками. Рядом — бабушки. А она?
Когда открыла дверь квартиры, то услышала голоса. Олег вернулся раньше – и был не один.
– Я всё-таки не понимаю, в чём проблема, – раздался голос свекрови. – Это же ради вашего блага!
– Мам, это квартира Марины, – голос Олега звучал устало. – Я не могу заставить её...
– Не заставить, а убедить! Ты мужчина или кто? В семье должен быть один хозяин!
Марина замерла в прихожей, доставая телефон. Диктофон включился с тихим щелчком.
– А вот и она! – воскликнула Лариса Васильевна, когда Марина вошла в комнату. – Мы как раз обсуждали ваше будущее.
– Наше будущее, – медленно повторила Марина, крепче сжимая телефон в кармане. – Или ваше?
Свекровь удивленно приподняла брови:
– Что значит моё? Я же о вас думаю! Мариночка, нужно смотреть на вещи реалистично. Вдруг что-то случится, вдруг...
– Вдруг вам негде будет жить, когда вы сдадите свою квартиру? – закончила за неё Марина.
В комнате повисла тишина. Лариса Васильевна побледнела, затем покраснела. Олег переводил растерянный взгляд с жены на мать.
– Мам? – наконец произнес он. – Это правда?
– Что за глупости! – свекровь всплеснула руками. – Я просто подумала, что могла бы помогать вам, быть рядом... Ухаживать за будущими внуками...
– В моей квартире? – голос Марины звенел от напряжения.
– В семейной квартире! – поправила Лариса Васильевна. – И почему ты всё время говоришь "моя"? Вы же семья! У вас всё должно быть общее!
– Тогда почему квартиру нужно записывать на вас, а не оставлять как есть? – Марина сделала шаг вперед. – И почему вы скрыли, что сдаете свою?
– Я ничего не скрывала! – возмутилась свекровь. – Просто не успела сказать! Олежек, скажи ей!
Но Олег молчал, и это молчание говорило больше любых слов. Марина видела, как медленно проступает понимание на его лице.
– Мам, – наконец сказал он тихо, – зачем все эти манипуляции? Если ты хотела переехать к нам, почему просто не попросила?
– Попросила? – свекровь фыркнула. – Чтобы твоя жена смотрела на меня как на обузу? Нет уж! Я хотела сделать всё правильно, по-семейному!
– По-семейному – это когда уважают границы друг друга, – Марина почувствовала, как спадает груз с её плеч. – Я не против, чтобы вы гостили у нас. Но жить здесь постоянно... Тридцать шесть квадратных метров, Лариса Васильевна. Мы просто сойдем с ума.
– А я думала... – свекровь внезапно осеклась. – Я думала, вы могли бы снимать что-то побольше. На деньги от сдачи обеих квартир.
Олег издал странный звук – что-то среднее между кашлем и смешком.
– Мам, то есть ты хотела, чтобы мы переехали из собственной квартиры Марины в съемную, а ты бы жила здесь?
Лариса Васильевна поджала губы:
– Ну, я же старше! Мне тяжело... Я думала, вы поймете.
Марина почувствовала, как рука Олега ложится на её плечо – впервые с начала этого кошмара он выбрал сторону. Их сторону.
– Мам, мы всегда поможем тебе, – сказал он твердо. – Но мы не будем переписывать квартиру и не будем съезжать отсюда. Это наш дом.
– Ты выбираешь её против родной матери? – глаза Ларисы Васильевны наполнились слезами.
– Я выбираю нас, – просто ответил Олег. – Свою семью.
После ухода свекрови они долго сидели молча. Марина чувствовала странное опустошение и одновременно – освобождение.
– Прости, – наконец сказал Олег. – Я должен был сразу понять, что происходит.
– Ты между двух огней, – Марина взяла его за руку. – Я понимаю. Но больше не позволяй так с собой обращаться.
– Знаешь, – он задумчиво смотрел в окно, – мама всегда была такой. Считала, что лучше знает, как надо жить. Наверное, я просто привык подчиняться.
– Что будем делать теперь? – спросила Марина.
– Жить, – Олег улыбнулся. – Просто жить. А мама... Она поймет со временем.
И она действительно поняла. Не сразу – понадобилось время, несколько серьезных разговоров и даже пара семейных консультаций у психолога. Но через полгода, когда Марина сообщила о беременности, Лариса Васильевна привезла не требования и условия, а маленький вязаный комбинезон.
– Я подумала, – сказала она, неловко переминаясь в прихожей, – может, вам помочь с ремонтом? Перед появлением малыша?
Марина и Олег переглянулись.
– Конечно, – ответила Марина. – Заходите. Это ваш дом тоже.
– Просто пока не насовсем, – добавила она про себя, и, глядя на понимающую улыбку свекрови, впервые почувствовала, что они действительно могут стать семьей. Настоящей, где уважают выбор и границы друг друга.
Друзья, спасибо за лайки и подписку на мой канал- впереди вас ждет много интересного!
Читайте также: