-Буба, во дворце есть предатель! - я ни как не могла успокоиться, узнав, что и брат сбежал. - Я приставила к Птолемею стражу, во дворце сотни глаз и никто ничего не видел?!
Буба, высокий, худой, черный, смотрел в пол, словно боялся меня. Но я знала, что это не так. Буба не боялся никого и ничего. Просто усвоенные с раннего детства правила были настолько крепко вбиты в него, что я и сейчас боюсь представить, как именно его обучали.
-Твой гнев справедлив, царица! - проговорил Буба, извиняющимся и покорным тоном, и только после этого поднял глаза, - Я найду предателей, клянусь! Однако сейчас тебе стоит волноваться о другом!
-О чем же?! - я насторожилась.
Буба никогда не бросал слов на ветер, значит побег Птолемея и правда не самая большая моя проблема.
-Там, за пределами дворца, каждый день проливается кровь, там гибнут ТВОИ люди!
Я резко отвернулась от евнуха, крепко стиснув кулаки. Буба думал, что открыл мне глаза на правду, но на самом деле я уже давно мучалась теми же мыслями. Однако, слова, произнесенные чужими устами, вызвали во мне мучительный стыд. Я попала в ловушку! Я не могла отказаться от помощи Цезаря и не могла бросить свой народ. Но ведь я делала все, чтобы остаться у власти, быть царицей Египта, а выходило, что я этой власти снова лишаюсь!
-Я положу этому конец! - сказала я громко, все еще стоя к Бубе спиной.
Я слышала как он вышел и только тогда без сил опустилась на пол. "Что делать?" - билась в голове мысль, но ответа не было.
-Царица, тебя зовет Цезарь! - за моей спиной стояла Захра.
Я и не услышала, как она вошла и не сдержалась:
-Как ты смеешь подкрадываться ко мне!? В следующий раз головы лишишься!
Захра испуганно заморгала глазами. Я редко позволяла себе грубо обращаться с рабами. Они всегда были частью моего мира и, если честно, от них я видела больше добра, чем от членов собственной семьи.
Выплеснув раздражение на Захру, я пошла к Цезарю, по пути размышляя, как прекратить беспорядки в городе.
Цезарь был не один. Рядом с ним, развалился на шелковых подушках, на римский манер, молодой, крепкий мужчина. Он громко хохотал в ответ на какую-то шутку Цезаря и не сразу заметил меня.
-О, Теа Клеопатра! - воскликнул Цезарь легко, несмотря на свой возраст, поднимаясь на ноги.
Молодой человек последовал его примеру. Он был почти одного роста с Цезарем, но, к чему теперь лукавить, гораздо красивее и моложе.
-Клеопатра, это мой друг Митридат!
Услышав это имя, я вздрогнула, словно меня ударили. "Митридат! Будь ты проклят, Митридат!" - зазвучали в голове последние слова отца.
Улыбка исчезла с лица гостя Цезаря.
-Вижу, мое присутствие не радует царицу... - сказал Митридат с грустью в голосе, - И мне кажется я знаю причину!
Умом я понимала, что этот молодой человек не может быть тем самым Митридатом, который держал в плену моего отца, когда тот был ребенком, но это имя теперь было мне ненавистно.
Цезарь недоуменно смотрел поочередно то на меня, то на Митридата и тот счел за лучшее пояснить.
-Я назван именем своего отца, а отец царицы, достопочтимый Птолемей Авлет, был когда-то гостем моего отца!
-Гостем?! - я не сдержалась, - Видно хорошо ему жилось в гостях, если на смертном одре он проклял твоего отца!
Митридат немного помолчал, словно обдумывал сказанное мной, а потом проговорил:
-Я немного помню твоего отца, царица. Я был тогда совсем мал и много не понимал. Скажу только одно - едва я подрос, я поспешил убраться из дворца в котором вырос... Мало кто был счастлив там!
Настала моя очередь обдумать услышанное и ответить, но Цезарь избавил меня от такой необходимости.
-К чему ворошить прошлое! Теа, это ведь Митридат привел сюда мои войска и благодаря этому скоро наступит мир!
Я вспомнила о чем хотела говорить с Цезарем и решила, что разговор очень удачно повернулся в нужное мне русло.
