Недавно лидер W.A.S.P. Блэки Лолесс побеседовал с The Aquarian. Выдержки из беседы приведены ниже.
Ваша дебютная пластинка не подвластна времени в том смысле, что люди могут слушать её много лет, а она всё равно звучит свежо и актуально. Чем вы можете это объяснить?
«То, что она получилась, особенно если оглянуться назад, связано с тем, что это была одна из тех пластинок, которые смогли запечатлеть своё время, и я думаю, что любая рок-группа должна быть именно такой. Когда люди думают о группе, они думают об этих моментальных снимках. Они думают о более старой пластинке, которая могла выйти на 10 или 20 лет раньше, и вы смотрите на неё и думаете: "Вот это да, было здорово". Думаю, это одна из главных причин, по которой она сохранила свою силу.
Я считаю, что любая группа создаёт свой костяк в первые пять лет совместной жизни. Именно это все помнят. Это не значит, что вы не можете выпускать отличные альбомы в дальнейшем, потому что нам повезло, и мы смогли это сделать, да и другие группы тоже, но именно эти первые пять лет укореняются в сознании фанатов».
Что отличает группы, которые продолжают развиваться, от тех, которые исчезают с радаров после этих критических пяти лет?
«Сможет ли группа развиваться и расти, и иметь долгую карьеру — 20 или 30 лет, это требует большой изобретательности. Невозможно просто жить за счёт первых пяти лет. Есть такое выражение, что нужно постоянно изобретать себя заново, и сделать это сложнее, чем попасть куда нужно с самого начала. В этом есть доля правды. Если хотите, чтобы у вас была долгая карьера, время от времени вы должны выпускать знаковые альбомы, которые буквально вдохнут в группу новую жизнь».
"I Wanna Be Somebody" — первая песня на дебютнике. Вы тогда уже строили планы и были уверены в мировом господстве?
«Я бы с удовольствием ответил вам "да", но это не так. Я хорошо это помню — мы провели наш первый тур, начали с Европы, и я помню, как к нам подходили журналисты. Они все спрашивали: "Как вы думаете, сколько вы ещё продержитесь?" Я не знал, что этот вопрос задают всем новым группам. Я просто подумал, что нас почему-то выделяют, но позже я узнал, что всем новым группам задают один и тот же вопрос. И, как я уже сказал, я думал, что к нам просто придираются. Я говорил людям: "У меня ушло много лет на то, чтобы добиться того, что у меня есть сейчас. Просто дайте мне насладиться моментом. Я не знаю, будем ли мы существовать через пять лет. Я не могу вам этого сказать. Просто дайте мне насладиться моментом, ладно?"»
Что вы думали, когда сочиняли "I Wanna Be Somebody" для альбома?
«Я рано понял, что нужно писать тексты о том, кем ты являешься на данный момент. Не стоит писать о том, кем, по твоему мнению, ты станешь через пару лет, и не надо подходить к этому с какой-то другой точки зрения. Я не смотрел на то, что происходит в чартах. Я писал о том, что знал в тот момент, а единственное, что я знал, — это то, кто я есть. Я писал с позиции истины. Я всегда говорю о том, что первые пять лет, которые участники любой группы проводят вместе, к тому времени, когда они достигают этой пятилетней отметки, они уже становятся другими. Помню, я подумал про себя, что та первая пластинка была злой, созданной очень злой группой. В то время мы этого не знали. Мы просто были собой».
Гнев и ярость в вокале и музыке чувствуются сразу. Вы звучите дико, а музыка свирепа.
«Мы сняли видео в туре — "Live from the Lyceum" — это театр в Лондоне. Я не видел эти кадры с тех пор, как мы их сняли. Я посмотрел это видео, сев за стол, когда собирался перекусить, и тут заиграло видео. Я поднял глаза на экран телевизора и не мог оторвать взгляд. Как будто я смотрел на кого-то другого. Тогда я впервые увидел, что заставляет людей волноваться, расстраиваться. Нравится вам это или нет, но я видел, что пугает родителей.
В отличие от многих групп, играющих в рок-н-ролльном театре, мы часто выглядим как аниматоры. Мы были не такими. Мы были откровенно пугающими. На нас можно было посмотреть и подумать: "Эти ребята верят в то, что делают". Если люди так думали, то они были абсолютно правы, потому что мы были именно такими. Но вот прошло пять лет, как я уже сказал, я посмотрел на это видео и спросил себя: "Кто это?" Потому что я уже стал другим».
На вас повлиял Элис Купер. Как вам удаётся устраивать уникальные театральные постановки и не выглядеть так, будто вы копируете кого-то другого?
«Точно так же, как и с сочинением песен. Необходимо помнить, что мы были группой, у которой никогда не было намерения играть вживую. Когда мы только собрались вместе, живя в Лос-Анджелесе, мы знали, что не играя вживую, можно получить контракт на альбом, сделав отличную демо-запись.
Итак, мы записали то, что стало основой первого альбома. Прошло шесть недель, а мы не получали никаких ответов от лейблов. Мы подумали: "Считаем, что эти песни хороши, но, возможно, они попадают в уши не тем людям. Почему бы нам не вынести их на суд публики и не посмотреть, есть ли в нас что-то интересное? Это покажет нам, нужно ли возвращаться к началу".
После этого возник главный вопрос: "Хорошо, а что мы будем делать на сцене? Будем просто стоять и смотреть на свои ботинки?" Общий вывод был таков: "Давайте развлекаться", и мы так и поступили. А всё остальное уже получилось само собой. Я бы с удовольствием сказал вам, что это был генеральный план, но это не так. Мы не могли предвидеть ту бурную реакцию, которую мы получили, потому что мы были чертовски враждебными. Мы думали, что это нормально. Мы играли более мейнстримовый рок, но наши индивидуальные взгляды были куда более панковскими.
Это напомнило мне фильм "Рокки III", где Рокки хочет сразиться с мистером Ти, но его менеджеры говорят ему, что он не сможет победить. Рокки настаивает на том, что он хочет с ним драться, и Бёрджесс Мередит, его менеджер, говорит [Сильвестру] Сталлоне: "Рок, с тобой случилось самое худшее, что может случиться с любым бойцом. Ты стал цивилизованным". Дело в том, что, когда через пять лет ты уже ездишь на "Феррари", трудно злиться. Это постепенный процесс, и через некоторое время ты теряешь часть этого гнева и начинаешь расти в разных направлениях».
Сколько времени потребовалось W.A.S.P, чтобы получить контракт после того, как вы начали выступать с концертами?
«Одиннадцать месяцев с момента нашего первого выступления в Troubadour, которое состоялось во вторник вечером (и это только потому, что Troubadour закрывается по понедельникам, так что у нас было худшее место на неделе). Мы играли два вторника подряд в течение двух недель. Потом наше выступление перенесли на среду, затем на четверг, после этого на пятницу, и в конце концов на пятницу и субботу. За 11 месяцев мы смогли перейти на площадку на тысячу мест. Мы проделали путь от выступления в Troubadour во вторник вечером к выступлению в Santa Monica Civic center, вмещавшем 3000 человек. Вскоре после этого я познакомился с Родом Смоллвудом. У него были связи с Capitol и EMI из-за Iron Maiden, так что мы пошли в Capitol и подписали контракт. Это было в конце 1983 года».
На "The Headless Children" (1989), вашем четвёртом альбоме, W.A.S.P. стали более серьёзной группой. Ваши тексты стали анализировать мир того времени, появились политические темы.
«Когда Capitol впервые услышали демо-записи, им они не понравились. Они хотели, чтобы мы продолжали исполнять такие песни, как "L.O.V.E. Machine" и "I Wanna Be Somebody". Я сказал: "Я больше не тот парень. Вы должны позволить мне развиваться".
Именно поэтому "The Headless Children" стал для нас знаковым альбомом, потому что он изменил наше направление ещё до того, как это стало модным. Звукозаписывающая компания не была в восторге от этого, а пластинка в итоге имела большой успех, так что после этого они были счастливы. Потом то же самое произошло снова. Сразу после этого альбома я сказал им, что хочу записать концептуальную пластинку "The Crimson Idol". Концептуальные альбомы тогда были ругательным словом, и в итоге этот альбом тоже получился хорошим. Думаю, через некоторое время они решили оставить нас в покое. Опять же, это была попытка сочинять с точки зрения того, кем ты являешься в данный момент, потому что всё остальное не является правдой».
Можете ли вы рассказать нам о нынешнем составе W.A.S.P. — гитаристе Даге Блэре, басисте Майке Дуде и барабанщике Акилесе Пристере?
«Я без обиняков заявляю, что это одна из величайших групп в мире. Мне повезло, и я говорю это не из ложной скромности. Я говорю вам чистую правду. Мне повезло играть в группе с этими ребятами. Майк Дуда — один из лучших басистов на свете. Гитарная работа Дага Блэра говорит сама за себя. Акилес Пристер — всемирно известный барабанщик. Эти парни — профессиональные убийцы в музыкальном плане, и находиться с ними в одной комнате — это большая честь.
Если кто-то думает, что это шоу Блэки Лолесса, то люди могут подумать так ещё до того, как увидят группу. Но Майк, наш басист, играет в группе уже почти 30 лет. Даг играет столько же, а Акилес с нами уже 10 лет. Это опытная группа».
Другие публикации на похожие темы:
