На лестнице было темно. Тусклая лампочка не давала нужного освещения. По углам копошились тени. Потянуло сигаретным дымом. Кто-то громко закашлялся и чертыхнулся.
– Доброй ночи, – передо мной появилось мужское небритое лицо с впавшей чернотой глаз.
Под подбородком гражданина висела медицинская маска. Одет он был в медицинский костюм цвета фуксии, заляпанный чем-то темным.
- Да какая там, к черту, добрая ночь, – проворчала я.
- Не спится? – спросил он, отвернулся и закашлялся.
- Работа, – пожала я плечами.
- Я вот тоже на работе сгорел, – хмыкнул мужчина и затянулся сигареткой.
- В прямом смысле слова? – спросила я.
- Образно выражаясь, – ответил он и выдохнул сигаретный дым.
- Вы бы не курили на пожарной лестнице, – поморщилась я.
- А то что, помру? – усмехнулся он. – Мне это уже не грозит. Я последние несколько месяцев мечтал вот так выйти и курить столько, сколько хочется.
- Мечты сбываются, – усмехнулась я. – Поражение легких?
- Практически полное. За полтора месяца. Я еще оперировал под конец.
- Вирус?
- Ага, – кивнул он. – После него осложнение на сердце и легкие. Говорят, был замечательным врачом с золотыми руками, а теперь вот стою на пожарной лестнице и общаюсь со смертью в плюшевой пижаме, – рассмеялся он и снова зашелся в кашле.
- Вы же умерли, можно теперь и не кашлять, – усмехнулась я.
- Точно? – с сомнением спросил он.
- Тела-то больше нет, – кивнула я. – И я не смерть, я жнец.
- А в чем разница?
- Я не вижу, как люди умирают, не сижу с ними рядом, не держу их за руку, не отсчитываю их последние минуты жизни. Я прихожу к тем, кто заблудился и не нашел выхода, кто по каким-то причинам не ушел самостоятельно, – пояснила я.
- Ясно. А я чего тогда тут застрял? – спросил мужчина.
- А я откуда знаю? – пожала я плечами. – Не моя забота у покойников психологом работать.
Он рассмеялся.
– Я сказала что-то смешное? – удивилась я.
– Да так, представил, как я лежу на диване, а тут вы сидите за столом с косой, в этой пижаме и спрашиваете о моих детских травмах.
– Ну да, оригинальненько, – хмыкнула я. – Ладно, разговаривать можно до бесконечности. Вы готовы уйти в мир иной?
– Я не знаю. А что там? – спросил доктор.
– Светлое будущее, – ответила я.
– Валяйте, – кивнул он, потушил сигаретку и сунул бычок в банку.
Я махнула косой, и товарищ исчез.
– Агнета, ты в курсе, что мы уже находимся в сумеречной зоне? – рядом появился Шелби. – Нет, я думала, что это обычная лестница.
– А ты подумай. Долго тут с народом не разглагольствуй, а то опять придавит тебя.
– Хорошо, – я пожала плечами. – Идем.
– Ты на всякий случай приготовься, а то лестница тут – это такое паршивое место.
– Да? Мне кажется, вся сумеречная зона – это паршивое место.
– В целом ты права, но есть тут самые отвратные места, – сказал он.
Шелби обернулся в свое демоническое обличие, и мы вместе с ним стали подниматься наверх.
– А почему мы идем наверх, а не спускаемся вниз? – спросила я.
– Не знаю, – пожал он плечами. – Меня туда тянет. – Ну как скажешь.
Над нами с оглушительным визгом пролетела какая-то старуха в хлопковом халате. Она напоролась на косу, и ее голова с хохотом покатилась по ступенькам.
– Твою же мать за ногу, – выругалась я. – Это еще что за жутики, и почему она не исчезла?
– Потому что это не призрак, а чей-то подселенец, а может, какая-то местная страхолюдина.
– Так она же об косу задела, по идее должна была исчезнуть.
– Мало ли кому она чего должна, – проворчал Шелби.
Он подобрал старушечью голову, которая мерзко улыбалась, перекинул с одной лапы в другую и забросил ее к себе в пасть.
– Вполне ничего себе так, – захрустел он нечистью.
– А тело где ее? – спросила я, озираясь по сторонам.
Кто-то положил мне на плечи руку.
– А вот и тело, – хмыкнул Шелби.
Я от неожиданности взвизгнула и покрошила гражданку на несколько частей. Все это в одно мгновение исчезло.
– Все, хватит, давайте мне неупокоенные души, я поработаю и пойду домой отсыпаться, – поежилась я.
На верхней площадке перед нами возникли те самые две медсестры.
– Пройдемте за нами, – сказали они хором.
– Жуть, – снова сказала я.
– А вы тоже раньше были людьми? – спросила я их.
– Нет, что вы, мы из другого мира, – рассмеялись они. – У нас только Михайло Потапыч из ваших, а остальные сущности или, как у вас принято говорить, нежить, нечисть. Вот теперь еще и жнецов из людей брать стали.
– Бывают в жизни огорченья, - хмыкнула я.
Они распахнули двойную деревянную дверь.
– Проходите, - кивнула одна из них, - Ну, а мы работать, за порядком следить.
– А вы только души мертвые бесхозные собираете? – спросила я.
– По-разному, - ответила одна из них, - Когда души собираем, когда укорот вампирам даем, когда оборудование чиним, когда всяких сущностей мочим, всякое бывает.
– Вампирам? – удивилась я.
– Ну да. Люди же всякие в больницу приезжают, часто вампирят соседей по палате. Может и не специально, но энергию хорошо тянут. А у нас это не по правилам. Можем и каналы перекрыть, и сосалку придавить, а особо буйных в реанимацию отправить.
– Н-да, хорошая у вас работка, - покачала я головой.
– Не жалуемся, нам нравится.
– А горилл у вас нет? – спросила я.
– А это мы и есть, - рассмеялась одна из них, - Только нам нравится такой внешний вид.
– А ангел ледяной?
– А вот это не ваше дело, - угрожающе сказала вторая, - Проходите, нечего на лестнице мяться. Работа вас ждет.
– Вот мартышки, - хмыкнул Шелби, проходя вперед.
Я последовала за ним следом. За спиной захлопнулись двери. Над головой тускло горели лампы дневного света. Они противно трещали и гудели.
– Не хватает твоей волшебной лампы, - вздохнула я.
– На, держи, - сунул он мне лампу в руки.
– О, благодарю. Как-то мне с ней спокойней.
Около отстойника сидели на корточках все те же лица.
– Добрый вечер, - обаятельно улыбнулся им Шелби.
– Добрый, - хмыкнул рябой, - Прикольный костюмчик, - кивнул он на мою пижаму.
– Не хуже вашего, - усмехнулась я.
– А то, - согласился он со мной и распахнул дверь в отстойник. – Прошу.
Там было тихо, темно и зябко. Я вошла внутрь и поставила фонарь на пол. Он осветил несколько неподвижных фигур.
– Что-то сегодня тихо, - сказала я.
– Сплюнь три раза, а то сглазишь, - хмыкнул Шелби.
Я поплевала через левое плечо.
– Ну что вы, девушка, так некультурно ведете себя в общественном месте, что плюетесь? Мне прямо в глаз зарядили, а я, между прочим, уважаемый человек, профессор, - проскрипел позади меня старческий голос.
– Сглазила, - мрачно сказал Шелби.
– Мелочи жизни, - хмыкнула я и повернулась на голос.
Передо мной стоял сухонький старичок в полосатой пижаме и сердито на меня поглядывал.
– Прошу прощения, специально в вас не целилась, если бы хотела плюнуть, то набрала бы полный рот слюней, - хмыкнула я.
– Какая молодежь нынче пошла.
– Так, дедуль, пристегните ремни безопасности, мы отчаливаем, - перебила я его.
– А где они, эти ремни безопасности? – стал он крутить головой в разные стороны, - Что-то я ничего не вижу.
– Наверно, уперли, но вы держитесь, - сказала я.
– За что?
– Рядом со мной держитесь, - улыбнулась я и махнула косой.
Он исчез. Я быстро пробежалась с косой по помещению и подобрала всех, кого не успела забрать в прошлый раз.
– Здравствуй, красавица, - передо мной возник тот самый агрессивный призрак и потянул ко мне свои руки.
– Здравствуй, здравствуй и прощай, - пропел Шелби и щелкнул его пальцами в лоб, - Подсекай, Агнета, пока он дезориентирован.
Я махнула косой и тут же оказалась в больничной палате.
– С вами приятно иметь дело, - в дверях стоял Михайло Потапович, - Приходите к нам еще.
– Как-нибудь в другой раз, - улыбнулась я.
– Спокойной ночи, - пожелал он мне и исчез.
– И вам, - откликнулась я.
На меня со страхом в глазах смотрела соседка по палате.
– Это что? – спросила она, тыкая пальцем в косу.
– Спи спокойно, сестра, - сказал Шелби и коснулся ее лба.
Она обмякла и громко захрапела.
– Ёшки-матрешки, поспишь тут с вами, - вздохнула я, укладываясь в кровать и засовывая ключи с важным брелоком под подушку.
Автор Потапова Евгения