Жуткие истории от Совы.

Александр Евгеньевич завёл Ниву с третьего раза. Стартер хрипло потянул, как будто нехотя, потом маховик провернулся, закашлялся, и мотор ожил, будто вспомнив, что обязан служить. Поездка сегодня была особенная — не просто в лес за грибами, а в одно из тех мест, куда просто так не едут. Местный шаман, старик с потускневшими глазами, сказал, что есть там поляна, где когда-то проводились обряды. Камень стоит. Вокруг него грибы растут необычные. Не то чтоб ядовитые, не то чтоб лечебные. «Особые», — так и сказал...

Конец сентября в посёлке Усть-Таёжный был особенно сырой. Вечер навалился быстро, туман выползал из-за деревьев, обволакивая мокрые улицы и дворы пятиэтажек густым серым одеялом. Ребята собрались у подъезда, толклись, переминаясь с ноги на ногу, дули в кулаки и курили сигареты, коротко, нервно затягиваясь и кидая окурки прямо под ноги, в размокшую землю. Их было четверо. Старший, Антон, только-только достигший восемнадцати, высокий и худой, с узкими скулами и глубоко посаженными глазами, стоял в стороне, наблюдая за товарищами...

Небо уже два дня висело низко и тяжело, словно пропитанное свинцом. Моросил мелкий, едва заметный дождь, холодный настолько, что казался ледяной пылью. Иван, тяжело дыша, опустил лопату и растёр окоченевшие пальцы. Сапоги промокли ещё утром, влага добралась до самых костей, но он не собирался уходить. Не сегодня. Копал уже полдня, методично расчищая заросшую ельником поляну, и чувствовал, что на этот раз повезёт. Полгода назад Иван лишился работы на леспромхозе, и с тех пор его жизнь превратилась в затяжную борьбу за выживание...

Степан Иванович сидел в своей комнате у маленького столика, заставленного инструментами, клеем и кусочками сосны, выпиливая миниатюрный парусник для бутылки. Руки его двигались медленно, аккуратно, и тонкое лезвие ножа срезало древесину тонкими завитками, которые падали прямо на клеёнку, расстеленную поверх стола. Вокруг царила тишина, нарушаемая лишь слабым постукиванием часов на стене. Степан Иванович любил это дело: один, спокойно, никто не мешает. Такого уединения он ждал всегда, особенно сейчас, когда дом наполнился шумом, который не прекращался уже вторые сутки...

Накануне Леночка притащила домой беременную кошку, но тётка сразу сказала, что топить будет сама девочка. Сначала Леночка думала, что это лишь пустые угрозы — такие, какими тётка часто пользовалась, когда хотела её напугать или наставить на путь истинный. Но в этот раз всё оказалось иначе. Прошло две недели, и в один промозглый зимний вечер тётка вошла в дом, громыхнув дверью так, что стены вздрогнули. Леночка сидела на табуретке возле печки, грея озябшие пальцы и слушая, как кошка, свернувшись калачиком в углу, тихонько урчит...

Друзья, спасибо каждому, кто остаётся рядом. Вы — моя опора. Каждый рассказ, каждая новая история — выходит только потому, что вы меня поддерживаете. Это не просто «лайк» или подписка. Это настоящий жест доверия и веры в то, что я делаю. Если ты хочешь, чтобы такие истории продолжали рождаться — я буду благодарен любой помощи. Это позволяет мне не останавливаться. ПОДДЕРЖАТЬ: 💳 Сбербанк — 2202 2003 9507 2034 (Наталья Л.) 💳 Тинькофф — 2200 7017 2167 1284 (Александра Л.) Платформы: 🦉 Boosty...

Посреди глухой таёжной ночи тишину вдруг прорезал отчаянный, надрывный лай собаки. Пёс выл так, словно в посёлок пришла беда, и люди, уже привыкшие к тревогам и дурным вестям, задвигали занавесками, прислушиваясь к происходящему за окнами. Спустя несколько минут у небольшой избы, освещённой тусклым светом фонаря на столбе, резко затормозил старый, разбитый милицейский УАЗ. Дверь хлопнула, в ночной мороз выскочили участковый и двое милиционеров, быстро проскочив двор и ступив на порог. Участковый,...

В начале 1980-х годов, когда Советский Союз жил под знаком стабильности и уверенности в завтрашнем дне, жизнь в таёжных посёлках текла размеренно и неторопливо. В одном из таких посёлков, окружённом бескрайними лесами, жил Иван Петрович с сыном Алексеем. Их дом стоял на опушке, на участке сгорела баня, в которую накануне ударила молния во время сильного шторма.​ Утром, когда солнце только начало пробиваться сквозь плотные кроны деревьев, Иван Петрович и Алексей отправились в райцентр за покупками...

Они шли через болото, чувствуя, как под ногами предательски уходит земля, превращаясь в чавкающую жижу. Каждый шаг давался с трудом. Сапоги уже давно наполнились холодной, зловонной водой, пропитанной гниющими корнями, ржавчиной и каким-то сладковато-кислым запахом разложения. Туман сгустился настолько, что казалось, они идут через молочную завесу, цепляющуюся за одежду и волосы, липнущую к лицам. Внезапно перед ними зашевелилась вода, словно кто-то огромный, грузный, медленно выплывал из трясины...

Холодное утреннее солнце едва пробивалось сквозь густую крону хвойных деревьев, ложась тусклыми пятнами на мох и редкие клочки снега, ещё не растаявшие после ночной прохлады. Вокруг царило глубокое безмолвие тайги, нарушаемое лишь едва слышным потрескиванием деревьев, которые изредка оживали под порывами сырого ветра. Высокий лось, стоя посреди поляны, настороженно замер. Его тёмная шерсть казалась почти чёрной на фоне зелёной хвои, а ветвистые, огромные рога, слегка подсвеченные солнцем, словно бы мерно покачивались под собственной тяжестью...

Метель смолкла под утро. Её дыхание, тяжёлое, с хрустом инея, ещё висело между деревьями, но ветер уже не гнал снег стеной, и сосны стояли молча — как стража. За окнами зимовья синело. Печка потрескивала. Внутри — тепло и запах сосновых поленьев, чуть вяжущий, с дымком. Дед сидел у печки, разбирал снасти. На нём был старый ватник, местами залатанный, и вечно сдвинутая на затылок ушанка. Он молчал, сосредоточенно перетирал леску, щурясь. Движения — выверенные, как у часовщика. Из тех, кто не спешит...

Андрей шагнул на территорию через пролом в бетонной стене. Под сапогами хрустнул мелкий щебень, перемешанный с ржавыми гильзами, гнутыми алюминиевыми ложками и ещё каким-то мусором, давно ставшим единым целым с землёй. Он остановился, прислушался. Тайга позади тихо шуршала верхушками сосен, а здесь, на базе, всё словно застыло в вечном ожидании. Он плавно повёл взглядом: бетонные плиты, наполовину заросшие мхом и бурьяном, покосившиеся фонарные столбы с остатками ламп, похожими на осколки от выбитых зубов...