Прошло три года
- Что-то негусто у вас, Марья Ивановна, в этом месяце, - Глафира Иннокентиевна поверх очков взглянула на классного руководителя 2«а» класса.
От взгляда директора школы Марья Ивановна вся сжалась, и опустила глаза.
- Глафира Иннокентиевна, вы же знаете, что среди родителей зреет недовольство от постоянных сборов на нужды класса и школы… - робко попытался оправдаться «классная».
- Недовольство… Зреет… - Глафира Иннокентиевна встала из своего дорогого кресла, которое было куплено, как раз из денег на «нужды школы». – У нас прекрасная школа, замечательные учителя, а кому-то, я даже знаю кому именно, не нравятся какие-то, как они говорят «поборы»!
- Глафира Иннокентиевна, может оставить в покое эту Ангелину, с ее дочкой? - Марья Ивановна осторожно подняла глаза на директрису, которая грозно возвышалась над своим столом.
- Нет, Марья Ивановна! – директор школы яростно зыркнула на свою подчиненную. – У нас есть негласные правила, которые будут соблюдать все! А кому не нравится, пусть идут на все четыре стороны!
«Да, уж все», хмыкнула про себя Марья Ивановна, «А на детей депутата и начальника полиции, эти правила, видимо, не распространяются».
- Как учится девчонка этой Ангелины? - Глафира Иннокентиевна плюхнулась в свое кресло.
- Очень хорошо. Она одна из лучших…
- Значит, нужно чтобы она стала одной из не самых лучших, а если ее мама не поймет, то я сделаю так, чтобы дочурка вообще вылетела из нашей школы!
- Глафира Иннокентиевна, - мягко начала «классная», - мне не в чем упрекнуть девочку, а вот ее мама может и написать еще куда-нибудь. Она же написала сначала в Гороно, потом в Министерство Просвещения и грозила даже Прокуратурой…
- Я в курсе! – раздраженно ответила директриса. – Вы свободны.
Марья Ивановна с радостью покинула ненавистный ей кабинет с еще более ненавистной новой директрисой, которая за три года установила ужасные порядки, а учебный процесс оставался на высоком уровне только благодаря сплоченности коллектива и энтузиазму старых педагогов, но вот молодежь сюда уже не стремилась, а если и появлялась, то долго не задерживалась.
«Вот и я выпущу этот класс, и пойду на пенсию», думала Марья Ивановна, собираясь домой, «Не по душе мне такие порядки и «сборы на нужды» школы, а Альбину я топить не буду!»
Глафира Иннокентиевна нервно ходила по кабинету. За последний год ее дополнительный доход начал сокращаться. Эта склочная Ангелина сначала общалась с «классной», потом дошла до завучей, а после нескольких бесед с директором школы, пошла еще выше. Несколько запросов и проверок удалось отбить благодаря отцу одного из учеников – депутату гордумы, но частоту сборов пришлось уменьшить. Мириться с таким положением дел директриса не собиралась. Как говорится, «утро вечера мудренее», поэтому активные действия были отложены на утро.
***
- Семья! – радостный Анатолий ворвался в квартиру. – У меня прекрасная новость! Отделка нашего дома закончилась, и теперь можно переезжать!
Ангелина занималась уроками с Альбиной, и присматривала за игрой трехлетного Артема, но после ураганного появления отца семейства все разом перестали заниматься своими делами, и наперебой начали штурмовать Анатолия вопросами. Впрочем, Ангелина быстро оставила детей с отцом, а сама пошла накрывать на стол. Основные вопросы этого важного мероприятия нужно было решать тогда, когда дети лягут спать. За столом было оживленное возбуждение, и Ангелине даже пришлось пару раз прикрикнуть на детей, так как у Анатолия были все шансы недоесть свой остывший ужин. Когда, наконец, супруги остались наедине, можно было обсудить детали переезда.
- В общем, там все готово для проживания, - Анатолий блаженно вытянулся на кровати. - Всю технику подключили, мебель завезли и расставили согласно нашего плана. Осталось собрать самые необходимые вещи, и докупить что-то по мелочи.
- Давай я завтра начну собирать одежду, которую мы заберем, а также составлю список вещей, которые нужно забрать из квартиры, - Ангелина прижалась к супругу.
- Ты только особо не расходись, - обнял супругу Анатолий. – Здесь тоже нужно оставить все необходимое для жизни. Мало ли, отец твой захочет перебраться сюда или сами будем здесь появляться.
- Отец точно сюда не захочет, а мы скорее всего будем проводить здесь время, когда Артем подрастет, и начнет ходить в школу, - ответила Ангелина. – Кстати, я сегодня опять поцапалась в чате с «классной», когда нам объявили очередной сбор средств на нужды школы.
- Дорогая, не трать ты свои нервы на эти мелочи. Сколько там надо? Я тебе дам деньги, а ты отдай и забудь! – улыбнулся Толя.
- С одной стороны ты прав, а с другой неправильно все это. Не для школы эти деньги, точнее основная масса, а кому-то в карман. Вот это меня раздражает!
- Справедливая ты моя, - Анатолий поцеловал супругу, и говоря что-то неразборчивое погрузился в сон.
Ангелина заботливо укрыла мужа, и сама тоже начала засыпать. Во сне ей снилось, что на нее и ее детей нападает дракон. Женщина пытается защитить детей, но силы были неравны. Она в отчаянии, дракон начинает побеждать, и подбираться к ее детям, но тут появляется рыцарь в сияющих доспехах, который с лету рубит дракону головы.
