Машу охватила паника. Она схватила мобильник, чтобы позвонить Игорю. Он долго не отвечал, но потом послышался женский голос:
- Это Маша? Ты Игорю больше не звони, понятно?!
Вспомнила нового знакомого, достала бумажку с его телефоном, но тут послышался звук приближающейся машины. Маша подняла руку. Машина остановилась, из открытого окна высунулся мужчина лет пятидесяти и, оглядев её с ног до головы, спросил:
- Сколько?
- Чего сколько? - не поняла Маша.
- Сколько берёшь за свои услуги? - грубо переспросил он.
Маша, наконец поняв, о чём идёт речь, прижав сумочку к себе, испуганно шарахнулась от него:
- Нет, нет, вы не так поняли! Я от автобуса отстала.
Мужчина, не дослушав её, опустил стекло, и машина рванула с места.
Маша торопливо пошла по дороге в обратную сторону. А когда снова услышала шум приближающейся машины, быстро спустилась вниз по насыпи дороги, не зная, чего ей больше бояться — леса, тянущегося вдоль дороги, или машин.
Присела как можно ниже, чтобы её не заметили. А когда ещё издалека услышала громыхающую музыку, которая доносилась из другой проезжающей машины, вообще легла, понимая, что ничего хорошего ждать от таких водителей не стоит.
Сейчас она хотела только одного — увидеть нормальных людей и попросить помощи, и успеть это надо было до наступления темноты. Она даже боялась подумать о том, что ей придётся остаться ночью в лесу.
Маша уже тысячу раз пожалела о том, что поехала. Всё происходящее ей казалось каким-то кошмарным сном. То ли от страха, то ли от холода её начала бить мелкая дрожь. И чтобы согреться, она побежала, запинаясь за траву и придорожные камни. Вспомнила нового знакомого Евгения, хотела достать листочек с его телефоном, но его в кармане не оказалось. Видимо, она его выронила, когда около неё остановилась машина с мужчиной, принявшим её за девицу лёгкого поведения. Обратно идти искать бумажку с номером она не рискнула — уже надвигались сумерки.
Маша то бежала, то шла торопливым шагом минут двадцать и тут увидела вдалеке дорогу, которая пересекала трассу. Она подошла к ней и растерянно остановилась, не зная, что делать — или опять идти дальше вдоль трассы или повернуть налево по этой дороге. Солнце спряталось за тучи, нависшие над горизонтом, и стало совсем сумрачно.
Маша в смятении переводила взгляд то на трассу, по которой шла, то на дорогу, которая тянулась среди полей неизвестно куда, потому что там вдали не было уже ничего видно, кроме тёмного неба. Она уже решила идти дальше по трассе, как вдруг тучи над горизонтом чуть-чуть сдвинулись вверх, как будто кто-то могучей рукой приподнял их, и лучи заходящего солнца осветили дорогу. Маша повернула голову и увидела там далеко, у самого горизонта, деревенские дома, и в некоторых окнах уже горел свет.
И она, повинуясь какому-то внутреннему зову, решительно свернула налево и уже уверенно пошла по этой дороге. Солнце медленно садилось за горизонт и, когда Маша подошла к первым домам, оно уже окончательно скрылось. Она остановилась на деревенской улице, растерянно глядя по сторонам и раздумывая, в какой бы дом ей зайти. Медленно пошла по улице, надеясь, хоть что-нибудь, хоть какой-нибудь знак ей укажет, куда попроситься на ночлег.
Сошла с дороги, подошла к забору из старого потемневшего от времени штакетника, уже хотела открыть калитку, но вдруг во дворе послышался громкий лай собаки. Маша отскочила от калитки и пошла к следующему дому. Подойдя поближе, увидела тёмные окна, значит, там никого не было дома. Уже подходя к следующему небольшому дому, который был почти не виден из-за густой зелени деревьев, услышала, что прямо за калиткой во дворе мужчина злобно выговаривал кому-то:
- Это ты, старая ведьма, надоумила мою жену подать на развод?!
- Да, - спокойно отвечал женский голос. - Ты посмотри на себя — в кого ты превратился, тебя же вся семья боится.
- Да я тебя... - угрожающе крикнул мужчина.
Маша, не дослушав его, решительно распахнула калитку и увидела взлохмаченного коренастого мужчину в выцветшей футболке и старых грязных джинсах. Он, шатаясь, надвигался на худенькую седоволосую бабушку, которая насмешливо смотрела ясными голубыми глазами на него, укоризненно покачивая головой:
- Вот что ты творишь, Борис?!
