Предыдущую главу 3 читайте здесь.
Дорогой читатель. Если ты подумал, что в названии рассказа кавычки стоят не там или авторы букву "а" забыли дописать, то спешим обрадовать. Написано все правильно. Дочитай - убедишься. Впрочем, обо всем по порядку.
Северная Атлантика. Борт подводной лодки «Б-3». Глубина погружения 150 метров.
В центральном посту субмарины царил полумрак. Монотонно жужжали, стрекотали, мерцали лампочками приборы, механизмы и устройства. Шли пятьдесят первые сутки автономки. «Золотая рыбка» с легкостью выполняла любое желание своего «старче из сказки». Командир лодки капитан 1-го ранга Аврор Дворяненко сидел в своем кресле с видом усталого дремавшего человека. Маленького роста, лысоватый и с бородой, родом из Севастополя, прозванный «Черномором», он был самым опытным командиром в дивизии.
У него было и другое прозвище «Крейсер», которое приклеилось из-за редкого имени еще с Нахимовского училища, куда он поступил по стопам своего отца военно-морского офицера. В училище он был самым маленьким, поэтому его любили и берегли все без исключения. А его необычное имя сделало его своеобразным символом и училища, и ошвартованного рядом грозного крейсера «Аврора».
«Черномору» в дреме грезилось солнце, ласковое Черное море, волны, словно длинными языками лижущие и переворачивающие круглые камешки. Две девушки в разноцветных бикини медленно выходили из воды. Они смотрели в его сторону, вызывающе смело хохотали и непристойно намекали на его маленький рост, разводя руки в вертикальном положении. «Черномор» показал им окружность, соединив на руках указательные и большие пальцы. Затем мстительно начал раздвигать руки по горизонтали, ненавязчиво намекая, что это только диаметр. По мере его увеличения, девушки перестали смеяться, их глаза раскрывались от удивления всё шире и всё больше перемещались на лоб. Наконец, в качестве последнего аккорда «Черномор» махнул руками во всю ширь...
Девушки от неожиданности радостно и высоко подпрыгнули. Он раскинул руки, чтобы их обнять и по-отечески прижать к себе...
... его правая ладонь задела вахтенного инженер-механика капитан-лейтенанта Альберта Моторного, а левая закончила путь на бритом затылке боцмана мичмана Николая Засядько, сидевшего за пультом управления рулями. Пока подводники потирали ушибленные места, вахтенный офицер, командир минно-торпедной боевой части старший лейтенант Дмитрий Трёшников заполнил паузу докладом:
– Товарищ командир, через 30 минут всплытие на сеанс связи и определение места.
– Есть, вахтенный офицер. Боцман, всплывать на 40 метров с дифферентом 3 градуса на корму! Акустик, прослушать кормовые курсовые углы! Метрист, приготовить радиолокационную станцию к работе! Штурман, рассчитать координаты точки всплытия! – отдал приказы командир.
Через некоторое время по боевой тревоге лодка зависла на перископной глубине. Несколько минут на радиосвязь, несколько на определение местоположения и вновь нырок на глубину. Черномор зашел в рубку шифровальщика, чтобы ознакомиться с содержанием указаний командования. Через минуту он быстро вышел оттуда, пряча в бороде улыбку.
– Моряки-подводники! Богатыри! - объявил он по циркулярной связи. – Боевая служба закончена, следуем в базу.
Экипаж, помня о необходимости соблюдения режима скрытности, в сто глоток тихо выдохнул: «Ура!»
Через некоторое время атомоход взял курс на базу. До дома оставалось каких-то пять суток, и ничего не предвещало дополнительных сложностей в конце изнурительного похода.
Неожиданно у матроса-радиометриста разболелся живот. Корабельный доктор Мальцев попытался с кавалерийским наскоком вылечить больного вначале диетой, клизмой, слабительным, затем обезболивающим. Однако через сутки он доложил командиру, что по всем признакам у заболевшего матроса острый аппендицит, ему требуется хирургическая операция.
Спасти жизнь человека - святое дело. «Черномор» принял решение оперировать в походных условиях, о чём доложил командованию в базе.
