Прошла неделя после похорон Регины. Василиса сидела в её старом кресле, теперь уже своём, и внимательно изучала записи в старой тетради, которую нашла под половицей. Регина оставила ей подробные заметки о каждой ветви рода, о их силах и слабостях.
"Первым делом нужно укрепить связь между ветвями," – пробормотала девочка, водя пальцем по строчкам. – "Род – как дерево. Если корни не получают питания, ветви засыхают."
Она достала небольшой колокольчик – древнюю реликвию рода, и позвонила три раза. Через час в доме собрались представители основных ветвей семьи.
"Слушайте внимательно," – начала Василиса, глядя на собравшихся родственников. – "Я знаю, что многие из вас сомневаются во мне. Но сейчас не время для сомнений. Наш род слабеет."
Она развернула родовое древо на столе.
"Смотрите. Ветвь Алексея – здесь течёт денежная энергия. А здесь," – она указала на другую линию, – "семья Степана. У них сила здоровья и выносливости. Но они живут порознь, не общаются. Это неправильно."
Василиса повернулась к Алексею: "Дядя, твой младший сын болеет. Я знаю. А у Степана дочь – целительница. Но ты не просишь помощи, потому что гордый. А она не предлагает, потому что вы десять лет не разговариваете из-за какой-то глупой ссоры."
Алексей нахмурился, но не стал спорить. Василиса продолжила:
"С завтрашнего дня всё меняется. Каждое воскресенье – общий сбор. Все приходят, все общаются. Степан будет учить детей рода травам и целительству. Алексей – поможет тем, кто хочет открыть своё дело. София," – она кивнула молодой женщине с огненными волосами, – "ты будешь учить младших защитным заговорам."
"Но..." – начал было кто-то.
"Никаких 'но'," – отрезала Василиса. – "Регина видела, как род слабеет из-за ваших ссор и обид. Я этого не допущу. Либо мы становимся единым целым, либо засыхаем поодиночке."
Она достала из шкатулки несколько свечей, зажгла их и расставила по углам стола.
"А теперь – ритуал объединения. Все встаньте в круг и возьмитесь за руки."
Родственники переглянулись, но послушались. Василиса начала читать древние слова, которые, казалось, сами всплывали в её памяти:
"Кровь к крови, сила к силе, род к роду. Пусть то, что разделено, соединится. Пусть то, что ослабло, окрепнет. Пусть то, что забыто, вспомнится."
По комнате пронёсся тёплый ветер, всколыхнув пламя свечей. Каждый из присутствующих почувствовал, как по телу пробежала волна тепла, соединяя их невидимыми нитями.
"Это только начало," – сказала Василиса, когда ритуал закончился. – "Теперь мы будем работать вместе. И горе тому, кто попытается навредить нашему роду или посеять раздор между нами."
В её глазах блеснула сталь – точь-в-точь как у Регины, и родственники поняли: эта маленькая девочка действительно достойная наследница великой хранительницы.
"А что с Мариной?" – спросил кто-то из толпы. – "Она опять не пришла."
Василиса помрачнела: "Марина сделала свой выбор, когда не явилась на похороны Регины. Но у неё есть месяц, чтобы одуматься и вернуться в род. После этого..." – она не закончила фразу, но все поняли: новая хранительница не будет терпеть тех, кто отворачивается от семьи.
"Встречаемся в следующее воскресенье," – объявила Василиса. – "Принесите свои семейные реликвии – будем восстанавливать старые связи. И не забудьте детей – пора им учиться родовой магии."
Когда все разошлись, девочка устало опустилась в кресло. Она знала, что это только начало долгого пути. Но она справится. Ради Регины, ради рода, ради будущего.
***
Прошёл месяц с тех пор, как Василиса-Регина рода дала Марине последний шанс вернуться в семью. Но тётка так и не появилась ни на одном из воскресных сборов.
Сидя в кресле Регины, юная хранительница внимательно изучала родовое древо, накрытое большим листом бумаги. Она знала, что пришла пора нарисовать новую карту рода, отражающую его нынешнее состояние.
Василиса начала с основного ствола – главных хранителей. Её собственное имя она вывела жирными чернильными линиями, затем добавила других ключевых членов семьи, таких как Екатерина, Алексей и София. Каждый из них был окутан ярким свечением – знак крепости их связи с родом.
Затем девочка принялась за ветви. Она изобразила ветвь Алексея синим цветом – знак финансового благополучия. Рядом зелёной краской появилась ветвь Степана – символ здоровья и жизненной силы.
"Красная ветвь – любовь и понимание, жёлтая – труд и простота," – пробормотала Василиса, выводя новые линии. Её глаза остановились на одной из ветвей, которая пока оставалась белой и безликой.
"Марина..." – вздохнула девочка, поднимаясь с кресла. Она знала, что должна навестить тётку и попытаться вернуть её в род. Пока эта ветвь не обретёт свой цвет, род будет неполным.
Когда Василиса подъехала к дому Марины, то сразу заметила, что в окнах горит свет. Она постучала в дверь и услышала голос Марины:
"Кто там?"
"Это я, тётя," – ответила девочка. – "Можно войти?"
Дверь открылась, и на пороге появилась Марина, с удивлением глядящая на свою юную племянницу.
"Василиса? Что ты здесь делаешь?"
"Я пришла поговорить," – ответила Регина рода, внимательно всматриваясь в лицо тётки. – "Можно?"
Марина помедлила, но всё же отступила, пропуская девочку в дом. Первое, что бросилось Василисе в глаза – на стене висел портрет её свекрови, строгой и неприступной женщины.
"Значит, проблема всё ещё здесь," – тихо произнесла Регина рода, подходя к Марине. – "Тётя, почему ты до сих пор не вернулась к нам? Род ждёт тебя."
Марина отвела взгляд, и Василиса увидела в её глазах тень страха.
"Я не могу, Вася. Моя свекровь... Она никогда не простит, если я вернусь. Она ненавидит наш род."
Девочка кивнула, понимая ситуацию. Она подошла к Марине и осторожно взяла её за руку.
"Тогда знай, что если тебе будет нужна помощь – род всегда будет рядом. Мы не бросаем своих, Марина. Даже если ты сама решила отвернуться."
Марина подняла на неё удивлённый взгляд, но Василиса уже направлялась к двери.
"Я нарисовала новую карту рода," – сказала она, останавливаясь на пороге. – "Твоя ветвь теперь будет отмечена красным. Пусть ты будеш счастливой."
Вернувшись домой, Регина рода аккуратно дорисовала ветвь Марины красным цветом, символизирующим любовь и понимание. Она знала, что пока эта ветвь не может вернуться в общий ствол, но теперь она защищена и не забыта родом.
