— Максим, ты опять с этими своими шутками! — Карина закатила глаза, но её губы дрогнули в улыбке, словно она наслаждалась вниманием. Она откинулась на спинку стула, поправляя прядь тёмных волос, выбившуюся из высокого хвоста. Ресторан гудел: звон бокалов, смех за соседними столиками, лёгкий джаз, струящийся из колонок.
— А что? Я просто говорю, что ты сегодня как с обложки журнала, — я подмигнул, чувствуя, как тепло разливается в груди. Карина всегда умела заставить меня улыбаться, даже после тяжёлого дня.
Денис, сидящий напротив, хмыкнул, потягивая вино. Его тёмно-синие глаза скользнули по Карине, задержались на ней чуть дольше, чем нужно.
— Ну, Макс, тут ты прав. Карина, ты сегодня огонь, — он поднял бокал, и его улыбка была слишком гладкой, как у ведущего телешоу.
— Ой, хватит вам, — Карина махнула рукой, но её щёки порозовели. Она любила комплименты, и я никогда не скупился на них.
Лера, сидевшая рядом с Кариной, захихикала, прикрывая рот ладонью. Её светлые локоны подпрыгивали, пока она наклонялась к подруге.
— Карин, ну признайся, ты же час перед зеркалом крутилась, да? — Лера подмигнула, но в её голосе было что-то ещё — лёгкая насмешка, будто она знала больше, чем говорила.
Я не обратил внимания. Тогда я вообще мало на что обращал внимания. Карина была моей женой уже семь лет, и я доверял ей, как самому себе.
Денис был моим другом со школы — мы вместе пили пиво на крыше, делились мечтами, смеялись до слёз.
Лера? Просто подруга Карины, немного болтливая, но безобидная. Всё было… нормально. Или мне так казалось.
***
Я, Максим, тридцать четыре года, инженер в строительной фирме. Не то чтобы я гнался за большими деньгами, но нам с Кариной хватало. Квартира в ипотеке, отпуск раз в год — Турция или Египет, ничего особенного. Я любил простые вещи: запах кофе по утрам, когда Карина ещё спит, её смех, когда я рассказывал что-то глупое. Она была моим миром.
Карина — тридцать два, администратор в фитнес-клубе. Яркая, как летний закат, с глазами, которые могли то искриться смехом, то обжигать холодом. Она всегда была в центре внимания: на вечеринках, в компании, даже в очереди в супермаркете. Её харизма притягивала людей, а я гордился, что она выбрала меня.
Но у Карины была и другая сторона — она умела манипулировать. Я замечал это, когда она выпрашивала у меня новый телефон или уговаривала поехать к её родителям, хотя я был вымотан. Но я не придавал значения. Любовь слепа, правда?
Денис — мой ровесник, менеджер по продажам в автосалоне. Высокий, с аккуратной бородкой и улыбкой, от которой женщины млели. Он всегда был душой компании, но я знал, что за этим фасадом скрывается расчёт. Денис умел подстраиваться под людей, говорить то, что они хотели слышать. Я думал, это просто его способ выживать в мире продаж. Ошибался.
Лера — подруга Карины, тридцать лет, работает в салоне красоты. Любит сплетни, моду и свой инстаграм. Она казалась мне поверхностной, но Карина её обожала, и я не лез. Лера знала всё обо всех, но держала язык за зубами… почти всегда.
Ангелина Викторовна, моя тётя, шестьдесят два года. Худощавая, с проницательными серыми глазами и привычкой курить тонкие сигареты на балконе. Она была учителем литературы, но уже на пенсии. Тётя всегда видела людей насквозь, и я уважал её за это. Она редко вмешивалась в мою жизнь, но когда говорила — её слова били в цель.
Вернусь к тому вечеру в ресторане.
Свечи на столе отбрасывали тёплые отблески на лицо Карины, и я не мог отвести от неё взгляд. Но что-то было не так. Лера то и дело бросала быстрые взгляды на Карину и Дениса, а Денис, казалось, слишком часто наклонялся к моей жене, чтобы что-то шепнуть. Я отмахнулся от этих мыслей. Ревность? Не моё. Я доверял им. Всем.
— Макс, а ты когда в отпуск? — Денис откинулся на стуле, глядя на меня с лёгкой усмешкой. — Карина говорила, вы в Грецию собрались?