***
Подготовка к переезду шла полным ходом. Психологические консультации перемежались со сборами вещей, уроками с Альбиной и занятиями с Артемом, но все это были приятные хлопоты, и сил на них хватало вполне. Последние коробки с вещами были почти упакованы, Артем, дабы не вносить своей вклад во всеобщую суету был отправлен к родителям Анатолия, сам Анатолий как мог помогал жене, но все равно основная нагрузка была на ней. С завтрашнего дня семейство собиралось продолжить свою жизнь на новом месте, поэтому в квартире царил бардак, холодильник был пуст, вещей в шкафах почти не осталось. Ангелина привела дочь из школы, по пути купив готовой еды на вечер и утро. Утром Анатолий повез оставшиеся вещи в дом, а оттуда сразу направился в очередную командировку. Днем Ангелина должна была забрать из школы Альбину и приехать с ней в дом, куда к вечеру собирались прибыть родители Анатолия с Артемом.
«Да, сюда придется еще не раз наведаться, чтобы навести порядок», подумала Ангелина, окидывая взглядом квартиру, по которой словно Мамай прошел. Впрочем, сейчас нужно было вести дочь в школу, а дальше нужно было сделать еще ряд дел. В дверь постучали. Обычно так давала о себе знать соседка, с которой были хорошие отношения, поэтому без задней мысли Ангелина открыла дверь.
На пороге стояла крупная женщина с грубыми чертами лица, чем-то похожая на Фрекен Бок, позади нее маячили двое полицейских – сержант и рядовой.
- Ангелина Алексеевна? – женщина махнула перед лицом оторопевшей Ангелины какой-то корочкой. – Опека. Поступил сигнал, что вы содержите детей в неподобающих условиях. Можно войти?
Не дожидаясь ответа, женщина уверенно шагнула внутрь квартиры так, что Ангелине пришлось отступить назад. Следом вошли полицейские.
- Что такое? На каком основании? – начала приходить в себя мать детей.
- От ряда не связанных друг с другом лиц мы получили информацию, что ваши дети содержатся в неблагоприятных жилищно-бытовых и психологических условиях, - важно заявила женщина, проходя дальше в квартиру.
Сотрудники полиции с безучастными лицами стояли в прихожей.
- О чем вы говорите! – начала заводиться Ангелина. – Мы переезжаем в новый дом. Как раз сегодня мы должны туда переехать!
- Я говорю о том, что вижу, - сотрудница пнула ногой пустую коробку из под обуви. – В доме не убрано, пол грязный, еды скорее всего, тоже нет. Но это мы сейчас на кухне выясним. Одежды у детей нет, - женщина бросила взгляд на пустой шкаф с открытой дверцей. – Кстати, где ваш младший ребенок.
- Там, где надо, - в Ангелине закипела злость.
- А вот это, милочка, вы зря, - ухмыльнулась сотрудница опеки. – Мы все равно это выясним, а пока мы не можем оставить девочку в таких опасных условиях. Я забираю ребенка.
Альбина, которая испуганно наблюдала за всей этой сценой, четко поняла смысл последней фразы, поэтому молнией рванула к матери, но была перехвачена гром-бабой. Ангелина со своей стороны метнулась к дочери, но ее остановили полицейские.
- Мама! – заплакала Альбина.
- С***! Отпусти ребенка! – зарычала Ангелина, глаза которой начали наливаться чернотой.
- Спокойно! – рявкнула женщина. – За оскорбление при исполнении вы еще ответите, а пока придите в себя, и разумно отнеситесь к сложившейся ситуации, не усугубляя ее еще сильнее.
Ангелину начало отпускать, она как-то вся обмякла. Альбина тихонько скулила, глядя на мать.
- Так-то лучше, - ухмыльнулась сотрудница. - Ждите, вас скоро вызовут.
Женщина развернулась к выходу, держа за руку девочку.
- Мама! – протянула Альбина, с силой рванув к матери.
Девочке удалось вырвать свою руку из лапы «Фрекен Бок», и подбежать к Ангелине. Ангелина упала на колени и крепко обняла дочь.
- Тише, дочка, я тебя никому не отдам!
Сотрудница, не ожидавшая такой прыти, уже спешила схватить «беглянку», и если нужно, вырвать ее силой из родительских объятий. Полицейские недовольно смотрели на всю эту сцену, и были бы куда больше рады задерживать реальных преступников, чем способствовать разлучению матери и ребенка. Тем не менее, сержант удерживал за плечи Ангелину, пока «Фрекен Бок» вырывала у нее из объятий дочь. Наконец ей это удалось. Ангелина ненавидящим взглядом смотрела на тетку.
- В общем, считайте, что свое положение вы еще сильнее усугубили.
- Да, я тебя…
«Пусть забирает Альбину», за спиной сотрудницы стоял Арчибальд, «Я за ней присмотрю».
Арчибальд положил невидимую руку на голову девочки, и Ангелина увидела, как тревога и страх уходят из ее тела.
- Отпустите меня, - Ангелина обратилась к полицейскому. – Я не буду препятствовать.
- Ну, вот и умничка, - ощерилась тетка. – Тебя вызовут для дачи объяснений. И вообще, готовься подробно рассказать, как докатилась до такой жизни.
На этих слова сержант хмыкнул, шепнув рядовому: «Всем бы докатиться до такой жизни».
«Фрекен Бок» вместе с сотрудниками полиции ушла, оставив незакрытой дверь, а Ангелина так и стояла на коленях посреди комнаты. Потом медленно поднялась, закрыла дверь, и села на диван, не зная, что делать дальше. Женщина впала в оцепенение.