В своей практике мы уходим глубже, только если начинаем любить процесс медитации, объект медитации, препятствия в уме и сам настоящий момент. Примите их со всеми их кажущимися недостатками. Доверьтесь им, пойдите им навстречу и окутайте свободной и непринужденной любящей добротой. Оставив ум в дыхательном центре, отпустите все и позвольте этому быть сообразно его природе.
Отнеситесь к происходящему с неторопливостью, ясностью осознания и доброжелательностью. Насладитесь прямым контактом с объектом своей любви, каким бы он ни был прямо сейчас, ничего не требуя от происходящего. Тогда ваш контакт с реальностью станет еще интимнее, а энергия любящей доброты, раскрывшись, подарит одни из самых сладостных и полезных переживаний.
С технической точки зрения, это происходит следующим образом. Установив обычную концентрацию, мы наблюдаем за дыханием и его фазами от начала и до конца, момент за моментом. Пристальное внимание к фазам и моментам пока еще необходимо нам, чтобы стабилизировать ум и придать вниманию повышенную устойчивость.
Так как в процессе установления концентрации энергия уходит с периферии, наши телесные реакции успокаиваются. Дыхание, являющееся одной из телесных реакций, также успокаивается, замедляется и истончается.
Со временем дыхательные ощущения становятся настолько тонкими и умиротворенными, что выравниваются и сливаются. Ощущения в начале каждой фазы дыхания, в ее середине и в конце становятся почти неотличимы по своим характерным особенностям.
Дыхательные ощущения плавно, без подъемов и провалов по интенсивности, перетекают друг в друга, точно ручеек, а вдох, выдох и пауза воспринимаются как единое целое. Переход из одной фазы в другую перестает отчетливо нами замечаться. Теперь нет вдоха, паузы и выдоха как таковых: есть лишь единое дыхание.
На этом этапе, чтобы воспринять фазы дыхания как нечто отдельное, нам нужно потревожить свое внимание и привнести в ум дополнительное возмущение. Если мы хотим углубить концентрацию, мы должны поступить наоборот: отпустить целенаправленное различение трех фаз дыхания и позволить себе наблюдать за дыханием как единым неразрывным потоком.
После превращения дробного дыхания в цельное дыхание ум все еще остается открытым для информации, идущей от пяти чувств. Мы слышим звуки, видим цвета и формы, ощущаем что-то в теле, но все это как будто бы уходит далеко на задний план. Тело стало легким, чувства стали легкими, ум стал легким.
В состоянии глубокой концентрации в нашем сознании могут возникать побуждения и мысли, и внимание либо фоново замечает их, не отклоняясь от дыхания, либо мягко касается их, точно приветствуя, а затем возвращается на дыхание. Большую часть времени наш ум пребывает на дыхании, а осознанность остается нерушимой.
У приходящих к нам мыслей больше нет принудительности и власти над умом. Они появляются, ненавязчиво предлагают себя для исследования, а затем уходят. Пока они не ушли, мы можем откликнуться на их предложение, если сочтем то необходимым, и провести на их основе аналитическую випассану или иную практику.
По мере того, как ум все больше собирается вокруг дыхания, в нас рождаются положительные эмоции двух типов: pīti и sukha. Мы уже обсуждали их ранее. Пити можно перевести как «восторг», «упоение», «радость». Это стимулирующее, возбуждающее и даже слегка пьянящее качество, которое ощущается как эмоциональный подъем. Сукха можно перевести как «блаженство» или «счастье». Это более тонкое, спокойное, ровное и глубокое чувство.
Пити проявляется интенсивно, но его резкий взлет чреват резким и непредсказуемым падением. Когда мы получаем возможность сравнить пити с сукха, мы понимаем, что пити есть хрупкое и суетливое состояние, в чьей восторженности заложены семена страдания и разочарования. Сукха намного совершеннее, чем пити, потому что ровнее, устойчивее, умиротвореннее и сопровождается более высокой ясностью восприятия.
Пока мы не достигли полной концентрации третьей джаны, пити и сукха пребывают в нашем уме неотделимо друг от друга, как два смешавшихся потока. Конечно, мы можем отличить один поток от другого по их температуре и скорости движения входящих в них эмоциональных переживаний, но на этом этапе они всегда присутствуют вместе. По этой причине мы будем говорить о них совместно как о пити-сукха, радости-и-счастье.
Радость-и-счастье приходили к нам и на предшествующих этапах концентрации, но лишь при крайнем истончении и выравнивании дыхания они освобождаются из своего плена, выходят на передний план и становятся доминирующим настроем ума. Дело в том, что только на ступени глубокой концентрации мы по-настоящему отпускаем заботы и проблемы повседневной жизни, и покой дыхания является тому красноречивым свидетельством.
В медитации дыхание успокаивается и становится цельным лишь в одном случае: когда мы перестаем не только сознательно, но даже бессознательно тянуться за пределы ситуации. В нашем уме сохраняются лишь тонкие формы дрожания желания, которые уже не могут омрачить покоя.
В ходе установления обычной концентрации на дыхании мы прилагаем усилие, чтобы удержать свое внимание в центре и добиться ясного понимания моментов дыхания в каждой из его трех фаз. Если бы мы не прилагали этого усилия, ум бы тотчас поддался своей естественной тенденции и ушел бы в поиск внешних объектов обладания. Усилие по удержанию внимания на моментах дыхания создает в уме возмущение, которое мешает радости-и-счастью, а сама необходимость прилагать это усилие показывает, что для освобождения радости-и-счастья еще нет условий.
Когда концентрация полностью установлена и ум пребывает в ней некоторое время, усилие почти полностью исчезает, а склонность ума бежать от настоящего умиротворяется. Конечно, некоторое дрожание внимания не исчезает вовсе, но теперь его попытки отклонения от дыхания являются вялыми и неохотными. Мы остались наедине с дыханием, удовлетворились им и видим, что дыхание прекрасно.
В глубокой концентрации мы видим воочию, что дабы быть счастливыми, нам не нужно ехать в отпуск, идти в ресторан, менять свой внешний вид, покупать красивые вещи или получать прибавку к зарплате. Мы перестали придираться, перестали уклоняться от реальности, и чем полнее стал наш контакт с тем, что есть, тем больше радости-и-счастья водворилось в уме. Мы ощущаем себя намного счастливее и живее, чем самый успешный из людей в мире обладания. Нам ничего не нужно, у нас есть все – именно это состояние и есть мера истинного богатства.
В Анапанасати-сутта Будда описывает данный этап развития медитации в следующих словах:
«(4) Он практикует так: “Успокаивая реакции тела, я буду вдыхать”; он практикует так: “Успокаивая реакции тела, я буду выдыхать”.
(5) Он практикует так: “Ощущая радость, я буду вдыхать”; он практикует так: “Ощущая радость, я буду выдыхать”.
(6) Он практикует так: “Ощущая счастье, я буду вдыхать”; он практикует так: “Ощущая счастье, я буду выдыхать”».
На этапе установления обычной концентрации нашей целью является удерживать внимание на дыхании и сколь можно дольше и полнее замечать каждый момент в каждой из его фаз. Главной целью при установлении глубокой концентрации является дальнейшее развитие неподвижности и покоя внимания в центре дыхания, а также развитие удовлетворенности дыханием.
Мы можем понять, получилось ли у нас это, судя по тому, что происходит с дыханием: пользуясь языком Будды, реакции тела дыхания должны успокоиться и пропитаться пити-сукха. Дыхание должно выравняться, истончиться, замедлиться, а его фазы слиться воедино. В некоторых случаях дыхание может остаться довольно быстрым, но составляющие его ощущения станут очень тонкими и ровными.
Когда дыхание истончается и наполняется пити-сукха, мы можем начать испытывать необычные переживания: ощущение расширения ума и тела, легкость, парение, вспышки света и другие визуальные явления.
Кроме того, в глубокой концентрации дыхание может стать второстепенным объектом медитации, а не главным. Ощущения от дыхания ослабнут, а вот ощущения покоя, радости-и-счастья, осознанности и однонаправленности станут интенсивнее. Постепенно эти благие ментальные ощущения начинают замещать собой телесные ощущения от дыхания, и это очень хороший сигнал. Не следует им мешать.
Радость-и-счастье очень полезны для углубления концентрации, поскольку делают усилие излишним. Нам больше не требуется удерживать ум на дыхании и различными способами побуждать его оставаться на месте, ибо наше внимание естественным образом собирается вокруг источника чистейшего наслаждения. Радость-и-счастье, освобождающиеся после установления концентрации и ее углубления, надежно приковывают внимание к объекту медитации.
Определяющими чертами глубокой концентрации, которые и отличают ее от обычной, являются повышенная стабильность и безусильность. Нам более не нужно быть начеку и периодически поправлять свое внимание, чтобы оно не соскальзывало с дыхания. Концентрация становится настолько умиротворенной и, как правило, блаженной, что ум упивается ей и стремится остаться в ней.
Пережить глубокую концентрацию с сопутствующими ей чувствами есть один из самых важных опытов в практике, ибо это мотивирует нас возвращаться на подушку для медитации с интересом и предвкушением. Так же, как радость-и-счастье притягивают внимание к дыханию, они начинают притягивают нас к медитации в целом.
В этой точке можно увидеть, что правильная самадхи является одновременно и випассаной. Выйдя на этап глубокой концентрации, мы понимаем, что такое счастье и какова его природа. Оно доступно всегда и в изобилии, и путь к нему есть осознанность, концентрация, покой, контакт с тем, что есть. Поняв природу счастья в самадхи, мы понимаем и природу его противоположности, страдания.
Когда в медитации к нам приходит пити-сукха и иные благие состояния, мы должны их культивировать, но не за счет целенаправленных усилий, а за счет позволения им быть и еще большего отпускания усилия, еще большей неподвижности. Если мы устраним причины избыточного движения своего ума, он успокоится и сосредоточится еще больше.
Медитирующие, которые устанавливают концентрацию не за счет отпускания, а лишь за счет силы воли, застревают на этом этапе и не могут двинуться дальше. Их дыхание не истончается, и пити-сукха не приходит. Они подобны ученику Будды Соне, который старался слишком сильно.
После установления нами правильной концентрации покой ума порождает радость-и-счастье, а радость-и-счастье умиротворяют ум еще больше. Это вновь повышает интенсивность наших положительных переживаний. Покой и радость-и-счастье питают друг друга и замыкаются в петлю обратной связи. Мы укореняемся в настоящем еще больше, уходим еще глубже. Когда в уме созревают все условия, эта алгоритмическая петля и выводит в джаны.
Будда часто указывал на важность пити-сукха для духовной практики. Он говорил так:
«Когда тело пребывает в покое и монах переживает счастье, его ум обретает концентрацию. В этот момент в нем возникает фактор просветления “концентрация”» [1].
Здесь Будда описывает крайнее умиротворение телесных реакций и усиление пити-сукха как то, что предшествует концентрации. Мы же, напротив, утверждаем, что это происходит только после установления концентрации. Почему же так?
Различие здесь не в сути, а лишь в используемых терминах. Дело в том, что под концентрацией Будда обыкновенно понимал не всякую концентрацию, а только полную концентрацию джаны. Джаны, однако, есть весьма амбициозная цель. Для удобства движения к ним мы признаем не только полную концентрацию джан, но и четыре предшествующих этапа: предварительная концентрация, обычная концентрация, глубокая и пороговая. Это более подробно расчерчивает наш маршрут и позволяет понять, где именно мы на нем находимся, а потому отсекает много сомнений.
В какой мере нам необходима самадхи
Каждая стадия самадхи есть стадия все большего отпускания. Мы отпускаем прошлое и будущее, отпускаем внутренний монолог, к которому так привыкли, отпускаем погоню за ощущениями и сопротивление ощущениям. Мы отпускаем пять чувств, волнение дыхания и волнение ума. Наконец, мы отпускаем само свое «Я» и всякий контроль.
В целом, чем глубже очищение ума от реакций и устойчивость нашего внимания, тем эффективнее будет практика випассаны. По этой причине в Анапанасати-сутта приведено описание эталонной последовательности практики, в которой опытный практикующий сперва входит в джану, а затем обращает ум к випассане.
В реальности, однако, мы редко имеем дело с идеальными ситуациями и идеальными внутренними и внешними условиями. Кто будет дожидаться их созревания, прежде чем начать действовать, тот никогда и ничего не сделает.
Випассана приносит нам огромную пользу на любом уровне самадхи, а не только в идеальных условиях после достижения нами джан. Даже очистив ум с помощью первой ступени курса анапанасати (описанной в 178 выпуске), вы можете переходить к практике прозрения.
Более того, випассана развивает нашу способность к самадхи и создает в уме условия для достижения все большего покоя, концентрации и радости-и-счастья. Все высшие способности ума тесно взаимосвязаны.
Это значит, что если у вас не очень хорошо получается продвинуться в концентрации, то после прохождения курса самадхи уделите внимание випассане, метта и сиддхи. Одновременно с ними и после их завершения продолжайте работать над концентрацией, и со временем вы увидите, как она окрепнет.
Разные люди обладают не только различными темпераментами, задатками и наборами кармических паттернов, но и сильными сторонами в духовной практике. По этой причине Будда говорил о трех типах освобождения в зависимости от особенностей личности: освобождение через концентрацию, освобождение через мудрость и более редкий третий вариант освобождения через равное совершенство в концентрации и мудрости.
Некоторые люди нуждаются в полной джановой концентрации для обретения прозрения и обладают задатками к ее ускоренному развитию. Другие, напротив, способны к прозрению на относительно небольшой глубине концентрации. Разумеется, им также нужна концентрация для прогресса, но в меньшем объеме.
Шлифуйте самадхи, с щедростью вкладывайте силы в ее развитие и наслаждайтесь самим процессом. Если вы обнаруживаете, что ваш прогресс надолго остановился, немного сбавьте обороты и смените акцент. Вполне возможно, что именно путь освобождения через випассану и випассану в движении окажется для вас более продуктивным.
Однако не спешите приходить к выводу, что глубокая концентрация вам не требуется. Соблазн сделать это велик, ибо развитие самадхи требует щедрых вложений энергии, времени и терпения.
Не поддавайтесь лени и никогда не пренебрегайте самадхи. Будда говорил так:
«Концентрация [samādhi] есть путь. Отсутствие концентрации есть ложный путь» [2].
Работа с помехами глубокой концентрации
У нас всех разные темпы движения как при развитии концентрации, так и при развитии прозрения. Есть люди, которые на удивление быстро устанавливают глубокую концентрацию и даже выходят в джаны, но после этого их прогресс останавливается на десятилетия или еще большие периоды.
Другие, напротив, долгие годы не могут добраться до глубокой концентрации и достичь джан. В них происходит мерное накопление мудрости и созревание условий для самадхи. Когда же они обретают глубокую концентрацию или джаны, их прогресс становится особенно стремительным.
Многие величайшие духовные учителя, в том числе сам Будда, очень долго не могли овладеть своим умом и достичь полной концентрации. Будда шесть лет искал метод достижения истинных джан, и в ночь пробуждения выход в старшие джаны дался ему не по щелчку пальцев, а занял несколько часов.
Еще больше времени достижение глубоких форм самадхи заняло, к примеру, у Аджана Чаа, который заслуженно считается одним из величайших мастеров XX века.
Аджан Чаа признавался: ...
<…>
Получить доступ к полной версии статьи и подкаста
Заказать новую книгу автора (2023 г.)