Вначале я смеялась. Потом — плакала. Потом просто перестала готовить ему ужин. Он говорил: «Давай без скандалов, просто поживем, словно мы соседи». Только в этой квартире от соседства пахло старыми обещаниями и холодной постелью.
***
Я не могла поверить, когда Павел произнёс эту фразу. Двенадцать лет вместе — и вдруг «соседи». Словно наша история, наполненная тысячами совместных завтраков, вечерних разговоров и тёплых объятий, испарилась в одно мгновение.
Квартира, купленная в ипотеку после пяти лет совместной жизни, вдруг стала просто жилплощадью с тремя отдельными комнатами.
— Так будет лучше для Алисы, — сказал он тогда, не глядя мне в глаза. — Ей тринадцать, скоро переходный возраст. Давай не будем травмировать её нашими отношениями.
Я кивнула. Кажется, в тот момент я не осознавала, на что соглашаюсь. Паша перебрался в кабинет, забрав туда свою подушку и ноутбук. Алиса недоумённо переводила взгляд с него на меня, но мы оба улыбались, будто всё было в полном порядке.
— Папа просто будет работать допоздна, — объяснила я дочери, пытаясь не выдать дрожь в голосе. — Ему так удобнее.
***
Первую неделю я продолжала готовить на троих. Завтрак. Обед. Ужин. Паша молча брал свою порцию и уходил к себе. Только сухое «спасибо» и звук закрывающейся двери. Алиса смотрела на меня вопросительно, но я только пожимала плечами.
— У папы много работы, — отвечала я каждый раз. — У него большой проект.
Алиса, кажется, не очень верила. Но что тринадцатилетний подросток мог понимать в отношениях взрослых? Она хмурилась, забирала свою тарелку и уходила к себе в комнату.
***
К концу второй недели я стала оставлять еду в кастрюле на плите. Кому нужно, тот возьмёт. Это было первое, что изменилось. Потом я перестала спрашивать, как у него дела. Потом — стирать его вещи.
Мы стали настоящими соседями. Составили график пользования ванной комнатой. Разделили полки в холодильнике. Паша перестал спрашивать, не нужно ли что-то купить по дороге домой. Я перестала интересоваться, когда он вернётся.
Со стороны это казалось очень разумным решением. Мы не выясняли отношения, не затевали споры. Просто жили рядом — два человека с разными устремлениями.
***
В конце третьего месяца нашего «соседства» меня повысили до главного специалиста. Это было неожиданно.
— Ты эффективный сотрудник, Аня, — сказала мне Ирина Анатольевна, владелица компании.
В тот вечер я купила торт. Алиса обрадовалась и обняла меня. Паша сказал: «Поздравляю», — и взял себе кусок в кабинет.
Именно тогда я поняла: что-то во мне изменилось. Я уже не страдала от его отчуждённости. Меня не тянуло постучать в его дверь и спросить, всё ли в порядке. Я просто была. Сама по себе. Со своими успехами и радостями.
Я стала чаще выходить из дома, задерживаться на работе. Начала ходить в бассейн по вторникам и четвергам. Купила себе абонемент на курсы по японской икебане. Встречалась с коллегами после работы.
Жизнь продолжалась — без него. Это странное открытие сначала напугало, а потом освободило меня.
— Мама, что-то в тебе поменялось, — сказала мне однажды Алиса. — В тебе появилось что-то... новое.
Я улыбнулась и обняла дочь. Может быть, в этом и был смысл нашего «соседства»? Найти себя заново?
***
К шестому месяцу мы с Пашей практически не пересекались. Он стал задерживаться на работе до позднего вечера. Иногда не ночевал дома — «командировка», объяснял он Алисе. Я не спрашивала. Мы были соседями, помните?
В тот день я вернулась домой раньше обычного. В офисе отключили свет, и Ирина Анатольевна отпустила всех по домам. Я зашла в квартиру тихо, планируя сделать сюрприз Алисе — мы могли бы сходить в кино или кафе.
В прихожей стояли женские туфли. Бежевые, на высоком каблуке. Не мои.
Я застыла. Внутри всё замерло, словно время остановилось на несколько мгновений. Я сделала глубокий вдох и прошла в комнату.
Паша и незнакомая женщина сидели за нашим обеденным столом. Они пили чай из моих чашек и смеялись. Алиса была у подруги — она предупредила меня сообщением, но я забыла.
— Аня, — Паша встал, нервно одёргивая рубашку. — Ты рано. Это... это Лиля. Моя коллега.
Лиля. Высокая, стройная брюнетка с идеальным каре и аккуратным макияжем. Она смотрела на меня с лёгким смущением и улыбалась.
— Очень приятно, — сказала она. — Паша много рассказывал о вас.
Обо мне? Своей коллеге?
— Взаимно, — ответила я, снимая пальто. — Простите, что прервала вашу встречу. Я только возьму кое-что из своей комнаты и уйду.
— Аня, — Паша последовал за мной в спальню. — Послушай...
— Всё в порядке, — я быстро достала из шкафа спортивную сумку и начала складывать вещи. — Ты не обязан объяснять. Мы соседи, помнишь?
Он молчал, глядя, как я методично собираю вещи. Я чувствовала его взгляд, но не поднимала глаз.
— Ты куда? — наконец спросил он.
— К подруге.
— Аня, давай поговорим.
Я застегнула сумку и наконец посмотрела на него.
— О чём? О том, что ты привёл женщину в дом, где живёт твоя дочь? Или о том, что ты шесть месяцев мне лгал?
