Горы. Я никогда не думал, что буду забывать, как это — наслаждаться природой в её истинном обличии. Сегодня хороший день. Погода говорит мне о том, что нельзя оставаться дома и нужно, скорее поднявшись с постели, выйти на улицу и куда-нибудь поехать.
Я живу в Самаре. И когда ходишь по улицам этого города, то невольно ощущаешь себя в годах так двухтысячных, а то порой и в девяностых.
Я неоднократно получал по голове, может быть, с этим связано то, что забываю многие важные, нужные и главные вещи в жизни.
Вот и сейчас, уже который раз за десяток лет, я впервые вспомнил, что у нас есть горы.
Жигулёвские — красивые, а вдоль них течёт река Волга, широкая и величественная.
В квартире у меня суровые условия: отопление работает через раз, рыбки еле выживают, цветы на подоконнике вянут, а соседи — идиоты.
Я вышел в коридор, чуть не наступив на кота, который шмыгнул под ноги, недовольно фыркнув. Прошёл на кухню и, заварив крепкий чай, задумался: что мешает поехать куда-нибудь подальше за город? Сегодня был отличный день, чтобы махнуть к берегам Волги, а то и вовсе доехать до Ширяево. Это место — настоящий рай для туристов, с выходами на вершины гор, откуда открываются такие виды, что аж дух захватывает. И не только это — в Ширяево можно пробраться к заброшенным штольням, уходящим в недра гор. Говорят, там внутри такая тишина, что начинаешь слышать собственное сердце и ощущаешь себя почти затерянным во времени.
Я оделся, как и подобает в такую осеннюю погоду: тёплая куртка, удобные ботинки. Вышел на улицу, вдохнул сырой прохладный воздух и направился к своей машине. Люблю свою Ауди. Чёрная A6, полный привод. Да, подвеска немного мягковата и дорогая в обслуживании, но это и её сила — иногда именно благодаря этому она выручала меня на наших дорогах. Да и бездорожье как выяснилось для нее не такая уж сильная проблема. Ей уже пятнадцать лет, далеко не новенькая, но, черт возьми, сейчас таких уже не делают — надёжная, как старый друг, проверенная временем и километрами.
Программа на сегодня такая: подняться на гору, посмотреть, как осень раскрасила пейзаж, ощутить, как лес под ногами переходит в бескрайние просторы. Потом перекусить в каком-нибудь небольшом кафе у берега Волги, где река неспешно катит свои холодные воды, словно ведёт свои вечные разговоры с горами. И наконец, отправиться в штольни. Спуститься туда, где каждый шаг эхом отдаётся в темноте, и чувствуешь, как всё вокруг — каменные стены, своды и многовековая толща земли — давит на тебя своим весом. Это заставляет осознать, насколько ты мал, незначителен перед величием природы и временем. И именно там, в этих глубинах, приходит ясное понимание, что все жизненные проблемы — ничто по сравнению с этим величием. Как будто на мгновение попадаешь в космос.
*****
Чёрная машина мчалась по дороге, увозя Виктора туда, где он надеялся оставить свои проблемы за бортом своих мыслей. Всего месяц назад его жизнь перевернулась: он потерял всех, кто был ему дорог. Умерли мать, отец и любимая бабушка. Чёртов пожар уничтожил всё, оставив лишь пустоту внутри.
Он теперь был словно сосуд готовый наполнится.
Вопрос только в том что будет внутри него.
Виктор остановил машину на небольшой парковке у подножия горы, оглядевшись вокруг. Село Ширяево, казалось, застывшее во времени, осень обнимала его своим спокойствием. Он вышел из машины, поправил рюкзак и осмотрелся. Рядом была дорожка, ведущая вверх, к старым штольням на Поповой горе.
Но не здесь его первая остановка. Первое что он сделала это отправился через весь посёлок, окружённый горами словно донышко каменной чаши к противоположной стороне.
Деревня окончилась дорогой через небольшое поле упирающейся в подъем на гору, у подножия расположился погост. Кресты местами покосились, земля постепенно плыла, сходя с этих поднимающихся каменных гигантов. Часть леса захватывала и кладбище, и дорогу.
Виктор замедлил шаг. Здесь всё дышало временем — в этой тишине даже ветер казался старым и умудрённым. Листья порывисто шелестя на деревьях, напоминали шёпот давно забытых имён. Он остановился, глядя на заплесневелый деревянный крест, покосившийся и опустивший один край в сырую землю. В какой-то момент Виктор почувствовал, как тяжесть воспоминаний начинает наползать, как тот самый старый мох, но он заставил себя оторваться от воспоминания, как хоронили мать и отца.
Хотя в голове раздался звук земли бьющей по крышке гроба когда прощались с ними.
Он пошел по тропе вверх, вначале подъем был легким.
Но тропа становилась всё круче, и теперь ему приходилось карабкаться, придерживаясь за ветки и корни деревьев, которые словно протягивали ему свои шершавые руки. Осенний лес постепенно открывал свои тайны, пропуская Виктора к вершине. Пробиваясь сквозь ряды заросших кустарников, он чувствовал, как к штанам цепляются иссохшие колючки.
Добравшись до вершины, он остановился перевести дух. Перед ним открылся вид, о котором можно было только мечтать: под ногами простиралась широченная Волга, сверкающая на солнце, её воды уносили вдаль всю городскую суету и тревоги. Жигулёвские горы будто обнимали реку, создавая ощущение, что всё это — огромная живая картина, существующая вне времени.
Он сидел на земляном валу рядом с одиноким дубом. Туман и какое-то одинокое облако врезались в гору обняв её. Влага стала быстро покрывать все вокруг в том числе и Виктора.
Он вспомнил как с отцом ездил на рыбалку в детстве. Яркая картинка, вот папа, играя с ним показывает фокус с конфетой спрятав ее заранее в рукаве. Вот мама готовит праздничный торт запекая коржи в духовке. Детство Виктора прошло в деревне. Лет до десяти он рос на Алтае.
Было и плохое и хорошее, отец активно старался спиваться но мать тянула его до конца.
Потом он вспомнил пожар, и все вновь отсекло. Будто черное пятно удушья разлилось внутри него. Влага закрыла все и уже не понятно было, это только туман и дождь или что-то из его глаз.
Он спустился с горы и направился в местное кафе. Деревянная срубовая большая конструкция была расположена в плотную к берегу. Низ стоял на некоем понтоне, проросшем слоями тины. Войдя внутрь, Виктор почувствовал тёплый запах свежезаваренного чая и домашней выпечки. Он заказал себе чай и что-то пожевать, выбрав столик у окна. Сев, Виктор наблюдал, как дождь начинал накрапывать, оставляя узоры на стекле. Снаружи Волга покрылась лёгким туманом, и её берега исчезли в серой дымке, создавая ощущение отдалённости и уединения.
«Ну раз погода испортилась, — подумал он, — то, пожалуй, можно и в штольни сходить».
Через несколько минут к нему подошла девушка. Высокая, с серьёзным, почти строгим выражением лица, она тем не менее была по-своему красива. Тёмные волосы свободно спадали на плечи, и в её взгляде читалась какая-то скрытая история.
— Можно присесть рядом? — спросила она, осторожно улыбнувшись.
Виктор кивнул, освобождая место за столом, и заметил, как капли дождя на её куртке создавали маленькие серебристые точки.
***
— Ты здесь один? — спросила она, садясь напротив и не сводя с него внимательного взгляда.
— Да, решил немного развеяться, — Виктор ответил, оборачиваясь на шум дождя за окном. — А вы?
Она улыбнулась краешком губ, и её глаза, казалось сверкнули.
— Я тоже предпочитаю такие дни. Туман… людей не так много, — сказала она, внимательно следя за его реакцией.
— Да люди порой напрягают, а порой их... не хватает — пробормотал Виктор, глядя на Волгу.
— Вид у реки сегодня волшебный, правда? — продолжила девушка, слегка подаваясь вперёд. — Кажется, что вот-вот увидишь что-то, чего не ожидал встретить.
— Да, — согласился Виктор, едва улыбнувшись. — Это место и правда… особенное.
Она словно чуть заметно кивнула, будто соглашаясь с его словами.
— Я часто бываю здесь, особенно у штолен. Интересное место — скрытое и глубокое. Не все решаются туда спуститься, — её голос стал чуть ниже, мягче, почти шёпотом.
— Да? А ты что, часто прямо туда спускаешься? — поинтересовался он, на миг отвлекаясь от своих мыслей.
— Иногда я скорей из них выбираюсь, — ответила она, наклоняя голову, — когда хочется почувствовать себя настоящей частью чего-то. Понимаешь, о чём я?
Виктор задумался, её слова отзывались в его голове каким-то странным эхом. Он не знал, как на это ответить, но почувствовал, что тоже порой выбирается из города словно из вечной черной ямы с грязью, копотью и суетой автомобилей.
— Может, тебе стоит взглянуть? — предложила она, сделав паузу. — Я могу показать тебе кое-что интересное. Если, конечно, ты не боишься спустится глубже других.
— Боюсь? — переспросил он, чуть усмехнувшись. — Нет, наверное, я сейчас ничего не боюсь.
— Тогда почему бы и нет? — Она встала и сделала шаг вперёд, её взгляд был полон какого-то азарта. — Знаешь, иногда там можно найти нечто большее, чем просто пустые тоннели.
— Что, на пример? — Виктор почувствовал, как его интерес понемногу оживляется. А что, если и впрямь пойти дальше чем туристический пару сотен метров.
— Иногда люди, потерянные внутри себя, могут найти что-то, что вернёт им смысл, только потерявшись снаружи — прошептала она, очень тихо склонившись к его уху, её голос был едва слышен за стуком дождя по стеклу.
Виктор колебался, но её слова словно манили его, как белая нить, протянутая сквозь тьму черной реальности. Её глаза смотрели на него с хитрым блеском, и ему стало сложно понять, почему он вдруг так захотел пойти с ней.
Они стояли перед входом в старую штольню, и ветер, пропитанный сыростью, как будто прошёл сквозь них. Погода окончательно испортилась, и из-за моросящего дождя всё вокруг казалось серым и тихим. Здесь не было ни туристов, ни случайных путников — только двое.
Пока они шли, Виктор мельком успел рассмотреть спутницу. Девушка казалась уверенной, чувствовалась внутренняя сила. Тёмные волосы рассыпались по плечам, а лицо с строгими чертами выражало спокойствие и сосредоточенность. Их короткий путь от кафе до штолен сопровождался беседой, которая постепенно разогревала любопытство Виктора.
— Учусь в геологическом, — сказала она, когда они подошли ближе к массивному входу в штольни. — Меня всегда интересовало, что там дальше, в глубине этих шахт. Конечно, без должного оборудования и подготовки ходить далеко вглубь не стоит, — она обернулась к нему с легкой улыбкой, — но немного дальше, чем обычно туристы заглядывают, можно.
— Серьёзное увлечение, — кивнул Виктор, наблюдая за её выражением. — И как часто ты здесь бываешь?
Она слегка пожала плечами:
— Достаточно часто. Здесь есть что-то… древнее и загадочное. Это не просто штольни, это словно вход в иной мир, где всё иначе. Хотела бы, чтобы ты тоже это почувствовал.
Её голос, уверенный и приглушённый, подчеркивал серьёзность сказанного. Она была странной, но Виктор чувствовал в этом странном некую притягательность, которую не мог объяснить.
Тьма штолен словно звала их обоих, предлагая потеряться в этом холодном, мраке.
*****
Пока они шли вглубь штолен, девушка рассказывала Виктору одну из историй, связанных с этим местом.
— Ширяевские штольни, — начала она, ведя его по слабо освещённому проходу, — когда-то были местом активной добычи известняка. Представь себе, — продолжила она, — как в начале двадцатого века сюда приходили рабочие, взрывали породу и создавали эти многокилометровые лабиринты. Многие ошибочно думают, что это пещеры, но это рукотворные галереи, вытесанные в камне. Говорят, некоторые штольни такие широкие и высокие, что там мог бы проехать грузовик. Возможно так и было. Здесь трудились в том числе полит заключенные, гибли пачками. Жили в бараках снаружи мерзли, голодали, но что поделаешь.
Проходя под сводами, Виктору пришлось наклониться. Под ногами хрустели камни, а в глубине тоннелей царила влажная прохлада. На стенах местами висели остатки старых креплений, сохранившихся с тех времён, когда шахты активно использовались для добычи. В некоторых местах сквозь трещины просачивалась вода, образуя странные, почти фантастические натеки и капельницы, которые сверкали в свете фонариков, как причудливые фигуры.
— Здесь, — продолжала она, — ещё с середины прошлого века время словно остановилось. Внутри штолен, где оставлены «целики» — это такие участки нетронутой породы, которые удерживают своды, — произошли обвалы. Поэтому, говорят, здесь не всегда безопасно.
Некоторые туристы рассказывают, что слышали странные звуки, будто кто-то шепчет им из темноты. Летучие мыши облюбовали эти места кстати. Представь, каково это — оказаться в глубине, не видя выхода, окружённым только тьмой и этим шёпотом.
