Ну что, понравилось вам в Тульском кремле? Мне понравилось. Однако пора двигаться дальше. У выхода из кремля через башню Пятницких ворот с 2018 года стоит памятник городовому и какому-то неизвестному пацану. На сайте Управления МВД по Тульской области узнаём следующее:
В глазах ребёнка читается восхищение выправкой, шашкой и пистолетом стража порядка. В улыбке плутовство и восторг. Он подражает городовому, так же шагает и руку держит у пояса. Весь облик мальчишки, сконцентрированный на человеке в форме, словно говорит: «Ты мой пример для подражания. Я хочу быть таким как ты!»
А я сначала подумал, что он всего лишь копейку на хлеб у дяди городового просит...
Читайте предыдущий эпизод дневника (Тула. Июнь 2023 года. День 1. Эпизод 2/3):
Со стороны реки Упы к кремлю примыкает Казанская набережная. Её благоустроили к 500-летнему юбилею Тульского кремля, который широко праздновался в 2020 году. Вот, скажем, хороший элемент оформления – забор вдоль местной тяговой подстанции, которую никуда не убрать, но которую решили огородить не бессмысленной решёткой, а красивым арт-объектом.
Вместо русских народных выражений на заборе – экспресс-курс по истории Тульского кремля. Он знакомит с разными событиями, в том числе осадой Тулы в 1607 году во время Смуты. В тот период Тула была городом мятежников – местом, где укрылось войско восставшего против законной власти Ивана Болотникова. Тула оборонялась долго, с июня по октябрь, но силы были неравны и Болотников капитулировал после обещания царя Василия Шуйского сохранить свободу руководителям и участникам восстания. Спойлер: обещание было нарушено, Болотников казнён. Вот и верь после этого царским клятвам.
Тем временем мне пора читать лекцию в филиале Исторического музея в Туле. Этот филиал появился совсем недавно, в 2020 году, заняв здание купеческого особняка Белолипецких по улице Металлистов. Улица идёт практически параллельно Казанской набережной, и из музея есть отдельный выход во дворик со стороны набережной. Во дворике о принадлежности филиала нам напомнит схематичная модель главного здания Исторического музея на Красной площади в Москве.
У филиала нет постоянной экспозиции, только два выставочных зала. По сути, его можно было бы назвать выставочным центром. Сейчас здесь гостит выставка «Николай II. Семья и престол».
Я обратил внимание на картину Николая Дмитриева-Оренбургского «Цесаревич Николай Александрович и великие князья Сергей Александрович и Павел Александрович на балконе барака командира лейб-гвардии Преображенского полка в большом лагере под Красным селом» (около 1890). Простите за длинное название, такой уж официоз.
А картина заинтересовала тем, что как раз сегодня я читал лекцию в рамках программы к этой выставке о романе цесаревича Николая с балериной Матильдой Кшесинской. Так вот, их роман фактически начался во время эпизодических встреч в Красном селе, как раз летом 1890 года, когда, вероятно, была написана эта картина: во время летних военных учений при лагере работал театр, где офицеров и великих князей развлекали труппы Императорских театров, в том числе подающая надежды молодая балерина Кшесинская.
Самый интересный экспонат на выставке – настоящий раритет. Это рама-реликварий с прядью волос цесаревича Алексея. Когда в Екатеринбург во время Гражданской войны зашли белые, они инициировали следствие о расстреле царской семьи, которое вёл следователь Омского окружного суда Николай Соколов. Соколов нашёл (то ли в доме Ипатьева, то ли где-то ещё) прядь волос цесаревича Алексея.
Впоследствии Соколов подарил эту прядь эмигранту князю Николаю Орлову, а Орлов в начале 1940-х годов поместил её в реликварий, изготовленный в Белграде другим эмигрантом, художником Всеволодом Гулевичем специально для местного Музея памяти императора Николая II. Значительная часть экспонатов этого музея была передана из Белграда в СССР в 1947 году. Так предмет стал храниться в Москве.
Несколько лет назад провели экспертизу хранящихся в реликварии волос. Они действительно романовские, совпадают с генами императрицы Александры Фёдоровны, но определить, действительно ли они принадлежат Алексею или, допустим, его сёстрам, сложно.
