– Как ты мог? Как ты мог так поступить со мной, с нами?! – мои руки дрожали, когда я швыряла на стол банковские выписки. – Три миллиона, Сережа! Три миллиона рублей!
– Лена, я могу всё объяснить... – муж побелел, как полотно, но я не дала ему договорить.
– Объяснить? ОБЪЯСНИТЬ?! Ты брал кредит под залог нашей квартиры, даже не посоветовавшись со мной! О чём ты вообще думал?
Этот разговор случился в прошлую пятницу, но до сих пор стоит перед глазами, как фотография. Я помню каждую деталь: желтый свет от старого торшера, запах недопитого кофе, испуганные глаза мужа и собственное сердце, готовое выпрыгнуть из груди.
А ведь день начинался так обычно...
Я работаю бухгалтером уже пятнадцать лет и привыкла перепроверять каждую цифру. Может, поэтому в тот день решила навести порядок в семейном бюджете. Села за компьютер, открыла банковское приложение – и замерла. Странные ежемесячные списания, крупная сумма на счете, о которой я не знала... След за следом, документ за документом – и вот она, страшная правда.
Три миллиона рублей. Кредит под залог квартиры. Оформлен полгода назад.
Я сидела, не чувствуя собственного тела, и пыталась осознать происходящее. Пятнадцать лет брака. Двое детей. Ипотека, которую мы наконец-то закрыли три года назад. И вот теперь – это.
– Мам, что на ужин? – голос дочери вывел меня из оцепенения.
– Полина, закажи пиццу, хорошо? – я даже не повернулась к ней. – Деньги на тумбочке.
Весь день я провела как в тумане. Перечитывала документы, искала другие странности, пыталась понять – как я могла не заметить раньше? А вечером... Вечером состоялся тот самый разговор.
– Лена, присядь, пожалуйста, – Сергей говорил тихо, но твердо. – Я всё расскажу.
История оказалась банальной до боли. Его старый друг Виктор попал в беду – крупные долги, проблемы с банками. Умолял помочь, клялся вернуть через пару месяцев. И Сережа... поверил.
– Он обещал погасить всё до Нового года, – муж смотрел в пол. – Я думал, ты даже не узнаешь...
– Не узнаю? – я горько усмехнулась. – А платежи? Двадцать пять тысяч ежемесячно – ты как собирался их скрывать?
– Брал сверхурочные. Подработки искал...
Я вспомнила его поздние возвращения, усталый вид, вечную занятость по выходным. А я-то думала – карьеру строит...
– Почему ты мне не сказал? – мой голос дрогнул. – Почему не посоветовался?
– Боялся. Знал, что ты будешь против. А Витька... мы же с первого класса дружим. Как я мог отказать?
– А о нас ты подумал? О детях? Если твой Витька не вернет деньги, мы останемся на улице!
Следующая неделя превратилась в настоящий кошмар. Я не могла спать, есть, нормально работать. Всё валилось из рук. А главное – я не знала, как теперь смотреть мужу в глаза.
– Елена Викторовна, с вами всё в порядке? – участливо спросила молоденькая коллега Настя, когда я в третий раз не смогла свести баланс.
– Да-да, просто... голова болит.
Вечерами мы с Сергеем почти не разговаривали. Он приходил поздно, ужинал на кухне один, пока я делала вид, что уже сплю. Дети чувствовали напряжение – Полина стала раздражительной, а младший, Кирилл, начал хуже учиться.
– Мам, у вас с папой что-то случилось? – спросила как-то дочь.
– Всё хорошо, солнышко. Просто... взрослые проблемы.
– Вы что, разводитесь?
– Нет! – я даже испугалась. – Конечно, нет. Мы просто... разбираемся кое с чем.
А потом наступило воскресенье. Я проснулась рано и долго лежала, глядя в потолок. За окном шел дождь, капли барабанили по карнизу. Обычно в такую погоду особенно уютно дома, но сейчас... Сейчас дом казался чужим.
– Доброе утро, – Сергей стоял в дверях с подносом. – Я тут завтрак приготовил...
– Серёж, нам надо поговорить.
Он кивнул и присел на край кровати.
– Я звонил Виктору вчера, – начал он тихо. – Он обещает вернуть часть суммы через неделю.
– И ты снова ему веришь?
– Нет. Уже нет, – он тяжело вздохнул. – Я подал на него в суд. И... я продаю машину.
Я резко села: – Что?
– Продаю машину. И ещё... помнишь участок, который мне отец оставил? Уже нашел покупателя.
– Но ты же хотел там дом построить...
– К черту дом! – он вдруг повысил голос. – Я чуть не потерял нашу квартиру, нашу семью... Я всё исправлю, Лен. Клянусь.
И тут я расплакалась. Впервые за эту безумную неделю. Слезы лились и лились, а Сергей молча держал меня за руку.
– Почему ты молчал? – спросила я, когда немного успокоилась. – Неужели не доверяешь?
– Доверяю. Просто... хотел быть сильным. Решить всё сам. Защитить вас.
– От чего защитить, Серёж? От правды?
Он покачал головой: – От проблем. От волнений. Я же муж, должен...
– Должен быть честным, – перебила я. – Должен делиться не только радостями, но и бедами. Мы же семья. Вместе и в горе, и в радости – помнишь?
Тем вечером мы проговорили несколько часов. Обсудили всё: и кредит, и продажу имущества, и работу, и детей. Составили план погашения долга, расписали бюджет. А главное – снова начали разговаривать.
Прошло три месяца. Виктор так и не вернул деньги полностью – только треть суммы. Сергей продал и машину, и участок. Я устроилась на подработку – веду бухгалтерию небольшой фирмы по вечерам. Тяжело, конечно. Но мы справляемся.
А вчера Полина спросила за ужином: – Пап, а почему ты теперь на метро ездишь?
– Потому что так экономнее, – ответил он, глядя мне в глаза. – И знаешь что? Я стал больше читать в дороге. И высыпаться лучше.
Я улыбнулась. Да, нам пришлось многое пережить. Предательство, обман, разочарование... Но мы выстояли. И, кажется, стали только крепче.
Теперь я точно знаю: молчание не защищает. Оно разрушает. Любые проблемы можно решить, если говорить о них честно. И главное – помнить, что семья – это не только общий дом и быт. Это доверие, поддержка и готовность пройти любые испытания вместе.
А машину мы обязательно купим новую. Когда-нибудь. Без кредитов и тайн.