— Я не лгал, — его голос дрогнул. — Я просто... я не знал, как сказать.
— «Аня, я встретил другую женщину». Так сложно?
— Это не так просто.
— Нет, Паша, — я накинула пальто. — Простое — это предложить жене пожить «как соседи», а самому тем временем строить отношения с другой. Вот это действительно просто.
К моей подруге Нине я не поехала. Вместо этого я зашла в небольшое кафе недалеко от дома. Заказала чай и сидела, разглядывая посетителей.
Шесть месяцев назад мне казалось, что привычный мир рухнул. Что без Паши, без наших отношений, я не справлюсь. Но случилось неожиданное. Я обнаружила в себе силы, о которых не подозревала.
И теперь, наблюдая за людьми вокруг, я осознавала, что наше «соседство» стало для Паши лишь комфортным способом избежать откровенного разговора. Способом уйти от ответственности и не говорить прямо о своих истинных чувствах.
Я достала телефон и набрала номер риелтора. Старого знакомого, который помогал нам с покупкой этой квартиры.
— Олег, привет. Это Аня. Помнишь меня? Мне нужна твоя консультация по поводу раздела имущества.
***
Я вернулась домой поздно вечером. Алиса уже спала, Лили не было. Паша сидел на кухне и ждал меня.
— Нам нужно поговорить, — сказал он.
Я кивнула и села напротив. Мы долго смотрели друг на друга.
— Я собираюсь съехать, — сказала я наконец. — Мы с Алисой. Я нашла хорошую квартиру недалеко от её школы.
— Что? — он выглядел растерянным. — Но Алиса...
— Алиса поедет со мной. Ты сможешь видеться с ней, когда захочешь.
Он молчал, крутя в руках кружку с давно остывшим чаем.
— Я... я не хотел, чтобы всё так получилось, — наконец сказал он.
— Знаю, — я улыбнулась. — Никто не хотел. Просто иногда лучше признать, что отношения завершились, чем превращать их в странное соседство.
— Лиля... она ничего не значит. Это было всего пару раз.
— Паша, — я покачала головой. — Дело не в Лиле. Дело в нас. В том, что мы уже давно не вместе. Мы просто боялись это признать.
Я встала и подошла к нему. Впервые за долгие месяцы прикоснулась к его руке.
— Спасибо тебе, — сказала я. — За эти шесть месяцев. Они помогли мне понять, что я могу быть счастливой. Сама по себе.
В его глазах что-то мелькнуло. Сожаление? Грусть? Облегчение? Я не знала. И уже не хотела знать.
***
Через полгода после раздела имущества мы с Алисой въехали в новую квартиру. Небольшую, но светлую. С окнами, выходящими на тихий двор с детской площадкой.
Паша помогал с переездом. Молча носил коробки, собирал мебель. Алиса сначала сопротивлялась, не хотела уезжать из дома. Но потом, когда мы объяснили ей всё честно, она приняла ситуацию с удивительной зрелостью.
— Я всё равно буду видеться с папой, правда? — спросила она.
— Конечно, — я обняла её. — Он всегда будет твоим папой. Ничто не изменит этого.
Последнюю коробку Паша поставил в прихожей и неловко переминался с ноги на ногу.
— Ну, я пойду?
Я кивнула.
— Паша, — окликнула я его уже у двери. — Спасибо.
Он обернулся, нахмурился.
— За что?
— За то, что предложил пожить как соседи. Это была хорошая идея.
Он улыбнулся — впервые за долгое время по-настоящему.
— Прости, что не смог быть хорошим мужем.
— А я — хорошей женой, — я пожала плечами. — Но зато теперь мы можем быть хорошими родителями. По отдельности.
После его ухода я долго стояла у окна, глядя, как он идёт к машине. Двенадцать лет вместе. Столько всего было — радости, горести, надежды. Всё это никуда не исчезло, просто стало частью прошлого. Частью нас.
Я отвернулась от окна и посмотрела на новую квартиру. Мою квартиру. Со стенами, которые можно красить в любой цвет. С полками, на которых можно расставлять любые книги. С местом, которое отражает мою индивидуальность.
— Мам, — Алиса вошла в комнату, держа в руках фотографию — нашу, семейную, с отдыха на море два года назад. — Куда это поставить?
Я взяла рамку, посмотрела на наши улыбающиеся лица.
— Знаешь что, — сказала я. — Давай поставим её на самое видное место. Как напоминание о том, что у нас было много хорошего. И ещё будет.
Алиса обняла меня, и мы долго стояли так, глядя на фотографию.
— Мам, — прошептала она. — А у нас всё будет хорошо?
— Будет, — я поцеловала её в макушку. — Обязательно будет. По-другому, но хорошо.
Я осознавала, что впереди немало задач. Предстояло многое наладить заново. Но теперь я была уверена в своих способностях. Те качества, которые я открыла в себе, когда мой муж предложил мне пожить «как соседи», а я неосмотрительно приняла это предложение.
Эта неосмотрительность, как оказалось, стала поворотным моментом. Шагом, который позволил мне увидеть себя по-новому.
Жизнь продолжалась — уже без соседства и фальшивых улыбок. Настоящая жизнь, в которой каждый нашёл своё счастье. Непохожее на то, что мы планировали когда-то, но от этого не менее ценное.
А наша квартира с Алисой стала по-настоящему нашим домом. Местом, где нет необходимости притворяться. Где можно просто быть собой.
И это оказалось именно тем, что нам обеим было нужно.
Я стараюсь для Вас! Если хотите ответить тем же – нажмите на кнопку ПОДДЕРЖАТЬ👇🏻