Хирургическая операция в условиях автономки – дело непростое. На основные обязанности каждого члена экипажа накладываются дополнительные, связанные с развёртыванием операционной в офицерской кают-компании, поддержанием надлежащего микроклимата, соблюдением особых мер дезинфекции, обеспечением максимально равномерного режима движения. Лодка словно замирает, и все осознают, что прибытие к долгожданной земле откладывается на двое-трое суток.
Походная операционная по боевым расписаниям располагалась в носовом жилом отсеке в офицерской кают-компании. Члены экипажа отработанными действиями подготовили место борьбы за жизнь радиометриста. Естественно, хирургом был корабельный доктор, ассистировал хладнокровный и невозмутимый, не падающий в обморок от вида большого количества крови (папа был директором мясокомбината) начальник химической службы. Их тандем в экипаже ласково называли «Докторила» и «Химоза».
Члены операционной бригады основательно занялись подготовкой операции. Они тщательно освежили в памяти расположение органов в брюшной полости гориллы, так как в походной библиотеке замполита из-за ограниченного места было только четыре тома Большой Советской Энциклопедии.
Том на букву «Г» пользовался большой популярностью у матросов. В особенности то место, где располагалась страница с репродукциями картин Франциско Гойя «Маха одетая» и «Маха обнажённая».
Страница была изрядно потрёпана, а на её обороте и была необходимая схема внутренностей обезьяны. К сожалению, местонахождение слепой кишки было затёрто до дыр по понятным причинам матросской любознательности и любопытства
Так и тянет сделать маленькое отступление от сюжета. Помощник командира пл, как и все подводники, знатный приколист просветил матросов по вопросу изобразительного искусства. А они с легкостью впитали полученную информацию. На различных проверках он, подспудно, невзначай рекомендовал проверяющим спросить у любого проходящего мимо моряка «что-нибудь из искусства». Те попадались на эту удочку, ничего не подозревая, и останавливали первого попавшегося носителя знаний об искусстве, как правило, представителя Средней Азии.
На ломанном русском он выдавал с восточными эмоциями без знаков препинания не хуже обязанностей по книжке "Боевой номер" при поступлении воды в отсек (все матросы на пл знают ее наизусть) следующее:
- Испанский художник Франси́ско Хосе́ де Го́йя-и-Лусье́нтес - один из наиболее ярких мастеров изобразительного искусства эпохи романтизма, понимаешь. Две его знаменитые картины "Маха одетая", вах, и "Маха обнаженная" вах, вах, являются одними из ранних произведений западного искусства, изображающих женщину, в-а-а-х, без мифологических или отрицательных коннотаций. В настоящее время большинство искусствоведов склоняется к версии, что на картинах изображена горожанка Пепита Тудо, вах, любовница Годоя первого министра Испании. Картины выставлены в музее Прадо в Мадриде, мамой клянусь...
Изумленные проверяющие в глубокой задумчивости заканчивали проверку...
Но вернемся на субмарину.
Отсек тщательно вымыли моющими средствами, затем протерли кают-компанию спиртом, произвели кварцевание. Для исключения попадания инфекции с началом хирургического вмешательства в организм больного в отсеке создали избыточное давление.
Операция длилась долго, почти 3 часа. Все закончилось хорошо. Матроса зашили и транспортировали в лазарет под присмотр доктора.
Окро@вавленные Докторила и Химоза - герои...
Командир поздравил всех с успешным завершением операции по спасению жизни боевого товарища.
Дима Трешников радовался вместе со всеми. Он смотрел на гордое лицо доктора, с честью исполнившего врачебный долг, и вдруг вспомнил давнюю историю, известную всему экипажу.
Корабельный доктор Мальцев, как все его коллеги проходил подготовку, как специалист широкого профиля, специализацию выбирал и только после определённого срока службы на боевых кораблях. Ему хотелось стать травматологом. Он ловко вправлял вывихнутые руки, ноги и челюсти, лечил порезы, укусы и ожоги, накладывал гипс. И вот однажды в праздничный день, 8 марта, он стоял дежурным по гарнизонному госпиталю. Надо отметить, что в Вооружённых силах существует только 2 настоящих праздника: Новый Год и 8 марта. В эти праздники у военных нет построений, прохождений торжественным маршем, и они могут с самого утра быть дома, общаясь с семьёй.
Так вот, рано утром, сморщившись от боли, в приёмное отделение зашли командир дивизиона движения с экипажа вышеупомянутый Аьберт Моторный и его супруга. Он медленно передвигался, расставив ноги и согнувшись вперед. Супруга не отставала, но только откинувшись назад. Вот таким образом они вошли в кабинет. Доктору пришлось быстро оказать квалифицированную медицинскую помощь по выбранной специализации травматолога, а именно: наложить специализированную противоожоговую повязку на спину супруге. И затем продезинфицировать укушенные и кровоточащие места на мужском достоинстве супруга и перевязать его в целом. Конечно, Мальцеву была интересна причинно-следственная связь этой истории. Супруги напомнили доктору о врачебной тайне и этике и всё рассказали.
Любой мужчина должен оказывать женщине знаки внимания, дарить цветы, делать приятное. У суровых военных моряков получается это нечасто в силу того, что они целиком отдаются службе и любви к морю. Вот и наш герой встал пораньше, сбегал в Военторг, чтобы забрать приготовленный для него букет из 5 красных гвоздик, полагающийся праздничный набор: растворимый кофе, сардельки, балтийские шпроты, шоколадные конфеты и вернулся домой. По науке он обрезал кончики цветов и за неимением вазы погрузил их в литровую банку с холодной водой. Он сидел на кухне, задумчиво курил, пил растворимый кофе и представлял, как вручит супруге цветы. И тут ему в голову пришла мысль: для полноты картины подать завтрак в постель. Его кулинарные навыки в отличие от военных были в зачаточном состоянии. Он умел варить воду для приготовления чая или кофе и жарить яйца. Задумано – сделано. Через несколько минут на сковородке шкворчала яичница из двух яиц, в кастрюльке булькала сарделька и свистел чайник, извещая о готовности воды. Скорее всего, свисток разбудил жену.
– Милый, ты где? – донеслось из комнаты.
– Иду, дорогая.
Альбертик быстро положил на тарелку яичницу, сардельку, побольше горчицы для остроты. Затем загрузил в чашку кофе, сахар от души, не жалея, и залил всё это водой из всё еще свистящего чайника. Он водрузил на разделочную доску цветы и завтрак. Обе руки были заняты, поэтому дверь пришлось аккуратно открыть ногой и одновременно следить, чтобы импровизированный поднос сохранял строго горизонтальное положение. Супруга Жозефина сидела на кровати, потирая заспанные глаза. Открыв их, ей показалось, что лицезрит самого товарища Саахова из кинокомедии «Кавказская пленница».
– С праздником, моя королева! Ваш завтрак готов, – моряк медленно подходил, балансируя подносом.
– Благодарю, ваше высочество! – Жужу приняла игру: грациозно присела в реверансе и склонила голову.
На мгновение он и она потеряли друг друга из вида, так как его глаза были заняты подносом, а её смотрели в пол. Альбертик почувствовал, как её носик вначале уткнулся ему в живот и затем медленно начал опускаться вниз.
– Ты – моя богиня, - прошептал он чуть слышно. Нахлынувшее волнение не позволило удержать поднос в нужном положении.
Жозефине на спину посыпались яичница, сарделька и горчица. Потом вылился горячий кофе. Остроты ощущений добавила холодная вода из банки с цветами. Всё произошло настолько неожиданно, что она смогла лишь клацнуть зубами. Романтический завтрак подошёл к концу. Супруги помогли друг другу одеться и, как смогли, добрались до кабинета военного эскулапа, где получили квалифицированную медицинскую помощь практикующего травматолога…
Но на корабле военно-морская жизнь поставила доктора в ситуацию, когда травматолог должен выступить в амплуа хирурга. Се ля ви!
После аппендицита можно возвращаться в базу.
Все главы романа читайте здесь.
======================================================
Дамы и Господа! Если публикация понравилась, не забудьте поставить автору лайк и написать комментарий. Он старался для вас, порадуйте его тоже. Если есть друг или знакомый, не забудьте ему отправить ссылку. Спасибо за внимание.
Подписывайтесь на канал. С нами весело и интересно!
======================================================