— Ксюш, ну сколько можно? Посмотри на своих подруг — все уже замужем, с детьми. А ты все со своими картинами возишься! — мама в очередной раз принялась за старую песню, нервно постукивая ложечкой по чашке с остывшим чаем.
Ксения молча собирала кисти в потертый пенал. В свои тридцать два она действительно выбивалась из привычного уклада: незамужняя, бездетная, работающая простым дизайнером в небольшой студии. И рисующая по вечерам «никому не нужные картины», как любила повторять мама.
— Вон Светка уже второго родила, квартиру в ипотеку взяли. А Маринка директором стала! — не унималась Антонина Павловна. — А ты все мечтаешь непонятно о чем...
— Мам, мы уже сто раз это обсуждали. У меня своя дорога.
— Какая дорога, доченька? В никуда? — В голосе матери звучала искренняя боль. — Я же о твоем счастье беспокоюсь!
Ксения посмотрела на свое отражение в оконном стекле — темные вьющиеся волосы собраны в небрежный пучок, на щеке размазана синяя краска. Обычная она, ничем не примечательная. Разве что глаза необычного янтарного цвета — папина порода.
— Я счастлива, мам. Правда.
— Какое это счастье — жить в съемной квартире, едва концы с концами сводить? — Мама тяжело вздохнула. — Вот познакомила бы тебя с Игорем, сыном моей подруги. Такой перспективный молодой человек — своя фирма, машина...
— Нет, мам. Я же просила — не нужно меня ни с кем знакомить.
Антонина Павловна поджала губы:
— Ну и сиди одна со своими картинами! Только потом не жалуйся, что жизнь мимо прошла.
Ксения промолчала. Спорить было бесполезно — мама искренне желала ей добра, просто они по-разному понимали, в чем оно заключается.
Вечером, оставшись одна в своей маленькой съемной квартире, Ксения достала недописанную картину. На холсте расцветал яркими красками фантастический сад — причудливые деревья с серебристой корой, диковинные цветы всех оттенков радуги, порхающие над ними невиданные птицы.
Она работала в рекламном агентстве, создавая макеты баннеров и листовок. Но настоящая жизнь начиналась вечером, когда можно было взять кисть и погрузиться в свой волшебный мир. Пусть пока ее картины никому не нужны — она верила, что однажды найдет своего зрителя.
Звонок телефона вырвал ее из задумчивости.
— Ксюш, привет! — раздался звонкий голос подруги Алины. — Слушай, тут такое дело... Помнишь, я говорила про свою галерею? В общем, у меня освободилось место — один художник отказался в последний момент. Не хочешь устроить персональную выставку?
Сердце на секунду замерло.
— Алин, ты серьезно? Но мои работы... они же не формат...
— Да брось! — перебила подруга. — У тебя потрясающие картины. Я давно хотела предложить, но все как-то не складывалось. Ну так что?
Ксения закусила губу. Это был шанс — тот самый, которого она так долго ждала.
— Я... я согласна, — выдохнула Ксения.
— Отлично! — обрадовалась Алина. — Только учти — открытие через три недели. Успеешь подготовиться?
— Постараюсь, — Ксения лихорадочно прикидывала объем работы. — Сколько картин нужно?
— Минимум пятнадцать. И желательно в одном стиле.
После разговора Ксения не могла усидеть на месте. Три недели — безумно мало! У нее было готово всего восемь картин, остальные надо писать с нуля. А ведь еще нужно работать в студии...
Следующие дни превратились в бесконечный марафон. Подъем в шесть утра, час работы над картинами, потом офис, а вечером снова за мольберт — до глубокой ночи. Коллеги уже косо поглядывали на синяки под ее глазами, но Ксения не обращала внимания.
— Ты с ума сошла! — возмутилась мама, узнав о предстоящей выставке. — Какая галерея? Тебе замуж выходить пора, а не витать в облаках!
— Мам, это мой шанс...
— На что? На нищенское существование? Думаешь, кто-то купит твои странные картины?
Эти слова больно кольнули, но Ксения постаралась не подавать виду.
До открытия оставалась неделя, когда случилось непредвиденное. На работе объявили о срочном проекте — крупный заказчик требовал полного обновления фирменного стиля в кратчайшие сроки.
— Извини, Ксюш, но придется поработать сверхурочно, — развел руками начальник. — Проект горит.
Вечера, такие драгоценные вечера, пришлось отдать работе. Ксения спала по три-четыре часа, пытаясь успеть все — и проект, и картины. Руки дрожали от усталости, глаза слезились.
За два дня до открытия позвонила Алина:
— Ксюш, тут такое дело... К нам приезжает известный коллекционер из Питера. Говорят, он ищет новые имена. Но ему нужно больше работ — минимум двадцать.
Ксения похолодела. У нее было готово только тринадцать картин.
— Алин, я физически не успею...
— Послушай, — перебила подруга. — Это реальный шанс. Такие возможности раз в жизни выпадают. Ты должна успеть!
В ту ночь Ксения не спала совсем. Она писала как одержимая, не чувствуя усталости. Краски смешивались, реальность плыла перед глазами. Казалось, кисть живет своей жизнью — на холсте распускались невиданные цветы, взлетали фантастические птицы, струились серебристые водопады.
Утром она едва доползла до работы. Начальник вызвал ее в кабинет:
— Ксения, что с макетами? Заказчик недоволен...
Она посмотрела на экран — да, работа была сделана из рук вон плохо. Видимо, усталость все-таки взяла свое.
— Извините, я... я исправлю.
— Боюсь, времени на это нет. — Начальник постучал пальцами по столу. — Придется передать проект другому дизайнеру. А с тобой... мне жаль, но в таком состоянии ты не можешь работать.
— Вы меня увольняете? — тихо спросила Ксения.
— Давай назовем это временным отстранением. Приведи себя в порядок, отдохни. Через месяц сможешь вернуться.
Она механически кивнула и вышла из кабинета. В голове шумело — как теперь платить за квартиру? На какие деньги покупать краски и холсты?
Дома ждал сюрприз — мама собственной персоной.
— Я все знаю! — с порога заявила Антонина Павловна. — Тебя уволили из-за этих дурацких картин!
— Не уволили, а временно отстранили, — устало поправила Ксения.
— Какая разница? — всплеснула руками мать. — Я тебе что говорила? Допрыгалась со своими фантазиями! А ведь могла бы...
— Мам, пожалуйста, не начинай.
— Нет уж, начну! Хватит молчать! — Мама решительно прошла в комнату. — Господи, что это за... — Она замерла перед мольбертом. — Это что такое вообще?
На холсте раскинулось звездное небо, по которому плыли причудливые создания — не то рыбы, не то птицы. Их чешуя мерцала всеми оттенками синего и фиолетового.
— Это моя работа для выставки.
— Выставки? Какой еще выставки? — Мама схватила картину. — Все, хватит! Я не позволю тебе губить свою жизнь!
— Мама, что ты делаешь? — Ксения бросилась к ней. — Поставь картину!
— Нет! Это все нужно прекратить! — Антонина Павловна решительно направилась к балкону.
— Мама, стой! — закричала Ксения, но было поздно.
Картина полетела вниз с четвертого этажа. Следом отправилась вторая, третья...
— Прекрати! — Ксения пыталась удержать мать, но та словно обезумела.
— Это для твоего же блага! — кричала Антонина Павловна, сбрасывая очередную работу.
Когда все было кончено, мама тяжело опустилась на диван:
— Вот и все. Теперь ты наконец начнешь нормальную жизнь.
Ксения молча смотрела на разбросанные внизу холсты. Три недели без сна, месяцы работы — все псу под хвост.
— Уходи, — тихо сказала она.
— Что?
— Уходи! — закричала Ксения. — Немедленно уходи из моего дома!
— Но я же хотела как лучше...
— Вон!
Когда за матерью закрылась дверь, Ксения медленно опустилась на пол. Внутри была пустота. Даже слез не осталось — только оглушающая тишина.
Телефон разрывался от звонков Алины, но она не отвечала. Что сказать? Что мама уничтожила почти все картины? Что выставки не будет?
Несколько дней она просто лежала на диване, глядя в потолок. Не было сил даже встать. Будильник звонил, напоминая о работе, которой больше нет. О выставке, которая не состоится. О мечте, разбившейся об асфальт вместе с картинами.
На пятый день в дверь настойчиво позвонили. Ксения не открыла. Звонки повторились, потом послышался знакомый голос:
— Ксюш, это я! Открывай, или я вызову МЧС!
Пришлось впустить Алину.
— Господи, что с тобой? — ахнула подруга, оглядывая квартиру. — Почему не отвечаешь на звонки? Я же с ума схожу!
Ксения молча показала на балкон. Алина выглянула вниз:
— Ничего не понимаю. Где картины?
— Там. — Ксения кивнула на мусорные баки. — Мама... выбросила.
— Что?! — Алина схватилась за голову. — Когда?
— Пять дней назад.
— И ты молчала?! — Алина метнулась к телефону. — Так, я звоню в службу уборки. Может, еще не вывезли...
— Поздно. Я видела, как их увозили.
Алина опустилась рядом на диван:
— Ксюш, мне так жаль... Но может, успеем что-то придумать? До выставки еще два дня.
— Нет. — Ксения покачала головой. — Все кончено.
— Ничего не кончено! — Алина решительно встала. — Пойдем.
— Куда?
— Увидишь. Давай-давай, поднимайся! И бога ради, приведи себя в порядок!
Через час они были в галерее. Алина провела Ксению в небольшой зал:
— Смотри.
На стенах висели... ее картины. Те самые, которые она когда-то подарила подруге.
— Их пять, — сказала Алина. — Плюс три, которые ты не успела принести. Восемь картин — мало для персональной выставки, но...
— Но?
— Помнишь Марину? Она тоже хочет участвовать. У нее потрясающие городские пейзажи. Мы можем сделать совместную выставку — твои фантастические миры и ее реальность. Контраст получится шикарный!
Ксения смотрела на свои работы, и внутри что-то оттаивало:
— Думаешь, получится?
— Уверена! — Алина улыбнулась. — Кстати, коллекционер очень заинтересовался твоей «Птицей счастья» — той, что раньше висела у меня дома. Просил передать, что хочет познакомиться с автором.
Вечером, вернувшись домой, Ксения впервые за много дней достала краски. Руки дрожали, когда она устанавливала чистый холст. Получится ли? Столько времени прошло...
Первый мазок лег неуверенно, второй — смелее. А потом кисть словно сама заскользила по холсту, выплескивая все, что накопилось внутри — боль, обиду, надежду. На картине распускался цветок невиданной красоты — из обломков и осколков, из пепла прежней жизни.
Открытие выставки прошло с неожиданным успехом. Контраст между реалистичными городскими пейзажами Марины и фантастическими мирами Ксении притягивал внимание. Люди подолгу стояли у картин, обсуждая, споря, восхищаясь.
— Потрясающая работа! — Седовласый мужчина в дорогом костюме рассматривал «Цветок возрождения» — ту самую картину, написанную после разговора с Алиной. — Сколько экспрессии, какая глубина чувств! Вы позволите приобрести ее для моей коллекции?
Это был тот самый коллекционер из Питера. Он долго расспрашивал Ксению о творчестве, технике, планах на будущее. А под конец сделал предложение, от которого перехватило дыхание:
— Я открываю галерею современного искусства в Санкт-Петербурге. Хочу предложить вам постоянное сотрудничество. Что скажете?
Домой Ксения летела как на крыльях. В сумке лежал договор с галереей, а в душе бурлило счастье. Впервые за долгое время она чувствовала — все правильно, все так, как должно быть.
Телефонный звонок застал ее на пороге квартиры.
— Доченька... — голос мамы дрожал. — Прости меня, пожалуйста. Я была не права.
Ксения молчала, прижимая трубку к уху.
— Алина показала мне фотографии с выставки, — продолжала мать. — Я... я никогда не понимала твоего творчества. Думала, что лучше знаю, как тебе жить. А теперь вижу — ты намного мудрее меня.
— Мам...
— Нет, дай договорить! — В голосе Антонины Павловны звучали слезы. — Я горжусь тобой, доченька. Ты не побоялась идти своим путем. А я... я могу как-то загладить свою вину?
Ксения улыбнулась:
— Приходи завтра в гости. Я как раз начала новую картину.
...А как вы думаете, стоит ли всегда идти проторенным путем? Или иногда нужно рискнуть и пойти своей дорогой, даже если все вокруг крутят пальцем у виска?
🎀Подписывайтесь на канал💕