"Ну что Пестель рассказывай как мои палачи, отсекли ушки, прекрасной мадам Шевалье." - грозно спросил император Павел I
Не многие знают, что отец будущего декабриста, Иван Борисович Пестель, в период правления императора Павла I занимал должность почт-директора в Санкт-Петербурге. Помимо непосредственных служебных задач, ему поручалось осуществлять цензуру над всеми иностранными периодическими изданиями, поступавшими в Российскую империю.
Странности в поведении русского монарха вызывали за рубежом множество разговоров, догадок и политических слухов. В 1798 году, одно из центральных парижских изданий сообщило, что по распоряжению разгневанного императора французской актрисе и фаворитке Павла I, мадам Луизе Шевалье, урожденной Пуаро, после её выступления в «Павловском дворце» отрезали уши за неудачное пение.
Пестель пропустил эту провокационную заметку, и уже на следующий день был вызван к императору.
-Ну что Пестель рассказывай как мои палачи, отсекли ушки, прекрасной мадам Шевалье. - грозно спросил император Павел I
Иван Борисович заранее подготовился к беседе и ответил невозмутимым тоном:
- Ваше императорское величество, я пропустил эту статью, чтобы показать миру, мерзкую ложь, иностранных клеветников. Сегодня вечером, во время выступления певицы в театре, столичная публика и иностранцы, смогут лично убедиться, что уши мадам Шевалье, находятся на положенном им Господом месте.
Павел громко захохотал и приказал статс-секретарю Неплюеву передать Шевалье, чтобы она появилась на сцене в длинных бриллиантовых серьгах, которые император подарил ей незадолго до этого.
Кто такая эта мадам Шевалье и чем она привлекла императора Павла I?
Эта выдающаяся женщина оставила неизгладимый след как во французской, так и в российской истории. Она обладала уникальной, почти сверхъестественной способностью притягивать людей. Поэты слагали стихи в ее честь, а самые близкие люди писали проникновенные письма, полные восхищения. Ей удавалось оказывать такое сильное влияние на мужчин, что они доверяли ей государственные тайны, щедро дарили драгоценности и исполняли любые ее прихоти. Она безоговорочно властвовала над сердцами зрителей в театрах Лиона, Парижа, Гамбурга и Санкт-Петербурга. Европейские монархи, наследники престолов и знатные князья с удовольствием слушали ее пение. Мадам Шевалье. Знаменитая французская певица, с легким налетом революционного прошлого и эмигрантской судьбы.
Любовница обер-шталмейстера Кутайсова, а впоследствии и самого императора Павла I. Возможно, французская шпионка, работавшая на Первого консула. Одна из самых богатых женщин Европы, а в конце жизни – смиренная монахиня в дрезденском монастыре.
Эти события – лишь ключевые моменты ее необыкновенной жизни, отражающие мощное влияние эпохи, в которую она жила.
НАЧАЛО КАРЬЕРЫ
Мадемуазель Пуаро родилась в начале 1770-х годов в Лионе, в семье скромного танцмейстера, от которого унаследовала природную грацию, исключительную музыкальность и тягу к прекрасному. Ее будущее виделось в двух направлениях: либо стать содержанкой богатого старика, либо покорить театральные сцены. В обоих случаях у нее были реальные шансы на успех.
Природа одарила мадемуазель Пуаро необыкновенной красотой, редко встречающейся в природе: невысокого роста, гибкая и стройная, подвижная и пластичная, она отличалась выразительным, слегка вытянутым лицом с классическими чертами, копной светло-каштановых волос с золотистым отливом и большими, ярко-синими глазами.
Голосу мадемуазель Пуаро не хватало отточенности, которую могла дать только профессиональная школа. Однако, обладая чистым, свежим и глубоким голосом, а также редким сценическим даром, она была замечена в Лионском театре и сразу же принята после прослушивания.
Юная актриса вышла замуж за балетмейстера труппы Пьера Шевалье, человеку, лишенному таланта, но наделенному поразительной деловой хваткой и отсутствием моральных принципов. Объединив талант жены и предприимчивость мужа, супруги Шевалье отправились в Париж в поисках славы.
Бурные события Французской революции вовлекли амбициозных актеров в водоворот политических интриг. Однако, политические игры быстро наскучили им, и они вернулись на сцену знаменитого Итальянского театра в Париже. Мадам Шевалье постепенно завоевала признание как одна из самых востребованных исполнительниц популярных комических опер. Ей удавалось воплощать на сцене образы нежных и трепетных героинь, испытавших на себе тяготы судьбы. Ее дебют состоялся в комической опере Крейцера «Поль и Виргиния». Трогательная история любви, известная читателям по роману Бернардена де Сен-Пьера, захватила зрителей с первых минут представления. Юная Виргиния на глазах публики переживала переход из детства во взрослую жизнь. Мадам Шевалье мастерски передавала внутренние переживания героини, показывая, как драматические обстоятельства формируют ее характер. Она казалась чувствительной, утонченной и способной на беззаветную любовь к своему Полю.
Сохранилась гравюра, хранящаяся сегодня в Милане: на фоне огромного, полулежащего на земле негра по имени Заби, которого заботливо опекала Виргиния, изображена удивительно стройная девушка в полупрозрачном платье, не скрывающем изящества ее ног. Грациозным жестом она подносит к его устам родниковую воду…
Спустя несколько дней после представления, критик газеты «Новый театральный бинокль» отметил необыкновенную внешность, свежесть голоса, ум, тонкость и одухотворенность дебютантки. Ему вторили и другие, хотя далеко не всех успел угостить в ближайшем кафе расторопный Пьер Шевалье.
Князь Н.Б.Юсупов, занимавший тогда пост руководителя музыкального и театрального направления в Российской империи, обратил внимание на талант актрисы, увидев ее в Париже. Уже через два года он подписал соглашение с ней, ее супругом Пьером и ее братом, танцовщиком Огюстом, на службу во французскую императорскую труппу Санкт-Петербурга. В мае 1797 года мадам Шевалье прибыла в столицу. Она и представить себе не могла, что в России ее ожидает судьба, полная неожиданностей, которая позволит ей сблизиться с высшим обществом и стать одной из самых зажиточных и влиятельных женщин в Европе. Ее карьерный взлет был стремительным и заметным.
Условия, на которых мадам Шевалье, ее муж и брат вошли в императорскую труппу, были весьма выгодными. Согласно договору, она получала 7000 рублей, что было беспрецедентной суммой для иностранной артистки. Балетмейстер Пьер имел жалованье в 3000 рублей, а танцовщик Огюст – 2000. Кроме того, в контракте было прописано право мадам Шевалье исполнять только те роли, которые она сама сочтет подходящими – привилегия, которой ранее не пользовался ни один артист. Также ей полагался бенефис, весь доход от которого принадлежал ей.
Помимо этого, им предоставлялось жилье, дрова и личный экипаж.
Первое выступление мадам Шевалье состоялось 17 июня 1797 года в Павловске, царской резиденции, в комической опере Далейрака «Рено д’Аст». В этот день она испытывала повышенное волнение, ведь ей предстояло впервые предстать перед двором и самим императором Павлом I. Спектакль французской труппы был организован в честь возвращения государя в любимый Павловск после долгой поездки по Москве, Казани и другим городам. Зрители собрались в одноэтажном деревянном театре, расположенном напротив дворца, у липовой аллеи, ведущей к нему.
В опере «Рено д’Аст» мадам Шевалье исполнила роль юной Цефизы, оплакивающей утрату жениха. Ее первые арии были наполнены глубокой и искренней скорбью, и когда она завершила исполнение на особенно проникновенной ноте, из ее глаз покатились слезы.
Несмотря на заверения сварливого старика, опекавшего нашу героиню, молодой офицер Рено д’Аст чудом остался жив. Влюбленные воссоединились, и любовь одержала верх. Мадам Шевалье с тонкостью изобразила постепенное изменение ее состояния – от печали к восторгу, вырвавшемуся наружу. В финальном дуэте ее голос звучал с пылом и волнением. После смены наряда ее пригласили за стол – вместе с мужем, который по внешности больше напоминал слугу госпожи.
Во время ужина в роскошном зале, оформленном в итальянском стиле, Павел Петрович тепло поприветствовал мадам Шевалье, расспрашивая о первых впечатлениях от России. Она отвечала сдержанно, часто опуская взгляд. Государыня Мария Федоровна осведомилась о Гамбурге и его видных представителях. Вскоре разговор стал более непринужденным, и мадам Шевалье дважды улыбнулась, демонстрируя свои безупречно белые зубы.
РОМАН С КУТАЙСОВЫМ
Император остался доволен: актриса, прибывшая в его труппу, оказалась выдающейся, и рекомендации, данные ей опытным Юсуповым, полностью оправдались. Все присутствующие были рады хорошему настроению Павла Петровича. Лишь один, пожалуй, самый преданный государю человек, не следил за выражением лица императора. Это был Иван Павлович Кутайсов, любимец Павла. Ему было около сорока лет. Высокий, статный мужчина с красивой фигурой, пронзительными черными глазами и гордым носом воплощал в себе идеал восточной красоты. Густые черные брови нависали над глазами, придавая лицу особую выразительность. Он не стесняясь, внимательно разглядывал мадам Шевалье, не отрывая от нее взгляда, а после ужина она получила записку, в которой Кутайсов предложил ей встретиться в парке у круглого пруда.
Так завязался роман между Кутайсовым и мадам Шевалье.
Кутайсов арендовал для нее роскошный особняк, обставил его с изысканным вкусом и щедро одаривал свою возлюбленную, даря ей бриллианты необычайной красоты. Теперь она ощутила вкус богатства и наслаждалась им. Она устраивала приемы, на которых стали появляться не только актеры и французские эмигранты, но и высокопоставленные чиновники империи.
За несколько месяцев она сумела завоевать значительное влияние и авторитет в петербургском высшем обществе. Юноши стремились к ее вниманию, а дамы мечтали о возможности посещать ее приемные в доме на Фонтанке. Любая просьба, обращенная к мадам Шевалье, исполнялась в кратчайшие сроки – не более получаса. Укрепившись в кругах русской знати, она решила создать прочный финансовый капитал. В ней была сильна рациональная и практичная натура. "К ней обращались за помощью, и она оказывала ее за определенную плату, – гласил устоявшийся порядок. По поручению мадам Шевалье, ее супруг и брат занимались организацией продажи лож в Каменном театре, а она получала подробный отчет с указанием имени и суммы, выплаченной каждым поклонником ее таланта. Иногда эта сумма достигала внушительных 1500 рублей, в то время как обычная цена составляла всего 25! В награду самые щедрые зрители получали привилегии: превосходные места в партере или даже продвижение по служебной лестнице.
Иногда мадам Шевалье лично обращалась к императору с просьбами, и тогда вознаграждение за оказанную услугу значительно возрастало. Так, например, платой князя Барятинского за хлопоты по поводу французской актрисы стало колье, стоимость которого составляла 6000 рублей.
Подобные истории множились и превращались в легенды. Среди распространителей слухов были и те, кто представлял мадам Шевалье в невыгодном свете, обвиняя ее в откровенном обмане, от которого не отказалась даже репутация любовницы Кутайсова.
Ей приписывали крайнюю скупость. Заказывая самые модные наряды из Парижа, она при этом отправила лишь 200 рублей нуждающейся матери, и то после многочисленных напоминаний.
Артистическая карьера мадам Шевалье также развивалась активно. 25 июня 1798 года она дебютировала на сцене Большого Каменного театра в комической опере Дезеда «Алексис и Жюстина», которая собрала рекордную сумму – 1287 рублей 25 копеек. Это была настоящая победа над придирчивой петербургской публикой. Роль Жюстины оказалась не самой эффектной для актрисы: она играла простую, искреннюю девушку из бедной семьи, влюбленную в Алексиса, которого с детства воспитывали его родители. Оказалось, что он – сын дворянина, и отец противился его браку с простолюдинкой. В итоге все заканчивалось помолвкой и радостным финальным дуэтом счастливых влюбленных. Драматизма в мужских ролях было больше. Но мадам Шевалье сумела выделить свою героиню, приковав внимание зрителей к чувствительной и наивной девушке, которая на глазах превращалась в юную, страстную женщину, отстаивающую свое право на любовь.
Слава мадам Шевалье росла с каждым представлением. В комической опере Монсиньи «Прекрасная Арсене» она блистала своим чарующим голосом, который был отчетливо слышен даже с самых дальних мест.
В Каменном театре мадам Шевалье выступала реже, чем в Эрмитажном театре. В его небольшом партере расставлялись стулья исключительно для членов императорской семьи, а для остальных зрителей места располагались круглым амфитеатром в шесть рядов. Павел Петрович повелел устраивать представления по вторникам и пятницам, с продажей билетов через Придворную контору. Именно в эти дни казенная карета отвозила актрису на Дворцовую набережную.