В целом выставка произвела странное впечатление. По своей задумке она должна показать Николая II не как политического деятеля, а как личность в окружении семьи. Этим объясняется подбор экспонатов, которые на 80–90 процентов состоят из фотографий, что создаёт впечатление «семейного альбома».
Однако некоторые подобранные для выставки цитаты озадачивают, как будто в них осознанно заложена критика политической деятельности Николая II. И я был бы совершенно не против такой критики, сам придерживаюсь мнения, что это был бездарный император, погубивший свою страну. Но слишком уж это противоречит атмосфере выставки, которая не должна быть дискуссионной и критичной, а, напротив, кажется комплиментарной, «тёплой и ламповой».
В состоянии этого лёгкого недоумения посмотрим другую выставку.
Выставка «Драгоценные ордена из коллекции Исторического музея» заняла всего один зал, но в нём поместили разнообразную коллекцию орденов и медалей из разных стран мира. И если российские и европейские награды как-то не зацепили (ощущение, будто видел их уже десятки раз), то награды стран Америки и Азии – это что-то новое. Когда такое увидишь, да к тому же в Туле!
На фото – звезда ордена Розы второго класса, бразильского ордена XIX века. Орден Розы учредил император Педру I в 1829 году в память о своей женитьбе на Амелии Лейхтенбергской, внучке Жозефины Богарне. Её отец Евгений Богарне был сыном Жозефины от первого брака, формально усыновлённым Наполеоном. Педру сравнивал красоту Амелии с розой, отсюда название ордена. В центре звезды можно увидеть переплетение монограмм Р и А, означавших имена императорской четы.
Несмотря на то, что государственным орден Розы перестал быть после революции 1891 года, которая ликвидировала Бразильскую империю, династия Браганса формально продолжает претендовать на бразильский престол и использовать орден в качестве своей династической награды.
Слева – звезда и знак ордена Короны Сиама II степени начала XX века. Сиам, если вдруг кто-то забыл, – это Таиланд, монархия там до сих пор, и поэтому орден тоже существует до сих пор с изменённым названием, как орден Короны Таиланда.
Кстати, Таиланд отказался от своего прежнего названия в 1940-е годы, потому что слово «Сиам» исторически было навязано иностранцами. И никого там почему-то не смущает, что слово «Таиланд» не менее иноязычное, ибо в основе своей английское: «Thailand» («страна тайцев») с «land» внутри закрепилось в большинстве языков мира, и никто не просит называть страну «Пратхет Тай», как она звучит на самом деле (именно так читается «ประเทศไทย»).
Справа – звезда и знак ордена Миллиона слонов и Белого зонтика, тоже начало XX века. Какое чудесное название высшей государственной награды Королевства Лаос. Да и оформлен не менее чудесно. Название ордена отсылает к названию средневекового лаосского государства Лан Санг Хом Кхао – «Королевству миллиона слонов и белого зонта». С 1975 года награда не вручается, поскольку Лаос с тех пор – коммунистическая «народно-демократическая республика».
Я отвлёкся на чтение лекции, а на улице был такой дикий дождь, что нормально погулять было нельзя. Поэтому переместимся сразу на другой берег Упы в новое здание Музея оружия. Нет, это не бывший цирк, как можно было подумать, это богатырский шлем русского воина. Новый музей открылся в 2012 году, экспозиция занимает три этажа и охватывает историю отечественного и зарубежного оружия с Позднего Средневековья до наших дней.
Моя коллега по Историческому музею Екатерина, работающая в тульском филиале, любезно предложила провести небольшую экскурсию по Музею оружия, поскольку ранее сама здесь работала. В связи с этим фотографий я сделал не так много, поскольку было интересно послушать талантливого экскурсовода, не отвлекаясь на щелканье телефоном.
Тем не менее, некоторые вещи покажу. Уже знакомый шестопёр, только на этот раз настоящий, XVI–XVII веков. И почему-то с пятью «перьями», но назван в этикетаже всё равно шестопёром. Предлагаю переименовать в пятипёр.
Ударно-кремниевый охотничий штуцер из Европы XVIII века. Любопытно, что канал ствола у него треугольный в сечении. Как я понимаю, такие экземпляры встречаются редко.