Она говорила это с лёгкой улыбкой, как будто ей нравилось чувствовать, что Виктор слушает её рассказ, и страх заползает в его душу, растрескавшуюся от боли утрат. С каждым шагом они уходили дальше, и тьма впитывала их, отрезая от внешнего мира поглощая силуэты их тел…
******
Они шли по штольням, временами проходы были достаточно просторными, но вскоре Лида повернула в некую расщелину, едва заметную в тусклом свете фонаря. Виктор замер, глядя, как она протискивается через узкий лаз, оставляя его на мгновение одного в тишине. Решив последовать за ней, он почувствовал, как стены начали сдавливать его со всех сторон. С трудом пробравшись за ней, он оказался в просторном зале, вытесанном в породе. Гладкие стены с отблесками породы и следами старых крепей давили на него мрачно и гулко гудя.
Лида продолжала двигаться уверенно, как будто знала здесь каждый поворот. Виктор же, напротив, окончательно потерял ориентацию. Он не понимал, где находится, сколько они уже прошли, и как далеко углубились в этот подземный лабиринт. Её лицо, освещённое слабыми бликами фонарика, приобрело странную, почти пугающую красоту. Глаза казались тёмными провалами, словно без зрачков, и Виктору показалось, что в этих глазах скрыта тьма, зовущая его.
Он не мог отвести взгляд от её алых губ, которые, будто, манили его всё сильнее. Внезапное желание дотронуться до неё, взять её за руку овладело им. В этом огромном, пустом и забытом подземелье значение вдруг приобрела только тишина и эта девушка рядом. Виктор чувствовал, как его связь с внешним миром угасает, как если бы реальность осталась где-то далеко, на поверхности. Здесь же, в темных провалах штолен, он чувствовал себя так, словно остался только он и Лида, и эта давящая, поглощающая пустота.
Её шаги не замедлялись, а его дыхание стало учащаться от смеси страха и странного, необъяснимого влечения.
******
На очередном повороте, когда тьма поглотила их, Виктор вдруг осознал, что Лида исчезла. Он замер, пытаясь уловить малейший звук, но услышал лишь собственное дыхание и удары сердца. В эту минуту паника начала подкрадываться к нему.
— Лида! — позвал он, ожидая услышать её голос, её шаги, но в ответ была лишь звенящая тишина.
Свет фонаря дрожал в его руке, выхватывая из темноты множество разветвлений, тоннелей, ведущих в неизвестность. Он быстро обернулся, пытаясь понять, откуда они пришли, но всё вокруг было одинаковым — серые стены, каменные своды и тьма, поглощающая каждый его вздох.
Через минуту Виктор почувствовал, как его сердце стало колотиться от страха сильней. Дыхание участилось, грудная клетка казалась сдавленной. Он не знал, куда идти, и этот страх сковывал его.
— Лида! — выкрикнул он снова, но голос, казалось сорвался и послышалось лишь жалобное звучание. Слова застревали в горле, и тьма лишь усиливала это ощущение беспомощности.
— Есть кто-нибудь?! —Виктор был полон отчаяния, и теперь он кричал не только Лиде, но хоть кому-нибудь, кто мог бы его услышать. Но его крики растворялись в холодных каменных коридорах, не оставляя даже эха, словно сами стены пожирали звуки, не допуская их до поверхности.
Каждый миг, проведённый в этой тишине, превращался в вечность. Виктор чувствовал, как паника поднимается, волной, и холодок скользит по его спине, заставляя судорожно глотать воздух.
ШОПОТ СПРАВА
"Чёрт, что это было?!" — воскликнул Виктор, резко оглянувшись в темноту. На мгновение ему показалось, что кто-то склонился прямо к его уху и прошептал что-то неразборчивое, как будто из самой тьмы. Звук голоса был холодным, сухим и тревожным, словно пронизывал насквозь. Похоже на тихий вздох, произнесённый кем-то совсем близко.
Сердце забилось еще быстрее, и он почувствовал, как от страха кровь отхлынула от лица. Виктор лихорадочно пошарил вокруг, но фонарь давно потух, оставив его в полной тьме. Не было видно ни малейшего проблеска света, но ощущение, что рядом кто-то есть, нарастало. В голове звучали отголоски того шёпота — невнятного и тревожного, как будто кто-то хотел что-то сказать, но остановился.
Пытаясь взять себя в руки, Виктор встал и сделал шаг в сторону, прислушиваясь. В этот момент тишина показалась ему гнетущей, всё пространство вокруг замерло. Дыхание стало прерывистым, холодный пот выступил на лбу.
Снова шёпот СЛЕВА
"Какой же я идиот," — выдохнул Виктор. Он вдруг вспомнил о телефоне и, дрожащими пальцами достал его из внутреннего кармана куртки. Нащупав экран, он включил фонарик, и слабый свет мгновенно разогнал часть тьмы вокруг. Теперь он знал, что прошло больше трех часов от того момента как его жизнь затерялась в этих бесконечных шахтах
Виктор осветил ближайшие стены и коридоры, каменные своды уходили вглубь, теряясь в мраке. Грубые каменные блоки, влажные от конденсата, блестели, как старые кости, вытесанные из самой земли. Каждый шаг и каждый поворот казались одинаковыми. Пытаясь хоть как-то определить направление, Виктор быстро проверил телефон на наличие сигнала, но там, где должна была быть иконка связи, светилась только одна серая полоска. Связи не было.
Через полчаса Виктор вышел к длинному прямому коридору. Свет телефона освещал узкую дорожку впереди, уходящую в темноту. Штольня выглядела как бесконечный туннель, с ровными стенами, которые уходили куда-то вдаль. Дышать стало легче — прямой проход создавал ощущение, что он близок к выходу.
Но внезапно Виктору показалось, что кто-то прошмыгнул впереди, быстро удаляясь дальше в темноту. Он замер, пытаясь уловить, не обманывают ли его глаза. Тень, едва различимая в тусклом свете телефона, скользнула по коридору и исчезла.
"Кто там?" — произнес он тихо, хотя сам не был уверен, что хочет получить ответ.
Не желая сдаваться, Виктор рванул прямо по коридору, его дыхание становилось все более прерывистым. Ему казалось, что он видит чью-то спину впереди — силуэт, удаляющийся всё дальше, хотя Виктор уже мчался, изо всех сил стараясь догнать неизвестного. Однако, чем быстрее он бежал, тем дальше уходила тень, оставляя его в растущем отчаянии.
Внезапно земля под ногами пропала. Коридор резко закончился обрывом, и Виктор почувствовал, как его тело потеряло равновесие. Он начал падать. Поток воздуха зашумел в ушах, всё вокруг стало стремительно вращаться. Виктор попытался сгруппироваться, инстинктивно защищая голову, но контроль над телом ускользал, и он понимал, что любой миг может стать последним.
Но удара не произошло. Виктор в ужасе и неожиданности ощутил, как его тело обхватила холодная вода, поглотившая его полностью. Она была тёмной, глубокой, обволакивающей, как пасть неведомого чудовища. На мгновение его охватил страх — вдруг это и есть его последний миг?
Собрав остаток силы, Виктор вырвался из ледяных объятий воды и выбрался на берег подземного озера. Его дыхание сбилось, и сердце готово было выпрыгнуть из груди, но, осмотревшись, он замер: вокруг светились мириады грибов. Фантастические, словно из другого мира, они источали бледный, призрачный свет, превращая тьму в игру теней и странных узоров на каменных стенах. Казалось, что эти грибы росли здесь веками, впитывая в себя влагу и тепло подземного мира. Виктор замер, глядя на эту сюрреалистическую картину, не понимая, где он и что будет дальше.
Виктор старался успокоиться, привести мысли в порядок. Он почувствовал, как холод пробирается под кожу, а от усталости и пережитого страха хотелось пить и есть, но ни того, ни другого у него не было. Он выловил из воды свой рюкзак, ощущая, как внутри всё бурлит от адреналина и усталости. Жажда усиливалась, и отчаяние заставило его решиться испить воды из озера.
Вода оказалась неожиданно вкусной и прохладной, как будто наполненной жизненной силой самого подземного мира. Виктор пил, наклонясь над гладью, и в этот момент слабый свет от грибов позволил рассмотреть всё вокруг. В этом свете пещера казалась замкнутой и мрачной, как гигантский каменный склеп, откуда, казалось, не было выхода.
Он уже почти почувствовал облегчение, когда взгляд неожиданно наткнулся на что-то на дне. Вода была идеально прозрачная, Виктор понял, что это — кости. Человеческие кости. Рёбра, торчащие из ила, белели в прозрачной глубине. Виктор отшатнулся, и на мгновение его сердце остановилось, как будто и он сам оказался погребённым здесь, в этом забытом месте.
Этот шок будто вернул его к реальности, но одновременно вызвал ещё больший страх перед тем, что ждёт впереди.
ПРОДОЛЖЕНИЕ ИСТОРИИ <<< ЖМИ СЮДА