Глава 4. Вечер первого дня
- Через недельку, говоришь? – Загибин по инерции улыбался, наблюдая за мучениями завязывающего шнурки доктора, однако в глазах читалось недоверие. - Не маловато ли времени нарезал? Как-то по-стахановски. Я же сам перед обедом видел, что Братан практически не жилец … на ладан дышит. А теперь, выходит, исцелился каким-то образом? Уж не из-за Антонова ли? Что-то мне слабо верится.
- Ну и чего ты от меня хочешь, Дима? – Жалобно спросил лейтенант, которому объёмистый живот мешал шнуровать берцы. — Это же всё-таки животное, а не человек. Я терапевт, а не ветеринар. Чувствуешь разницу? С пациентом можно о самочувствии переговорить, узнать, как организм реагирует на то или иное лекарство… о многом, короче. А с собакой ... спрашивай, не спрашивай, ответа не дождёшься. Был бы старый вожатый… он бы объяснил… По уму надо кровь на анализы взять. Да где их делать-то, эти анализы? Всё на глазок. А на глазок… на глазок получается… что пёс никакой заразы не подцепил. И это главное. Короче, я Малому всё объяснил. Пусть вводит витамины, почаще общается с Братаном и ни в коем случае не перекармливает… особенно в первые дни. Володя парень смышлёный… вроде бы всё как надо понял… Ну и, конечно, уход… в этом вопросе вы гораздо лучше меня разбираетесь. Фуу… – Медик наконец-то закончил борьбу со шнурками и, откинувшись спиной на стену, устало вытер пот со лба. – Вот скажи мне, пожалуйста, какой умник эти завязки придумал? Все кишки передавил, пока шнуровал.
- Жрать меньше надо. Тогда и со шнурками справишься. – Серьёзно посоветовал Загибин и машинально повторил вопрос - Неделю, говоришь?
- Около того. Плюс-минус. – Тяжело поднимаясь с места, ответил доктор. - Точнее сказать не могу, да и незачем. Главное, пёс принял нового вожатого. Вместе они точно справятся. Я пошёл. Обращайся, если что. Лишенкову привет от меня передавай…
***
Пёс безоговорочно доверился Антонову, признав в нём хозяина. А вот сослуживцы не торопились принимать новичка за своего, даже несмотря на благополучное завершение истории с Братаном. Не потому, что их не устраивал характер Владимира. Просто сработал солдатский стереотип мышления: «мы прошли через дедовщину, теперь пускай и молодой хлебнёт». Собственно, назвать «дедовщиной» отношение коллектива к новичку можно было лишь с большой натяжкой, поскольку так называемые «старики» попросту переложили на него часть работ по хозяйству, которые раньше выполняли сами. Произошло это как-то незаметно, без грубого принуждения, почти естественным образом. Самого Володю вполне устраивало такое положение дел, тем более что приготовление пищи для людей и собак занимало не слишком много времени, а ежедневное мытьё полов в домике вожатых вообще оказалось делом нескольких минут.
Но это было потом. А в тот памятный день знакомства с коллективом и псом Антонов с замиранием сердца ждал ухода старшего лейтенанта, стараясь не думать о предстоящих испытаниях. В учебной части ему не раз приходилось слышать про жуткие издевательства стариков над молодыми. Морально он был готов ко всему, но даже не представлял, как должен себя вести, если новые товарищи вздумают на деле познакомить его с «прелестями» пресловутой армейской дедовщины. Измученный неизвестностью, Владимир боялся и одновременно ждал ухода офицера. «Командир взвода не может быть вечно рядом со мной. Поскорей бы. Может, всё не так уж и страшно», - думал он, в сотый раз перекладывая туалетные принадлежности в верхнем ящике прикроватной тумбочки.
Наконец Загибин отдал последние указания сержанту и, попрощавшись с остальными, вышел из домика. «Кажется, всё. Он ушёл. Значит, сейчас начнётся!» - с тоской подумал Володя. Ему очень хотелось подняться и уйти к Братану, но он боялся даже пошевелиться.
- Слышь, Малой? – Негромкий голос младшего сержанта заставил Антонова вздрогнуть и оторвать глаза от окошка. – Ко мне иди.
- Зачем? - Поднявшись с места, еле слышно шепнул Володя.
- За надом! – Отрезал Копылов. - Оружие принимать будешь. Этим автоматом до тебя Костя владел. Теперь он к тебе как бы по наследству переходит. Тебе расписаться в ведомости надо, проверить комплект и почистить. Мы в роте на особом положении: оружие, снаряжение и боеприпасы здесь хранятся. Что б время на сборы не тратить. В учебке, наверное, научили разбирать-собирать? – последние сержанта звучали с откровенной издёвкой.