Запоминающийся ударно-кремниевый пистолет из Османской империи XVIII – первой половины XIX века. Такие пистолеты делали на Балканах, отчего парочку штук в своё время сербский князь подарил российскому императору Николаю I. Ложа пистолета (то есть приклад и цевьё, покрывающее ствол) украшена оранжевыми коралловыми вставками, которые привозили из Сицилии.
Вряд ли многие меня поймут, но при взгляде на этот пистолет у меня возникли какие-то далёкие ассоциации с дизайном оружия из сериала «Звёздные врата: Атлантида». Как будто это станнер рейфов.
Так называемая пулелейка – прибор для изготовления пуль в полевых условиях.
Посмотрите, какая прелесть. Такие маленькие детёныши револьверов, но уже умеют стрелять! Природа удивительна.
Эти миниатюрные револьверы действительно умеют стрелять. Их изготовили местные тульские оружейники в 1890-е годы. При выстреле пуля из них может пробить бумажную мишень на расстоянии до пяти шагов.
А вот это наш размерчик. Пятиствольная револьверная пушка Гочкиса, тоже с Тульского оружейного завода 1890-х годов. Гочкис – это французская оружейная компания «Hotchkiss et Cie», которая в конце XIX века специализировалась в основном на артиллерийских орудиях. Револьверные пушки устанавливались на военные корабли. Поначалу Россия закупала их у Франции, но с 1886 года стала выпускать свои в Туле.
Несмотря на централизацию управления советской промышленностью и унификацию продукции, в области военных разработок в СССР нередко «конкурировали» различные конструкторские бюро. Поэтому не одним Калашниковым может гордиться страна, хотя далеко не всё, что придумали блестящие умы инженеров и конструкторов, было пущено в производство.
Это опытный образец автомата Коробова ТКБ-059. Герман Коробов был талантливым тульским изобретателем середины – второй половины XX века, на его счету не одна разработка стрелкового оружия. Увы, но ничего из его экспериментов не оказалось востребованным, ибо сложно было перебить простоту и эффективность АКМ. Автомат ТКБ-059 выделялся (выделялся бы, если бы выпускался!) сверхбыстрой стрельбой, позволявшей делать до 1400–1800 выстрелов в минуту.
Такой темп достигался благодаря трём стволам, работавшим одновременно. Страшная штука, если подумать.
Джеймс Бонд позавидовал бы советским шпионам, если бы увидел этот пистолет-портсигар. Его автор – другой тульский изобретатель Игорь Стечкин, создавший немало пистолетов в 1950–1990-е годы. Данное устройство, созданное им в 1950-е по заказу спецслужб, легко помещается в нагрудный карман, а выстрел выходит почти бесшумным и при этом мощным: пуля с пяти метров пробивала три сосновые доски.
Стечкин, доведя разработку до ума, принёс её сам на Лубянку, не предупредив об этом охрану. И его пропустили, не подумав, что под оболочкой портсигара скрывается настоящее оружие. А вот как Стечкин рассказывал об «испытаниях» пистолета:
Большое начальство появилось. Я рассказал, показал всё. Разговор пошёл: как будет слышен этот выстрел? В принципе это звук закрытой книги: вот, если хлопнуть вот так вот книгу. И я говорю: давайте попробуем. Достают том, какое-то дело. Толщины, как календарь годичный. Поставили на стул. Мне говорят: ты стрельнешь в него, а мы в коридоре постоим. Они вышли в коридор, я зарядил, значит, сделал три выстрела в этот том. Слышу, что они там разговаривают, курят. Потом открывается дверь: «Ну что, стрельнуть-то когда?» Я говорю: отстрелял уже. Они говорят: мы не слышали. Я говорю: вот дырки.
С такими умами участвовать в Холодной войне было не страшно. Где вы теперь, гениальные умы прошлого?..
Краткий вывод за день. Сегодня мы увидели очень много мест, памятников и музеев, которые появились в Туле совсем недавно, за последние 10–12 лет. Приятно осознавать, что культурное пространство в XXI веке развивается, и, возможно, через десять лет в Туле будет ещё интереснее.
А завтра мы заглянем в Ясную Поляну.
Это был эпизод 3/3 из дневника «Тула. Июнь 2023 года. День 1». Продолжение здесь:
Все эпизоды цикла: