Всё началось с обычного телефонного звонка. Сестра мужа, Лена, позвонила в слезах.
— Кать, у нас потоп. Соседи сверху залили. Ремонт минимум месяц. Можно мы с Мишкой у вас пару недель поживём?
И что тут скажешь? "Нет"? Когда человек в беде, когда у неё пятилетний сын, когда это родная сестра мужа? Конечно, Катя сказала "да". Потому что... ну, а как иначе? Серёжа, муж, поддержал. Он всегда поддерживал сестру. А квартира у них большая — трёшка в новостройке. Места хватит.
В первый день Лена была тихой и благодарной. Разместилась в гостевой, выделила уголок для Мишкиных игрушек, предложила помощь с ужином. Катя даже подумала: "А может, это будет мило? Посидим вечерами, поболтаем".
Но уже на второй день что-то начало меняться. Едва заметно, как первые капли дождя перед грозой.
Катя работала редактором в издательстве. Три дня в неделю — из дома. И это было восхитительно. Утром не нужно торопиться. Можно спокойно выпить кофе. В тишине. Именно тишина была для Кати самым важным. В этой тишине рождались мысли, в ней можно было сосредоточиться.
А теперь тишины не стало.
— Кать, а вайфай у вас какой-то медленный. Может, тариф поменяете? — Лена заглянула в комнату, где Катя пыталась редактировать рукопись. — И, кстати, у вас молоко закончилось. Мишка очень просит хлопья с молоком.
— Лен, я работаю, — Катя даже не повернулась. — Молоко в холодильнике, на дальней полке.
— Там нет, я смотрела. Ты не сходишь? Мне Мишку одного не оставить.
Катя вздохнула. Сохранила документ. Закрыла ноутбук.
В магазине она купила не только молоко. Ещё хлопья, которые любит Мишка. Печенье, которое всегда ест Лена. Йогурты. Сок. Почему-то казалось неправильным прийти домой только с пакетом молока.
Когда она вернулась, Лена сидела в её кресле. В том самом, у окна, где Катя любила работать. Сидела с ногами, завернувшись в Катин плед, и листала журнал.
— О, ты уже! — Лена даже не привстала. — А я тут устроилась. У тебя такое уютное место, с ума сойти. И вид клёвый.
Катя поставила пакеты на кухонный стол. Распаковала продукты. Налила Мишке молока. И ушла в спальню — работать. Без любимого кресла, без пледа, с ощущением, будто ей самой теперь нужно как-то вписаться в пространство собственного дома.
Вечером приехал Серёжа. Усталый, но довольный — заключил важный контракт. Лена встретила его радостным щебетанием. Она приготовила ужин.
— Из ваших продуктов, конечно, — засмеялась она. — Но зато с любовью!
Катя молча села за стол. Серёжа не заметил её взгляда — он был увлечён рассказом сестры о том, как Мишка сегодня нарисовал "настоящего динозавра".
Через неделю у Кати состоялся неприятный разговор с руководителем. Она не успела подготовить материалы в срок. Впервые за три года работы.
— Дома временные сложности — попыталась объяснить она.
Лена к тому времени освоилась. Она уже не спрашивала, можно ли взять то или это. Не извинялась за шум. Не предлагала помощь по дому. Она просто... жила. Словно это был её дом.
А в четверг вечером раздался новый звонок.
— Серёж, прикинь, Мама с папой решили приехать! — голос Лены звенел от восторга. — Хотят повидать внука. И тебя, конечно!
Серёжа посмотрел на Катю. Она в этот момент пыталась спасти ещё один горящий дедлайн.
— Кать, ты не против? На пару дней всего. Они давно не видели Мишку.
И снова — как сказать "нет"? Это же его родители. Они нечасто приезжают. И квартира большая. И это всего на пару дней.
— Конечно, — Катя даже улыбнулась. — Пусть приезжают.
Свекровь прибыла с чемоданом, который явно был рассчитан не на пару дней. И с пакетами продуктов. И с чётким планом, что и как теперь будет готовиться на Катиной кухне.
— Сережа, тебе нужно нормально питаться! Эти перекусы на бегу до добра не доведут. — Она поставила на плиту огромную кастрюлю. — А ты, Катюша, конечно, занятая. Я всё понимаю. Работа-работа. Но мужчину нужно кормить!
