— Лариса, ты слышишь, что я говорю? — Андрей нервно постукивал пальцами по столешнице. — У нас в этом месяце снова платеж по кредиту, а у меня зарплату задерживают.
Я подняла глаза от чашки с давно остывшим чаем. За окном догорал осенний день. Кухня, обычно такая уютная, сегодня казалась особенно тесной. Или это просто разговор делал воздух густым и неподъемным?
— Слышу, Андрюш. Я просто думаю, как нам быть, — я попыталась улыбнуться, но вышло криво.
Это был третий такой разговор за месяц. Уже третий! Сначала задержка зарплаты, потом какие-то штрафы на работе, теперь еще и кредит... А ведь я так мечтала о поездке на море этим летом. Отложила даже немного. Правда, сразу не сказала ему — хотела сюрприз сделать.
— Я ведь говорил, что с этой поездкой нужно повременить, — он снова завел привычную пластинку. — Сейчас не время разбрасываться деньгами!
Я смотрела на его осунувшееся лицо и чувствовала одновременно и раздражение, и жалость. Мой Андрей, всегда такой уверенный, последнее время словно потерял почву под ногами.
— А может... — я запнулась, но все же решилась, — может, я могу помочь? У меня есть немного накоплений.
Он вскинул голову, в глазах мелькнуло что-то... Облегчение? Благодарность? А может, что-то еще?
— Ларис, ты правда можешь? — его голос потеплел, напряжение словно отпустило. — Это ненадолго, я все верну. Обещаю.
Я кивнула, поднялась и пошла к шкафу, где хранила свою заначку. Собирала на море, а отдам на кредит. Ну и ладно. Море никуда не денется, правда ведь? Андрей обнял меня сзади, уткнулся носом в волосы.
— Ты самая лучшая, — прошептал он. — Не знаю, что бы я без тебя делал.
А я стояла, прикрыв глаза, и думала о том, что ради его спокойствия не жалко никаких морей. Ведь мы же семья. А в семье так и должно быть, разве нет?
Коробочка с чужим именем
День выдался суматошный. Я с утра убежала в поликлинику, потом забежала в магазин, а когда вернулась, застала у подъезда курьера. Невысокий парнишка в зеленой форме переминался с ноги на ногу.
— Квартира Соколовых? — спросил он, увидев меня.
— Да, это наша, — я невольно улыбнулась, отчего-то радуясь неожиданной посылке.
— Вот, распишитесь, — он протянул мне планшет и маленькую коробочку, перевязанную атласной лентой.
Я вчиталась в этикетку — «Элина». Имя резануло глаз, острое и чужое. Нахмурилась. Может, ошибка?
— Простите, но тут...
Договорить не успела. Входная дверь распахнулась, и на лестничную клетку вышел Андрей. Его взгляд моментально упал на коробочку в моих руках, и лицо дрогнуло. Что это было? Испуг? Растерянность?
— А, это ты уже здесь, — он быстро взял у меня посылку, повертел в руках. — Спасибо, я заберу.
Курьер кивнул и убежал, а мы с Андреем остались стоять у подъезда. Неловкое молчание повисло между нами.
— Кто такая Элина? — я старалась говорить обычным голосом, но в горле пересохло.
— Это ошибка, конечно, — он небрежно сунул коробочку в карман куртки. — В магазине что-то напутали с именем. Помнишь, я говорил, что заказывал запчасть для машины? Это она.
Что-то не складывалось. Какие запчасти в ювелирных коробочках с женскими именами? Он заметил мой взгляд и нервно улыбнулся.
— Слушай, мне на работу пора возвращаться. Просто забежал документы забрать, — он поцеловал меня в щеку. — Не жди меня к ужину, ладно? У нас совещание затянется.
И ушел, быстро, почти сбегая. А я осталась стоять, глядя ему вслед. Внутри ворочалось что-то холодное и тревожное. Элина. Запчасть. Совещание. Почему эти слова вдруг стали звучать так фальшиво?
Пазл складывается
— Лариса, ты что, уснула там? — голос Тани вырвал меня из оцепенения. — Я уже десять минут жду, пока ты чек пришлешь!
Я моргнула, возвращаясь в реальность. Мы с подругой собирались в театр, и я должна была оплатить свою часть билетов.
— Прости, задумалась, — пробормотала я, открывая приложение банка.
И тут же замерла. На экране светились последние операции Андрея — у нас был общий доступ к счетам. Пятнадцать тысяч — ювелирный магазин «Золотой век». Двенадцать тысяч — ресторан «Белуга». Еще девять — бутик женской одежды...
Внутри что-то оборвалось. Муж жаловался на долги, а сам... Картинка с коробочкой для Элины встала перед глазами.
— Ларис, ты чего побледнела? — Таня встревоженно коснулась моего плеча.
— Нет-нет, все в порядке, — я торопливо перевела деньги. — Просто голова закружилась.
Таня прищурилась, явно не веря, но настаивать не стала. Мы встретились с ней через час у театра. Я плохо помню спектакль — в голове крутились цифры, даты, недомолвки мужа.
— Знаешь, — вдруг сказала Таня, когда мы вышли в антракте, — я давно хотела тебе сказать... Видела твоего Андрея в «Белуге» на прошлой неделе.
Я вздрогнула.
— А что такого? Может, с коллегами был, — мой голос звучал неестественно даже для меня самой.
