Швейная фабрика кипела впечатлениями от прошедшего на прошлой неделе конкурса. Каждая участница, независимо от занятого места, стала звездой коллектива. В проходной вывесили фотохронику "А ну-ка, девушки!" и теперь возле газеты толпилось много народу, слышался смех и одобрительные комментарии. Главным героем мероприятия стала Екатерина с Костиком. Катя, в первую очередь, покорила коллег знанием советских поэтов и их произведений. Теперь к ней подходили за советом, что лучше почитать, либо узнать, кто ей нравится больше: Роберт Рождественский или Андрей Вознесенский.
Костик же запомнился зрителям своей детской непосредственностью. Многие выразили желание снова увидеть выступление мальчика на каком-нибудь праздничном концерте.
Анна взглянула на часы, стрелки которых показывали половину первого.
- Любовь Гавриловна, вы никуда не собираетесь? - спросила она своего непосредственного руководителя.
- Пока никуда... В три уеду в профилакторий получать путёвки. Что ты хотела?
- В столовую сходить...
- Конечно, иди...
Аннушка оделась и вышла в коридор, где сразу наткнулась на парторга, строгое лицо которого тотчас потеряло всякую серьёзность и засветилось радостью, теплом и беззаботностью, а внимательные глаза в упор смотрели на коллегу. От этого взгляда ей было немного не по себе.
- Добрый день, Анна Григорьевна! - любезно поприветствовал он её. - Случайно не на обед идёте?
- Добрый день, Евгений Александрович! Да, в столовую...
- Я тоже... Можно составить вам компанию?
- Конечно... - без задней мысли согласилась Анна и присоединилась к парторгу.
Как только Евгений Александрович появился на предприятии, женщины фабрики стали проявлять к нему повышенный интерес. Ещё бы, такой уникальный экземпляр - холостой, интересный и перспективный мужчина, просто мечта для незамужней девушки. По этой причине к парторгу обращались с вопросами якобы партийного характера, а между делом успевали слегка провоцировать и даже завлекать. Он же на подобные посягательства не реагировал или реагировал совсем слабо. Аннушку коллеги расценивали как достойную соперницу - симпатичную, строгую и образованную женщину, которая с каждым годом расцветала, становилась всё более элегантной и городской. Эта парочка сразу же начала привлекать внимание окружающих. А когда они в столовой, уже в который раз, сели обедать за один стол, то и вовсе появился повод для кривотолков.
Сначала они молча принялись за еду, лишь изредка переводя взгляд друг на друга. Аннушка никогда не страдала чрезмерным любопытством, а в возникшей ситуации просто не знала, с чего начать разговор. Выручил Евгений Александрович, который взял инициативу в свои руки, вспомнил прекрасный конкурс и тотчас заметил:
- Учитывая восторженный отклик коллектива на проведённое мероприятие, имеет смысл сделать этот конкурс ежегодным и проводить его, например, к Международному женскому дню. Как думаете?
- Хорошая идея! Прекрасный повод лишний раз собрать коллектив и весело провести время...
- Анна Григорьевна, после того чаепития в общежитии все выходные я думал о той встрече, и мне пришла в голову одна нескромная мысль. Разрешите в выходные вас куда-нибудь пригласить: в театр, в кино, в ресторан? Может, вам куда-то ещё захочется? - вдруг сменил тему и предложил Евгений Александрович.
Аннушка была удивлена такому неожиданному предложению.
- Даже не знаю... - пожала она плечами, немного подумала и сказала: - Выходные я стараюсь посвящать Василисе. На неделе мы с ней мало видимся, в основном урывками...
- Я не буду слишком настаивать, но вдруг вы всё-таки найдёте возможность, буду очень признателен! - вполне добродушно добавил парторг. - Спасибо большое за компанию! Мне нужно ещё успеть забежать по делам. Увидимся позже.
Последние слова оказались пророческими. Увидеться вновь пришлось достаточно быстро. Ближе к четырём часам дня, позвонила секретарь директора фабрики.
- Анна Григорьевна, вас срочно приглашает Михаил Андреевич. Не задерживайтесь, пожалуйста!
Аннушка насторожилась от такого приглашения. Директор обычно вызывал к себе Любовь Гавриловну, а лично её приглашал впервые. Неприятное волнение зарумянило щёки. Она взяла в руки рабочую тетрадь с ручкой и поспешила в приёмную.
Секретарь - чудесная дама бальзаковского возраста с серьёзным опытом работы и, обладающая широчайшими познаниями в самых разных областях жизни и науки, кивнула в сторону двери с табличкой "Генеральный директор". Анна робко вошла.
Кабинет занимал просторное помещение - около тридцати квадратных метров. В центре дальней стены разместился большой директорский письменный стол с креслом. Там восседал сам Михаил Андреевич. К столу директора перпендикулярно примыкал длинный стол для совещаний, где сейчас сидел Евгений Александрович и что-то негромко обсуждал. Когда Анна Григорьевна вошла в кабинет, оба мужчины повернулись к ней.
- Присаживайтесь! - пригласил директор и нахмурился.
"Начало так себе..." - подумала Аннушка и села напротив парторга, который уверенным и тёплым взглядом дал ей поддержку.
