Самый-то интерес заключается в том, что указ Петра I насчет сдачи монастырями колоколов для переливки в пушки... Не обнаружен. Дело обстоит ну ровно в точности как с приснопамятным указом о поголовном уничтожении трехсотлетних старцев ))
Но есть нюанс. В отличие от бедолажных старцев,сохранилась масса косвенных свидетельств о существовании все же указа о сдаче колоколов. О том, как именно, какими средствами и методами Петр восстанавливал артиллерийский парк после гибели львиной его доли под Нарвой. Отписки и "скаски" тех самых монастырей, рабочие бумаги царских эмиссаров, отправляемых проконтролировать передачу монастырями меди в царскую казну, вообще различная деловая переписка того времени. Так что можно сказать точно: монастыри после 1700 года действительно были обложены особого рода податью или, скорее, сбором.
Только они должны были отправлять в царские арсеналы не столько колокола, сколько в первую очередь - запасы меди (в первую очередь - чистой красной), во вторую - вообще любое старое оружие, которое у них сохранилось, и только в последнюю очередь - колокола. И то не все, а лишь некоторые, удовлетворявшие определенным критериям.
Оружие у монастырей было в силу того, что большинство из них "по совместительству" являлись крепостями, многие - так очень даже нехилыми, а медь... Медь монастыри действительно приобретали и хранили для нужд собственного колокольного литья. И располагали большими ее запасами.
Именно поэтому с точки зрения властей именно монастыри должны были снабжать казну медью для отливки пушек по первому же царскому указу.
Так, в 1699 году на строительство флота с Иверского, в частности, монастыря причиталось:
«за пушки, <…> буде положат в 200 пуд пушку, а за пуд в казну за медь денгами принимают по 5 рублей»
Переводя на современный язык - монастырь должен был сдать государству имеющуюся медь по казенной цене в 5 рублей за пуд. Расчет делался под крупнокалиберные 200-пудовые тяжелые пушки.
Об изъятии колоколов речь пока что не идет, более того - за медь государство платит, хоть и по цене немного ниже рыночной...
Причем после Нарвы медь уже государство принимало как раз по цене рынка.
По царскому указу апреля 1700 г. с кумпанства, в котором числился Успенский Тихвинский монастырь, надлежало собрать «за медные пушки» — 306 пудов меди. При цене пуда меди в 6 руб. за пуд с кумпанства собирали 1836 руб., из которых на долю Успенского Тихвинского монастыря приходилось 193 руб. 44 коп.
По каким-то причинам эти деньги не были взысканы с монастыря вовремя,
и о недоимке вспомнили в марте 1701 г., когда в Москве лихорадочно собирали медь для производства «посленарвских пушек». Таким образом, весной 1701 г. Успенский Тихвинский монастырь дважды участвовал в сборе средств на производство медных пушек: в счет строительства азовского флота и вместе со всеми для восстановления утраченной под Нарвой артиллерии по царскому указу февраля 1701 г. Но это было не снятие церковных колоколов, а денежные выплаты за медь по рыночной цене.
По сути это был денежный сбор. Рассчитывалось общее количество меди на отливку энного числа пушек, эта масса переводилась в деньги с учетом рыночных цен на медь (тогда - 6 рублей за пуд), и платеж "раскидывался" на определенный регион. В первую очередь на монастыри - как на крупнейших коллективных феодалов своего времени.
Как раз накануне начала войны со шведами, 15 декабря 1699 года вышел царский указ о переписи монастырских военных складов.
208-го декабря в 15 день великий государь указал степенных монастырей, которые написаны в уложенной книге, у стряпчих тех монастырей взять
скаски с подкреплением: в монастырех что какова наряду медного и железного
и какова которая пищаль длиною и ядром и весом. И тот наряд на станках ли и на колесах, и станки и колеса окованы ль. Так же что зелья и свинцу, и фитилю, и мелкого рейтарского ружья карабинов, и пистолей, и салдацкого ружья мушкетов и физей, и лядунок с сумами, и иных всяких воинских припасов.