У Маши дрогнуло сердце — эта женщина так была похожа на её бабушку, которой не стало, когда Маше было десять лет. Не осознавая, что она делает, Маша схватила полено с поленницы и замахнулась на мужика:
- Вот только попробуй тронуть мою бабушку, башку тебе сразу расшибу!
Мужик развернулся к ней, дыхнув перегаром:
- Ты кто такая, чего лезешь не в своё дело?!
Маша закричала так, как будто этот мужик был виноват во всех её сегодняшних бедах:
- Я тебе что сказала, пошёл вон! И ещё только раз зайдёшь сюда, сильно пожалеешь!
Он испуганно попятился:
- Ты потише, потише, размахалась тут...
Уже закрыв калитку за собой, он громко выругался и пошёл вдоль забора, что-то гневно ворча себе под нос.
Маша, придя в себя, посмотрела на бабушку, которая тихо смеялась, прикрыв рот ладошкой.
- Извините, - смущённо произнесла Маша. - Я мимо шла, слышу, что он угрожает кому-то...
- Ничего, ничего, - улыбаясь, проговорила бабушка, - здорово ты его напугала, молодец. А ты, девонька, к кому приехала или кого ищешь?
Маша сразу сникла и уныло проговорила:
- Ни к кому не приехала, вот ищу, у кого бы переночевать.
Бабушка, больше ничего не спрашивая, сказала:
- Вот у меня и переночуешь, а заодно и расскажешь, что с тобой приключилось. Пойдём в дом, а то уже совсем темно становится.
Маша, облегчённо вздохнув, пошла за ней.
Бабушка открыла двери:
- Ну, проходи и давай знакомиться. Меня зовут Мария Васильевна, - она улыбнулась. - Но ты можешь меня называть просто бабушкой, мне понравилось, что ты меня признала бабушкой.
- И меня тоже Марией зовут! - обрадованно воскликнула Маша. - И мою бабушку Марией звали. Это в честь её мама меня назвала. Я её очень любила. Вы так на неё похожи.
Мария Васильевна засмеялась:
- Как младенцы похожи друг на друга, так и старики в старости. Давай умывайся, а я пока на стол накрою.
Маша кивнула, только сейчас вспомнив, что после кафе, где она съела одно пирожное и выпила чашку кофе, она ничего не ела и не пила.
За столом, глядя на Машу, Мария Васильевна сказала:
- Ты сейчас сначала поешь, а потом расскажешь, что за беда у тебя приключилась.
Маша съела тарелку борща, потом попила чай с пирожками.
- У вас такой вкусный борщ, вы какие-то травы кладёте? - спросила Маша. - Мне очень понравился. И пирожки вкусные такие...
Мария Васильевна засмеялась:
- Вот погостишь у меня несколько дней, так научу борщ такой особенный варить. А сейчас расскажи, что за беда у тебя?
Маша вздохнула:
- Домой поехала, да отстала от автобуса. Что-то там сломалось у него, а мне как раз приспичило в туалет, думала успею... Женщину в автобусе предупредила, а она, видимо, забыла про меня. И вещи мои уехали. Хорошо, что сумочку с документами и деньгами я с собой взяла.
- И никто не остановился, чтобы тебя подвезти, могли бы даже автобус догнать?
- Остановился один, - Маша опять вздохнула, - принял меня за девицу лёгкого поведения. А потом я побоялась вообще кого-либо останавливать, побоялась нарваться на кого-нибудь, вроде того дядьки.
- Понятно, - покачала головой Мария Васильевна. - А что тебя заставило так срочно сорваться домой?
У Маши навернулись слёзы:
- Некуда было идти...
Она начала рассказывать про защиту диплома, про Игоря, потом незаметно для себя рассказала и про свою жизнь в новой семье матери, как уехала учиться в другой город, лишь бы не жить рядом с отчимом.
Мария Васильевна сочувственно посмотрела на неё:
- Ничего, ты сегодня у меня переночуешь, а завтра мы что-нибудь придумаем. Может быть, и погостишь у меня немного, - она улыбнулась. - Научу тебя такой борщ варить, а может быть, и ещё кое-чему. Я смотрю, ты девушка умная, а вот в людях не умеешь разбираться.
Маша не обратила внимания на последние слова, у неё уже слипались глаза, очень хотелось спать. Перед защитой она поздно легла, да и все события сегодняшнего дня так утомили её, что сейчас, когда она поняла, что всё страшное осталось позади, силы покинули её.
Мария Васильевна, ни слова не говоря, постелила ей на диване, стоявшем у окна:
- Давай, тёзка, ложись спать, я смотрю, ты уже носом клюёшь. Спи, а завтра решим, как нам поступить. Ведь не зря говорят, утро вечера мудренее.
***
Продолжение: