Западническая критика Хомякова в лице Герцена
Западническая критика Хомякова при его жизни была иногда не особенно конструктивна. Так, Герцен, оставивший свои впечатления о Хомякове на странице своего сочинения «Былое и думы», а также в своих дневниках останавливается больше на характеристики личности мыслителя, нежели на глубоком анализе его творчества. Герцен признает широту взглядов и интересов Хомякова, его незаурядные полемические способности, называя его «бретером диалектики», отмечает его глубокую религиозность, давая ему имя «рыцаря Богородицы». Однако, его в целом его оценка личности Хомякова не очень лестна, Герцен обвиняет Хомякова в цинизме, беспринципности, суетности и бестолковости его взглядов. Говорить о какой-то объективной оценки хомяковского учения им явно не приходится. Вот его слова: «Хомяков знал очень хорошо свою силу и играл ею; забрасывал сло- вами, запугивал ученостью, надо всем издевался, заставлял человека смеяться над собственными верованиями и убеждениями, оставляя его в сомнении, есть ли у него у самого что-нибудь заветное. Он мастерски ловил и мучил на диалектической жаровне остановившихся на полдороге, пугал робких, приводил в отчаяние дилетантов и при всем этом смеялся, как казалось, от души. Я говорю «как казалось», потому что в несколько восточных чертах его выражалось что-то затаенное и какое- то азиатское простодушное лукавство вместе с русским себе на уме. Он, вообще, больше сбивал, чем убеждал. … Хомяков, может быть, беспрерывной суетой споров и хлопотливо-праздной полемикой заглушал то же чувство пустоты, которое, с своей стороны, заглушало все светлое в его товарищах и ближайших друзьях, в Киреевских. Сломанность этих людей, заеденных николаевским временем, была очевидна»[i].
Критика прозападных Белинского и Соловьева
Известный западник, литературный критик В. Белинский говорит о Хомякове также в очень негативном ключе: нужно посмотреть у Завитневича
Историк С. М. Соловьев вообще обвиняет Хомякова во злобе, завистливости, самолюбии и дает ему такую характеристику: « Хомяков – низенький, сутуловатый, черный человечек с длинными черными косматыми волосами, с цыганскою физиономиею; с дарованиями блестящими, самоучка, способный говорить без умолку с утра до вечера и в споре не робев- ший ни перед какою уверткою, ни перед какою ложью: выдумать факт, процитировать место писателя, которого никогда не было, – Хомяков и на это был готов; скалозуб прежде всего по природе, он готов был всегда подшутить над собственными убеждениями, над убеждениями при- ятелей. Понятно, что в нашем зеленом обществе, не имевшем средств оценить истинного знания, добросовестности и скромности, с последним неразлучных, Хомяков прослыл гением; это вздуло его самолюбие, сделало раздражительным, неуступчивым, завистливым, злым»[ii].
Биография Алексея Спепановича Хомякова
При написании биографии Хомякова мы в основном базируемся на двух фундаментальных трудах, посвященных данной теме: на работе В. З. Завитневича «Алексей Спепанович Хомяков», написанной им в конце XIX в. и на сочинении нашего современника В. А. Кошелева «Алексей Степанович Хомяков, жизнеописание в документах, в рассуждениях и разысканиях», написанном им в конце XX в. Помимо этого мы используем в своей статье воспоминания современников Хомякова (А. И. Кошелева, П. И. Бартенева, Н.А. Мухванова, М. Погодина, графа Остен-Сакена), а также работы наших современников архим. Георгия (Шестуна), М. Тюренкова и Н. Соина.
«Алексей Степанович Хомяков родился 1 мая 1804 г., в Москве, на Ордынке…По отцу и по матери, урожденной Киреевской, он принадлежал к старинному русскому дворянству»[iii]. «Все его предки были коренные русские люди, и история не знает, чтобы Хомяковы когда-нибудь роднились с иноземцами». По словам П. И. Бартенева, одного из первых биографов Хомякова, для последнего Древняя Русь была «не одним предметом отвлеченного изучения; напротив, всеми лучшими сторонами своими, трезвою, искреннею верою, неподдельным чувством народного братства, и здравым смыслом, она вся жила в его доме»[iv].
Особое влияние на воспитание юного Хомякова оказал не европейски образованный, но слабовольный отец, но волевая и энергичная мать, придерживающаяся строго традиционных религиозных взглядов. Именно она воспитала в Алексее Степановиче глубокое почитание духовно-нравственных идеалов Православия, любовь к России и русским людям, привила стремление к делам милосердия и благотворительности. Его мать переживала за Россию больше, чем за себя и своих родных. Кроме того, на формирование личности Хомякова оказали влияние его старший брат Федор, скончавшийся в молодости, сестра Анна, а впоследствии уже в гораздо более зрелом возрасте и жена Екатерина Михайловна (в девичестве Языкова).
С 1810 года начинается домашнее обучение Хомякова, которое завершается в 1821 году после того, как, будучи сначала вольнослушателем, он сдает в Московском университете экзамен на степень кандидата математических наук.
Для того, чтобы лучше понять всю неординарность личности Алексея Степановича приведем лишь несколько фактов из его детства и юности:
Маленький Алексей спросил однажды у жившего в их доме аббата-гувернера как может быть непогрешим римский папа, если в его булле он нашёл орфографическую ошибку.
Алексей и старший брат Федор хотели воевать с Наполеоном, но после разгрома последнего под Ватерлоо воевать было не с кем. На вопрос Федора об этом Алексей ответил, что он (Алексей) будет бунтовать славян.
Юного Алексея очень вдохновлял пример пастуха и вождя сербского освободительного движения Карагеоргиевича (Черного Георгия), портреты которого висели в то время на каждой почтовой станции. Эти портреты он видел во время переезда Хомяковых в Санкт-Петербург, в котором они жили некоторое время после того, как сгорел их дом в Москве.
По приезду в Санкт-Петербург два брата (Алексей и Федор) долго думали, что они находятся в языческом городе (видно обилие языческих идолов давало о себе знать) и они положили себе на сердце лучше умереть, чем отречься от веры, ибо они думали, что у них будут требовать отречения от Христа.
В 17 лет Алексей ушёл из дома помогать греческому восстанию 1821 г., но его вернули после того, как старший брат «раскололся» под давлением отца и выдал весь план побега.
С самых юных лет и в течении всей своей жизни Алексей Степанович был большим идеалистом, глубоко верующим православным христианином и горячим патриотом. Он был крепок своей волей и всегда верен однажды выбранному для себя жизненному направлению.
Хомяков являл собой редчайшее исключение - он не увлекался религиозными и нравственными заблуждениями, свойственными молодым людям его круга в то время. H. А. Муханов, который познакомился с Хомяковым в 1824 году говорил, что «он никогда не вдавался в заблуждения молодости, жизнь вел строгую, держал все посты, установленные Церковью, так что с самых юных лет он был, каким мы знали его в позднее время»[v]. А. И. Кошелев, знавший Хомякова с 1823 года, также утверждает, что «Хомяков всегда был строгим и глубоко верующим православным христианином»[vi].
Уже в детстве Хомяков хорошо знал латинский язык (опубликовал перевод «Германии» Тацита, делал и др. переводы), немного владел древнегреческим языком (его уже потом он значительно улучшил в 1853 г., в чем достиг больших успехов, так как мог переводить Новый Завет с греческого оригинала). Также больших успехов добился в английском, немецком и французском языках.
Но не наставникам Хомяков был обязан своими результатами, а Богом данным дарованиям: он был очень эрудирован, обладал феноменальной памятью, очень быстро читал. Современники, в частности Погодин, Коссович, Кошелев, поражались его эрудиции, так как он был компетентен буквально во всех областях науки.
Хомяков считал своими учителями по славянофильству Ломоносова и Шишкова - учителя Грибоедова. С последним у него есть много общего в творчестве. В Санкт-Петербурге русскую словесность Хомякову преподавал Жандр, друг Грибоедова. До Хомякова были и другие мыслители, которые говорили о необходимости русского национального возрождения. Таковыми были, например, Сахаров, Погодин, Кубарев, Надеждин.
Общественная деятельность Хомякова началась в 1822 г. военной службой. В это время ему было 18 лет. Сначала он служит в Астраханском кирасирском полку, затем в лейб-гвардии конном полку в Санкт-Петербурге. Во время военной службы он пишет поэму «Вадим».
Интересна характеристика Хомякова, данная ему его военным руководителем графом Остен – Сакеном: «В физическом, нравственном и духовном воспитании, Хомяков был едва ли не единица. Образование его было поразительно превосходно, и я во всю жизнь свою не встречал ничего подобного в юношеском возрасте… Обладал силою воли не как юноша, но как муж, искушенный опытом. Строго исполнял все посты по уставу православной церкви, и в праздничные и воскресные дни посещал все богослужения…. Хомяков внушал к себе такую любовь и уважение, что никто не позволял себе коснуться его верования… Относительно терпения и перенесения физической боли обладал он в высшей степени спартанскими качествами»[vii].
Молодой Хомяков, находясь на военной службе, был близко знаком с декабристами и даже был сотрудником журнала «Полярная звезда». Правда он, наверное, единственный из сотрудников журнала и близких знакомых декабристов, кто остро полемизировал с ними и говорил им о вреде и недопустимости вооруженного восстания.
«Одна из главных черт его характера - любовь к свободе. Вся его жизнь была проникнута ненавистью к принуждению и насилию и верой в органическую свободу. Он видел миссию России прежде всего в том, что она должна открыть западному миру тайну свободы»[viii].
В 1825 году он увольняется со службы и уезжает в Париж. Это спасает его от опасности быть арестованным заодно с декабристами, в кружок которых он формально входил, хотя в подготовке заговора он, естественно, не участвовал. В Париже он занимается театром (тогда он писал драму «Ермак») и живописью, в которой достиг успехов. Он хотел посвятить себя живописи, но отец настаивал на государственном и общественном служении в России. Возвращаясь домой, Хомяков побывал в Италии, культурой которой он восхищался (правда уже тогда он находил римскую культуру неоригинальной в отличии, например, от египетской, индийской и древнегреческой), а также в землях западных и южных славян.
После возвращения из Европы в 1826 году Хомяков несколько лет активно участвует в жизни различных интеллектуальных кружков Москвы и Санкт-Петербурга. Уже тогда в 22-24 года (1826-28 гг.) он поражал многих своей эрудицией. Погодин вспоминает, что после разговора с Хомяковым о древних религиях, в истории которых последний был большим специалистом, он «в душе стыдился своего невежества»[ix].
Москва была тогда центром интеллектуальной жизни России. По воспоминаниям Погодина у Хомякова дома собирались Пушкин, Мицкевич, Баратынский, два брата Веневитиновых, два брата Аксаковых, два брата Киреевских, Шевырев, Титов, Мальдев, Рожалин, Рант, Рихтер, Смоленский, Соболевский. «Среди этих звезд первой величины, 23-24-х - летний Хомяков старался быть маленькой, еле заметной, звездочкой»[x].
В молодости Хомяков, пока ещё не определился со своим призванием, многое время проводил в философских размышлениях, не делая ничего. В этот период времени, занимаясь в основном поэзией, Хомяков, в отличии от раннего Пушкина, считает миссию поэта не пророческой, не морализаторской, а философской. Одной из причин общественной апатии Хомякова в 1826-28 гг. помимо неопределенности в отношении своего призвания, было отсутствие у него серьёзного дела. Оно появилось в 1828 г., когда он поехал на русско-турецкую войну.
Война, как известно, обнажает все лучшие и худшие стороны души человека. Поэтому для нас очень любопытно свидетельства современников о Хомякове, как о воине и человеке. Так, он не убивал отступавших врагов, хотя имел все возможности для этого. Во время войны 1828-1829 гг. Хомяков начинает переосмысливать своё поэтическое призвание. От воспевания Бога и философских размышлений он переходит к пробуждению людских сердец, начинает говорить устами проповедника, морализатора и даже общественного деятеля. Нужно заметить, что в творчестве Пушкина было как раз обратное движение.
Пока Хомяков был на войне, в Санкт-Петербурге поставили его пьесу «Ермак». Примечательно то, что впервые она была представлена публике по настоянию Пушкина.
После войны 1828-29 гг. Хомяков вышел в отставку, так его сутуловатость мешала ему. О том, что он не сделал военной карьеры он жалел всю свою жизнь[xi].
После отставки с военной службы в 1830 году Хомяков видит свое призвание в литературе. В 1830-32 гг. он пишет много стихов, работает над трагедией «Дмитрий Самозванец». Отец, в отсутствии сына в Москве, пока тот был в войне, многое сделал для публикации его стихов. Именно отец первоначально был главным популяризатором творчества Хомякова. Интеллектуальная натура отца не могла стерпеть безвестности такого талантливого сына.
Примерно до конца 1830-х годов продолжается поэтический период в жизни Хомякова. В это время «Хомяков, подобно другим нашим поэтам, любил останавливаться над процессом поэтического творчества... Так, теперь наш поэт со всею ясностью уразумевает, что истинно поэтическое вдохновение есть не что иное, как высшее возбуждение и просветление всех сил и способностей души. Эта мысль выражена им в стихотворении «Лампада поздняя горела» (1837 г.)»[xii].
Хомяков очень ревностно относился к хранению своей телесной и духовно-нравственной чистоты. До самого брака он хранил себя в девстве, строго соблюдая обет, который он дал своей матери в юности вместе с братом Феодором. Она под страхом лишения последнего родительского благословения сыновей попросила их обещать хранить девство до брака. Это, вне всякого сомнения, является ярким свидетельством того духовного настроения, которое царило в семье Хомяковых.
1834-1840 гг. – во многом переломные годы в биографии Хомякова. В 1834 г. заболел, а в 1836 умер его отец. В 1836 Хомяков женился на Екатерине Михайловне Языковой, о браке с которой он отзывался впоследствии, как о счастливейшем периоде его жизни. Хомяков был чист душой, его стихи говорят нам, что он был господином своих эмоций и не давал им возобладать над разумом. Словом, он любил умом, а не сердцем. В браке с ней он был очень счастлив. Их счастье было омрачено лишь смертью двух старших сыновей.
В 1830-е Хомяков растет духовно, растет его интеллект и его поэтический талант. Он все больше обращает свой взор к общественной тематике. Так, в стихотворении «России» (1840 г.) Хомяков выражает свои опасения относительно того, чтобы дух гордыни не коснулся России, как это было с Римом, Византией и будет, по его мнению, с Англией.
Можно сказать, что с этого времени начинается поворот в жизни и творчестве Хомякова, он завершает свое поэтическое поприще и вступает на путь прозаика, публициста и ученого-исследователя. В 1830-е гг. окончательно сформировалось мировоззрение Хомякова, которое потом было выражено им в его прозаических трудах. Хомяков наконец-то осознал свое главное призвание, которое заключалось в служении миссии России. Суть этой русской миссии он видел в служении ради торжества во всем мире христианских духовно-нравственных начал. Но для того, чтобы Россия смогла осуществить своё мессианское служение, ей по мнению Хомякова, самой нужно объединиться вокруг Православия: «Это вечное солнце есть святыня веры, которая дороже всего для Русского человека. Вот эта то святыня веры, воспринятая всею глубиною сердца, и составляет тот неиссякаемый источник жизни, кристальной глубины которого не в состоянии возмутить людские страсти, свободной волны которого не в силах был заковать холод чуждой власти; это то сияние веры, которое Русский народ призван пролить всем народам и, обняв их своею любовью, сказать им таинство свободы. Само собою разумеется, что для того, чтобы Русский народ мог выполнить эту великую миссию, он прежде всего сам должен собраться воедино и просветиться этим сиянием веры»[xiii].
В 1837-1838 гг. Хомяков начинает работать над фундаментальным сочинением, с легкой руки Гоголя названным «Семирамидой»[xiv]. Он работал над этим произведением до конца жизни, но оно так и осталось неоконченным. «В «Семирамиде» мыслитель предпринял попытку систематического изложения смысла мировой истории, попытку, на тот момент сравнимую разве что с «Философией истории» Гегеля»[xv].
В 1839 году Хомяков дописывает и представляет в московских салонах статью «О старом и новом». Он писал ее для себя и для своих, а не для печати. Тем не менее статья стала программной, своего рода манифестом зарождавшегося славянофильства. «Это – относительно небольшая статья…, в которой Хомяков катехизически изложил собственное видение Церкви как живого организма: «Церковь не есть множество лиц в их личной отдельности, но единство Божией благодати, живущей во множестве разумных творений, покоряющихся благодати»[xvi].
В1830-х годах, Хомяков, будучи уже женатым человеком, а также человеком свободным от государственных и общественных обязанностей, живет в кругу семьи в Москве и в деревне. Он начинает реализовывать свои многочисленные дарования. Он хватается сразу за несколько дел, его натура была неуёмной. В этот период жизни Хомяков предстает перед нами помещиком, техником, медиком, спортсменом (практиком и теоретиком), «ученым, успешно работающим в области филологии, истории, богословия и философии, политико-экономистом, поэтом»[xvii], а также журналистом, публицистом, руководителем славянофильского кружка, миссионером, председателем литературного общества. Завитневич выделяет по меньшей мере 15 видов деятельности Хомякова, но при этом говорит, о том, что возможно что-то было упущено из его вида.
Имения Хомякова были в Смоленской, Рязанской губерниях, но любимым было село Богучарово под Тулой. Там он много занимается сельским хозяйством, придумывает технологию создания зимних дорог, открывает сахарный завод, улучшает сельскохозяйственные орудия, изучает историю и размышляет над порядком третейского судопроизводства. Хомяков выступает за отмену крепостного права и предлагает свои проекты в этой области.
Следует добавить, что Хомяков создает паровую машину «Московка», а также дальнобойное ружье, правда, производство промышленных образцов этих изделий не началось. «Хомяков, за что бы он ни взялся, во все он вносит новую, оригинальную идею»[xviii]. Кроме того, Хомяков был страстным охотником, метким стрелком, ценил спорт и физкультуру.
О медицинской стороне его деятельности нужно упомянуть особенно. Он успешно занимался медициной и лечил не только бушевавшую тогда холеру, но и другие болезни, преимущественно гомеопатическими методами. Хомяков сетовал на равнодушие, формализм и леность медиков и чиновников от медицины, не желавших придумывать и внедрять новые методы лечения болезней. «Едва ли в данное время был в России врач специалист, который бы к изучению и излечению холеры приложил более энергии, личного труда, собственных материальных средств и главное—души»[xix]. Хомяков пользуется не только гомеопатическими и аллопатическими средствами лечения, но и народными.
Примерно с 1842 года, с момента «идеологического сближения Хомякова и К. С. Аксакова»[xx], начинается «оформление славянофильского кружка»[xxi].
С 1843 года Хомяков начинает посещать публичные лекции Т. Н. Грановского. Именно с этого времени начинается «активное общение московских славянофилов и западников»[xxii].
В 1844 году произошел разрыв в общении славянофилов и западников. В этом году Хомяков начинает свою знаменитую богословскую переписку с англиканином Палмером. Тема переписки апологетическая, Хомяков пытается показать Палмеру богословские различия в православном и англиканском и католическом вероучениях.
В 1845 году Хомяков пишет статьи, «открывшие его публицистический цикл: «Письмо в Петербург» и «Мнение иностранцев о России»[xxiii]. Последняя статья имеет ярко выраженное историко-философское содержание. В этом же году умирает племянник его жены Д. А. Валуев, бывший самым большим почитателем творчества Хомякова и одним из первых славянофилов.
В 1846 году Хомяков пишет свой главный богословский труд «Церковь одна». Он посвящен экклезиологии и хорошо раскрывает суть органического богословия Хомякова.
В 1847 году Хомяков совершает заграничное путешествие. В этом же году публикуется его философская статья «О возможностях русской художественной школы».
В 1848 году он пишет историко-философскую статью «По поводу Гумбольта», а в 1849 году он составляет другую статью по философии «Об обшественном воспитании в России». В этом же году «распоряжением правительства славянофилам запрещено носить бороду и одежду»[xxiv].
В 1851 году после посещения всемирной промышленной выставки в Лондоне Хомяков пишет статью «Аристотель и всемирная выставка».
В 1852 году скончались жена Хомякова Екатерина Михайловна. В браке Хомяковы родили 9 детей, двое из которых умерли в детстве. После супруги у Хомякова умирает лучший друг семьи Н. В. Гоголь, бывший крестным отцом младшего сына Николая, впоследствии ставшего председателем Государственной Думы в 1907-1910 гг. Ранняя смерть супруги Хомякова Екатерины Михайловны была воспринята Гоголем очень драматично, как личный Божественный сигнал ему о скором уходе. И действительно вскоре Гоголя не стало. В этом же 1852 году Хомяков пишет статью «По поводу статьи И. В. Киреевского «О характере просвещения Европы и об его отношении к просвещению России». Рукопись этой статьи, в которой Хомяков утверждает, что в России, впрочем, как и в любой другой стране мира, не существует по-настоящему христианского общества, приводит «к запрету славянофилам печатать свои сочинения (без разрешения Главного управления цензуры» и установлению полицейского надзора за ним»[xxv].
В 1853 году появляется важный богословский труд Хомякова, «в Париже выходит первая из цикла полемических брошюр Хомякова «Несколько слов православного христианина о западных вероисповеданиях. По поводу брошюры г. Лоранси»[xxvi]. Этот труд также, как и весь цикл был написан Хомяковым на французском языке и носил апологетический характер.
В 1854 году после выхода в свет нескольких стихотворений Хомякова, посвященных начавшейся Крымской войне, Хомякову запрещают не только печатать, но и знакомить кого-либо со своими произведениями даже без их печати.
В 1855 году в Лейпциге публикуется следующая статья богословско-полемического цикла, на этот она называется «Несколько мыслей православного христианина о западных вероисповеданиях. По поводу одного окружного послания парижского архиепископа».
В 1856 году снимается запрет на публикацию славянофилами своих трудов. В этом же году один за другим умирают друзья и единомышленники Хомякова братья Киреевские. Также в феврале этого же года власти разрешают издание журнала «Русская беседа», ставшего после закрывшегося ранее «Москвитянина» под редакцией М. Погодина, главным рупором славянофильского движения. После смерти И. В. Киреевского Хомяков пишет статью с названием «По поводу отрывков, найденных в бумагах И. В. Киреевского».
В 1857 году Хомякова постигает новая потеря – умирает его мать Мария Алексеевна. Сам Хомяков полемизирует со статьей С. М. Соловьева «Шлецер и антиисторическое направление»[xxvii].
В 1858 году Хомяков публикует философскую статью под названием «Картина Иванова», в Лейпциге выходит в свет последняя из цикла богословско-полемических работ брошюра, названная «Несколько слов православного христианина о западных вероисповеданиях. По поводу разных сочинений Латинских и Протестантских о предметах веры».
В 1859 году Хомяков составляет аналитическую записку, посвященную отмене крепостного права в России. В своих имениях он фактически отменяет крепостную зависимость уже за несколько лет до реформы 1861 года. В этом же году умирает ещё один единомышленник Хомякова С. Т. Аксаков. В конце 1859 года Хомяков пишет политико-философскую работу «К сербам. Послание из Москвы», а также несколько последних в своей жизни стихов.
В 1860 году Хомяков работает над «статьями богословского и философского характера («Письмо к г. Бунзену», «Письмо к Монсеньору Лоосу, епископу утрехтскому», «О современных явлениях в области философии. Письмо к Ю. Ф. Самарину» и др.) Последнее письмо остается незавершенным, также, как и главный труд его жизни – «Семирамида».
В 1860 году Хомяков умирает от холеры в своем селе в Рязанской губернии, был похоронен рядом на кладбище Данилова монастыря рядом с Гоголем и Языковым. В 1931 году прах всех троих был перенесен на Новодевичье кладбище. «По некоторым данным, когда тело Алексея Степановича эксгумировали, оно оказалось нетленным. Хотя одно это, конечно же, не является основанием для канонизации, о необходимости которой несколько лет назад поговаривали некоторые исследователи жизни и творчества этого великого русского философа»[xxviii].
Итог
Для того, чтобы кратко представить себе оценку Хомякова позволю себе привести краткую мысль его современного исследователя Николая Соина: «Хомяков - замечательный мыслитель-социолог. В основе любого жизнеспособного общества он видит веру в Бога, органичность бытовых установлений, солидарность между членами общества. Русская община - именно такое общество, и потому общинность должна стать базисом всего русского общества»[xxix].
Автор статьи: Максим Анатольевич Злобин (#МаксимЗлобин), православный христианский миссионер, публицист, выпускник аспирантуры Московской духовной академии.
Ставьте лайки, пишите комментарии, подписывайтесь на наш канал "Просвет-сообщество"!
На канале много интересного и полезного для души!
С любовью к Вам, канал Просвет-сообщество! Любите друг друга!
#Хомяков #Биография #Учение #Критика #ПросветСообщество
Работы А.С. Хомякова:
Возможно Вам будет интересно:
[i] А. И. Герцен. Из книги «Былое и думы». Алексей Хомяков в воспоминаниях, дневниках, переписке со- временников // Составление, предисловие, примечания А. Д. Каплина / Отв. ред. О. А. Платонов. — М.: Институт русской цивилизации, 2015. С. 405-407
[ii] С. М. Соловьев. Из воспоминаний «Мои записки для детей моих, а если можно, и для других». Алексей Хомяков в воспоминаниях, дневниках, переписке со- временников // Составление, предисловие, примечания А. Д. Каплина / Отв. ред. О. А. Платонов. — М.: Институт русской цивилизации, 2015. С. 422
[iii] Завитневич В.З. Алексей Степанович Хомяков. Т.1. Кн.1. Киев, 1902. С. 79.
[iv] Русский Архив. Книга 1. М., 1886. С. 328.
[v] Русский Архив. Книга 1. М., 1887. С. 243.
[vi] Русский Архив. Книга 3. М., 1879. С. 265.
[vii] Завитневич В.З. Алексей Степанович Хомяков. Т.1. Кн.1. Киев, 1902. С. 101-102.
[viii] Архим. Георгий (Шестун). Алексей Степанович Хомяков (1804-1860). Режим доступа: http://ruskline.ru/analitika/2012/06/01/aleksej_stepanovich_homyakov_18041860
[ix] Завитневич В.З. Алексей Степанович Хомяков. Т.1. Кн.1. Киев, 1902. С. 113.
[x] Там же. С. 112-113.
[xi] В. А. Кошелев. Алексей Степанович Хомяков, жизнеописание в документах, в рассуждениях и разысканиях. М., 2000. С. 114.
[xii] Там же. С. 212.
[xiii] Там же. С. 221.
[xiv] В. А. Кошелев. Алексей Степанович Хомяков, жизнеописание в документах, в рассуждениях и разысканиях. М., 2000. С. 188.
[xv] М. Тюренков. Алексей Хомяков: философ русской самобытности. Режим доступа: http://www.pravmir.ru/aleksej-xomyakov-filosof-russkoj-samobytnosti/
[xvi] Там же.
[xvii] Завитневич В.З. Алексей Степанович Хомяков. Т.1. Кн.1. Киев, 1902. С. 235.
[xviii] Там же. С. 246.
[xix] Там же. С. 257-258.
[xx] В. А. Кошелев. Алексей Степанович Хомяков, жизнеописание в документах, в рассуждениях и разысканиях. М., 2000. С. 478.
[xxi] Там же.
[xxii] Там же.
[xxiii] Там же.
[xxiv] Там же. С. 479.
[xxv] Там же.
[xxvi] Там же.
[xxvii] Там же. С. 480.
[xxviii] М. Тюренков. Алексей Хомяков: философ русской самобытности. Режим доступа: http://www.pravmir.ru/aleksej-xomyakov-filosof-russkoj-samobytnosti/
[xxix] Николай Соин. Загадка Хомякова. Режим доступа: http://ruskline.ru/analitika/2013/05/11/zagadka_homyakova/