— Ну, думаем, — я пожал плечами. — Если с проектом разберусь, может, в июле.
— Греция — это круто, — Карина оживилась, её голос зазвенел. — Море, белые домики, вино… Денис, ты же там был, расскажи!
Денис начал что-то говорить про Санторини, но я заметил, как его рука на секунду коснулась руки Карины под столом. Она не отстранилась. Мой желудок сжался, но я заставил себя улыбнуться. Это ничего не значит. Просто дружеский жест.
Лера вдруг вскочила:
— Ой, я в дамскую комнату! Карин, пойдёшь?
Карина кивнула, и они ушли, оставив меня с Денисом. Он тут же переключился на футбол, и я расслабился. Всё как всегда.
Неделю спустя.
Я сидел у тёти Ангелины Викторовны на кухне. Она налила мне крепкий кофе, поставила передо мной тарелку с сырниками. Её квартира пахла книгами и жасмином — запах моего детства.
— Максимка, ты какой-то… потухший, — она прищурилась, глядя на меня поверх очков. — Что стряслось?
— Да ничего, — я отмахнулся, но её взгляд не отпускал. — Работа, наверное. Устал.
— Не ври, — она постучала пальцем по столу. — Это не работа. Это Карина.
Я замер. Тётя никогда не говорила о Карине плохо, но я знал, что она её недолюбливала. Считала слишком… театральной.
— Что ты имеешь в виду? — я нахмурился.
Она помолчала, глядя в окно. Потом вздохнула:
— Максим, я не хочу лезть в твою жизнь. Но ты слепой, как котёнок. Все вокруг знают, а ты… — она покачала головой. — Спроси у Леры. Она болтлива, но правду скажет.
— Знают что? — мой голос дрогнул.
— Про Карину. И Дениса.
Я рассмеялся. Нервно, громко.
— Тёть, ты серьёзно? Это бред! Карина и Денис? Да они… — я осёкся. Рука Дениса под столом. Взгляды Леры. Улыбка Карины, слишком яркая, когда Денис был рядом.
— Проверь, — тётя посмотрела мне в глаза. — И не вини себя, если правда окажется горькой.
Я не спал всю ночь. Лежал, глядя в потолок, пока Карина спала рядом, её дыхание было ровным, спокойным. Она казалась такой… невинной. Но слова тёти жгли, как раскалённый уголь. Утром я написал Лере.
Мы встретились в кафе. Лера теребила соломинку в своём латте, избегая моего взгляда.
— Максим, я не хотела… — она замялась. — Это не моё дело.
— Лера, говори, — я сжал кулаки под столом. — Что ты знаешь?
Она вздохнула, её голос стал тише:
— Карина и Денис… Они уже полгода… вместе. Я видела их. В отеле. Они думали, я не замечу, но… — она подняла глаза, и в них было сочувствие. — Прости, Макс.
Мир вокруг меня поплыл. Я слышал, как бьётся моё сердце, как звенит посуда в кафе, но всё это было где-то далеко.
— Почему ты молчала? — мой голос был хриплым.
— Я не хотела тебя ранить! — Лера всплеснула руками. — Карина моя подруга, но… это неправильно. Я пыталась ей сказать, но она… она не слушает.
Я не стал устраивать сцен дома. Хотел увидеть всё сам. Лера рассказала, что Карина и Денис часто встречаются в отеле в центре города. Я поехал туда в пятницу вечером, чувствуя, как кровь стучит в висках.
В холле было тихо, пахло жасминовым освежителем. Я сел в углу, спрятавшись за газетой, как в дешёвом детективе. И тогда я увидел их.
Карина вошла первой, в чёрном платье, которое я подарил ей на годовщину. Её каблуки стучали по мраморному полу. Денис шёл следом, его рука лежала на её талии. Они смеялись, и этот смех резал меня, как нож.
Я следовал за ними на расстоянии. Они вошли в лифт, и я успел заметить, как Денис прижал её к стене, целуя с жадностью. Двери закрылись, но я уже знал номер этажа.
В коридоре было тихо. Я нашёл их номер — 510. Дверь была приоткрыта, и я услышал голос Карины, низкий, томный:
— Денис, я боюсь, что нас увидят…
— Расслабься, всё будет хорошо — его голос был уверенным.
Я толкнул дверь.
