Елена переминалась с ноги на ногу, неловко балансируя с чемоданом и сумкой через плечо. Командировка закончилась на день раньше — отменили последнее совещание, и она, вместо того чтобы обрадоваться лишнему выходному в гостинице, рванула домой. К мужу, к родным стенам, к привычному уюту.
Звонок отозвался гулкой тишиной.
Елена нахмурилась и достала ключи. Возилась с замком — руки вдруг стали непослушными, неловкими, — когда услышала за дверью торопливые шаги.
— Кто там? — голос Алексея звучал странно. Напряжённо.
— Это я, открывай! — Елена недоумённо замерла. — Лёш, ты чего?
Щелчок замка. Один, второй. Как будто муж нарочно тянул время.
Алексей распахнул дверь с таким видом, словно увидел привидение.
— Ты же должна была вернуться завтра, — вместо приветствия выдохнул он.
Елена чуть отступила, ошарашенная таким приёмом.
— Да, я... Совещание отменили, я решила сюрприз сделать, — она попыталась улыбнуться, но улыбка вышла кривой.
А теперь самое интересное — именно в этот момент за спиной Алексея мелькнула женская тень. И Елена невольно подалась вперёд, заглядывая в прихожую.
Тень оказалась молодой женщиной. Очень молодой — лет двадцать пять, не больше. Стройная, в коротких джинсовых шортах и свободной белой футболке. С длинными каштановыми волосами, собранными в небрежный пучок. И — вот это ударило сильнее всего — с этим неловким, виноватым выражением на слишком красивом лице.
— Здравствуйте, — девушка кивнула и тут же отвела взгляд. — Я, пожалуй, пойду. Созвонимся позже.
Сердце Елены оборвалось и камнем полетело куда-то в желудок.
— Да, конечно, — Алексей даже не обернулся. — До завтра тогда.
Девушка проскользнула мимо них — лёгкая, как бабочка — и исчезла на лестнице. Её шаги эхом отдавались в подъезде, а у Елены в голове.
— Коллега, — быстро произнёс Алексей, словно отвечая на незаданный вопрос. — Принесла документы, мы немного задержались. Работа, сама понимаешь.
Конечно, она понимала. Двадцать лет брака научили её понимать многое. И прощать. И сглаживать. И не замечать того, что слишком больно замечать.
— У тебя футболка наизнанку, — только и сказала Елена, проходя в квартиру.
Знакомый запах почему-то перебивался другим — сладким, цветочным ароматом. Два бокала на журнальном столике. Смятый плед на диване.
Казалось бы, что может быть хуже! Но Елена сделала то, что всегда делала в сложных ситуациях — глубоко вдохнула и улыбнулась:
— Я так устала с дороги. Пойду приму душ, а потом расскажу, как прошла командировка, ладно?
И это еще не всё! В ванной, в корзине для белья, лежала женская футболка — точно не её размера. Елена смотрела на неё долго-долго, а потом аккуратно переложила под свои вещи. Включила воду и наконец дала волю слезам, которые, смешиваясь с потоками душа, исчезали так же быстро, как её двадцатилетняя семейная жизнь.
Следующие несколько дней Елена жила, как во сне
Улыбалась на работе, готовила ужины, задавала правильные вопросы, но внутри что-то надломилось.
Алексей держался отстранённо. Позже возвращался с работы, меньше разговаривал, чаще зависал в телефоне. И каждый раз, когда экран вспыхивал сообщением, Елена замирала, не в силах отвести взгляд.
Но спросить напрямую не решалась — всё ещё цеплялась за спасительное «может, показалось». Ведь двадцать лет вместе! Неужели всё может рухнуть так обыденно?
В пятницу приехала Даша — их дочь-первокурсница. Ворвалась в квартиру ураганом, принеся с собой запах молодости, беззаботности и какой-то пронзительной искренности.
