Пасмурным осенним днем я собралась посетить консерваторию. На предмет приобщиться к прекрасному и вечному. Именно такое просится в душу пасмурными осенними днями.
- Да ладно тебе, - сказал сын-программист, - пасмурно, но дождя нет! Зачем тебе зонт? И прогноз ничего такого не обещает.
Поэтому я, конечно, зонт не взяла, промокла до нитки и вынуждена была зайти сушиться в ближайший музей. Зоологический. В котором много-много баночек с заспиртованными экспонатами и куча чучелок разных зверей. И вот хожу я наблюдаю, обсыхаю. Звонок.
Папенька:
- Дочь! Там наша мать подавилась рыбной костью! По месту жительства сходила, ей ничем не помогли и направили в областную больницу. Она дороги не знает! Я только еду с работы, ничем ей помочь не могу. Выручай!
На минуточку. Проживаем мы все в славном городе Мытищи. Работает папенька, бодрый пенсионер 75-ти лет, в городе Королеве, что находится от Мытищ с другой стороны Ярославского шоссе. А я, между прочим, нахожусь в самом центре столицы нашей Родины, городе-герое Москве. Мокрая и сверху и теперь уже снизу, потому как покрылась холодным потом, представляя маменьку с торчащей из горла рыбьей костью.
Набираю ее телефон. Отвечает бодрым голосом, совершенно не соответствующим сложившейся ситуации:
- Да! Кость торчит! Но я справлюсь сама. Уже стою на автобусной остановке и сейчас еду в больницу! Не волнуйтесь, все будет хорошо.
- А почему такси не вызвала?
- Я не смогла!
- А почему отец тебе такси не вызвал?
- Он не может, он едет домой в электричке!
- Не понимаю, чем езда на электричке мешает вызову такси? Давай я вызову, чтобы было быстрее?
- Ой, какая ерунда! Я вполне нормально самостоятельно доберусь.
Сказала она и повесила трубку. Зная свою маменьку, я испугалась еще больше. Звоню сыну-программисту, умнице и надомнику. Сама в это время уже активно передвигаюсь телом по Москве в направлении общественного транспорта на Мытищи.
- Сынок! Такие дела. Бабушка с костью в горле где-то едет в больницу. Навстречу ей где-то едет дедушка. Постарайся их найти и проконтролировать пока не приеду я. Потому что у нее кость, а ему может стать плохо с сердцем.
- А куда мне конкретно двигаться? - задумчиво вопрошает программист-флегматик.
- Сейчас узнаю и перезвоню.
Когда дедушка все-таки взял трубку, после пятнадцати минут моих неотвеченных звонков обоим пенсионерам, выяснилось следующее. Маменька, конечно, села на автобус. Но совсем не на тот, что нужно. Ненужный автобус коварно провез ее кругом по Мытищам и высадил снова на остановке у ее же дома. А кость впивалась все глубже.
Но они с дедушкой уже договорились встречаться у ж-д станции, откуда поедут в больницу вместе.
Мои вопли о необходимости вызвать такси были встречены гневным:
- Какая ерунда! И так доберемся.
- Сынок, - чуть не плача закричала я в трубку, - Просто иди в приемное отделение и жди их там! Они неизвестно где, но обещали добраться сами.
В это время я уже была в десяти минутах от пункта назначения. То есть поездка из Москвы заняла чуть ли не меньше времени, чем путешествие пенсионеров по Мытищам.
Перепрыгнув из электрички в автобус, который шел прямо до больницы, я отдышалась. Привела мысли в порядок. Если мать-старушка катается по городу, хоть и с костью в горле, явно все не так уж плохо.
От нужной остановки до приемного отделения пришлось идти в кромешной темноте и еще через стройку. По пути меня обрызгал грязью из лужи какой-то автолихач. Впрочем, это было уже не актуально, все равно я была мокрая и грязная с ног до головы.
Ввалилась в учреждение здравоохранения я всего на пять минут позже потерпевших, потому что они тоже шли в темноте и через стройку, но в отличие от меня по наитию, а не по навигатору, как все нормальные люди. В приемной их уже ждал внук, который выразительно посмотрел на меня, потом на стариков и картинно закатил глаза.
Измученный после работы и нервной встряски дедушка сидел на банкетке. Рядом, вполне бодрая, но жутко испуганная, сидела бабушка, ухватившаяся обеими руками за горло.
Они выглядели вполне неплохо, учитывая, что совсем рядом стояло несколько кроватей на колесиках и каталок, на которых лежали привезенные страдальцы. Почему-то все исключительно старушки весьма преклонных лет.