— С коллегой... — протянула Таня. — Только коллега эта очень эффектная брюнетка. И смотрели они друг на друга явно не по-рабочему.
Тошнота подкатила к горлу.
Дома, когда Андрей уже спал, я достала телефон. Имя «Элина» вбилось в поисковик соцсети само собой. Оказалось, таких много. Но потом я вспомнила фамилию шефа Андрея — Бортников. И нашла ее сразу — Элина Бортникова, дочь начальника. Молодая, красивая, уверенная.
А на последнем фото — изящные серьги с сапфирами. Именно такие я мельком видела в той коробочке, когда Андрей выхватывал ее у меня из рук.
Утром, собирая Андрею завтрак, я наблюдала, как он привычно жалуется на финансовые трудности. А перед глазами стояли его выписки и серьги на чужих ушах.
Ты больше не часть моей жизни
Я накрыла стол белой скатертью. Достала бабушкин сервиз — тот самый, который мы с Андреем обычно используем по особым случаям. Зажгла свечи. Налила вино в хрустальные бокалы — подарок на нашу свадьбу.
Сама приняла ванну, надела любимое платье, уложила волосы. Будто на праздник собралась. А ведь и правда праздник — праздник избавления.
Андрей вернулся с работы и замер на пороге гостиной.
— У нас что-то сегодня? — он растерянно оглядел стол. — Я забыл про какую-то дату?
— Нет, — я улыбнулась. — Просто решила, что нам нужно поговорить. Садись.
Он сел, настороженно глядя на меня.
— Андрей, — я отпила глоток вина, чувствуя, как спокойно и ровно бьется сердце, — скажи, кого ты обманываешь? Меня или себя?
— О чем ты? — его пальцы дрогнули, но голос оставался твердым.
— О тратах в ювелирном, когда ты просил у меня деньги на погашение долгов. О ресторанах, когда ты говорил, что у тебя совещания. О коробочке для Элины, — я говорила тихо, почти шепотом. — О серьгах с сапфирами, которые теперь носит дочь твоего шефа.
Лицо Андрея изменилось. Сначала возмущение, потом испуг, затем — обреченность.
— Лара, я могу все объяснить...
— Не нужно, — я покачала головой. — Я уже все поняла сама.
— Это просто увлечение, ничего серьезного, — он вдруг перешел в наступление. — Ты же сама виновата! Вечно уставшая, вечно в халате, никакого огня, никакой страсти! Я не чувствовал себя живым рядом с тобой!
Раньше эти слова ранили бы меня до глубины души. Заставили бы плакать, умолять, обещать измениться. Но сейчас я просто смотрела на него, как на незнакомца.
— Твои вещи собраны, — я кивнула на чемодан в углу комнаты. — Можешь проверить, я ничего не забыла.
— Ты что, выгоняешь меня? — его голос сорвался на фальцет. — Из моей собственной квартиры?
— Нашей квартиры, — поправила я. — Которую мы купили на деньги моих родителей. Можешь подавать на раздел имущества, если хочешь. А пока — уходи.
Я встала, взяла чемодан и поставила его у входной двери. Андрей пошел следом, все еще что-то говоря — то ругаясь, то умоляя, то угрожая. А я просто открыла дверь и молча указала на лестницу.
Новая жизнь
Изумрудная вода озера Рица переливалась в лучах кавказского солнца. Я сидела на берегу с альбомом для рисования — новое увлечение, которое нашла три месяца назад в художественной студии недалеко от дома.
Три месяца. Всего три месяца прошло с того вечера, когда я закрыла дверь за Андреем. А кажется, что целая жизнь. Новая жизнь, в которой я наконец-то слышу себя.
Телефон завибрировал в кармане легкого сарафана. Я мельком взглянула на экран и вздрогнула — Андрей. Впервые за все это время.
— Алло, — мой голос звучал спокойно.
— Лара, привет, — он запнулся. — Как ты?
— Хорошо, спасибо, — я отложила альбом и залюбовалась горами на горизонте. — Что-то случилось?
— Нет... То есть да, — он нервно хмыкнул. — Я в Сочи по работе. Узнал, что ты тоже здесь. Может, увидимся?
Я помолчала, прислушиваясь к себе. Внутри не было ни злости, ни обиды — только легкое любопытство.
— Хорошо, — согласилась я. — Я буду в семь часов в кафе «Волна» на набережной.
Он пришел раньше меня. Сидел за столиком, нервно вертя в руках чашку кофе. Осунувшийся, с залегшими под глазами тенями.
— Ты прекрасно выглядишь, — сказал он вместо приветствия. — Даже лучше, чем раньше.
— Спасибо, — я села напротив. — Как твои дела?
— Не очень, если честно, — он криво улыбнулся. — Элина... она ушла. Сказала, что я слишком старый для нее. И скучный.
Я не почувствовала злорадства — только легкую грусть. За нас обоих.
— Лар, я все понял. Правда, — он подался вперед. — Все эти месяцы я только о тебе и думал. О нас. О том, что натворил. Может... может, начнем сначала?
Я смотрела в его глаза — глаза человека, с которым прожила десять лет. Когда-то родные, теперь — просто знакомые.
— Знаешь, Андрей, — я мягко улыбнулась, — я больше не та женщина, что была с тобой. И уже не буду.
Я встала, оставила деньги за нетронутый кофе и вышла из кафе. Морской бриз подхватил полы сарафана, взъерошил волосы. Впереди расстилалось море — бескрайнее и свободное. Как моя новая жизнь.