Телефон разрывался от вибрации где-то в складках пляжного полотенца. Анна с неохотой оторвала взгляд от ноутбука – последняя глава романа никак не желала складываться, а теперь еще и это.
- Анька! - голос Машки звенел от возбуждения. - Ты сидишь?
- Лежу. На пляже. В Нячанге, - Анна поправила сползающие очки. - И вообще, ты в курсе, который сейчас час?
- Да плевать! - выпалила подруга. - Я выхожу замуж!
Анна резко села, едва не опрокинув стакан с манговым соком:
- Что, прости?
- За-муж! Серёга сделал предложение! Тот самый, помнишь?
- Тот самый, который...
- Который теперь мой будущий муж, между прочим! - перебила Машка. - Короче, свадьба через две недели.
- Ешкин кот! Какие две недели? У меня тут...
- У тебя там пляж, океан и недописанный роман. Знаю. Но я не выйду замуж без своей лучшей подруги, ясно? Ты мне жизнь спасла в одиннадцатом классе, когда я чуть не вышла за Витьку из параллельного...
- Я всего лишь показала тебе его переписку с тремя другими девочками, - усмехнулась Анна.
- Вот! И сейчас ты должна быть рядом. Вдруг Серёга тоже...
- Даже не начинай! - рассмеялась Анна. - Ладно, черт с тобой. Прилечу.
Только тогда она еще не знала, что это решение перевернет всю её жизнь.
Двенадцать часов в самолете превратились в бесконечность. Анна то проваливалась в беспокойный сон, то просыпалась от турбулентности, то пыталась работать над романом. Получалось паршиво – мысли путались, а перед глазами стоял вьетнамский пляж, который она так не вовремя покинула.
"Ничего, - думала она. - Неделя – не срок. Отгуляю свадьбу и обратно. В конце концов, я же не зря плачу за квартиру, чтобы было куда вернуться..."
Такси из Домодедово еле ползло по загруженным улицам. Москва встретила мокрым снегом и серым небом, от которого Анна успела отвыкнуть за три месяца во Вьетнаме.
Телефон зазвонил, когда машина уже поворачивала к её дому.
- Анечка! - голос матери звучал странно. - Ты уже прилетела?
- Да, мам. Почти дома.
- Может... может, ко мне заедешь сначала? - в интонациях появились заискивающие нотки, которые Анна хорошо знала. Так мать говорила только когда случалось что-то действительно серьезное.
- Что происходит?
- Ничего особенного, просто...
- Мама. Что. Происходит?
- Понимаешь... - мать замялась. - У Кости небольшие проблемы...
- У Кости всегда проблемы, - отрезала Анна. - Что на этот раз? Опять долги? Или жена ушла?
- Нет-нет, что ты! Просто... В общем, им пришлось срочно съехать с квартиры, а новую еще не нашли...
Внезапная догадка заставила Анну похолодеть:
- Мама. Ты ведь не...
- Я дала им твои ключи, - выпалила мать. - Всего на пару недель! У них же дети, Анечка, и Света на шестом месяце...
Анна замолчала. Картинки из прошлого замелькали перед глазами: вот четырнадцатилетний Костя берет у нее "до завтра" новенький плеер и продает его, чтобы купить себе кроссовки. Вот он занимает "всего на неделю" её первую зарплату и пропадает на месяц. Вот клянется отдать долг за машину, которую разбил, но вместо этого женится и заводит детей...
- Приехали, - буркнул таксист.
Анна выбралась из машины, еле удерживая чемодан негнущимися от холода пальцами. В подъезде пахло жареной картошкой и копченой скумбрией – видимо Гриша с первого этажа сел ужинать. Из её квартиры на пятом этаже доносился звонкий детский смех и приглушенные басы телевизора.
Ключ в замке провернулся с трудом – похоже, кто-то уже успел испортить замок. Впрочем, какая теперь разница...
Дверь распахнулась, и Анна застыла на пороге. Её идеально обустроенная квартира, её личное пространство, её убежище – всё превратилось в хаотичный детский сад. По полу были разбросаны игрушки, на дизайнерском диване валялись скомканные вещи, а на кухне... О боже, на её белоснежной кухне громоздилась гора немытой посуды.
- Тётя Аня! - пятилетний Димка с разбегу врезался ей в ноги. - А мы тут живем!
- Вижу, - процедила она сквозь зубы, аккуратно отстраняя племянника. - А где твои родители?
- Мама спит, у неё тоськикоз, - важно сообщил мальчик. - А папа на работе. Он теперь далеко работает, потому что нас из старой квартиры выгнали. Там крыша текла!
В этот момент из спальни появилась Света – бледная, с округлившимся животом, в растянутом домашнем халате.
- Анечка... - она попыталась улыбнуться. - А мы не ждали тебя так рано...
- Очевидно, - Анна обвела взглядом разгромленную гостиную. - А когда ждали? Через два месяца, когда я должна была вернуться?
- Твоя мама сказала...
- Моя мама много чего говорит, - перебила Анна, снимая куртку. - Например, что у вас проблемы с квартирой. Что случилось на этот раз? Костя опять не заплатил за аренду?
Света покраснела:
- Нет, что ты! Просто... Хозяйка решила продать квартиру. Срочно. А у нас не было денег на первый взнос за новую...
- И конечно, самым логичным решением было вломиться в мою квартиру?
- Мы не вламывались! - возмутилась Света. - Валентина Петровна дала ключи...
- Без моего ведома! - Анна почувствовала, как внутри закипает ярость. - В мое отсутствие! Пока я была в другой стране!
- Но мы же семья... - начала Света.
- Тьфу, тошно от этой фразы - Анна горько рассмеялась. - Знаешь, как делает семья? Семья звонит и спрашивает разрешения. Семья не ставит перед фактом. И уж точно семья не превращает чужую квартиру в свинарник!
В этот момент входная дверь снова открылась, и на пороге появился Костя. Осунувшийся, в помятом костюме, но всё с той же обезоруживающей улыбкой, которая всегда действовала на сестру как красная тряпка на быка.
- Анюта! - он раскинул руки для объятий. - А мы тут...
- А вы тут ох... ох как вы тут не вовремя, - спокойно закончила она. - У вас ровно сутки.
- Что? - Костя опустил руки.
- Двадцать четыре часа на то, чтобы собрать манатки и съехать.
- Анька, ты что? - он нервно рассмеялся. - У нас же дети! Света беременна! На улице снег!
- Не мои проблемы.
- Как это – не твои? - вмешалась Света. – Ну у нас правда безвыходная ситуация...
- Безвыходных ситуаций не бывает, - отрезала Анна. - Бывает нежелание искать выход. Сколько вы уже знали, что хозяйка продает квартиру?
Повисла тишина.
- Три месяца, - наконец пробормотал Костя. - Но мы думали...
- Вы не думали, - покачала головой Анна. - Вы, как всегда, понадеялись, что кто-то решит ваши проблемы. Мама, я, социальные службы – кто угодно, только не вы сами.
- Но куда нам идти? - Света опустилась на диван, прижимая руки к животу. - У нас даже вещи толком не распакованы...
- А это уже ваши проблемы, - Анна прошла на кухню и застыла, разглядывая батарею немытых кастрюль. - Господи, вы хоть понимаете, что натворили? Я три года копила на эту квартиру! Три года работала на две ставки, отказывала себе во всем...
- Мы всё уберем! - подскочил Костя. - Света, где у нас средство для плиты? Дима, собирай игрушки!
- Не утруждайтесь, - Анна достала телефон. - Я вызову клининг. Счет пришлю.
В этот момент в дверь позвонили. На пороге стояла мать – взволнованная, с растрепанной прической и пакетами продуктов.
- Анечка! - она попыталась обнять дочь, но та отстранилась. - Ну что же ты так? Они же не со зла...
- Мама, - Анна распустила тугой хвост впервые за день и устало тряхнула головой. - Вот скажи, почему каждый раз, когда у Кости проблемы, страдать должна я?
- Никто не должен страдать! - мать заметалась между детьми. - Просто надо войти в положение...
- В чье положение? - Анна повысила голос. - В положение великовозрастного балбеса, который в свои тридцать пять не научился решать проблемы? Или в положение его жены, которая рожает третьего, не имея крыши над головой?
- Но ты же можешь помочь! - запричитала мать. - У тебя большая квартира, ты одна...
- Стоп! - Анна подняла руку. - Вот только не надо этого. Я одна не потому, что меня никто не берет замуж. Я одна, потому что имею право жить так, как хочу. В чистой квартире. Без детского крика. И без родственников, которые считают, что могут распоряжаться моей жизнью!
- Тетя Аня, - Димка дернул её за рукав, - а ты нас выгонишь? Мы же тебя любим...
Анна на секунду прикрыла глаза. Она прекрасно знала этот прием – Костя всегда использовал детей, когда хотел чего-то добиться.
- Дима, - она присела перед племянником, - любовь – это не когда берут чужое без спроса. Любовь – это когда уважают границы друг друга. Понимаешь?
- Нет, - мальчик шмыгнул носом. - Я только знаю, что на улице холодно...
- А ты знаешь, сколько стоит съемная квартира в Подмосковье? - Анна повернулась к брату. - Тысяч тридцать в месяц. Даже с твоей зарплатой потянуть можно. Но нет, зачем платить, если можно залезть к сестре...
- У нас правда не было выбора! - воскликнула Света. - Мы обзвонили все агентства...
- Неправда, - спокойно ответила Анна. - Выбор есть всегда. Можно было искать квартиру заранее, а не тогда, когда припекло. Можно было сократить расходы и накопить на первый взнос. Можно было временно пожить у родителей Светы...
- Они в однушке! - перебил Костя.
- А я в трешке, значит, можно? - Анна горько усмехнулась. - Знаешь, что самое паршивое? Вы даже не спросили. Просто взяли и влезли в мою жизнь, как будто имели право.
- А давайте мы... - начала мать, но Анна резко перебила:
- Нет, мама! Никаких "давайте". Я больше не участвую в этом бесконечном цирке под названием "спасаем Костика". Всю жизнь только этим и занимаемся!
Она прошла в свою спальню и замерла на пороге. Её кровать была завалена детскими вещами, на прикроватной тумбочке стояла недопитая бутылка молока, а на стене... На её белоснежной стене красовался жизнерадостный рисунок фломастером.
- Это Алиска нарисовала, - виновато пробормотала Света. - Она же маленькая еще...
- Прекрасно, - Анна развернулась к семейству. - Значит так. Сейчас я уезжаю в гостиницу. Завтра в это же время приду проверить квартиру. Если кто-то из вас еще будет здесь – вызову полицию.
- Ты не посмеешь! – сурово посмотрела на нее мать.
- Еще как посмею. И заявление о незаконном проникновении напишу. И счет за испорченные обои выставлю. И за химчистку дивана. И за...
- Сестренка, - Костя шагнул вперед с той самой улыбкой, которая всегда действовала безотказно, - ну давай поговорим спокойно. Мы же можем найти компромисс...
- Какой, Костя? - она устало посмотрела на брата. - Еще один долг, который ты никогда не отдашь? Еще одно обещание, которое забудешь через неделю? Или просто очередную душещипательную историю о том, как тебе тяжело?
- Но мы правда в безвыходном положении! - всхлипнула Света.
- Нет, дорогая невестка. Это я в безвыходном положении. Потому что куда бы я ни пошла – в свой дом мне сейчас нельзя. А вы... - Анна достала телефон. - У вас еще двадцать два часа на поиск жилья. И поверь, вариантов много. Особенно если действительно искать, а не ждать, что кто-то решит проблему за вас.
- Доченька, - мать схватила её за руку, - ну нельзя же так! Это же семья...
- Вот именно, мама. Семья. И именно поэтому вы должны были спросить меня. Посоветоваться. Уважать мои границы. А не вламываться в мою жизнь, как будто имеете на это право!
В комнате повисла тяжелая тишина, нарушаемая только шмыганьем носа маленькой Алисы.
- Знаешь, - наконец произнес Костя, - а ведь ты всегда была эгоисткой. С самого детства...
Анна расхохоталась – громко, почти истерически:
- Я эгоистка? Я?! Это я занимала у тебя деньги и не отдавала? Я разбила твою машину и свалила в закат? Я вломилась в твою квартиру и устроила там свинарник?
- При детях не ругайтесь! - взвизгнула Света.
- О, теперь мы вспомнили о детях! А когда вы рожали третьего, не имея своего угла – о детях вы думали?
- Анечка, - мать со слезами на глазах шагнула к ней, - ну хочешь, я продам свою квартиру? Куплю им жилье...
- Нет, мама, - Анна решительно направилась к выходу. - Хватит. Пусть хоть раз в жизни решат свои проблемы сами.
- Подожди! - Костя преградил ей путь. - Ты хоть знаешь, каково это – когда твои дети могут оказаться на улице?
Анна медленно повернулась:
- Нет, Костя. Не знаю. Потому что я не завожу детей, пока не уверена, что смогу их обеспечить. Я устала быть вашей страховкой. Жилеткой. Запасным аэродромом.
- Куда ты сейчас? - всхлипнула мать.
- К Машке. У неё, знаешь ли, свадьба через две недели. Ради которой я бросила работу во Вьетнаме и прилетела в эту... - она осеклась, глянув на детей. - В общем, завтра в шесть вечера я вернусь. И не дай бог кого-то из вас здесь застану.
Она распахнула дверь, но тут её настиг тоненький голосок Алисы:
- Тётя Аня, а можно мы оставим тебе нашего Пушистика?
Анна обернулась. Трехлетняя племянница протягивала ей потрепанного плюшевого зайца.
- Зачем?
- Чтобы ты не скучала одна... - пробормотала девочка, шмыгая носом.
Что-то дрогнуло в груди, но Анна решительно мотнула головой:
- Нет, солнышко. Пушистик нужен тебе. А мне нужен мой дом. Без сюрпризов.
Она захлопнула дверь и быстро сбежала по лестнице, глотая непрошеные слезы.
Машка открыла сразу, будто ждала у двери:
- Господи, что случилось? На тебе лица нет!
- Налей чего-нибудь покрепче, - Анна рухнула на диван. - И не вздумай читать мораль.
Через час, выслушав всю историю, подруга выдала только одно:
- Слушай, а ведь я знаю риелтора. Он как раз занимается социальным жильем...
- Даже не начинай! - простонала Анна. - Я больше в это не ввязываюсь.
- Да погоди ты! - Машка схватила телефон. - Там какая-то программа для многодетных. Рассрочка, субсидии... Пусть сами разбираются, но хоть направление дам.
- Только телефон, - предупредила Анна. - Больше никакой помощи.
Наутро её разбудил звонок от матери:
- Доченька...
- Мама, я всё сказала.
- Да подожди ты! - в голосе матери звучали незнакомые нотки. - Знаешь, я тут подумала... Ты права.
Анна поперхнулась кофе:
- Что, прости?
- Мы все его избаловали. Всю жизнь решали проблемы за него. А он... - мать тяжело вздохнула. - В общем, они уже съехали.
- Куда?
- К Светиным родителям. Да, в однушку. Тесно, неудобно. Зато, может, наконец повзрослеет.
- А ты... не злишься на меня? - осторожно спросила Анна.
- Злюсь, - честно ответила мать. - Но ты права. И... прости меня. За ключи, за всё. Я просто... я же мать. Я не могу видеть, как мои дети мучаются.
- Даже если один мучается за счет другого?
- Даже тогда, - мать помолчала. - Глупая я. Старая и глупая.
Вечером Анна вернулась в квартиру. На кухонном столе лежала записка:
"Сестренка! Ты, конечно, та еще... Но ты права. Извини за бардак. И за всё остальное тоже. Костя. P.S. Алиска всё-таки оставила тебе Пушистика. Сказала, что ему у тебя будет лучше. Можешь выкинуть, если хочешь."
Плюшевый заяц сидел на подушке, немного кривой, с протертым ухом. Анна хмыкнула, взяла его в руки... и вдруг прижала к груди, давая волю слезам, которые сдерживала весь этот безумный день.
А через неделю на Машкиной свадьбе, изрядно выпив, она всё-таки позвонила тому самому риелтору. Но это уже совсем другая история...