- Почему в учебке? – Осмелев, взглянул на командира Володя. - Ещё в школе на уроках энвэпэ научился. В учебке я уже полную разборку освоил, а норматив по разборке-сборке с завязанными глазами выполнял. Лучше всех во взводе, кстати. Не веришь? Готов показать.
- Даже так? – Наигранно удивился Копылов. – Похоже, нам с тобой круто повезло. Не каждый день отличника боевой и политической подготовки присылают. Ладно, Малой. Обязательно проверим. Только не сейчас. А пока принимай оружие. Ветошь и маслёнка в ящике из-под гранат. Чистить будешь здесь. Во дворе нельзя, ветер пыль поднимает.
Антонов аккуратно расписался в ведомости, вытащил автомат из самодельной пирамиды и, расположившись на кровати, хотел было приступить к разборке пахнущего порохом оружия, как дверь распахнулась, и на пороге появился Штыренко, тот самый часовой, которого старший лейтенант Загибин застал спящим на посту. По видимому, солдат искренне считал, что в случившемся виноват новичок: его глаза горели желанием не только покарать виновного, но и восстановить подмоченную репутацию. Ему даже в голову не приходило, что он подвёл своих товарищей. Поэтому, нисколько не сомневаясь в их поддержке, Штыренко вразвалочку подошёл к насторожившемуся Володе и, ткнув для пущей убедительности кулаком в грудь, процедил сквозь зубы:
- Ну чё, сучонок? Прогнуться захотелось? Спецом меня перед Тунгусом подставил? А знаешь, что за такую подляну бывает?..
Бедный Антонов не успел ни возразить, ни оправдаться, как между ними просунулся Кроха:
- Остынь, Штырь! – Бесцеремонно оттолкнув ошеломлённого парня от новичка, мрачно посоветовал тяжеловес. – Отвали от Малого и не дёргайся! Сам накосячил, облажался, а теперь хочешь вину на пацана скинуть? Типа, сам не при делах? Думаешь, если тебя вчера в черпаки перевели, то сейчас на слона имеешь право при дедах наезжать? Совсем офигел? Или с катушек слетел? Ты сам походу нас всех подставил, ушлёпок! Из-за тебя мы без музона остались. Тунгус трофейную магнитолу так расхреначил, что ни один мастер не соберёт. Сечешь фишку? Должок за тобой. Деньги не нужны. Натурой вернёшь. И ещё. Прежде чем вякать, сначала у старших разрешения спроси и тему толком изложи. Так, чтобы непоняток не возникало. Въехал, о чём базар?
Ошарашенный поступком Крохи, Штыренко не сразу осознал масштаб катастрофы и сгоряча попытался осадить неожиданного заступника:
- Ты чё, братан? С дуба рухнул? Этот чмошник меня с потрохами старлею сдал, а ты за него вступиться решил?
Приняв молчание парней за поддержку, Штырь картинно всплеснул руками и, развернувшись вокруг оси, возопил голосом киношного урки. – Слыхали, пацаны?! Кроха реально с катушек слетел! Когда такое было, что бы нормальный пацан за стукача вписывался? Вы что, мужики, никак Тунгуса испугались?
Володя едва не задохнулся от ужаса. Настолько фантастической и дикой показалась ему сцена. Он обречённо взглянул на Копылова и тут же оторопел от неожиданности: сержант, не скрывая брезгливости, смотрел не на него, а на раскоряченного в нелепой позе Штыренко.
- Заткнись, Штырь! – Грозно произнёс командир, поднимаясь с кровати. - Хватит здесь под зека косить и вприсядку отплясывать. Не на зоне. Слышь, гнида? Забирай свои шмотки и уматывай в роту. Я сам скажу взводному, что ты мне не нужен. Пускай другого пацана в караул присылает. Желающие быстро найдутся. А нет, так мы сами управимся. Или, на крайний случай, вообще пост снимем. Тунгус мне сам предлагал. Вали отсюда и не задерживайся. Провокаторы нам на хрен не нужны.
- Да как же так, пацаны? – Всё ещё не веря в происходящее, беспомощно озирался Штыренко в поисках сочувствия. Он выглядел настолько жалким, что сослуживцы невольно отворачивались, чтобы не встретиться с ним взглядом. – Я ведь по справедливости хотел порешать. По-пацански. А если что не так сделал, то ведь не по злобе! Зачем сразу в роту отправлять? Признаю, Юра… мой косяк. Больше такого не повторится.
- Сказали тебе: «уматывай» значит, уматывай. – Пришёл на помощь другу-командиру Кроха. – Что неясно? Вали, да поскорее. Пока я тебя на пинках не вынес. Тоже мне, нашёлся знаток армейской жизни! Вали, тебе говорят…
Предыдущая часть. https://dzen.ru/a/aAXkmeKVhyZficw3
Повести и рассказы «афганского» цикла Николая Шамрина, а также обе книги романа «Баловень» опубликованы на портале «Литрес.ру» https://www.litres.ru/