И те припасы все ль в готовности, и зелье к стрельбе годно ль.
А сей великого государя указ приказал боярин Алексей Семенович Шеин.
Закрепил дьяк Иван Алексеев.
И то написать откуль то оружье взято.
В начале 1701 года вышел царский указ о переписи и взвешивании медных пушек, сохранившихся в монастырях, и одновременно с ними - и колоколов. Речь пока что шла именно о переписи. Но некоторые уже подсуетились.
Так, например, один ушлый человек отправил из Москвы в Иверский Валдайский монастырь в 1701 году "телегу" следующего содержания:
«Да ныне по имянному великого государя указу велено изо всех
монастырей вести к Москве медные пушки на крестьянских подводах к указному сроку. И с того указу послали к вам, государем, для ведома список. А о колоколах еще в приказех наряду по се число не слыхали, толко таковы указыу ворот прибиты. А о пушках грамоты великого государя из Монастырского нового приказу во все городы посланы. Извольте, государи, все медные пушки,не помешкав, на крестьянских подводах к Москве прислать»
Речь опять идет о присылке старых пушек. Это письмо привез в монастырь староста 12 января 1701 года. Одновременно с ним и даже несколько раньше автор этой же "телеги", монастырский стряпчий Антип Тимофеев, находившийся тогда в Москве, близко к тем кругам, в которых разрабатывались указы, выслал в родной монастырь письмо совершенно другого содержания, которое пришло даже раньше:
«В нынешнем 1701-м генваря в день по указу великого государя послана в Великий Новгород ко владыки государю, а указано по той государевой грамоты изо всех новгородцких монастырей, опроче Тихвина и порубежных монастырей, медные пушки вести к Москве к указному числу. И ныне били челом великому государю мы, послушники ваши, и челобитную подали боярину Ивану Алексеевичю Мусину-Пушкину, чтоб из вашего монастыря медных пушек не вести для того, что тот монастырь от немецкого рубежа не в далнем расстоянии, а стал на пустом месте и опасно всяких лихих и воровских людей. И по той челобитной приказал боярин грамоту великого государя в Новгород ко владыки государю послать, чтоб монастырских ваших медных пушек к Москве не вести. И ныне та грамота готова, толки не успели запечатать. А запечатав, тое грамоту тотчас к вам, государем, пришлем. А о воске колоколов к Москве тотчас и в Новгород грамоты великого государя ко владыки государю будет.»
Проще говоря - хитрый стряпчий Антип уболтал боярина Мусина-Пушкина (не исключено, что с привлечением неких металлических аргументов, приятно позвякивающих в мешочке) разрешить Иверскому монастырю сохранить пушки "для обороны от лихих людей" якобы. Почему якобы? Да потому что тот же монастырь отписывал в Москву ранее, что все пушки у него старые, трухлявые, на разваливающихся лафетах и к бою непригодные...)
1700-го апреля в день Иверского монастыря московского подворья
стряпчей имярек сказал: в Ыверском монастыре воинского оружейного наряду:
Пушка медная весом 26 пуд 1 чети, мерою в длину 3 аршина
3 чети, в дуле ядро пол 3 вершка.
Пушка весом 12 пуд мерою 2 аршина без двух вершков, в дуле ядро полтора
вершка.
Пушка весом 22 пуда мерою 2 аршина 1 чети, в дуле ядро 2 вершка, лита
1637-го году.
Пушка весом 15 пуд 2 чети, длиною 2 аршина 2 вершка, в дуле ядро 2 вершка.
Пушка весом 11 пуд 10 гривенок мерою 2 аршина без вершка, в дуле мерою
ядро пол 2 вершка.
Пушка весом 23 пуда длиною 2 аршина 6 вершков, в дуле мерою ядро пол
3 вершка, лита 1632-го году38.
