I. Земля, не знающая покоя
1672 год. Далеко от имперских столиц, в глухих лесах хорватской провинции, скрывался хутор, обвитый вечным туманом и древними суевериями. Село Бликсен — крохотное поселение, где солнце казалось вечно тусклым, а ночи глуше самой смерти. Здесь человек жил не по законам Господа, но по закону земли, крови и страха.
Старики говорили, что недалеко от деревни когда-то стоял монастырь, сожжённый во время османских набегов. Остались только мраморные надгробия, треснутые, как старые кости. А может, осталась и не только каменная пыль.
II. Смерть, что не ушла
Петар Блаксович умер внезапно, как и жил — одиноко. Его знали как жнеца, чей серп был острее, чем язык. Немой и высокий, он бродил по полям, словно смерть в человеческом облике. Когда он умер — никто не плакал. Но с его уходом пришло не облегчение, а болезнь.
Сначала захворала девочка, потом — старая повитуха. Люди гасли, как свечи под дождём. Но самое страшное — в доме Блаксовича по ночам слышали шаги. Стук. Кто-то говорил, что видел его силуэт в окне, что по утрам на могиле находили свежие следы босых ног.
III. Эксгумация
На третий месяц, когда мертвецов стало семеро, староста деревни собрал мужчин. Никто не говорил вслух, что они собираются делать. Но все знали. В ночь без звёзд, под вой собак, они разрыли могилу Блаксовича. Гроб открылся неохотно. Внутри тело выглядело... живым. Пухлое, с алыми губами, с тонкой полоской крови у носа.
— Он насытился, — прошептал кто-то.
Не молясь, без священника, они вбили осиновый кол в сердце. Из груди мертвеца вырвался хрип, будто последний вздох... или первый. Кто-то упал на колени.
IV. Отчёт и проклятие
Эту историю записал солдат имперской администрации, проезжавший через Бликсен. Он не верил крестьянам. Но видел тела. Слышал рассказы. Он описал всё сухо, в стиле доклада: “в соответствии с местными поверьями, было принято решение провести обезвреживание предполагаемого вампира.” Строки, которые пахли не чернилами — пеплом.
С тех пор деревня Бликсен исчезла с карт. Пожар, говорят. Или моровое поветрие. Но кое-где, в подвалах музеев или среди затерянных манускриптов, можно найти имя Петара Блаксовича. Иногда — с пометкой strigoi, nosferatu, revenant.
V. Послесловие: земля жнеца
Некоторые исследователи XIX века искали могилу жнеца. Никто её не нашёл. Только старый дуб, искривлённый, как в агонии, и мёртвую землю, где ничего не росло. Крестьяне обходили это место стороной. А охотники клялись, что по ночам оттуда доносится шёпот. Шёпот, зовущий по имени.
Если пойти туда — нужно держать серебро при себе. И не оборачиваться.