Они были на кровати. Карина сидела на коленях у Дениса, её платье задралось до бёдер, его руки скользили по её спине. Они не сразу заметили меня. А когда заметили…
Карина вскрикнула, отпрянув. Денис замер, его лицо побледнело.
— Максим?! — Карина вскочила, поправляя платье. Её глаза метались, но в них не было вины — только страх. — Это… это не то, что ты думаешь!
— Не то? — я шагнул вперёд, чувствуя, как голос дрожит. — Ты спишь с моим другом, а я должен думать, что это… что?!
Денис поднялся, поправляя рубашку.
— Макс, ты всё не так понял … — он попытался оправдаться.
— Не так понял? Ты смотрел со мной футбол, пил пиво, а потом пошёл спать с моей женой?! — я повернулся к нему и закричал.
— Максим, хватит! — Карина встала между нами, её голос зазвенел. — Это моя вина, не его! Я… я запуталась, понимаешь?
— Запуталась? — я смотрел на неё, и мне хотелось кричать, плакать, разбить что-нибудь. — Семь лет, Карина. Семь лет я верил тебе. А ты… ты лгала мне в лицо!
Карина молчала, а Денис хотел что-то сказать, но я его перебил:
— Убирайтесь. Оба.
Я ушёл из отеля, не оглядываясь. В ту ночь я ночевал у тёти. Она не задавала вопросов, просто налила мне коньяка и сидела рядом, пока я молчал.
Карина пыталась звонить, писать. Я не отвечал. Через неделю я подал на развод. Денис исчез из моей жизни, как будто его и не было. Лера присылала сообщения, извинялась, но я не хотел её видеть.
Тётя оказалась права — правда горькая, но она освобождает. Я начал всё сначала. Снял маленькую квартиру, вернулся к работе. Иногда я скучал по Карине — по её смеху, по её запаху. Но потом вспоминал её глаза в том отеле, и боль возвращалась.
Я изменился. Стал жёстче, но и мудрее. Научился слушать не только слова, но и тишину между ними. А Карина… Я слышал, она уехала из города. Может, ищет новый центр внимания. Может, ей это нужно. Но я больше не часть её сцены.
И знаете что? Я справлюсь. Потому что правда, какой бы она ни была, всегда лучше лжи.
Прошёл год с того вечера в отеле.
Я думал, что закрыл эту главу: развод оформлен, Карина уехала, Денис пропал из виду. Жизнь текла ровно, как река после шторма. Я снял новую квартиру поближе к центру, начал бегать по утрам, даже записался на курсы фотографии — хотел занять голову чем-то, кроме воспоминаний. Но прошлое, как тень, всегда крадётся следом.
Всё началось с того утра в кофейне. Я зашёл за своим обычным американо, когда услышал знакомый смех — звонкий, как колокольчик, но с лёгкой хрипотцой. Лера. Она сидела за столиком у окна, болтая с какой-то девушкой. Я хотел уйти, но она меня заметила.
— Максим! — Лера вскочила, её светлые кудри запрыгали. — Господи, сколько лет!
— Привет, — я выдавил улыбку, но внутри всё сжалось. Лера напоминала о том, что я старался забыть.
— Садись, ну! — она потянула меня за рукав. — Это Настя, моя коллега. Насть, это Макс, я тебе рассказывала.
Настя, худенькая девушка с короткой стрижкой, кивнула, но её взгляд был насторожённым. Я сел, чувствуя себя не в своей тарелке.
— Как дела? — Лера смотрела на меня с любопытством. — Ты… нормально?
— Нормально, — я пожал плечами. — Работаю, живу.
— А Карина… — она замялась, но её глаза блестели от любопытства. — Ты слышал что-нибудь?
— Нет, — я отрезал, надеясь закрыть тему. Но Лера, как всегда, не умела вовремя остановиться.
— Она вернулась, Макс. Неделю назад. Я видела её в торговом центре. С каким-то мужиком, весь из себя такой… — она закатила глаза. — Ну, ты знаешь Карину.
Я почувствовал, как кровь прилила к лицу. Карина вернулась? И что? Это не моё дело. Но почему-то в груди защемило.
— Лера, мне пора, — я встал, бросив деньги за кофе. — Увидимся.
Она хотела что-то сказать, но я уже шёл к выходу. На улице мартовский ветер хлестал по щекам, но я едва его замечал. Карина. Снова здесь. И с кем-то. Почему это всё ещё цепляет?
Через пару дней я получил письмо. Обычный конверт, без обратного адреса, только моё имя, написанное знакомым почерком. Я узнал его сразу — Карина всегда писала буквы с лёгким наклоном, будто они танцевали. Я долго смотрел на конверт, прежде чем открыть.
Максим, я знаю, ты не хочешь меня видеть, и я не виню тебя. Но мне нужно поговорить. Не для того, чтобы оправдаться — я знаю, что натворила. Есть кое-что, о чём ты должен знать. Это важно. Пожалуйста, встреться со мной. Кафе «Мята», завтра в 18:00. Я буду ждать.
Карина.
Я перечитал письмо трижды. Что за «кое-что»? Её игры? Ещё одна ложь? Я скомкал бумагу, но выбросить не смог. Весь день я был как на иголках, а к вечеру решил: пойду. Не ради неё — ради себя. Чтобы поставить точку.
Кафе «Мята» было уютным, с мягким светом ламп и запахом свежей выпечки. Карина сидела у окна, в тёмно-зелёном свитере, который делал её глаза ещё ярче. Она похудела, скулы стали резче, а в уголках глаз появились тонкие морщинки.
— Я рада, что ты пришёл, — она улыбнулась, но улыбка была нервной.
— Что ты хотела? — я сел напротив, скрестив руки.
Она вздохнула, её пальцы теребили край салфетки.
— Я была в Питере этот год. Пыталась начать всё сначала. Но… я не могу, Максим. Я всё испортила, и не только с тобой.
— Карина, зачем пришла, говори по делу — я почувствовал, как злость нарастает.
— Хорошо, скажу — она подняла глаза. — У меня есть сын. Ему четыре месяца. И… он от Дениса.
Я замер. Мир вокруг сжался до её лица, до этих слов, которые эхом бились в голове. Сын. От Дениса.
— Что? — мой голос был хриплым, чужим.
— Я узнала, что беременна, уже после того, как мы… — она замялась. — После развода. Денис не захотел ничего знать. Сказал, что это не его проблема. Я думала, справлюсь сама, но… — её голос дрогнул. — Я не справляюсь, Максим. Я одна, и мне страшно.
Я смотрел на неё, и внутри всё кипело. Злость, боль, жалость — всё смешалось. Она ждала ребёнка от моего бывшего друга, пока я пытался склеить свою жизнь. И теперь она здесь, просит… чего?
— Почему ты мне это рассказываешь? — я сжал кулаки. — Хочешь, чтобы я тебя пожалел? Или что?
— Нет! — она почти крикнула, и люди за соседними столиками обернулись. — Я не прошу жалости. Я… я хочу, чтобы ты знал правду. И… мне нужна помощь. Не для меня — для сына. Он ни в чём не виноват.
— А я виноват? — я встал, чувствуя, как кровь стучит в висках. — Ты разрушила нашу семью, Карина. Ты и Денис. А теперь я должен разгребать ваши ошибки?
— Максим, пожалуйста… — её глаза заблестели от слёз. — Я не знаю, к кому ещё обратиться.
Я повернулся и ушёл, не сказав ни слова. На улице было холодно, но я не чувствовал. В голове крутилось одно: ребёнок. Сын Дениса. И Карина, которая выглядела такой потерянной, такой… человечной.
Я не спал всю ночь, прокручивая её слова. Утром позвонил тёте Ангелине. Она выслушала молча, только хмыкнула пару раз.
— И что ты собираешься делать? — спросила она, когда я закончил.
— Не знаю, — честно признался я. — Это не моя ответственность, но… ребёнок, тёть. Он-то в чём виноват?
— Ты всегда был слишком добрым, — она вздохнула. — Но будь осторожен. Карина умеет играть на чувствах. Проверь всё, прежде чем решишь.
Я решил найти Дениса. Если это его сын, он должен знать. Нашёл его через соцсети — он работал в другом автосалоне, в соседнем городе. Я написал, и он согласился встретиться.
Мы встретились в баре. Денис выглядел хуже, чем я помнил: мешки под глазами, рубашка мятая. Он сразу начал оправдываться:
— Макс, я не знал про ребёнка, клянусь. Она мне ничего не говорила.
— А если бы знал? — я смотрел ему в глаза. — Ты бы сбежал, как всегда?
Он отвёл взгляд, потягивая пиво.