Пушка весом 20 пуд мерою 3 аршина 2 чети, в дуле мерою ядро пол 2 вершка.
Пушка весом 36 пуд мерою 2 аршина 2 вершка, в дуле мерою ядро пол
3 вершка.
Пушка весом 34 пуда мерою 3 аршина 2 вершка, в дуле мерою ядро пол
3 вершка.
Да пушка медная мерою четыре аршина, в дуле мерою ядро пол 3 вершка.
Да пушка медная ж мерою 3 аршина 2 чети, в дуле мерою ядро пол 3 вершка.
Да три пушки железные мерою по два аршина в дулех мерою ядро по полтора вершка. И те пять пушек медные и железные не вешены для того, что в Ыверском монастыре такова подъемного весу нет, и весить их не на чем.
Да и салдацкого оружья 150 мушкетов, 3 санапала да тритцать пуд пороху. А те медные и железные пищали на станках и на колесах деревянных, окованы железом. И стоя, те стонки и колеса погнили, потому что после
святейшаго Никона патриарха стрельбы ис тех пищалей никогда не бывало,и пушкарей у нас в Ыверском монастыре нет. А свинцу и фитилю, и мелкаго райтарского оружья карабинов и пистолей, и физей, и лядунок с сумками, и иных всяких воинских припасов в монастырской казны нет. А те вышеписанные пищали и мушкеты, и санапалы привезены в Ыверской монастырь по указу светейшего Никона патриарха, как строен тот наш монастырь...
(с) 1700 апреля. Сказка стряпчего Валдайского Иверского монастыря о количестве вооружения на монастырском подворье. Там дальше еще идет перечисление сохранившихся ядер, но нам оно сейчас не интересно
Обратили внимание?
А те медные и железные пищали на станках и на колесах деревянных, окованы железом. И стоя, те стонки и колеса погнили, потому что после
святейшаго Никона патриарха стрельбы ис тех пищалей никогда не бывало,и пушкарей у нас в Ыверском монастыре нет. А свинцу и фитилю, и мелкаго райтарского оружья карабинов и пистолей, и физей, и лядунок с сумками, и иных всяких воинских припасов в монастырской казны нет.
Сначала монастырь докладывает, что пушки и пищали у него есть, но все плохие, негодные, и пушкарей нет вообще, и даже стрельб никогда не проводилось. А позже стряпчий Антон Тимофеев вьюном вертится в высших кругах Москвы, только чтобы сохранить за монастырем "ненужные" пушки...))
Так же поступали и многие другие монастыри - любой ценой старались сохранить пушки. Колокола же... На самом деле они тоже взимались в казну, но в последнюю очередь. Колокольная бронза - другого состава, нежели оружейная. При переливке колоколов ее требуется "разбавлять" большим количеством чистой меди (красной меди, как писали тогда).
Колокола взимали в первую очередь ненужные, битые, ломаные, пострадавшие в пожарах, а также просто наименее ценные - без надписей.
В феврале 1701 г. 22 подводы повезли из Вологды в Москву 2 битых колокола, весом 46 пудов 3 фунта, котловую медь весом 181 пуд 26 фунтов и чистое прутовое английское олово весом 32 пуда 2 фунта с четвертью. Чрезвычайно ценной была здесь красная медь, которую следовало добавлять в колокольную для изготовления орудий.
Более того, вологодский архиерей решил перевыполнить план, отправив отдельно, после этой партии, еще 200 пудов котловой меди. И был за это вознагражден...
Ценным призом в виде двух колоколов, подаренных Вологодской епархии Петром первым, в том числе одним огромным, "весом 176 пудов 20 фунтов с надписью, что он отлит при державе Ивана и Петра Алексеевичей в 1691/1692 г. мастером Иваном Моториным. Этот колокол был установлен на колокольне в Вологде и за особый белый цвет получил название «Лебедь»".