Катя не стала объяснять, что они с Серёжей прекрасно справлялись с питанием все пять лет брака. Что у них есть свои ритуалы — воскресные завтраки, совместные эксперименты с новыми рецептами.
Вместо этого она ушла работать в спальню. Закрыла дверь. Но даже через неё слышала, как свёкор громко обсуждает с Серёжей последние футбольные матчи, как Мишка носится по коридору, как звенят кастрюли на кухне.
В пятницу Катя проснулась от запаха жареного лука. Шесть утра. Её законные два часа тишины и покоя перед рабочим днём.
— Я котлетки решила с утра пожарить, — объяснила свекровь, встретив её на кухне. — Пока тишина, пока все спят.
Все, кроме Кати.
Она налила себе кофе. Хотела выйти на балкон — там осталось немного её личного пространства. Но балкон оказался занят. Свёкор развесил там свои рубашки.
— Вот решил постирать, пока Тамара занята, — он курил, стряхивая пепел в цветочный горшок с Катиной любимой орхидеей. — А ты чего так рано? Серёжка говорил, ты любишь поспать.
Катя не помнила, чтобы когда-нибудь говорила мужу о любви поспать. Возможно, потому что никогда её не испытывала. Но спорить не стала. Вернулась в дом. Села на кухне. Смотрела, как свекровь хозяйничает у плиты.
— А я тебя многому научу, — приговаривала та, переворачивая котлеты. — Серёжины любимые блюда. Он же у нас привередливый с детства.
Катя пила кофе и думала о том, что за пять лет брака ни разу не слышала от мужа, что он привередлив в еде. Он ел всё, что она готовила. Хвалил её кулинарные эксперименты. Где та грань, за которой история, рассказанная о человеке, становится правдой о нём — даже если её никогда не существовало?
К концу второй недели ситуация стала критической. В квартире жили шесть человек — Катя, Серёжа, Лена, Мишка, свекровь и свёкор. И с каждым днём Кате казалось, что её самой становится всё меньше. Будто она сжимается, уступая пространство.
У издательства был важный проект. Катя взяла три выходных подряд, чтобы успеть. Но работать дома стало невозможно.
— Кать, ты не видела мои серёжки? — Лена заглянула в спальню без стука. — Такие, знаешь, с синими камушками? Мне кажется, я их в вашей ванной оставила.
— Лен, я работаю, — в который раз повторила Катя.
— Да я на секундочку! — Лена уже скрылась в ванной. Что-то загремело. — Ой, извини, тут твои баночки упали.
Катя закрыла ноутбук. Собрала документы. Сложила всё в рюкзак.
— Ты куда? — удивилась Лена, выходя из ванной.
— Поработаю в кафе.
В кафе было шумно. Но этот шум был... нейтральным. Он не требовал реакции. Не ждал, что Катя отзовется, поможет, подскажет, даст, принесёт. Она заказала большой американо и работала до закрытия.
Домой вернулась поздно. В прихожей горел свет. На кухне о чём-то увлечённо разговаривали Серёжа и его отец. Пахло жареным мясом.
Катя прошла в спальню. Хотела принять душ, но в ванной была Лена. Хотела лечь спать, но постель была разобрана и... что это? На Катиной подушке лежала раскрытая книга, закладка на середине. Катя присмотрелась. Это была не её книга. И почерк на полях был не её.
Она села на край кровати. Чувство было странным — словно она гость в собственном доме. Будто это она приехала погостить к этим людям, а не они к ней.
Серёжа заглянул в комнату перед сном.
— Ты чего такая хмурая? — он поцеловал её в макушку. — Устала?
Катя хотела сказать так много. О том, что она не может работать. Что ей не хватает личного пространства. Что запах жареного лука по утрам вызывает у неё тошноту. Что она скучает по их прежней жизни — по тишине, по возможности ходить по дому в одной футболке, по разбросанным повсюду книгам.
Но вместо этого просто кивнула.
— Устала.
— Мама говорит, ты весь день где-то пропадала, — в голосе Серёжи промелькнула обида. — Могла бы и предупредить. Они специально твой любимый пирог испекли.
У Кати не было любимого пирога. По крайней мере, не того, о котором знала бы свекровь.
— Извини. Завтра обязательно попробую.
Утром Катя проснулась раньше всех. Пять утра — даже свекровь ещё спала. В квартире стояла блаженная тишина. Катя осторожно выскользнула из постели. Серёжа что-то пробормотал во сне и повернулся на другой бок.
Она прошла на кухню. Сделала себе кофе. Села у окна — в своём любимом месте, которое теперь обычно занимала Лена. Сделала глоток. И впервые за много дней почувствовала, как напряжение немного отпускает.
Полчаса тишины. Полчаса — её личное время. Что с этим делать? Работать? Читать? Просто смотреть в окно?
Катя достала телефон. Открыла приложение для поиска жилья. «Снять квартиру, однокомнатная, тихий район». Нажала «Искать».
Она уже делала это вчера. И позавчера. И три дня назад. Каждый раз останавливаясь на этапе бронирования. Не решаясь сделать последний шаг. Испытывая странную смесь стыда и облегчения.
Что она скажет Серёже? «Извини, я больше не могу жить в нашем доме, потому что твоя семья меня вытесняет»? Или, может: «Мне нужно личное пространство, поэтому я переезжаю, но ты оставайся со своими родными»? Звучало нелепо. И в то же время...
— Катюш? — сонный голос мужа застал её врасплох. — Ты чего не спишь?
Серёжа стоял в дверях кухни, взъерошенный, в домашних шортах. Такой родной. И такой... чужой одновременно. Словно последние недели каким-то образом изменили и его тоже.
— Не спится, — она закрыла приложение с квартирами. — Кофе будешь?
Он кивнул. Сел напротив. Они молчали, потягивая кофе. Раньше такое молчание было уютным. Теперь оно наполнилось чем-то тяжёлым, неуловимым.
— Серёж, — наконец произнесла Катя. — Мне кажется... нам надо поговорить.
Он вздохнул. Потёр лицо руками.
— Про родителей и Ленку, да? — он смотрел в кружку, не на неё. — Я знаю, что тебе тяжело. Просто они... понимаешь, им сейчас реально некуда деться.
— Некуда деться? — Катя почувствовала, как внутри что-то сжимается. — Серёж, у Лены ремонт должен был закончиться две недели назад. А твои родители говорили, что приедут на пару дней. Уже почти месяц прошёл. Я не могу работать. Я не могу... быть собой в собственном доме.
— Ты преувеличиваешь, — он поставил кружку, на его лице появилось знакомое упрямое выражение. — Мама готовит, убирает. Ленка с Мишкой не так уж и шумят. И потом, что ты предлагаешь? Выгнать их?
— Не выгнать. Просто... установить какие-то границы? Сроки? Хоть что-нибудь?
— Они же моя семья, Кать.
— А я? — слова вырвались прежде, чем она успела их обдумать. — Я кто, Серёж?
Он посмотрел на неё с удивлением, будто только сейчас заметил что-то важное.
— Катюш, ты чего? Конечно, ты моя семья. Но они...
— Тоже твоя семья, да, — она встала, подошла к окну. — И всё-таки... когда мы с тобой поженились, мы стали своей отдельной семьёй. Помнишь?
Вечером Катя задержалась на работе. Не потому, что были срочные дела. Просто оттягивала момент возвращения домой. В метро она пролистывала ленту соцсетей, не вчитываясь в текст. Думала о том, как пройдёт вечер. Снова шум, суета, разговоры о том, что она совсем не бывает дома, вопросы, советы, вторжение в каждый уголок её жизни...
Телефон завибрировал. Сообщение от Серёжи: «Ты где? Мы ждём».
«Еду, буду через полчаса», — ответила она.
Ещё одно сообщение:
«Поторопись. У нас новости».
Катя напряглась. Новости? Какие ещё новости? Неужели кто-то ещё из родственников решил к ним переехать? Двоюродная бабушка? Троюродный племянник?
Дверь квартиры была не заперта. Странно. Она вошла, настороженно прислушиваясь. В квартире было... тихо?
— Сюрприз! — раздался голос Лены откуда-то из гостиной.
Катя прошла туда. И замерла на пороге. Посреди комнаты стоял праздничный стол. Свечи, её любимый салат (настоящий её любимый, не тот, который придумала свекровь). И все они: Серёжа, его родители, Лена с Мишкой — стояли с какими-то плакатами в руках.
— Что происходит? — растерянно спросила Катя.
— Мы хотели поблагодарить тебя, — Серёжа подошёл, обнял её за плечи. — За твоё терпение, твою доброту.