— Я не готов к детям. И… я не хотел, чтобы всё так вышло. С Кариной.
— Не хотел? — я усмехнулся. — Ты спал с моей женой за моей спиной. А теперь у неё твой сын, и ты просто «не готов»?
— Что ты от меня хочешь? — он повысил голос. — Чтобы я всё бросил и стал папашей? Я не просил этого!
— А она просила? — я встал, бросив деньги на стол. — Ты жалок, Денис.
Я вернулся к Карине.
Не потому, что простил её — нет. Но тётя была права: я не мог оставить ребёнка. Мы встретились в парке, она катила коляску. Мальчик, которого она назвала Артём, смотрел на мир большими серыми глазами. Он был похож на Дениса, но в его улыбке я увидел что-то от Карины.
— Я не буду с тобой, — сказал я, глядя ей в глаза. — Но я помогу. Ради него.
Карина кивнула, её лицо было усталым, но благодарным.
— Спасибо, Максим. Я… я не заслуживаю этого.
— Ты права, — я повернулся к коляске. — Но он заслуживает.
Я начал помогать: покупал вещи, иногда забирал Артёма на выходные. Карина пыталась наладить контакт, но я держал дистанцию. Со временем я заметил, что она меняется — стала тише, серьёзнее. Может, материнство её изменило. А может, она просто устала притворяться.
Я тоже изменился. Научился прощать — не ради неё, ради себя. На курсах фотографии я познакомился с девушкой, Аней. Она была спокойной, с тёплой улыбкой и любовью к чёрно-белым снимкам. С ней я начал чувствовать, что жизнь может быть не только тенью прошлого.
Но прошлое всё ещё напоминало о себе.
Однажды вечером я получил сообщение от Леры:
Макс, будь осторожен. Денис вернулся в город. И он злой.
Я посмотрел на телефон, и в груди снова шевельнулась тень. Что задумал Денис? И как далеко он готов зайти?
Лера не ошиблась. Денис вернулся, и его тень нависла над моей жизнью, как грозовая туча. Я чувствовал это в воздухе — в том, как Карина нервно оглядывалась, когда мы встречались, чтобы передать Артёма, в её коротких сообщениях, где она писала: «Будь осторожен». Но я не хотел прятаться. Если Денис решил играть, я был готов встретить его лицом к лицу.
Всё началось с телефонного звонка в полночь. Я только вернулся с прогулки с Аней — мы фотографировали ночной город, смеялись, пили горячий шоколад на набережной. Её спокойствие было как якорь, удерживающий меня от хаоса прошлого. Но когда я увидел номер Карины на экране, сердце ёкнуло.
— Максим, он здесь, — её голос дрожал, как осиновый лист. — Денис. Он пришёл ко мне домой. Он… он пьяный и кричит, что хочет видеть Артёма.
— Где ты? — я уже натягивал куртку.
— Дома. Я заперлась в спальне, но он ломится в дверь. Макс, мне страшно…
— Не открывай. Я еду.
Я мчался через город, нарушая все правила. Ночной ветер бил в лицо через открытое окно, но я не чувствовал холода. Только ярость — к Денису, который посмел вломиться в жизнь Карины и Артёма, и к себе, за то, что не предвидел этого.
Когда я ворвался в подъезд, Денис стоял у двери Карины, стуча кулаком по дереву. Его волосы были растрёпаны, рубашка расстёгнута, глаза мутные от алкоголя. Он обернулся, увидев меня, и его губы растянулись в кривой ухмылке.
— О, герой пришёл, — он качнулся, но удержался на ногах. — Что, Макс, теперь ты её рыцарь? После всего?
— Уходи, Денис, — я шагнул ближе, сжимая кулаки. — Ты не нужен ни ей, ни Артёму.
— Артём? — он сплюнул на пол. — Это мой сын, понял? Мой! А ты… ты просто жалкий рогоносец, который всё ещё бегает за Кариной.
Его слова жгли, но я не дал им себя сломать. Я схватил его за воротник и прижал к стене.
— Ты бросил её. Ты бросил своего сына, — мой голос был низким, почти рычанием. — А теперь убирайся, или я вызову полицию.
Он попытался вырваться, но я был сильнее. В его глазах мелькнул страх, и на секунду я увидел того Дениса, которого знал в школе — неуверенного, прячущего слабость за бравадой.
— Ладно, ладно, — он поднял руки. — Я уйду. Но это не конец, Макс. Ты ещё пожалеешь.
Я отпустил его, и он, пошатываясь, побрёл к лестнице. Дверь за моей спиной скрипнула — Карина выглянула, её лицо было бледным, глаза красными от слёз.
— Он ушёл? — прошептала она.
— Да, — я кивнул. — Ты в порядке?
Она молча обняла меня, и я почувствовал, как она дрожит. Впервые за всё время я не отстранился. Не потому, что хотел вернуться к ней — нет. Просто в тот момент она была не той Кариной, что лгала и манипулировала. Она была матерью, защищающей своего сына.
Денис не исчез. Через неделю он прислал мне сообщение: «Нам надо поговорить. Без Карины. Бар на Лесной, 20:00». Я знал, что это ловушка, но пошёл. Не из любопытства — я хотел, чтобы он понял: я не отступлю.
Бар был полупустым, пахло пивом и дешёвыми духами. Денис сидел в углу, трезвый, но какой-то… сломленный. Перед ним стояла бутылка воды, а не пива, как я ожидал.
— Зачем позвал? — я сел напротив, не сводя с него глаз.
Он долго молчал, глядя в стол. Потом заговорил, и его голос был усталым, без привычной наглости:
— Я облажался, Макс. Со всем. С Кариной, с тобой, с ребёнком. Я думал, смогу жить, как раньше, но… — он покачал головой. — Я видел его. Артёма. Она гуляла с ним в парке. Он… он похож на меня.
— И что? — я чувствовал, как во мне борются жалость и злость. — Хочешь вернуться? Стать отцом года?
— Нет, — он горько усмехнулся. — Я не создан для этого. Но я хочу, чтобы он был счастлив. И… я знаю, что ты можешь это дать. Ты лучше меня, Макс. Всегда был.
Я не ожидал этих слов. Они были как удар — не болезненный, но оглушающий. Денис, который всегда был эгоистом, признавал свою слабость?
— Я уезжаю, — продолжил он. — В другой город. Может, за границу. Я подпишу все бумаги, откажусь от прав на Артёма. Карина согласна. Она хочет, чтобы ты усыновил его.
Я замер. Усыновить Артёма? Я любил этого мальчика — его смех, его любопытные глаза, его крошечные ручки, которые тянулись к моему лицу. Но стать его отцом… Это было больше, чем я мог осознать.
— Почему я должен тебе верить? — спросил я.
— Не верь, — он пожал плечами. — Проверь. Я уже говорил с юристом. Всё готово.
Через месяц Денис сдержал слово. Он подписал документы и уехал — никто не знал, куда. Карина рассказала, что он оставил ей немного денег «на Артёма», но я не был уверен, что это правда.
Я долго думал. Говорил с Аней — она поддержала меня, хотя я видел, как ей непросто принять моё прошлое. Говорил с тётей Ангелиной, которая только кивнула и сказала: «Ты уже знаешь ответ, Максим».
И я решился.
Усыновил Артёма. Когда я впервые взял его на руки как отец, а не как «дядя Максим», что-то внутри меня щёлкнуло. Это был мой сын. Не по крови, но по сердцу.
Карина осталась в городе. Мы наладили странный, но рабочий баланс: она была матерью Артёма, я — отцом. Мы не друзья, но и не враги. Она изменилась — стала мягче, честнее. Может, Артём научил её тому, чему не смог я.
Аня стала частью нашей жизни. Артём обожал её, а она научила его рисовать пальчиковыми красками, пачкаясь вместе с ним. Мы с ней не торопились — ни свадьбы, ни громких обещаний. Но каждый вечер, когда она засыпала рядом, я знал: это моё будущее.
Прошёл ещё год.
Я стоял на балконе нашей новой квартиры, глядя на город, утопающий в закатном свете. Артём спал в своей комнате, Аня готовила ужин, напевая что-то из старых песен. В кармане лежало кольцо — простое, без лишнего блеска, как она любит. Сегодня я собирался сделать ей предложение.
Тень прошлого всё ещё была где-то там, за горизонтом. Но она больше не пугала меня. Я построил новый дом — не из бетона, а из любви, прощения и веры. И в этом доме не было места для лжи.
— Макс, иди есть! — крикнула Аня, и я улыбнулся.
— Иду, — ответил я, чувствуя, как тепло разливается в груди. — Иду домой.