- На вас от сотрудников поступило заявление, - устало начал разговор Михаил Андреевич. Он откинулся на спинку своего кожаного кресла, сцепив пальцы рук на животе, словно собирался вести долгую и неприятную беседу. Его взгляд, обычно спокойный при любых обстоятельствах, сейчас показался Аннушке строгим и пронзительным, от чего по её спине пробежал неприятный холодок. Что же такого могло произойти? Она всегда старалась быть справедливой и внимательной к своим коллегам.
- Заявление? Какого рода? - спросил Евгений Александрович, стараясь сохранять спокойствие.
Директор не спешил с ответом. Он выдержал паузу, словно давая подчинённым время догадаться о причине вызова. Оба приглашённых сотрудника перебирали в голове все последние события и разговоры, но на ум ничего не приходило.
- Вас обвиняют в предвзятости и создании нездоровой атмосферы в коллективе во время проведения конкурса "А ну-ка, девушки!" - наконец произнёс Михаил Андреевич, переводя взгляд с парторга на Анну.
Судьба продемонстрировала неожиданный кульбит. Эти слова прозвучали как гром среди ясного неба. Анна опешила. Предвзятость? Нездоровая атмосфера?
- Михаил Андреевич, я… я не понимаю, - пролепетала Анна, чувствуя, как к горлу подступает ком. - Это какое-то недоразумение...
- Не скажите... Группа коллег считает, что именно вы - Анна Григорьевна, пользуясь расположением Евгения Александровича, помогли своей подруге и односельчанке одержать победу в конкурсе.
- Я всегда старалась быть объективной и справедливой...
Михаил Андреевич взял со стола папку и открыл её. Анна увидела несколько листов, исписанных детским почерком. Директор пробежался по ним глазами и вздохнул.
- Все знают вас как ответственного и принципиального человека, Анна Григорьевна, - ответил директор, смягчив тон. - Скажу честно, я был удивлён, получив такое заявление.
- Мы действительно с Кондрашовой Катей из одного села и сейчас живём в одном общежитии, но это же не значит, что я ей помогала... Нет, конечно, я помогала поддержкой, добрым словом и не более... Михаил Андреевич, это ложь! - воскликнула Анна, не в силах сдержать возмущение. - Я готова доказать, что это клевета. Давайте сюда пригласим автора письма. Пусть скажет мне это в лицо...
Аннушка почувствовала, как жар ударил в голову. Это было несправедливо и очень обидно!
- Кондрашова победила заслуженно. Ей даже пришлось дать дополнительное задание, потому что бухгалтерия выразила сомнения в её знаниях советской поэзии. Но и с дополнительным заданием девушка справилась блестяще! Кто мог такое написать? А главное, зачем? - подключился к разговору парторг, который тоже выглядел расстроенным.
- К сожалению, заявление анонимное. Но я не могу на него не отреагировать и хочу, чтобы вы объяснили ситуацию. Тем более, что заявители намекают на вашу любовную связь... Что, по вашему мнению, могло послужить причиной таких обвинений? - спросил Михаил Андреевич и пристально посмотрел на парторга.
- Уверен, что это заявление написали Таисия Павловна с Владленом Семёновичем. Только у них на протяжении всего конкурса были претензии к судейству... - высказал предположение парторг, у которого от негодования на скулах заходили желваки.
- Они перед конкурсом приходили в профком узнать ответы в литературном конкурсе. Я им отказала и, конечно, никому не давала. Это же нечестно! Таисия Павловна была крайне недовольна, сокрушалась и считала недопустимым, если победит простая швея или закройщица, а не их Ангелина - дочь главного санитарного врача...
- Мда... Ваш ответ выглядит правдоподобным. И откуда такое высокомерие у работников бухгалтерии? Я вот тоже из простой семьи: мама всю жизнь нянечкой в яслях проработала, а отец - на заводе. Что, мне теперь дорога только на завод заказана? Других предположений нет? - спросил директор.
- Нет. Всем конкурс очень понравился! Фотогазета на проходной висит. Можете посмотреть...
- Уже посмотрел... Интересные и динамичные снимки! Пожалел, что не смог своими глазами всё увидеть! Надеюсь, появится ещё такая возможность... - улыбнулся Михаил Андреевич. - Будем считать, что жалобу я рассмотрел... Но у меня остался к вам вопрос. Насчёт любви это правда?
Аннушка покраснела и удивлённо посмотрела на директора. Евгений Александрович гневно ответил за двоих:
- А два совершенно свободных человека должны у кого-то спрашивать разрешения или совета?
- Конечно, нет... Только в заявлении написано, что если расследование будет проведено ненадлежащим образом, то они считают своим долгом обратиться в вышестоящую инстанцию - в райком партии. В связи с этим у меня будет личная просьба... Я создам видимость расследования по жалобе, но, если вдруг у вас намечаются отношения, вы их пока, пожалуйста, не афишируйте! Пусть страсти поулягутся...
- Договорились! - согласился парторг, а Аннушка молча кивнула в знак согласия.
Она вышла из кабинета директора, сначала ощутив себя опустошённой и растерянной. Как когда-то в Алькино, на неё незаслуженно вылили ушат грязи. Но поддержка и доброе отношение Евгения Александровича здорово смягчали этот удар судьбы. Впервые в жизни Анна почувствовала рядом надёжное плечо человека - мужчины - и то, что на него можно опереться...