Михаил Павлович Рябушинский (1880-1960) – седьмой по счету ребенок и шестой сын Павла Михайловича. Всю жизнь вел дневники и собирал семейные архивы, которые в конце жизни завещал Публичной библиотеке Нью-Йорка.
Михаил был страстным собирателем. В его особняке на Спиридоновке, 17 находилась музейная коллекция первоклассного русского искусства, в основном его современников. С домом этим связана особая история, детективная. Особняк, похожий более всего на дворец, был построен архитектором Шехтелем для жены предпринимателя Саввы Морозова. После его безвременной кончины (вероятно, в результате самоубийства) супруга не смогла оставаться в специально возведенных для нее стенах, и продала дорогущую недвижимость Михаилу Рябушинскому. Новый хозяин не стремился менять внутреннюю обстановку, оставив все, кроме одной комнаты, в первозданном виде.
Здесь, в вычурном этом замке, разместилась коллекция молодого предпринимателя. Собирать он начал в 1902 году в возрасте 22-х лет, и делал это не вполне системно. Не имел какой-то конкретной цели, не следовал единой стратегии, одним словом, собирал разное, но очень остро чувствовал и красоту, и ценность вещей. Будучи неплохо образованным и подкованным в вопросах искусства человеком, перед каждой покупкой требовал от продавца сертификаты и расписки, подтверждающие подлинность произведений.
Последний русский клиент Дюран-Рюэля
Михаил Павлович стал последним русским клиентом маршана Поля Дюран-Рюэля. У него он купил «Певицу в зеленом» Дега (находится в Метрополитен музее, Нью-Йорк), «Бульвар Монмартр» Писсаро (сейчас в Эрмитаже) и «Мост Ватерлоо» Моне. Последняя картина нигде толком не значилась, факт ее приобретения Рябушинским удалось установить не так давно. О своей коллекции он в принципе не распространялся. Не то, чтобы суеверно ее охранял или набивал цену, он не стремился ее продавать, просто был сдержан.
Подробная опись коллекции Михаила Рябушинского была обнародована только в 1990-х, когда историк Юрий Александрович Петров обнаружил ее среди архивов Московского банка. В вопросах страхования хозяин собрания был очень щепетилен. Таким образом, удалось установить, что из Парижа в Москву прибыло три, а не два, как считалось раньше, великолепных полотна импрессионистов.
Западное искусство, хоть и присутствовало в жизни Рябушинского, но не вызывало в нем того восторга, что возникал при соприкосновении с искусством соотечественников. Излюбленным жанром, несомненно, был портрет. Из иностранцев, помимо импрессионистов, он покупал Игнасио Суолагу, Франца фон Штука, а также японские и китайские картины, гравюры, акварели, рисунки и фарфор.
У Михаила Рябушинского было весьма неплохое собрание Врубеля: был там портрет Саввы Мамонтова, портреты супругов Арцыбушевых, графический «Автопортрет», «Голова пророка», метровый портрет Валерия Брюсова. Был и Лев Баскст, и Константин Сомов, и Борис Кустодиев, Валентин Серов, Александр Головин, Мартирос Сарьян, Михаил Нестеров. Покупал он Репина, Васнецова, Семирадского, а еще Бронникова и своего любимчика Малявина. В коллекции было несколько пейзажей Грабаря.
Спрятанная коллекция
Но вернемся в дом на Спиридоновке. Перед своим отъездом за границу (а Михаил Павлович искренне верил, что мера это временная, и он вскорости вернется домой, на Родину) самую ценную часть своей коллекции он передал на хранение в Третьяковскую галерею. А часть летом 1917 года спрятал в тайнике в своем доме. О том, что за деревянными панелями винного погреба скрывается изумительная коллекция, знали только члены семьи Рябушинских, которые состояли в секретной переписке благодаря надежной агентурной сети.
И вот спустя 7 лет сотрудники разместившегося там Бухарского дома просвещения обнаружили тайники. 17 июня 1924 года в «Вечерней Москве» вышла статья. «Полтора месяца назад в Москве, на улице Спиридоновке, в доме, принадлежавшем раньше известным богачам Рябушинским, бежавшим после революции за границу, случайно был обнаружен заложенный каменной стеной тайник. <…> Семья Рябушинских, одна из самых богатых семей купеческой Москвы, тратила много денег на покупку ценных старинных вещей и картин современных художников. <…> Куда делись все вещи – никто не знал, и все тревожились за их судьбу. Теперь случайная находка вернула русскому искусству ценности, которые давно уже считались погибшими. Ценность находки увеличивается тем больше, что, как оказалось, в тайнике были найдены такие предметы, о которых раньше и не было известно, что они находятся у Рябушинских.
В огромном своем большинстве найдены предмет русского искусства. Вещей иностранных художников немного. <…> Русская часть собрания насчитывает около 40 картин маслом, 80 акварелей, карандашных и других рисунков. Все произведения относятся к XIX и началу XX века».
Новая жизнь
Богатый и влиятельный русский, уехав за рубеж, так и не смог организовать там нового дела – наладить производство или создать банк. Потеряв более 5 000 000 руб., огромное состояние, на которое вся семья смогла бы спокойно жить в эмиграции, он не терял бодрости духа. Едва сводил концы с концами. Осел в Лондоне, откуда писал в 1945 году Николаше письмо. «Материально мои дела были очень плохи. Постепенно шел в этом отношении вниз. И вот однажды, с Божьей помощью, я посмотрел в окно антиквара. Решил войти. Спросил, могу я взять образец старинного чайного сервиза (Роки- хам). Антиквар согласился. Я поехал на басе в Вест-Энд, Бонд-стрит, вошел в известный антикварный магазин и предложил сервиз по образцу и моим сертификациям... Бондский антиквар купил. Я заработал свою первую комиссию - два с половиной английских фунта. Это было свыше трех лет назад. С тех времен дело у меня пошло и стало развиваться, я продолжаю как агент по старине и искусству. В душе моей удовлетворение, что я люблю свою работу. И встал на ноги опять, без всякой помощи со стороны».
Не стало Михаила Рябушинского 7 апреля 1960. Похоронен на кладбище для бедных в Лондоне.