Петар Маринкович родился в городе Чачак, более известном как место рождения Желько Обрадовича, а потому просто не имел шанса не преуспеть в баскетболе. На родине Маринкович два года тренировал Василие Мицича, после переезда в Россию поработал в «Тринте» и «Локо», а сейчас тренирует один из составов «Зенита» в ДЮБЛ и делает Сербскую школу баскетбола своего имени в Петербурге.
«Перехват» обсудил с Петаром его тренерский путь, новый баскетбольный проект и воспитанников — среди них не только Мицич, но и, к примеру, звезда «Движения вверх» Кузьма Сапрыкин.
— Петар, расскажите свою историю. Как вы стали тренировать и как оказались в России?
— Я сам играл в баскетбол до 18 лет. В Сербии в этом виде спорта у нас большая конкуренция, а я физически созревал чуть позже, чем мои сверстники 1983 года рождения. У нас были парни, которые были куда крепче меня. Ну и так как каждому тренеру требуется результат и нужны сильные, подготовленные игроки, которые умеют делать все для достижения цели, я вовремя понял и оценил свои силы, осознал, что вряд ли добьюсь того, о чем я мечтал — попасть в сборную или играть на каком-то высоком уровне.
Нужно было определяться с учебой, в какой институт поступать. Мой первый тренер Дарко Раякович (ныне — главный тренер «Торонто Рэпторс» в НБА — прим. «Перехват») порекомендовал попробовать отучиться на тренера, потому что я всегда был разыгрывающим, и все вопросы, которые нужно было решать на площадке, решал я, то есть доносил идеи наставника до остальных. Тренер мне и посоветовал попробовать с детьми, посмотреть, как я в этом буду себя чувствовать, съездить в какой-нибудь лагерь.
Я поехал в кэмп Александара Николича, это очень хороший лагерь, в котором многие наставники начинали свой путь. Я ехал туда на неделю, то есть на одну смену, но в итоге проработал все лето. Там я почувствовал, что да, меня к этому тянет, и нужно было подумать о каком-то дипломе об образовании. Я пошел в белградскую спортивную академию и после 3 лет получил диплом баскетбольного тренера, хотя многому научился именно в лагерях Николича.
— Там же вы познакомились с Сашей Груичем?
— Там случилось много знакомств, и в том числе с Груичем. На тот момент он работал в молодежном проекте ЦСКА (Груич — сербский тренер, который работал в структурах многих российских топ-клубов и был ассистентом главного тренера сборной России — прим. «Перехват»). Все люди, которые были в лагере, мне очень помогли, смотря на их работу я учился и видел, с какой самоотдачей они трудятся и как готовятся к тренировкам.
Я мучил их вопросами и посещал все занятия, а на какой-то тренировке Груич ко мне подошел и сказал: «Хватит сидеть и писать, давай выходи на площадку, это лучший способ понять, сможешь ли ты что-то дать детям и получится ли у тебя донести до них какие-то упражнения». И у меня получилось.
— Где вы начинали тренировать?
— В 2001 году в моем родном городе Чачак, это небольшой город…
— Это же родной город Желько Обрадовича!
— Да, и Владо Йовановича, который тоже работал в «Локомотиве». Говорят, что если ты оттуда, то не имеешь права не показывать сопоставимый уровень, такое же отношение к баскетболу и так далее. Все время помнишь, откуда ты на самом деле. Это очень важно для меня.
Вот, получается, я поработал у себя дома несколько месяцев, а затем поступило предложение из Белграда. Тренер уехал в Америку, и освободилось место. В тот момент это была сборная U16, парни 1986 года рождения, при том что я сам всего на три года старше — пацаны все еще. Это был вызов!
Родители меня поддержали, я собрался и уже вечером поехал в Белград. Два года поработал с этими ребятами, а затем снова была смена тренеров — и я оказался в команде 1992-1993 годов рождения. Там оказался очень интересный мальчишка, который тренировался и до нашей тренировки, и после тоже. Я к нему подошел и говорю: «Может, с нами позанимаешься? Чтобы не стоять в углу и не заниматься дриблингом? Час двумя мячами, с одним мячом, с теннисными мячами и так далее.
— Это же был Мицич?
— Да, это был Васа. Мне повезло, что в 13 лет он оказался в этой части Белграда и мне удалось с ним пару лет поработать. Потом я просто следил за ним и получал удовольствие от того, как у него все складывалось дальше.
Был момент, когда у нас кто-то заболел, и в пятерку надо было искать какого-то разыгрывающего. А заболел как раз парень 1992 года. И я сказал: «Нам нужно взять Василие, надо дать ему шанс». Конечно, он переживал, он вообще очень эмоциональный был в детстве, плакал, расстраивался, никогда не доволен — победили мы или проиграли. Кстати, очень интересно сейчас смотреть, как он поменялся, как научился скрывать свои эмоции. Кто следит за его игрой, видит, что у него нет реакций ни на что. Видимо, в детстве все максимально отдал.
— Получается, вы приложили руку к развитию самого Мицича.
— Более того, для меня, как молодого тренера, это было стимулом работать дальше. Когда попадаются такие дети и ты видишь, что он попадает в сборную, потом едет в «Цревну Звезду», оттуда в Турцию, Литву и так далее… Было очень интересно.
— А вы сам как в Россию попали?
— В лагерь в Златиборе, где я начинал тренировать, приезжали люди из России — Сергей Панов, Игорь Галаев, Костя Левин. Было много тренеров, которые работали в «Пантере» — наверное, многим москвичам это название знакомо (школу основал Сергей Панов — прим. «Перехват»).
Это тоже было очень интересно, что серьезная идея была, много тренеров. Они смотрели, кого могли из молодых специалистов пригласить. А мне всегда было интересно, как и что работает в других местах, какая там баскетбольная культура и так далее. Мы целый месяц работали в Подмосковье, а потом нужно было определяться — кому предлагают контракт, а кто хочет уехать.
— И вам предложили контракт?
— Да, на год. Мне в тот же момент параллельно делали предложение из проекта ЦСКА, но я ответил, что люди меня уже пригласили, я приеду в Москву и решим, что лучше делать. Это был 2005 или 2006 год. А затем случилась интересная история, потому что, когда я вылетел в Россию и был в самолете, «Пантеры» не стало — я натурально был в воздухе, когда это решилось. Пока я размышлял, что же меня ждет в новой стране, «Пантера» стала «Единством». Но большая часть тренеров просто перешли туда, и я тоже отработал там 3 года, после чего переехал в «Тринту».
— А как обстояло дело с вашим русским? Вы же тогда, по сути, в России один месяц всего работали.
— Во время лагеря, который был в Подмосковье, я старался учить. Я вообще тогда был уверен, что прекрасно говорю по-русски, что меня все понимают… Но потом мне говорили «Петар, ничего не понял, давай еще раз» (смеется).
Мы тогда использовали демонстрацию упражнений, чтобы дети все понимали. Многие тренеры очень добры, они подсказывали мне: вот здесь ты произносишь неправильно, нужно так. Иногда и издевались, конечно, не без этого! Но это молодость, какие-то шуточки. Было очень важно пройти этот кэмп, где было действительно знакомство с русским языком. Дальше уже проще — смотришь телевизор, фильмы. У вас же принято, что внизу нет перевода, никаких субтитров, и ты слушаешь и запоминаешь. Но мне легко далось, в течение полугода я уже нормально говорил.
— До «Тринты» у вас было только «Единство»?
— Были еще девушки-студентки из Московской сельскохозяйственной академии. Их тогда тренировал Анатолий Мышкин, но у него появились какие-то личные вопросы, которые нужно было решить, и меня попросили его заменить. Было интересно, так как до этого я с девушками никогда не работал. Тогда уже я понял, что это не мое, и если вдруг предложат, то я откажусь. Все умнички, вопросов нет, всех люблю-обожаю, но это немного другое отношение. Не мое это.
— Вы же в «Тринте» очень долго работали. Кого можно назвать вашими воспитанниками?
— Долго, да, 8 лет. Воспитанниками… Было несколько ребят 1995 года рождения, например, Артем Тавакалян (тренировался в «Единстве», затем вслед за Петаром ушел в «Тринту», потом были американские вузы, АСБ и даже контракт с МБА — прим. «Перехват»).
И еще один есть парень, который в ваших фильмах и сериалах снимается. В «Движении вверх» играл, кстати, это Кузьма Сапрыкин.
С баскетболом у него не сложилось, но парень определился с таким вот направлением. Это тоже интересно!
Были еще Иван Зимин, Иван Чижиков, Гедиминас Румша, еще несколько человек, которые сейчас в системе МБА-МАИ… Миша Ведищев, кстати! Он с 6 лет начинал у меня играть.
— Вас так увидел Андрей Ведищев и позвал в Краснодар?
— Андрей Владимирович появился на одной из тренировок, мы пообщались, познакомились и он сказал, что у него есть планы на меня и предложение переехать в Краснодар. Наверное, было правильное время для этого, потому что я уже 8 лет был на одном месте, и нужно было двигаться дальше. Для меня это был переход на другой уровень, потому что звал профессиональный клуб.
— Это же был 2016 год?
— Да.
— Тем же летом в «Локо» произошло «нашествие» сербов во главе с Йовановичем и Варагичем. Как вы себя ощущали в этот момент? Обрадовались, что будет с кем по-сербски пообщаться?
— Для меня было очень приятно снова иметь близких людей рядом. С Варагичем я на тот момент знаком не был, но сейчас мы близкие друзья и постоянно общаемся; а вот за карьерой Йовановича я следил, он же лет 10 работал в «Партизане», успел поработать и помощником, и главным тренером. Эти люди тоже помогли мне стать лучше и в работе, и за пределами площадки, мы очень много общались и, надеюсь, для клуба сделали много.
— Внутри клуба ваши функции менялись?
— Я три года работал с 2003 годом рождения, где парни в первый сезон даже отборочный раунд не прошли. И я переживал, потому что у меня был контракт «1+1», и второй год зависел от результатов в первом… Но не было ничего такого, что вот нам нужно только первое место и все. Мне дали шанс, и во второй год мы смогли сделать очень качественный набор. Это привело к результату в следующем сезоне, когда появились такие игроки, как Никита Евдокимов Никита, Данил Шеянов, Миша Ведищев, который в этот момент как раз из Америки вернулся… Много хороших игроков прибавилось, и это привело к хорошим результатам.
— Вы же в «Локо» суммарно 8 лет провели. Вас звали куда-то поработать не с детьми, а на какой-то более взрослый уровень?
— Со взрослыми не помню, зато приглашали в разные команды U16 и U18. Но когда тут ты уже все знаешь, чувствуешь атмосферу внутри клуба, видишь, как тут к тебе относятся, то тяжело куда-то переходить. У меня в Краснодаре были все условия, поэтому я оставался в «Локо».
— Вы же сейчас создали свою школу в Санкт-Петербурге. Почему не в Краснодаре?
— В Краснодаре я провел немало времени и благодарен «Локомотиву» за бесценный тренерский и жизненный опыт, но пришло время двигаться дальше.
С Петербургом у меня связаны самые приятные воспоминания — именно здесь я завоевал чемпионство первенства России с «Локо-2008» в мае 2023 года. Также ряд личных обстоятельств подталкивали к переезду в Северную столицу. В этом городе у меня есть близкие люди, это очень важно для меня.
К тому же, я давно вынашивал мысль об открытии своей школы баскетбола, и предварительный анализ конкурентной среды показал, что школу открыть будет легче здесь, чем в хорошо знакомой мне Москве.
Я переехал в самое прекрасное время года: лето, белые ночи! Рад, что принял такое решение, и ни о чем не жалею.
— Сложно открыть свою школу?
— Мне удалось удачно стартануть благодаря моему другу и бизнес-партнеру, большому профессионалу в баскетболе Халиту Вагапову (бывший профессиональный баскетболист, ныне — старший тренер «Зенит-УОР #1» — прим. «Перехват»). Именно вместе с ним мы открыли «Сербскую школу баскетбола PM». Арендовали зал, подписали договор до конца мая 2025 и запустились.
Мы начали работу в современном баскетбольном зале, который находится в центре города, на Петроградской стороне, в историческом здании бывшего газгольдера. Меня зацепила обстановка, атмосфера, локация. На мой взгляд, это уникальный зал, такого больше я не встречал.
А открыть школу официально было не просто. Я столкнулся с тем, что требуется много документов. Но я не один, меня окружают единомышленники, такие же фанаты баскетбола! Команда и чувство плеча важны не только на паркете, но и в других сферах жизни. Именно по этой причине я очень осознанно подбираю людей в свою команду.
— У вас же есть российский паспорт?
— Пока был в Краснодаре, я сделал себе гражданство. Ведь можно иметь и сербский, и российский паспорта, а поэтому — почему нет. Я в этом вижу только плюсы, к тому же, мне кажется, с сербским паспортом вряд ли бы у меня получилось открыть школу.
— В чем уникальность вашей школы?
— Я видел работу некоторых спортшкол, где в зале одновременно находятся 30-40 человек. Насколько реально одному тренеру уделить внимание каждому? Вряд ли это получится.
Сербская школа баскетбола Петара Маринковича — это авторская система подготовки, мини-группы от 6 до 10 игроков, сформированные по возрасту и уровню подготовки, 2-3 наставника, эффективная обратная связь при обучении, тренировки длительностью полтора-два часа, современный зал и инвентарь; а также баскетбольные мастер-классы, интенсивы и спортивные сборы в России и за рубежом.
Хочу отметить, что моя школа — не только про индивидуальное развитие, но и про опции/роль каждого игрока в своей конкретной команде. Мы не можем развивать игрока однобоко, каждый игрок должен быть встроен в систему своей команды и систему своего основного наставника. По этой причине, я и мои коллеги активно сотрудничаем с целыми командами из спортивных школ.
Пока работаем три-четыре раза в неделю на Петроградской, но уже сейчас я смотрю залы в других районах города, провожу тренерские собеседования. Планирую развитие школы на 2-3 года вперед. Моя цель — открытие новых филиалов и обучение молодых специалистов, которые будут готовы работать по моей авторской программе. Я думаю, это пойдет всем на пользу.
Наши ученики — начинающие баскетболисты, спортшкольники, игроки сборных Санкт-Петербурга и команд ДЮБЛ. Считаю самым ценным в тренерской работе не победы, а возможность быть причастным к развитию талантов. Для меня важно, чтобы как можно больше ребят и девчат влюбились в баскетбол и заиграли на самом высоком уровне — те, кто мечтает об этом.
Подписывайтесь на «Перехват» в Дзене, чтобы больше знать о российском баскетболе и его персоналиях.