Я никогда не думала, что стану той самой невесткой из анекдотов. Знаете, которая постоянно жалуется на свекровь и мечтает отправить ее куда подальше? Но вот я здесь, сижу на кухне с чашкой остывшего кофе и пытаюсь придумать, как выжить Галину Петровну из нашей квартиры, не разрушив при этом свой брак.
А ведь все начиналось так хорошо! Когда я забеременела, Максим был на седьмом небе от счастья. Мы оба мечтали о ребенке, но как-то все не складывалось. И вот наконец — две полоски на тесте, и мир вокруг словно заиграл новыми красками.
— Анечка, любимая, я все для вас сделаю! — шептал Макс, целуя мой еще плоский живот. — Ты только скажи, что тебе нужно.
Я улыбалась и думала, как же мне повезло с мужем. Внимательный, заботливый, готовый на все ради семьи. Вот только я не подозревала, что фраза "все для вас сделаю" окажется началом конца нашего семейного счастья.
Беременность проходила тяжело. Токсикоз не отпускал до шестого месяца, я с трудом передвигалась по квартире. Макс разрывался между работой и домом, пытаясь успеть везде. И тут, как чертик из табакерки, появилась она — Галина Петровна, моя свекровь.
— Максимушка, я же не могу оставить вас одних в такой момент! — заявила она с порога, вкатывая в нашу небольшую квартиру огромный чемодан. — Анечке нужна помощь, а ты, сынок, должен работать. Я всем займусь!
Я попыталась возразить, сказать, что мы справимся сами, но Макс уже радостно обнимал мать.
— Мам, ты просто спасительница! — восклицал он. — Правда, Ань? Как здорово, что мама приехала!
Что я могла сказать? "Нет, дорогой, я не хочу, чтобы твоя мать жила с нами"? Я промолчала, натянуто улыбнулась и отправилась в спальню "прилечь". На самом деле — спрятаться и переварить новость.
Первые дни были... терпимыми. Галина Петровна действительно помогала: готовила, убиралась, даже массаж ног мне делала. Но с каждым днем ее присутствие становилось все более навязчивым.
— Анечка, ты уверена, что тебе стоит это есть? — спрашивала она, забирая у меня из рук бутерброд с сыром. — Давай я тебе кашку сварю, полезнее будет.
— Анечка, ты что, в этом собралась на прогулку? Надень шарфик, простудишься!
— Анечка, ты неправильно гладишь рубашки Максима. Дай я покажу, как надо.
Я сжимала зубы и терпела. Ради Макса, ради ребенка, ради мира в семье. Но чем дальше, тем сложнее становилось сдерживаться.
Однажды вечером я не выдержала. Макс вернулся с работы, и я, дождавшись, пока Галина Петровна уйдет в магазин, выпалила:
— Максим, нам нужно поговорить о твоей маме.
— А что с ней? — удивился муж, развязывая галстук.
— Она... — я замялась, подбирая слова. — Она слишком много на себя берет. Я благодарна за помощь, но...
— Но что? — В голосе Макса появились стальные нотки. — Мама приехала помогать нам, бросила все свои дела. А ты недовольна?
— Я не это имела в виду, — попыталась объяснить я. — Просто она вмешивается во все, контролирует каждый мой шаг. Я чувствую себя как под микроскопом.
Макс нахмурился:
— Аня, ты преувеличиваешь. Мама хочет как лучше. Она опытнее нас, мы должны ее слушать.
— Но...
— Никаких "но"! — отрезал муж. — Мама останется столько, сколько нужно. Точка.
Я смотрела на него, не веря своим ушам. Куда делся мой понимающий, чуткий Максим? Передо мной стоял другой человек — непреклонный и холодный.
В этот момент в замке повернулся ключ — вернулась Галина Петровна.
— Ой, а что это вы тут шушукаетесь? — спросила она, входя на кухню с пакетами. — Секретничаете от бабушки?
Я перевела взгляд с нее на мужа. Макс улыбался матери, словно ничего не произошло. А у меня внутри все сжалось от страшной мысли: кажется, в нашей семье я оказалась лишней.