– Вот здесь, по-моему, стена немного неровная, – Олеся провела рукой по старым обоям. – Может, не будем её трогать? Кто знает, что там внутри...
– Брось! – Марк уже примеривался к стене с перфоратором. – Выровняем, и комната станет как конфетка. Ты же сама хотела идеальный ремонт.
Олеся поёжилась. Что-то внутри противилось этой затее, но муж был прав – ремонт они затеяли капитальный, а значит, никаких полумер.
Кто же знал, что это решение перевернёт всю их жизнь?
Первые удары перфоратора наполнили квартиру противным дребезжанием. Пыль взметнулась серым облаком, оседая на закрытой плёнкой мебели. Олеся, морщась, отступила в коридор – эти звуки всегда действовали ей на нервы.
– Подожди! – вдруг крикнул Марк. – Тут что-то есть!
Она вернулась в комнату. Муж, стоя на стремянке, всматривался в образовавшееся в стене отверстие.
– Дай фонарик...
Луч света выхватил в темноте что-то металлическое.
– Сейф! – выдохнул Марк. – Настоящий встроенный сейф!
Следующие полчаса они расширяли отверстие, стараясь не повредить находку. Старый советский сейф оказался вмонтирован между плитами перекрытия так, что снаружи его присутствие никак не угадывалось.
– Интересно, кто его здесь установил? – Олеся провела пальцем по пыльной дверце. – Мы же купили квартиру у той старушки... как её... Ефросиньи Андреевны?
– У её наследников, – поправил Марк. – Она умерла за пару месяцев до сделки. Говорят, прожила здесь почти сорок лет.
– И что теперь делать?
Марк пожал плечами: – Попробуем открыть, конечно! Это же наша квартира теперь.
Возиться с замком пришлось долго. видео-инструкции из Дзена, народные методы, даже попытка подобрать код – ничего не помогало. Когда Олеся уже готова была сдаться и вызвать специалиста, раздался щелчок.
– Получилось! – торжествующе воскликнул Марк.
Внутри лежал металлический контейнер, обёрнутый в пожелтевшую газету "Правда" за 1985 год. А в нём...
– Господи... – прошептала Олеся. – Это же...
Пачки денег. Старые советские рубли вперемешку с долларами разных годов выпуска. И сверху – конверт.
Дрожащими руками Олеся достала письмо. Почерк был неровный, будто человек торопился или волновался:
"Тому, кто найдёт. Эти деньги – плата за мою свободу и спокойную старость. Я не могла поступить иначе. Простите меня, если сможете. И не ищите – всё равно уже поздно. Е.А."
– Е.А.... – Олеся переглянулась с мужем. – Ефросинья Андреевна?
– Похоже на то, – Марк задумчиво перебирал купюры. – Тут, навскидку, тысяч сто долларов. Может, больше. И рублей столько же по курсу...
– Что значит "плата за свободу"? – Олеся перечитывала записку. – И от кого она просила прощения?
– Главное – другое, – Марк собрал деньги обратно в контейнер. – Теперь это наше. По закону, клад, найденный в стене собственного дома...
– Подожди! – перебила его Олеся. – А вдруг эти деньги... нечистые? Может, она их у кого-то украла? Или того хуже...
– Брось! Старушка небось всю жизнь копила. Может, спекулировала чем-то в советское время. Мало ли откуда у людей заначки?
Но Олеся не могла успокоиться. Что-то в этой истории не давало ей покоя.
Вечером, когда Марк уехал в строительный магазин, она открыла ноутбук. Несколько запросов в поисковике – и вот она, история их дома, построенного в начале 80-х. А вот и старые газеты...
Сердце ёкнуло, когда на экране появилась пожелтевшая страница. "Крупное хищение в Госбанке: следствие продолжается". Статья от 1985 года – того самого года, что была на газете в сейфе.
"...пропало более 200 тысяч рублей... главный подозреваемый – начальник отделения Сергей Красин скрылся... возможны соучастники среди сотрудников..."
А вот и фотография коллектива отделения. В центре – хмурый мужчина средних лет, должно быть, тот самый Красин. А с краю... Олеся всмотрелась в молодое женское лицо. Неужели?..
Под фотографией подпись: "Коллектив отделения №15 Госбанка СССР. В центре – С.И. Красин, начальник отделения. Крайняя справа – Е.А. Савельева, старший кассир".
– Ефросинья Андреевна... – прошептала Олеся.
Дальше – больше. В статьях следующих месяцев промелькнуло: "Красин найден мёртвым... предположительно самоубийство... деньги не обнаружены..."
Руки похолодели. Получается, эти деньги – те самые? Украденные из банка? А Ефросинья Андреевна была соучастницей? Или её заставили? "Плата за свободу" – теперь эта фраза обретала зловещий смысл.
Звук открывающейся двери заставил её вздрогнуть.
– Я дома! – крикнул Марк из прихожей. – Представляешь, встретил нашего риелтора. Говорит, объявился какой-то внук той старушки, интересовался, не находили ли мы чего в квартире...
Олеся похолодела: – Что ты ему сказал?
– Ничего, конечно! – Марк прошёл в комнату. – Деньги наши, и точка. Закон на нашей стороне.
– Нет, – Олеся решительно захлопнула ноутбук. – Мы должны во всём разобраться. Я не хочу жить с этим грузом.
– Каким груз... – Марк осёкся, увидев её лицо. – Что ты нашла?
Она молча развернула к нему экран. Следующий час они читали старые газеты, строя догадки и предположения.
– Получается, – медленно проговорил Марк, – Красин инсценировал самоубийство и скрылся? А Ефросинья Андреевна помогла ему с деньгами, за что он оставил ей долю?
– Или он её шантажировал, – возразила Олеся. – Смотри, что она написала: "не могла поступить иначе"...
– И что теперь делать?
Олеся задумалась: – Для начала поговорить с внуком. Возможно, он что-то знает...
– А деньги?
– Деньги... – она вздохнула. – Думаю, правильнее будет отдать их. Всё-таки это часть чьей-то истории. Возможно, трагической.
Марк помолчал, потом кивнул: – Ты права. Чёрт с ним, с ремонтом. Сделаем попроще.
– Зато будем спать спокойно, – улыбнулась Олеся.
Они ещё долго сидели в полутёмной комнате, глядя на развороченную стену. Где-то там, в темноте, притаились чужие тайны, чужие грехи и надежды. Но это уже совсем другая история...
Через неделю "клад" был передан внуку Ефросиньи Андреевны – седому мужчине с грустными глазами. Он долго читал записку, а потом рассказал, что бабушка до самой смерти помогала какой-то женщине в другом городе – посылала деньги, отправляла посылки.
– Возможно, – предположил он, – это была семья того самого Красина. Искупала вину... Или просто жалела их.
Ремонт они всё-таки закончили. Правда, без изысков и дизайнерских идей. Зато каждый вечер, сидя в уютной гостиной, Олеся и Марк чувствовали удивительное спокойствие. Иногда самое ценное сокровище – это чистая совесть. А тайна, скрытая в старых стенах, навсегда осталась их маленьким секретом.
Только иногда, проходя мимо того места, где раньше был сейф, Олеся останавливалась в задумчивости. Что же всё-таки случилось тогда, в 1985-м? Куда делся Красин? И почему Ефросинья Андреевна молчала все эти годы?
Впрочем, иногда найденные во время ремонта ящики Пандоры стоит закрывать вовремя и насовсем...