– Диана, тебе мама не звонила моя? – спросил меня супруг как-то слишком тихо.
За этой тишиной обычно крылись неприятности. Преимущественно от родни Сергея, ведь речь шла о моей свекрови.
– Нет, а что? – я поставила перед мужем большую тарелку с яичницей, посыпала ту свежим зеленым луком. – Вот перец, держи.
Передала супругу перечницу, и вопросительно посмотрела на него. Сергей нарочито долго и медленно перчил завтрак, а после тяжело вздохнул:
– Да маман затеяла на даче баню строить, давно собиралась. И у Люды опять проблемы, и…
– И конечно, мы должны-обязаны-сию минуту помочь деньгами! Так? – прищурилась я.
Муж пожал плечами:
– Ну, мы же родня…
– Сереж, ты не устал быть животным отпущения, а? Мы сто раз это обсуждали.
– Да я понимаю все! Но как матери не помочь?
– Ей баня загорелась прямо сейчас, когда мы взяли машину и сами купили участок? Не совпадение ли?
– Не вижу связи.
– Зато я вижу! Ладно, сейчас нет времени это обсуждать, я опаздываю на работу уже.
Мы с Сергеем были женаты три года. Это был счастливый брак, в котором мы оба чувствовали себя комфортно. Почти. И это самое «почти» произрастало из многочисленных родственников моего супруга.
Многодетная семья – отнюдь не ягодник, а гадюшник. У моего мужа было четыре сестры. Трое из них, к счастью, жили за границей, и особо в нашей жизни не отсвечивали.
А вот младшая, четвертая… О своей золовке я могла бы рассказывать долго, но обозначу лишь несколько фактов. Трое мал мала от трех мужчин, с которыми Вера даже в браке не была.
Свекровь моя, Инга Дмитриевна, с умилением говорила об этой ситуации «дело молодое», а мне хотелось назвать это, не стесняясь, крепким словцом.
Чем думала младшая сестрица Сергея, когда плодила всю эту ораву, не имея ни жилья, ни работы, для меня была тайна, покрытая мраком. Золовка жила по принципу «дал бог зайку, даст и лужайку». И традиционно лужайкой считался Сережа, как единственный мужчина в семье.
Все дело в том, что когда у Инги Дмитриевны уже было пятеро, с ее мужем случилась беда. Они жили тогда на севере, свекор мой промышлял охотой, и однажды не вернулся с нее.
Нашли потом после встречи с хозяином тайги, но не аппетитные подробности после знакомства Николая Павловича с медведем в семье моего супруга принято было деликатно обходить.
Осталась бедная женщина с оравой погодок, кое как поднимала их сама, с севера переехала в центральную часть России, к своей матери поближе.
Но все равно тяжело пришлось, и все время, после того, как отца не стало, Сергею твердили и мать, и бабушка: «Ты единственный мужчина, ты должен-обязан!». И проросли в моем муже эти семена.
Я их выпалывала потихоньку, но то, что взращивалось годами, не изведешь за пару лет. Да и мое влияние на супруга решительно не нравилось его многочисленным родственничкам.
Помню разговор с золовкой. Она тогда заявилась в очередной раз денег просить. Строго говоря, это была основная цель визитов Веры в наш дом.
– Ты куда-то собираешься? – спросила она.
– У меня маникюр и стрижка сегодня в три.–отозвалась я, подкрашивая губы перед зеркалом.
– Да, кстати, я как раз с тобой об этом поговорить хотела. Или ты к моей подруге ходишь стричься подешевле, или я поговорю с Сережей, чтобы он тебе лавочку на эти траты прикрыл! – заявила мне Вера.
– К твоей подруге я больше не ногой, там руки человеку надо за такую работу оборвать! А кто ты такая, чтобы какие-то там лавочки в моей семье прикрывать? К твоему сведению, я зарабатываю больше Сергея, и статья доходов на красоту идет из моего бюджета.
– Потому что раньше Сережа был чутким и добрым, и маме и мне на карту переводил каждый месяц, и так на расходы давал.
А как ты появилась, то мы теперь денег не видим, потому что ты с него тянешь! – капризно надув губки, говорила сестра супруга.
– А теперь он вдруг понял, что семейка видит в нем только кошелек с деньгами и прикрыл аукцион невиданной щедрости, да? – уточнила я.
Золовка смотрела откровенно зло, но тему развивать не стала.
Зато на нее не раз заговаривала со мной свекровь. Инга Дмитриевна тоже привыкла получать от своего сыночка кругленькую сумму. Еще бы, он же бизнесмен теперь, свою сеть химчисток ковров и верхней одежды!
Кстати, примечательно, что там самая бабушка, мать свекрови, отписала свою трехкомнатную именно на Сергея. Расчет, возможно, во многом, именно на то и был, что внучек толковый, что-то свое откроет, и будет отстегивать мамаше и сестричкам.
А может и правда бабушка искренне тревожилась за единственного мальчика в семье, который всегда был по остаточному принципу: Любочке надо платье, Верочке ботиночки, Алечке на кружки, Венере на репетитора. А Сереже ничего не надо!
Он при таком малиннике, как лопух у забора рос – носил то, что соседка сердобольная со старшенького передала. С пятнами и зашитое? Ничего! Сереже пойдет, главное девочки.
Почему так в семье у Сергея было, я не знала, но порой до слез мне было жаль мальчика с мягкими волосами и синими глазами, словно это осколки неба весеннего на личике.
– Диана, ты себя поставила, как королева прямо! А главные люди в жизни это его мать и младшая сестра! – говорила мне Инга Дмитриевна.
– Главная для него жена и наши будущие дети. Прекратите тянуть со своего сына последние жилы! – защищала я супруга.
– Но мы же все родня, поумерь аппетиты. Ты сама хорошо зарабатываешь…
– Инга Дмитриевна, давайте на чистоту! – злилась я. – Вы работаете, да плюс пенсия. А Вера… Простите, но куда столько от ветра рожать было? Почему она считает, что ее детей должны содержать родственники?
– Потому что она младшая в семье, потому что так сложилось, дело ведь молодое!
– Знаете, и у меня не старое, но у меня что-то нет семерых по лавкам!
–Ну так Верочка у меня красавица!
– Боюсь, дело не в этом, Инга Дмитриевна, и вы прекрасно это осознаете. Но вам удобно раскулачивать вашего сына на деньги, вот и все. И удобно, что дочь ваша прикрывается многочисленным потомством, а сама палец о палец ударить не хочет!
– У нее младшему всего два с половиной.
– В садик берут с года, в ясли. И какая-то помощь минимальная есть от нашей семьи до тех пор, пока в ней не появится свой собственный ребенок, которого мы с мужем планируем.
Свекровь округлила глаза:
– Ты даже не вздумай рожать! Сперва Сергей племянников должен вырастить!
Я откровенно громко расхохоталась:
– Нет, Инга Дмитриевна! Племянников он растить никому не должен, он им не отец. А на детей Вере еще и пособия платят, и пусть она умерит свои аппетиты, а не я.
Стоит ли говорить, что семья мужа все больше меня ненавидела? Думаю, это очевидно. Как только трубу с поставками ресурсов перекрыли, для золовки и свекрови я стала врагом номер один.
– Сереж, не иди у них на поводу! Ты помнишь, как расхворался и лежал? Так телефон же оборвали – отвезти их надо в торговый центр. И никому не интересно, что за сорок на градуснике, что лежишь пластом, что…
– Диан, да. Я все это понимаю.
Понимал, но втихаря от меня, и я знала об этом, сбрасывал небольшие суммы то маме, то сестре.
Вера ныла, что надо младшенькому костюмчик на осень, средней игрушку, старшему добавить на бассейн. Мать всю весну тянула с сына деньги на саженцы. Куда ей столько, я диву давалась, но… Скорее всего, саженцев там было куплено от силы пара, а остальные деньги свекровь отдала непутевой дочери своей многодетной.
Причем многочисленными отпрысками дочери своей Инга Дмитриевна воинственно гордилась, а меня порой тыкала в то, что я «без ребенка, без котенка», при этом мысль что я вот-вот рожу Сергею, по понятным причинам, ее панически пугала.
Теперь вот развернулось эпическое строительство бани.
Свекрови срочно понадобилась такая, чтобы туда можно было иностранную делегацию игр БРИКС пригласить, видимо. То бишь – хоромина больше квартиры двухкомнатной по размеру.
– Зачем ей такая огромная? – спрашивала я мужа, а он не знал что ответить.
– Она же дачу брала. Там фундамент под баню был залит, а теперь вот строиться взялась.
– Даже вполовину меньше и то много! Ты представляешь, сколько денег на такую стройку надо? Кто оплачивать банкет станет? – допытывалась я у мужа. – И даже не вздумай на каждые выходные туда горбатиться ездить.
– Да нет, что ты! У меня и времени нет на это.
А потом Сергею замаячила поездка в столицу. Женился его друг детства.
– Диан, там Вован женится. Надо бы поехать. Ты сможешь отпроситься на работе?
Я покачала головой:
– Прости, милый! Исключено! У нас весной, ты сам знаешь, аврал. Никто не отпустит. Поезжай один, передавай от меня привет.
Кстати, сеть химчисток когда-то муж мой начинал с тем самым Володей, своим лучшим другом со школьных времен. Вовка был из исчезающей породы хороших и порядочных людей.
А три года назад по Интернету познакомился с Ларисой, которая жила в Москве. Несколько месяцев переписывались, а потом Вовка переписал свои «активы» химчисток на Сергея, а сам махнул в первопрестольную, к возлюбленной.
Теперь вот решил жениться – молодые люди ждали пополнение, и решили по такому случаю поскорее узаконить свои отношения.
– Подарок тогда я от нас обоих подарю! – поцеловал меня в висок муж.
Я улыбнулась Сергею:
– Конечно! И фото мне присылай, мне же интересно!
– А ты не ссорься с мамой и сестрой, умоляю тебя!
Я подняла бровь:
– По поводу?
– Ну, вообще. Они непростые люди, но все же родные мне. Прошу, живите мирно эти две недели.
Я тяжело вздохнула – если бы сие только от меня зависело!
Мужа провожала рано утром. Самолет унес его навстречу празднику лучшего друга, а я вернулась в сразу какую-то опустевшую нашу квартиру. Так, не раскисать, это всего две недели!
Звонок в дверь вырвал меня из грустных дум. Пошлепала открывать, и на пороге оказалась свекровь. Инга Дмитриевна была явно настроена воинственно, судя по сжатым кулакам:
– Где мой сын?
– Улетел на свадьбу с Володе.
– Это ты его настроила, да?
– Да что стряслось, объясните!
– Он обещал мне оплатить крышу на бане, это четыреста тысяч! И где?
Ни копейки не получила, потому что «Диана не одобрит!» Да кто ты такая, чтобы одобрять поступки Сергея по отношению к его родной матери, а? И почему Вере было отказано в оплате лагеря летнего старшему, м? Все ты, ты! – свекровь тряслась от злобы и тыкала в меня тощим пальцем с массивным перстнем.
Также зло в серебряном кольце сверкал аметист.
– Инга Дмитриевна, я еще раз повторяю – я законная жена вашего сына!
Прекратите тянуть из нашего бюджета деньги на свои прихоти, хватит. У него есть своя семья, мы планируем ребенка, и вскоре вы вообще ни копейки не увидите!
– Да я про тебя все расскажу! Я видела тебя с мужиком тем в обнимочку две недели назад, около работы!
Я рассмеялась:
– Не хочу вас огорчать, но этот «мужик» мой двоюродный брат, с которым Сергей преотлично знаком.
– Я найду как выжить тебя из нашей семьи, ведьма ты проклятая! Так и знай, я так этого не оставлю. Немедленно отдай мне деньги моего сына, я имею на них полное право, я его растила.
Когда родня попыталась вытянуть из меня деньги, моя реакция оказалась настолько жесткой, что они спешно покинули мой дом.
– Инга Дмитриевна, я имею полное право вызывать немедленно правоохранителей за вторжение на чужую территорию и угрозы! Мне сделать это?
– Ты не посмеешь! – взвизгнула свекровь.
– Проверим? – я достала и демонстративно разблокировала сотовый.
– Мой сын вернется, и я все расскажу ему!
– Сделайте милость. И еще одну – к порогу моему больше не приближайтесь, понятно? Иначе…
Свекровь ушла. Мужа я тревожить в поездке не стала, рассказала ему все уже после.
– И не обижайся, но я больше ни мать твою, ни сестру не пущу к себе.–сказала я Сергею.
– Да, все границы уже перешли.–согласился супруг.
В тот же вечер я узнала, что беременна.
Тест купила несколько дней назад, но закрутилась, забыла, а подозрения о наличии интересного положения крепли.
Мы про родственников с Сережкой и думать забыли, радуясь счастливым переменам в нашей жизни. Обсуждали, что купим малышу, как обустроим детскую, спорили как назовем.
Свекровь и золовка с радаров пропали, что меня полностью устраивало. Хотелось провести беременность не в ссорах и раздражении, а в радости и спокойном ожидании.
Друзья,подписывайтесь на мой канал Рассказы от Маргоши,впереди еще много интересного!
А также читайте :