— И сказать, что мы съезжаем! — радостно объявила Лена. — Ремонт закончен! Можем возвращаться домой.
— И мы тоже уезжаем, — добавила свекровь. — Тамара Петровна пригласила нас к себе на дачу на неделю. А потом — обратно домой.
Катя почувствовала… Облегчение? Радость? Недоверие?
— Серёж... это правда? — тихо спросила она.
Он кивнул. Сжал её руку.
— Сегодня утром, после нашего разговора... я понял кое-что, — сказал он так, чтобы слышала только она. — Ты права. Мы — семья. И наш дом — это наше с тобой пространство. Я поговорил со всеми. Объяснил ситуацию.
— И что, они... вот так просто согласились?
— Не просто, — он усмехнулся. — Мама обиделась. Папа бурчал. Лена сказала, что ты всегда была эгоисткой.
Катя почувствовала укол боли. Эгоисткой. Вот как они её видят.
— Но потом, — продолжил Серёжа, — Ленка вспомнила, как сама бесилась, когда её бывший со своим братом у них зависал неделями. И мама призналась, что, когда они с папой только поженились, её свекровь приезжала на все выходные, и как она из-за этого чуть не развелась с папой.
— Серьёзно? — Катя посмотрела на свекровь новым взглядом.
— Представь себе, — он улыбнулся. — Так что... давай праздновать?
Последний вечер все вместе, а завтра... завтра снова будет тишина. И только ты и я.
Спустя неделю Катя проснулась в тишине. Серёжа ещё спал. За окном начинался дождь — мелкий, летний. Она потянулась, вдохнула запах свежезаваренного кофе.
Подождите-ка... кофе? В квартире никого не было кроме них двоих. Кто мог...
Она встала, накинула халат, вышла на кухню. Серёжа, уже одетый, стоял у плиты. Рядом — две чашки с кофе.
— Доброе утро, — он улыбнулся. — Я решил, что тебе понравится проснуться под запах кофе. Как раньше.
Катя подошла, прижалась к нему. От него пахло домом. Настоящим, её домом.
— Серёж, — тихо сказала она. — Спасибо тебе. За то, что понял. За то, что выбрал нас.
Он обнял её, поцеловал.
— Ты знаешь, я тут думал... — начал он.
— О чём?
— О том, что семья — это сложно. Не всегда понятно, где границы, кто важнее, как всё совместить.
Катя кивнула. Взяла чашку с кофе, села у окна — в своём любимом месте.
— Я, наверное, был неправ, когда просто позволил им всем переехать, не обсудив с тобой, — продолжил Серёжа. — Не подумал, каково тебе будет.
— А я была неправа, когда не сказала раньше, что мне тяжело, — отозвалась Катя. — Просто... мне казалось, я должна быть идеальной женой. Которая всех принимает, всем рада.
— Как моя мама, да? — он хмыкнул. — Она часто говорила, что настоящая женщина должна уметь создать уют для всей семьи.
— Ага, — Катя улыбнулась. — А ещё она сказала мне, что я не умею готовить правильные котлеты. И что ты любишь, чтобы в них было больше хлеба.
— Что?! — он рассмеялся. — Ненавижу, когда в котлетах много хлеба! Всегда ей об этом говорил.
Они смеялись. Пили кофе. За окном шёл дождь. И Катя думала о том, что её дом — не просто стены и крыша. Её дом — это место, где она может быть собой. Где есть пространство для её мыслей, чувств, привычек. Где ей не нужно быть идеальной.
А ещё о том, что любовь — это не всегда уступки и жертвы. Иногда любовь — это способность сказать «нет». Способность отстоять свои границы. И найти в этих границах место для двоих.
Она смотрела на мужа и понимала: это только начало. Будут ещё визиты родителей, будут кризисы у Лены, будут праздники и дни рождения — шумные, многолюдные. Но теперь Катя знала: их дом останется их домом. И в нём всегда найдётся тихий уголок для неё самой. И Серёжа будет рядом — тот, кто однажды выбрал её своей семьёй. И продолжает выбирать каждый день.
— О чём задумалась? — спросил он, садясь рядом.
— О доме, — ответила она просто. — О том, что хорошо снова быть дома.
Рекомендую:
Подписывайтесь, чтобы не пропустить следующие публикации.
Пишите комментарии 👇, ставьте лайки 👍