Это я разбирала свои тонны фотографий и вдруг вспомнила, что отложила Дальневосточную, т.к. собиралась делать по ней обзор, ну да теперь он будет либо зимний (в сиянии снега и январского света?), либо вообще весенний... как ноги-руки дойдут. Буквально.
Фотографии я эти сделала в тот сумрачный день, когда снимала Старое Татарское кладбище:
А потом прошла по Цимлянской, чтобы найти её истоки, а потом привычно пошла вдоль реки:
О том, что раньше здесь был лепрозорий, потом кирпичный завод, а потом раскинулся самый необъятный гаражный кооператив правобережья, писала я в этой статье:
Вообще спохватилась, что фотографии, сделанные до снега - это одна эпоха, то, что будет позже - другая жизнь и... надо уже как-то расправиться с тем, что накопилось. Раздать все долги себе самой:
Дальневосточная выглядит пёстровато и невыносимо бодро, что контрастирует с серым осенним днём: обилие и мешанина вывесок, знаков, - всё хочется как-то прикрыть зеленью, снегом... в общем, что-то хочется то ли добавить, то ли убавить. Последнее вернее:
Не знаю, как вам, а мне очень нравится то, как романтично поворачивает улица... вообще я согласна с теорией, что в природе не существует идеальных прямых линий, и мне нравятся всяческие изгибы и "кружева земных путей":
Мы этот кирпичный завод обсуждали, когда ходили в дома напротив к подруге на день рождения. Она проводила мастер-класс в художественной студии, и день был летний, сияющий... яблони цвели на бульваре Постышева, сияла празднично Ангара: давно это было... примерно пару тысяч лет назад:
Но вернёмся в реальность. Как там у иркутского барда Олега Медведева?
Нет, я не выпал из общих схем,лямку тяну-не ною,
В серые окна реальный мир виден мне без прикрас
Только все снится мне,будто я -чучело смоляное
Будто колышутся надо мной падуб и сассафрас...
В общем, я не могла не сунуться к забору, чтобы пропихнуть в щель между досок руку с фотокамерой:
Потом я бросила прощальный взгляд через плечо:
Подошла к чему-то, напоминавшем о главном входе?.. не знаю:
В общем, далее я фотографировала не всё подряд, а с умом и бережливостью, включая камеру без экрана дисплея, ясное дело:
И разок встала на цыпочки, подняв руки, чтобы запечатлеть территорию завода в целом:
Далее я отправилась в путешествие по Нижней Лисихе. плавно переходящей в Верхнюю и... получила громадное удовольствие обычного бездельника без камеры - в смысле, что смотрела всё глазами, не чувствуя того, что вроде мне что-то надо... бескорыстно глазела, как там люди живут. Как в детстве, когда удрал с последних уроков, идёшь и... впереди будто небольшой отпуск.
Вернулась к себе - на 1-ую Советскую и подумала, что всё это уже где-то видела... просто солнышко выглянуло, снежок начал пробрасывать и... как-то всё повеселее, хотя на самом деле всё здесь нынче удручающе одинаковое:
И это, обратите внимание, я просто настройки подкрутила подленько:
А потом пришла домой и порадовалась, что живу всё-таки "поцентрее" и поближе к основным транспортным артериям. Нет, теоретически жители тех мест тоже живут в шаговой доступности от улицы Байкальской, которая является одной из важнейших асфальтированных рек города, но... не забывайте, что подниматься отсюда в горку. Зато все здесь должны быть стройные, бодрые и поджарые... спортивные.
В общем, села я отдыхать, пить чай и утешаться Набоковым. Он меня в трудные времена всегда утешает:
"Когда мне снятся умершие, они всегда молчаливы, озабочены, смутно подавлены чем‑то, хотя в жизни именно улыбка была сутью их дорогих черт. Я встречаюсь с ними без удивления, в местах и обстановке, в которых они никогда не бывали при жизни ‑например, в доме у человека, с которым я познакомился только потом. Они сидят в сторонке, хмуро опустив глаза, как если бы смерть была темным пятном, постыдной семейной тайной. И конечно не там и не тогда, не в этих косматых снах, дается смертному редкий случай заглянуть за свои пределы, а дается этот случай нам наяву, когда мы в полном блеске сознания, в минуты радости, силы и удачи — на мачте, на перевале, за рабочим столом… И хоть мало различаешь во мгле, все же блаженно верится, что смотришь туда, куда нужно".
Владимир Набоков "Другие берега"