-Об этом я как раз и поведу сейчас речь!
-Мы внимаем тебе, царица! - сказал Цезарь и слегка поклонился.
Я предпочла сделать вид, что не заметила насмешки в его голосе, проигнорировала оскорбительный тон.
-Я решила положить конец кровопролитию и немедленно отправляюсь на дворцовую площадь. Я призову людей расходиться! Тоже самое ты велишь сделать своим воинам!
Улыбка сползла с лица Цезаря.
-Прошу простить меня, царица, но этого сделать я тебе не позволю... - начал он было.
-А я и не прошу твоего дозволения! Если так будет продолжаться, то мне и царствовать будет не для кого! - впервые я так говорила с Цезарем.
Он смотрел на меня так, словно увидел впервые, словно мы не проводили вместе длинные ночи, а иногда и дни. Немного помолчав он согласно кивнул, и я испытала неимоверное облегчение. Я выиграла первый тур, хоть впереди было еще много сражений.
Цезарь послал Митридата усмирить римские войска. Его слушались беспрекословно. Скоро весь легион Цезаря и Митридата стоял у дворцовой стены, опустив копья и лишь прикрываясь щитами от летевших камней, которыми их закидывала бурлящая толпа египтян. Я не могла не подивиться повиновению, царившему в войске Цезаря. Воины не смели ослушаться приказа, даже когда подвергались опасности.
Пришло мое время действовать. Поднявшись на высокую стену, где вероятность попадания в меня случайного камня была мала, я приказала стражнику прогудеть в рожок. Горожане подняли головы, привлеченные протяжным, тревожным звуком. На верху они увидели меня, облаченную в сияющую золотом тунику, с золотым обручем в виде змеи на голове. Я подняла вверх руку, привлекая к себе внимание и закричала настолько громко, насколько могла.
-Люди! Народ мой! Верные мои подданные! Я, единственная законная царица Египта, дочь фараона Птолемея Авлета, призываю вас остановить кровопролитие! Смутьяны, из-за которых началась вся эта бойня, подло бросили вас, сбежали! Разве так поступают цари со своими подданными?! Я с вами и по моему только слову, римский полководец, Юлий Цезарь, остановил своих воинов! Расходитесь и вы по домам, обнимите своих детей!
Я перевела дух. Внизу, под стеной стояла оглушительная тишина. Люди обдумывали мои слова, решали верить мне или нет.
-Обещаю послабление податей, если вы сложите оружие и отправитесь по домам прямо сейчас! Обещаю, что римские солдаты будут находиться только рядом с дворцом и не поднимут руку ни на одного из вас, не тронут вашего имущества! Все кто был ограблен или побит во время мятежа, и сможет доказать понесенный им ущерб, получит компенсацию! Пусть умнейшие и старейшие ваши представители, завтра, прибудут ко мне с жалобами и просьбами! Да будет мир на нашей земле!
Я замолчала. Настал час истины! Если сейчас они не послушают моего слова и снова кинутся в бой, значит у меня нет будущего, я не посмею зваться царицей.
Мое сердце дрогнуло, когда один из стоявших ближе к стене людей, разжал кулак и камень, который он сжимал в нем до того, с глухим стуком упал на выстланную булыжниками землю. Немного поколебавшись, его примеру последовали остальные. Они уходили медленно, каждую секунду оглядывались, боялись, что римские воины бросятся на них сзади. Но те продолжали стоять почти не двигаясь. Скоро на площади осталось лишь несколько человек. Видно это и были те старейшины, которым я дала право обращаться ко мне от имени народа. Двое из оставшихся были египтянами, один по видимому еврей. Принадлежность четвертого я угадать не смогла. Это был смуглый, высокий человек, перешагнувший порог молодости и уже готовый встретить почетную старость.
-Правдивы ли твои слова, царица?! И распространяется ли обещание твое на нас, евреев? - спросил пожилой еврей.
В Александрии был целый квартал евреев. Обычно они мирно соседствовали со всеми народами, проживающими в Египте, но природная недоверчивость все же брала свое. Они неохотно пускали в свой клан чужаков, жили особняком.
-Мои слова предназначались для всех, кто живет в Александрии! - ответила я.
Еврей кивнул в знак согласия, приложил руку к груди, там где должно биться сердце.
-От имени своего народа обещаю, что покуда ты держишь слово, верны тебе будем и мы!
-Жду тебя завтра с отчетом о понесенных утратах! - ответила я ему.
-Мы тоже придем! - сказали представители египтян.
Четвертый поклонился молча и пошел вслед за остальными.
Я с трудом спустилась по приставной лесенке вниз, в дворцовый двор. Воины Цезаря, стройными рядами, проходили внутрь. Им предстояло жить тут, подле дворца, чтобы народ в городе не сильно волновался. Снаружи оставили лишь небольшое количество необходимой стражи.
Глядя на марширующих римлян, издали ощутив терпкий дух их немытых, потных тел, я почувствовала дурноту. "Наверное это от волнения и жары!" - подумала я. Мне было не привыкать к неприятным запахам, я не была брезглива, но сейчас еле сдерживала рвотные позывы. Пришлось поспешить во дворец через боковой ход. Опозориться перед целым легионом воинов я не хотела. Рабыни и евнухи едва поспевали за мной, наверняка думая, что я потеряла голову от страха. Я слышала, как меня окликнул Цезарь, но не обернулась, а только прибавила шаг.
Оказавшись в полутьме каменного коридора, я согнулась и все, что было в моем желудке вышло наружу. На коже выступил холодный пот, колени задрожали. Среди жаркого дня я ощутила озноб.
-Госпожа, что с тобой! - услышала я голос Захры. Он не был равнодушным, как обычно и мне это было отчего-то приятно.
Ответить я была не в силах. Эта внезапная слабость испугала меня. Я редко болела, а заболеть теперь, когда от меня зависело так много, я и вовсе не желала. Люди подумают, что я обманула их, предала! И тогда всем стараниям конец!
-Теа?! - это был Цезарь.
Ему нравилось называть меня Теа, имя Клеопатра он не очень любил.
Он поспешил вслед за мной и теперь с тревогой смотрел на мое лицо.
-Срочно бегите за лекарем! - закричал он рабам.
Потом подхватил меня на руки и понес в гинекей, забыв, что ему туда вход запрещен. Захра указывала ему дорогу.
Прижимаясь к Цезарю, я вдруг почувствовала, что слабость отступила и мне стало настолько хорошо, что хотелось вот так, вечно, прижиматься к сильному плечу мужчины и не думать о тревогах.
Только Цезарь положил меня на кровать, как подоспел и лекарь-евнух. Не терпящем возражения тоном, лекарь выпроводил за дверь всех кроме Захры и еще нескольких личных моих рабынь.
-Как ты, госпожа? - спросил он, видя что я в сознании и смотрю на него.
-Мне легче, но этот приступ напугал меня! - призналась я лекарю.
Он осмотрел мой язык, белки глаз, приложил ухо к груди и послушал биение сердца.
-Принеси ночную вазу, пусть госпожа помочится в нее! - приказал лекарь.
Я не удивилась. Наши лекари по моче могли определять множества болезней. Когда я выполнила указание, лекарь поднес горшок к лицу, понюхал. Понес свечу и внимательно вглядывался в содержимое сосуда.
-Я не вижу признаков болезни, госпожа! Однако осмелюсь спросить, когда были последние твои лунные дни?
Я поняла, что не помню. За меня ответила Захра:
-Давно, с той поры когда госпожа вернулась во дворец!
Внезапно я поняла! Как же я раньше не подумала, что такое вполне может произойти!?
-Я полью твоей жидкостью зерно, для достоверности, но думаю, царица, что у тебя скоро будет дитя!
Лекарь смущенно замолчал. Я понимала его смущение. Царица ведь, хоть и была замужем за собственным братом, каждый во дворце знал, что не с ним я проводила ночи! Но, если честно, мне тогда было не до косых взглядов рабов. Я дам младенцу имя своих предков! А вот как воспримет новость Цезарь?...
Дорогие подписчики! Если вам нравится канал, расскажите о нем друзьям и знакомым! Это поможет каналу развиваться и держаться на плаву!
Поддержать автора можно (если есть желание) донатом:
или
Юмани карта: 2204120116170354