— Мам! — она крепко обняла Елену. — Как же я соскучилась! У тебя новая причёска? Тебе идёт!
Елена растерянно коснулась волос — какая причёска? Ах да, она же подстриглась покороче. Раньше муж всегда замечал такие мелочи. Но то было раньше.
— Пап, привет! — Даша подлетела к отцу, но тот неловко отстранился.
— Осторожнее, у меня спину прихватило, — буркнул он, и Елена поймала настороженный взгляд дочери.
Вечером, когда Алексей ушёл «прогуляться», Даша присела рядом с матерью на диван:
— Мам, у вас что-то случилось?
И столько детской тревоги было в этом вопросе, что Елена привычно улыбнулась и погладила дочь по голове:
— Всё нормально, милая. Просто, устали друг от друга. Бывает.
— Не ври, — вдруг жёстко сказала Даша. — Я же вижу. Вы как будто чужие.
Елена вздрогнула. Чужие. Именно это слово крутилось у неё в голове все эти дни.
Субботним утром, загружая стиральную машину, она нашла среди вещей мужа ещё одну женскую футболку. Маленькую, с блестящим принтом. Елена держала её в руках долго-долго, ощущая, как рушится последняя иллюзия.
А потом она вспомнила. Год назад Алексей установил на телефоны семейный навигатор — «чтобы всегда быть на связи, знать, где ты и Дашка». Тогда казалось, что это забота. Теперь стало ясно зачем.
Вошла в приложение, нашла значок мужа. Сердце колотилось где-то в горле, когда она увидела адрес — и это была не его работа.
Елена даже не переоделась. Накинула куртку, схватила ключи, бросила Даше короткое: «Скоро вернусь» — и выскочила из квартиры.
Кафе называлось «Бенефис» — маленькое, уютное, с большими окнами. Они сидели у самого стекла — Алексей и та самая девушка. Он держал её за руку, наклонившись так близко, что их лбы почти соприкасались. И улыбался — той редкой, настоящей улыбкой, которую Елена не видела очень давно.
Елена не помнила, как добралась домой.
Алексей вернулся поздно вечером. Даша уже спала, а Елена сидела на кухне в полумраке. Ждала.
— Ты что, в темноте сидишь? — он щёлкнул выключателем и замер, увидев её лицо. — Что-то случилось?
— Ты мне скажи, — её голос звучал странно спокойно. — Кто она, Лёша?
Он застыл, как кролик перед удавом. Открыл рот, закрыл, потом отвёл глаза:
— Не понимаю, о чём ты.
— Я видела вас. Сегодня. В «Бенефисе».
Повисла тяжёлая пауза.
— Лена, послушай, — он наконец нашёлся. — Это не то, что ты думаешь.
— А что я думаю, Лёш? — она вдруг почувствовала страшную усталость. — Что за двадцать лет тебе стало скучно? Что захотелось новизны? Что я стала старше?
— Перестань, — он раздражённо дёрнул плечом. — Ты всё драматизируешь.
И эта фраза — такая обыденная, такая знакомая — вдруг стала последней каплей.
— Драматизирую?! — её голос сорвался на крик. — Ты изменяешь мне в нашем же доме! Приводишь её, когда меня нет! И я драматизирую?!
— Тише! — он испуганно оглянулся на комнату дочери. — Даша услышит.
— Пусть слышит! — Елена вскочила, дрожа всем телом. — Пусть знает, какой у неё отец!
— Я никуда не уходил из семьи, — процедил он. — У нас крепкий брак, нормальная семья. Да, у меня есть отношения на стороне. Но я всегда возвращался домой! Всегда был здесь!
Елена смотрела на него, словно видела впервые. Этот чужой человек с колючим взглядом — её муж? Отец её дочери? Человек, с которым она прожила большую часть жизни?
— Значит, так, — она с трудом сглотнула. — Давно ты встречаешься с ней?
Он помолчал, потом буркнул:
— Полгода.
Полгода. Сто восемьдесят дней и ночей, когда она жила с предателем под одной крышей. Готовила ему. Стирала его вещи. Спала в одной постели.
— Уходи, — тихо сказала Елена.
— Что?
— Уходи. Сейчас же. Забирай вещи и уходи.
— Ты с ума сошла? — он нервно усмехнулся. — Куда я пойду ночью?
— К ней, — Елена смотрела прямо, не мигая. — У вас же отношения.
— Лена, давай завтра поговорим, — он вдруг сменил тон, стал почти ласковым. — Когда ты успокоишься. Сейчас ты на эмоциях, и...
— Вон! — она сорвалась на крик и тут же закрыла рот рукой, испугавшись саму себя. — Просто уходи.
В дверях комнаты стояла заплаканная Даша. Худенькая, бледная, с огромными испуганными глазами, она смотрела на родителей так, словно не узнавала их.
— Даш, всё нормально, — быстро сказал Алексей. — Взрослые просто поговорили.
— Я всё слышала, пап, — её голос дрожал. — Уходи. Правда. Так будет лучше.
Он растерянно переводил взгляд с дочери на жену, потом молча развернулся, схватил куртку и хлопнул дверью так, что задрожали стёкла.
Три дня прошли как в тумане.
Елена ходила на работу, улыбалась коллегам, отвечала на вопросы, подписывала бумаги — и не помнила ничего из этого. Будто кто-то другой жил её жизнью, а настоящая Елена застыла где-то внутри, оцепенев от боли.
Даша не уехала в общежитие, осталась рядом. Молча готовила завтраки, заваривала чай, иногда просто сидела рядом, держа мать за руку. Девочка вдруг стала взрослой — слишком рано, слишком резко.
— Мам, — сказала она на четвёртый день, когда Елена в очередной раз механически переодевалась с рабочего костюма в домашнее. — Хватит вести себя как зомби.
Елена вздрогнула. Замерла с наполовину снятой блузкой.
— Я просто не знаю, что делать, — её голос звучал хрипло, как будто она долго молчала.
— Жить, — просто ответила Даша. — Ты всегда знала, что делать лучше всех.
Еще один удар
Телефон зазвонил так неожиданно, что они обе вздрогнули. Светлана, лучшая подруга ещё со школы.
— Лен, ты что, трубку не берёшь? — голос звучал обеспокоенно. — Я уже третий день звоню.
Елена сглотнула комок в горле:
— Прости, Свет. Я немного не в себе.
— Что случилось? — в голосе подруги звучала настоящая тревога.
— Алексей, — Елена запнулась, не в силах произнести это вслух.
— Лена, — вдруг очень серьёзно сказала Светлана. — Нам нужно встретиться. Сегодня.
Они сидели в маленьком кафе, далеко от дома. Светлана смотрела на неё так, будто готовилась сообщить о чьей-то смерти.
— Лен, ты знаешь, у меня брат в юридической конторе работает, — она нервно крутила чашку кофе. — Он мне сказал кое-что.
Елена похолодела:
— Что?
— Алексей приходил к ним. Насчёт раздела имущества, — Светлана не смотрела ей в глаза. — Он хочет оставить квартиру Даше, а тебе — ничего. Говорит, что квартира его, до брака купленная.
Казалось бы, что может быть хуже! Но это было именно то, что добило её окончательно. Не измена — предательство. Полное, абсолютное.
— Когда? — только и смогла выдавить Елена.
— Две недели назад, — тихо ответила Светлана.
Две недели. Ещё до её командировки. Когда она собирала вещи, а он целовал на прощание, говоря «скорее возвращайся» — он уже всё решил. Всё спланировал.
— Спасибо, — Елена поднялась, чувствуя, как немеют ноги. — Я, мне нужно домой.
Домой. Смешное слово. Есть ли у неё теперь дом?
А вот как развивались события дальше:
Другие популярные публикации: