– Кать, что на ужин сегодня у нас? – спросил муж, когда я как раз копалась в морозильной камере.
– Фрикадельки с подливкой и пюре. Фарш, ау! – крикнула я последнюю фразу в студеное нутро белого «комода».
– Идеально! И гостей на такой позвать не стыдно! – отозвался Коля.
– Не говори мне про гостей, я еще не отошла от визита тети.–фыркнула я, и, наконец, встретилась с долгожданным пакетиком с надписью «фарш с зеленью».
Ура! Фрикаделькам быть, гостям – нет.
Не то, чтобы я так сильно гостей не любила, но свой дом в наследство несколько изменил мое отношение к постоянным визитам родни.
Дом в деревне, которая находилась всего в получасе от города, считался более чем престижным приобретением.
Достался он мне от родителей.Мама ушла полгода назад, а отец… Воспоминания о нем у меня были с детства довольно смутные.
Мама с папой жили не слишком хорошо. Да, поженились по большой любви, но после… После родилась я, и когда мне исполнилось года четыре, в семье начались бесконечные скандалы.
– Ты неизвестно где таскаешься, и не стыдишься в дом к жене и дочери приходить! – кричала мама.
– Да я тебе домину отгрохал такой, что все соседи обзавидовались, и еще я плохой после этого.–парировал отец.
Но при этом и правда мог пропадать по неделе с друзьями, не ночевать дома без предупреждения, и еще ряд выходок, которые не способствовали покою и ладу в семье. Отец был красавцем.
Этакий Кларк Гейбл с повадками Ретта Батлера из фильма «Унесенные ветром». Вечный роскошный котяра с угольно черными волосами и роковым прищуром темных глаз.
Мама же была обычной, и когда отец приударил за ней по молодости, никто взять не мог в толк, что этот жгучий красавец-брюнет нашел в обычной совершенно девушке, только закончившей школу. И, тем не менее, он ее добивался.
Мама долго отказывала, после сдалась, вышла замуж, почти сразу забеременела. Но вот повадки мартовского кота никуда у отца и после свадьбы не делись, и мама очень ревновала, не скрывая своей ревности и раздражения.
Но многие тогда маму осуждали, в частности моя бабушка.
– Ну, смотрит он на других, так за это денег не берут! С чего ты взяла, что он от тебя гуляет? – раздражённо выговаривала она дочери.
Я тогда мала была, не понимала взрослых разговоров, но запомнилось вот. Говорят же, что разум наш помнит и хранит в своих глубинах все услышанное и увиденное.
– Да чувствую я, мам!
– Пусти свои предчувствия на приготовления борща лучше! Мужика кормить надо.–отвечала ей бабушка.
Так что покрытым мраком осталось было ли чего там у отца на стороне, или нет, а только когда мне исполнилось одиннадцать, семья распалась.
– Я больше не люблю тебя! – заявил отец.
Потом уже, через общих знакомых известно стало, что отец с другой сошелся.
Интересно, что уведомление о расторжении брака маме лишь спустя несколько лет от отца пришло, а вот дом, в котором мы с ней жили, так и остался за нами. Была у мамы зеленка – там жилье на двоих делилось, но отец не объявлялся много-много лет.
Теперь мне было уже за тридцать, я вышла замуж за Колю, мы планировали с ним детей.
Отложить пришлось, потому что на второй день после свадьбы стало ясно – мама тяжело занедужила, и нужно все силы приложить, чтобы прожила она чуть дольше. Она боролась два года, но недуг оказался сильнее. Когда качество жизни уже стало непереносимым, мама сказала:
– Дочь, достаточно! Конец один, и отдалять его не стоит. Дай мне уйти, рожайте деток, живите в нашем с отцом доме, будьте счастливы! Расскажи внукам про меня, и не забывай!
Я тогда горько плакала. Отпустить близкого человека тяжело. Мама ушла тихо, во сне. Что ей остаются считанные часы, стало понятно еще с утра. К вечеру ее не стало.
Горе отпускало тяжело, я безумно по ней скучала. В день ее проводов приехала мамина золовка. Много лет с ней не общались, а если и доходило до обмена краткими сообщениями в гаджетах на праздники, то про отца моего речи никто не заводил.
Она стояла в черном платке, в черной длинной юбке до пят.
– Катерина, прими мои соболезнования! – сказала мне тетя по отцу.
– Теперь не у тебя ни мамы, ни папы.
Это слово «папа» так чуждо прозвучало.
– А он тоже?..
– За месяц до твоей матери.
– Господи!
Тетка уехала сразу же после всех церемоний, я несколько недель еще прожила в супругом в своей городской съемной квартире, пока аренда не кончилась.
– Слушай, а завещание? – спросил у меня Коля.
Я удивленно на него посмотрела:
– Какое может быть завещание? Я единственная дочь у своих родителей, первая наследница. Завещания не требуется.
– Ой, точно! – как-то странно и намеренно громко воскликнул муж.
– Коль, что такое? – спросила я, когда мы уже в доме родительском разбирали коробки с вещами. – Что тебя беспокоит?
– Да я тут подумал… Мать с отцом расстались, половина дома была его. Не могло так случиться, что в новой семье у него дети были?
– Да у него и новой семьи-то не было! Так, сожительствовал там с кем-то, насколько я знаю.
– Ты у его сестры спрашивала?
– Да мне даже в голову это не пришло. Но я бы знала о таком!
Знала ли? Что я вообще знала об отце?
Он ушел от мамы, когда я была еще ребенком, иногда присылал деньги, подарки. Вот и все.
Известно, что пожил с одной, потом со второй, а потом мы с мамой даже как-то и интересоваться перестали. Мама ничего больше после отца не искала – жила одна, растила меня. А папа… Думаю, что тоже.
Аромат фрикаделек наполнял дом. Огромный, двухэтажный, с просторным участком, большим гаражом, беседкой и мангальной зоной, здоровенной баней. Мой муж когда его увидел впервые, искренне присвистнул.
– Это ж сколько такая красота по нынешним деньгами стоит-то! – сказал тогда Коля.
– Ну, учитывая близость к городу… Даже и не знаю. Наверное, миллионов пятнадцать.
– Ну, дела! Да, наследство у тебя и правда богатое, графине впору.
Эх, да. Но я предпочла бы, чтоб мама была жива. По отцу не горевала – смутно его помнила, а вот по маме очень.
– Коля, фрикадельки почти готовы, помоги воду с картошки слить, а? – крикнула я мужу.
– Да я сам солью, и растолку. Масло мне выдай.
– В морозилке на верхней полке.
– Хорошо, сейчас сделаю.
Когда звук блендера, которым Коля взбивал пюре утих, мы услышали звонок. Я вопросительно посмотрела на мужа.
– Я никого не жду! – пожал плечами супруг.
– Наверное, соседка. Я яиц домашних просила.
Пошла открывать, Коля почему-то пошел следом. Распахнула ворота и удивленно посмотрела на довольно моложавую женщину и паренька лет двадцати от силы.
– Здравствуйте, а вы кто?
– Здравствуй, Катерина, нам надо поговорить.–заявила дама, и решительно пошла во двор.
– Да что случилось, почему вы пришли ко мне? – уже в спину бодро шагающим незнакомцам крикнула я.
– Это твой сводный брат по отцу.–указала женщина пальцем на парня. – А я вторая жена твоего отца, Светлана.
–Ч-что? – это все, что я смогла выдавить после такой новости.
– Идемте в дом, я расскажу все как есть и предъявлю доказательства. – Светлана усмехнулась.
В кухне я на автомате выключила газ под сковородкой с фрикадельками, поставила чайник. Все молчали до того момента, как он засвистел, и я налила всем по большой чашке.
– Ну, рассказывайте.
Женщина достала из большой сумки пакет с фото – старыми, новыми. Вот отец, уже сильно постаревший с новой женой и сыном, вот с маленьким сыном, вот…
– Это Егор еще малыш, вот он подрос, вот мы вместе на море.
– Вы официально были расписаны? – уточнила я.
– Да! Вот мой паспорт, вот свидетельство о его уходе, а вот самое главное, ради чего мы приехали – завещание вашего отца на половину дома моему сыну и мне. – Светлана торжествующе подвинула ко мне все озвученные документы.
– Но… Но как так вообще? Я даже ничего не знала о том, что у меня брат есть.
– А вы с матерью просто вычеркнули Семена из жизни, и все! Вам неинтересно было как он, где, с кем.–говорила Светлана.
– Я вот знал о том, что у меня сестра есть.–вставил свое слово Егор.
Он действительно был копией отца моего, только в молодости. Я-то на маму похожа, а он… Тот же прищур темный глаз, те же переливающиеся на свету угольно-черные волосы, словно вороново крыло.
Это отцово завещание меняло все. Вообще все! Как можно жить в доме с этими совершенно чужими для меня людьми.
Как отец смел обречь меня на такое? А с другой стороны, отчасти Светлана права – я ведь за столько лет не поинтересовалась как он. Даже что ушел из жизни, и то узнала от его сестры.
– И что вы теперь хотите? – спросила я.
– Половину дома, что же еще! Итак все ясно. Или ты думаешь, что мы такие деньжищи просто так старшей дочке Семена подарим? – снова жестко усмехнулась вторая супруга моего отца.
Я была в шоке. В полном. Как быть теперь? Выкупить половину дома денег у меня нет, это слишком большая сумма! Брать кредит? Собирать по родственникам? Но те ведь тоже не миллионеры, если только…
– Пожалуйста, уйдите сейчас, мне надо все обдумать.
– Обдумай, но через полтора месяца будет оглашено завещание, и мой сын и я на законных правах войдем сюда в качестве хозяев воловины.–заявила Светлана, поднимаясь.
Они ушли, а меня ноги не держали. Провожал «родственников» мой муж.
Когда он вернулся, я сидела бледная, как полотно, меня всю трясло.
– С ними под одной крышей я жить не буду, надо продавать половину… –затараторила я.
– Кать, постой! У меня есть идея. Поехали к моему деду.
– К деду?
– Ну да!
Я на автомате собралась, забыв про то, что ужинать ведь собирались, и мы поехали. По дороге муж рассказал, что его дед не абы кто, а крутой человек, который в девяностые ворочал миллионами. Потом прижали всех авторитетов, но те, что поумнее были, свои доходы легализовали.
Отца у Коли не было, а мама беззаветно его любила. С дедом колиным я не знакома была. Он нелюдимый был мужик, уже в годах.
– И что, у него просить?
– Да, я единственный внук, он меня любит.
Мы долго петляли по элитному закрытому поселку, пока не приехали к огроменному, до самого неба забору. За ним оказался такой же громадный дом, скорее похожий на замок.
– Дед, это Коля! – помахал мой муж в видео-камеру.
Ворота открылись, мы вошли. Дед колин оказался сухим, длинным, как жердь стариком с очень цепкими и зоркими глазами.
– Давненько не приезжал! О, наконец-то жену привез показать.–проскрипел старик.
– Прости, дед, тут мать Катина тяжело хворала, не могли приехать.
– А сейчас что навестили?
– Помощь нужна.
– Помощь, значит. Ну, говори. Если смогу, так помогу, ты ж внучок мне, не абы кто.
Мы наперебой взялись рассказывать о том, что случилось. Как явилась вторая жена моего отца с моим сводным братом, как половина дома теперь их, а мы с мужем там мечтали жить там.
–Если ты не поможешь, никто не поможет! – заключил историю Коля.
– Телефон оставьте этой женщины мне, я улажу.–сказал колин дед, и закашлялся.
– Валерий Арсеньевич, спасибо!
– Не за что пока, Катюша, не за что! А вы меня навещайте. Я ж не молодею, а Кольку люблю, один он у нас.
Мы оставили телефон, и поехали назад, в мой родительский дом. Ужинали теми самыми фрикадельками, которые теперь греть пришлось, перебрасывались редкими фразами. Как-то все мне казалось фантастичным, и не верила я, что поможет этот старик, которому жить оставались считанные годочки, а то и месяцы.
Но сомневалась я зря.
Утром нам позвонил какой-то человек, сказал, что нужно поехать в регистрационную палату для переоформления документом.
Доля моя была выкуплена Валерием Арсеньевичем Савельевым, который уже готовил дарственную на Николая Николаевича Савельева, то есть моего мужа.
Теперь у дома вновь было два собственника – я и мой муж. Дед не обманул, и документы все были честь по чести.
Вернулись мы, окрыленные перспективами – с «родственничками» больше видеться я не собиралась, а вот жить долго и счастливо в стенах, которые знакомы мне с детства, очень даже.
Мы затеяли ремонт в детской – когда-то моей, а теперь предназначающейся для нашего будущего малыша. Я еще не была в положении, но не сомневалась, что это вопрос ближайшего времени.
– Давай я пирог испеку и к деду твоему съездим в гости? – предложила я вечером.
– Давай, ему приятно будет! – улыбнулся мне муж и обнял меня крепко и нежно.
Хорошо, что все разрешилось в нашу пользу, и Валерию Арсеньевичу я была очень благодарна. Если бы не он, ждали бы нас продажи, разделы, скандалы.
Друзья,подписывайтесь на мой канал Рассказы от Маргоши,впереди еще много интересного!
А также читайте :