Кстати, отправка этих колоколов осуществлялась именно от Пушкарского приказа. Фактически произошел бартер - чистой меди на готовые колокола.
Хотя, повторимся, указ о сдаче колоколов явно существовал. В доказательство этому - свидетельства о том, как его пытались саботировать...)
Крестьяне одного из вологодских приходов отправили в столицу "скаску" о том, что «указ великого государя о взятье той меди слышали», и на колокольне их церкви Иоанна Богослова четыре колокола, а «весом тех колоколов не знаем сколько пуд и сколько фунтов четвертую часть». Поэтому они отправили только один из своих колоколов, надеясь, что им это зачтется.
Обратите внимание - здесь опять говорится о сдаче меди, но не целенаправленно именно колоколов. Колокола сдавались лишь при отсутствии других медных изделий. Медь "сгребалась", словно лопатой, со всех концов страны. Лавки медных товаров опечатывались, вся их продукция переписывалась и изымалась в казну. По сообщениям современников, в Москве 1701 года нельзя было купить даже медной лампады.
Стратегический металл, что поделать... Своих месторождений меди в России в то время почти не было, как и олова. И медь, и олово были исключительно импортом.
А колокола... Их начали массово снимать гораздо позже. Когда исчерпались запасы медного лома и меди в слитках.
На московском подворье и в подмосковной вотчине — селе Богородицком были описаны колокола (15 пудов), из них четвертую часть в виде трех колоколов (3 пуда 36 гривенок) отослали на Пушечной двор. Как установил Ю. Е. Манойленко, с 1710 г. церковь платила новый колокольный сбор, который фактически превратился в денежный налог, поскольку потребности в колокольной меди в то время не было.
Как уже упоминалось, в переплавку брали только самые малочтимые, бросовые колокола. С особо ценными дело обстояло совершенно иначе.
Еще в XIX в. был опубликован документ, касающийся особо чтимого
в Троице-Сергиевом монастыре колокола, отлитого в 1426/27 г. при великом
князе Василии Темном и при игумене Никоне, ученике Сергия Радонежского. Когда Петру доложили, что троицкие власти готовы отдать этот колокол на переплавку, он не только велел не переплавлять его, но даже своим именным указом 10 марта 1701 г. уменьшил норму сдаваемой монастырем меди на вес этого прославленного колокола — более 160 пудов. Колокол был уже привезен в Москву и находился на троицком подворье в Кремле. Здесь он был оставлен и пострадал во время московского пожара 1701 г., а в 1708 г. мастер Иван Маторин перелил его в новый колокол, отправленный по царскому указу в Троицу.
Более того: общей практикой был обмен населению медного лома на... Ранее сданные целые колокола!
Из архива артиллерийской школы 1701 года:
«всяких чинов люди привозили битую колоколную и зеленую медь и имали целые колокола, и у них битая и зеленая медь принимана, а вместо той меди отдаваны в тот же вес целые колокола, а вместо заделного имано по 8 ал. 2 д. с пуда»
"Вместо заделного имано" - это означает, что медный лом менялся на колокола с учетом цены их изготовления - 8 алтын 2 деньги с пуда.
Согласитесь, в свете всего этого картина "варварского срыва священных колоколов с церквей" выглядит как-то иначе...))
Впрочем, отдельные фанатики вроде старообрядцев все равно недовольно бухтели...
Согласно письму Якова Вилимовича Брюса кабинет-секретарю
Петра I А. В. Макарову от 22 февраля 1721 г., в 1701 г. было собрано 24 311 пудов меди, в том числе церковной колокольной — 7497 пудов, то есть около трети от общего объема (38 %), а для изготовления «посленарвских» пушек медь церковных колоколов составила и того меньше — менее одной пятой (18,7 %)
Вот так...)
Источник - П. В. Седов, "Снятие церковных колоколов для литья пушек в начале Северной войны"