ЛЮБОВНИЦА ИМПЕРАТОРА
Но вершина ее власти еще не была достигнута. Император часто посещал представления мадам Шевалье, даря ей ценные подарки. После одного особенно удачного концерта Павел Петрович навестил актрису за кулисами и выразил свои намерения весьма прямолинейно. Он удалил Кутайсова, чтобы не испытывать никаких препятствий в общении со своей возлюбленной. Ошарашенная мадам Шевалье, выдавая заученную улыбку, слушала витиеватые комплименты государя, и ее охватывал ужас.
Через несколько часов она стала любовницей российского императора, войдя в круг его приближенных. Она знала, что княжна Лопухина, ныне княгиня Гагарина, оставалась при государе, и ее тем более поразило его решение.
Когда о происшедшем узнал Кутайсов, с ним случилась истерика, после которой его долго не могли привести в себя. Государь похитил у него самое дорогое из всего, что было у него в жизни. Он проклинал себя за болтливость — ведь он сам рассказывал Павлу об очаровании мадам Шевалье.
Актриса попала в трудную, едва ли не безвыходную ситуацию. Отказать императору она не могла — под удар попадала теперь не только она, но и ее крошечная дочь от Кутайсова, да и сам Иван Павлович. Никаких теплых человеческих чувств она к Павлу Петровичу не испытывала, влюбленная в его фаворита.
Помогла ей в данном случае ее актерская природа. Она сумела так ловко притвориться, что Павел совершенно не заметил ее холодности. При этом она умело повернула дело так, что находила время и для встреч с императором, и для свиданий с Кутайсовым. Она стала предметом усиленных разговоров и сплетен, поскольку государь не считал нужным скрывать свое новое увлечение. Дошло до того, что ее открыто прочили в будущие государыни — после того, как Павел Первый разведется с Марией Федоровной, которая не устраивала многих русских вельмож.
КРАХ КАРЬЕРЫ В РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ
В последний раз мадам Шевалье увидела Павла Петровича 10 марта 1801 года. Во время концерта в Михайловском замке он был невнимателен и не сказал ей и двух слов, погруженный в свои невеселые мысли, так что французская актриса так никогда и не узнала, была ли она всего лишь забавной игрушкой для государя или же играла роль большую, нежели казалось ей самой…
Увлеченные своим чувством, ни Кутайсов, ни мадам Шевалье не почувствовали приближавшейся опасности, которая уже давно поджидала их в виде заговора против Павла I.
Под утро 12 марта 1801 года раздался страшный стук в дверь особняка мадам Шевалье.
В особняк мадам Шевалье ворвались рослые офицеры во главе с плац-майором Иваном Саввичем Горголи. Мадам Шевалье он был известен как рыцарь и франт: никто так не бился на шпагах, не играл в мячи и не одевался с таким вкусом, как он. Мадам Шевалье слышала также, что он первым ввел моду на высокие тугие галстуки, касавшиеся щек и прозванные «горголиями».
Они прибыли по приказу Александра Павловича в поисках государственных бумаг. Но ничего не нашли.
Через два дня она получила предписание, согласно которому она должна была покинуть пределы Российской империи. В бумаге, отдельно приложенной и подписанной лично государем Александром Павловичем, указывалось, что она освобождается от повинности, которая обычно применялась ко всем лицам, покидавшим территорию России, и от нее не требовалось отдать в казну одну десятую часть своего имущества.
Мадам Шевалье оценила великодушие нового императора и поспешила выехать за границу с годовалой дочерью на руках, как две капли воды похожей на Кутайсова… Расставание было тяжелым и долгим, но неминуемым.
Сначала она поехала в Германию, потом купила имение под Парижем. На сцену мадам Шевалье, судя по всему, более не выходила. Ее встречали в Германии, найдя ее располневшей и еще более похорошевшей, а в целом — скучающей. Она много читала, воспитывала дочь и более уже не влюблялась…
А когда Н.И.Греч спросил у ее брата-балетмейстера, навсегда оставшегося в России, о судьбе мадам Шевалье, то с изумлением узнал, что она стала монахиней одного из маленьких монастырей под Дрезденом.
Приглашаю всех на наш телеграм канал @shorikitravel, посвященной истории нашей страны и уникальным местам, которые можно посетить, и прикоснуться самим к истории.
Присоединяйтесь к нам, будет интересно и без суровой цензуры Дзена