Я решила ободрить родителей:
- Да все нормально будет! - бодрым голосом громко заявила я, - Сейчас засунут в горло трубку и все вытащат! Может ночь здесь проведешь, под присмотром. Или даже сразу отпустят! Делов-то!
Подошел молодой врач приятной наружности и пригласил маменьку в смотровой кабинет. Потом он вышел, а вернулся уже с огромными кривоватыми ножницо-щипцами длиной с мою руку.
- Ой! - сказал папенька и сильно побледнел.
- Все будет хорошо, - неубедительно-фальшивым голосом повторила я.
Доктор снова вышел и заглянул в ординаторскую. Оттуда показалась дама средних лет, наверное, медсестра, и они отправились к маменьке уже вдвоем.
- Эта ее держать будет! - испуганно заявил папенька и побледнел еще сильнее. Мы с программистом молчали.
Через десять минут все трое вышли из смотровой. Маменька была бледная, но улыбалась.
- Что?! - закричали мы.
- Не вытащили! - радостно закричала она в ответ, - Не смогли! Очень глубоко ушла! Направили меня к гастроэнтерологу с аппаратурой.
Папенька совсем загрустил, а мы только тяжело вздохнули. Еще через пять минут к нам подошел медбрат восточной национальности с креслом-каталкой.
- Садыс! Положено! - обратился он к маменьке.
Усталая, но все еще бодрящаяся маменька, с трудом забралась в кресло и ракетой в умелых руках унеслась вдаль по коридору за те двери, куда нам ходить не рекомендовали.
- А почему нам туда нельзя? - грустно спросил папенька, который сдавал прямо на глазах. Конечно, в его возрасте после тяжелого трудового дня нужно принимать ужин и ложиться горизонтально, а не это все. Мы ему неоднократно советовали работу оставить или хотя бы перейти на полставки, но в ответ слышали только категорическое "нет". Что ж, хозяин-барин.
Действительно, почему нам было нельзя вглубь больницы? Туда косяком проходили какие-то посторонние граждане, прямо в верхней одежде. Не знаю, может быть это были медицинские сотрудники. В любом случае, мы остались сидеть все на той же банкетке приемного покоя.
Прошло десять минут.
- Я есть хочу, - печально сказал папенька, - Я с самого утра ничего не ел. А дома у меня ужин.
- Я тоже есть хочу - вдруг сказал программист, - Я вот тоже побежал сюда, а с утра ничего не ел!
И оба посмотрели на меня, полными слез глазами.
Нет, ну нормально! Ладно дедушка! Он с работы едет! А этот, молодой! Мог бы и засунуть в рот чего-нибудь на скорую руку. У меня-то откуда еда? Я из Москвы еду, практически из несбывшейся консерватории!
Порылась в сумке. Там лежала малюсенькая квадратная шоколадка, какие подают к кофе в приличных заведениях. Я ее носила в сумочке на черный день. Если давление резко падает и голова кружится - самое милое дело.
- Вот! - говорю, - Больше ничего нет.
Шоколадка досталась дедушке, как самому слабому звену. А программист пообещал скоропостижно скончаться от голода, если бабушку не вернут ближайшие пять минут.
Вдруг из-за заветных дверей появился наш знакомый восточный медбрат. Он толкал перед собой большую каталку. Но ведь нашу маменьку увозили на кресле?
- Это она! - обреченно заявил папенька и ринулся к каталке.
- Это не она! - закричали мы с программистом и тоже ринулись.
- Да она! Это ее так измучили, до полного лежания! Забираем ее домой! - кричал отец.
- Папа, остановись! Это вообще какая-то посторонняя чужая старушка! - кричала я.
- Я что, не знаю свою жену, с которой прожил более полувека??? - патетически вопрошал папенька, - Сейчас же забираем!
Я задохнулась от возмущения. Видимо у отца не только со слухом, но и со зрением некоторые проблемы! Как можно так ошибаться?
А старушка на каталке вдруг приободрилась, приподнялась на локте, окинула оценивающим взглядом моего папеньку:
- Да! Это я! - кокетливо прошамкала она, - Забирайте меня!
И, понимаешь, спрыгивает со своей каталки, протягивая лапки к моему обалдевшему отцу!
- Па-а-а-а-звольте, гражданочка! - возмущенно закричала я, - Руки свои уберите! Мы тут не вас ждем, а совершенно другую, свою собственную старушку, многолетнюю супругу, между прочим, вот этого старичка! Который просто очень устал и растерялся, поэтому чуть не согласился сейчас на любую старушку, даже лежачую, лишь бы домой уехать побыстрее! - и с укоризной на папеньку посмотрела.
Папенька смутился и обратно на кушеточку присел.
Прошло еще десять минут.
Из-за закрытых дверей снова неторопливо вывезли каталку. Это была огромная-преогромная каталка. И лежал на ней гражданин весь утыканный проводами и трубками. На каталке что-то пикало и мигало. Везли ее два плечистых медика. Они медленно проехали мимо нас на улицу.
- Это чего такое? - удивленно спросил папенька.
- Выписали - флегматично ответил программист. Потом, взглянув на вытянувшееся дедушкино лицо, продолжил, - Шучу! Шучу, дед! Это медицина катастроф. У них там сбоку было написано.
- А почему же они не бежали? - удивленно спросил тот.
- А кто тут бегает? - так же флегматично ответил сын.
Действительно. В приемном совершенно не было спешки. Неторопливо приходили пациенты. Или их неторопливо завозили. Не спеша подходили врачи. И как-то все работало. Наверное, бегают только в кино и сериалах. А реальная жизнь не терпит суеты.
Прошло еще какое-то время, и наконец-то вывезли нашу маменьку. На том же самом кресле. Но подвезли ее к свободной кровати и переложили туда.
- Что? - гурьбой ринулись к ней истосковавшиеся члены семьи.
- Не вытащили! - радостно ответила нам она.
- Как не вытащили?! - громче всех отчаянно закричал дедушка, который вообще сидел тут уже из самых последних сил, - И что теперь?
- Ой, не знаю! - сердито ответила бабушка, - Сейчас придет доктор и все скажет! Мне вообще-то плохо!
И правда. Маменька была вся ярко-красная. Оказалось, что ей пшикнули в горло анестезию и очень качественно и долго исследовали все, что там было изнутри в районе предполагаемой кости. Настолько добросовестно проверяли. что теперь ей, наконец-то, стало ужасно плохо. И все болело.
- Я домой хочу! - всхлипывала маменька, - Я приехала сюда совершенно здоровым человеком с костью в горле, а сейчас я измученный человек с той же самой костью! Только теперь она по ощущениям гораздо ниже и глубже! Но я уже ничего не хочу! Только домой! Она там сама сгниет, естественным путем!
- А тебя не пугает, что она будет гнить внутри тебя? - гневно спросила я.
- Меня уже ничего не пугает! Я домой хочу-у-у-у-у!
- Да не умеют они лечить! - включился в беседу дедушка - Вон, у меня, смотрите, палец сросся криво после перелома! Они лечили!
Это год назад наш дедушка упал с лестницы и руку сломал. Помощь ему оказывали те же мытищинские эскулапы. Но были некоторые нюансы.
- Папенька! - ехидно вопросила я, - А не кажется ли тебе, что палец твой сросся криво по той причине, что ты заставил медиков снять хороший тяжелый гипс, который тебе с самого начала наложили, и надеть легкую лангету, которую сам же потом и погнул, чтобы машину водить удобнее было? Хотя водить тебе после того падения и удара, ко всему прочему, головой совсем не рекомендовали???
- Нет! - убедительно припечатал пенсионер, - Это все врачи криворукие виноваты!
Подошел симпатичный молодой доктор. Грустно посмотрел на нашу вакханалию и сказал:
- Я вам напишу справку. С ней завтра идите к лору по месту жительства. Пусть теперь там наблюдают. Мы ничего не нашли.
- Ура! - закричала бабушка.
- Ура!!! - еще громче закричал дедушка.
Мы с программистом грустно переглянулись и стали вызывать потерпевшим такси.
Когда через минуту к нам подрулил белый автомобиль с шашечками, папенька, воспрявший в предвкушении ужина, галантно распахнул заднюю дверцу и измученная медициной маменька устало начала забираться в салон. 75 лет. Делала она это медленно и довольно неуклюже. Папенька, не глядя, со всей силы захлопнул дверь. Раздался дикий крик. Бабуля не успела поднять в салон ногу.
- Ну вот, - грустно сказала я, - Хорошо, что больница рядом.
- Нет, - всхлипнула маменька, - Только домой! Кость цела, но синяк будет огромный! Только домой!
P.S. Семья пострадавших спала ночь, как убитая. Намаялись, бедные. На следующий день врач-отоларинголог внимательно осмотрела маменькино горло. Рыбной кости не нашла, а нашла только большую ссадину. То есть останки рыбьего трупа утекли в неизвестном направлении самостоятельно. То-то счастья было в доме!
А в консерваторию я все равно схожу. В другой раз.
ЧИТАЙТЕ НА КАНАЛЕ:
Чудесное средство!
Взрослый и дитя
Аббревиатурьте как мы, аббревиатурьте лучше нас
Вспоминая маски
Главное, чтобы костюмчик сидел!
