Найти в Дзене
Елена Халдина

Я — это не я

Роман «Звёзды падают и опять взлетают» глава 2 «Ты есть, но тебя нет» часть 30 Ширяева Лена, пошатываясь, вышла из профкома. Мысли в голове путались, в глазах потемнело. Взглянув на кабинку вахтёра Поты́стьевой, она взволнованно подумала: — Сейчас Поты́стиха точно дорвётся до власти и исполнит то, что мне обещала. Ну что за день такой, а? — Лена остановилась, соображая, что ей делать дальше. — А может, попробовать воспользоваться своим даром и внушить ей, что я — это не я? — Идея ей понравилась, и она воодушевилась. — Попытка — не пытка! Авось да всё получится. Уверенно подходя к вахтёру, Ширяева мысленно приказала ей то, что пришло ей в голову: — Полина Юрьевна, я — это не я, а председатель профкома. Лена показала Поты́стьевой пропуск, и та её пропустила. — Ого! Получилось! — обрадовалась Ширяева, возвращаясь в цех. — Вот это фокус-покус! Дар-то бабы Шуры мне пригодился. Зря я от него отказывалась. Ой, зря. Вахтёр Ефимыч проводил взглядом Лену и обратился к своей коллеге: — А ты че

Роман «Звёзды падают и опять взлетают» глава 2 «Ты есть, но тебя нет» часть 30

Ширяева Лена, пошатываясь, вышла из профкома. Мысли в голове путались, в глазах потемнело. Взглянув на кабинку вахтёра Поты́стьевой, она взволнованно подумала:

— Сейчас Поты́стиха точно дорвётся до власти и исполнит то, что мне обещала. Ну что за день такой, а? — Лена остановилась, соображая, что ей делать дальше. — А может, попробовать воспользоваться своим даром и внушить ей, что я — это не я? — Идея ей понравилась, и она воодушевилась. — Попытка — не пытка! Авось да всё получится.

Уверенно подходя к вахтёру, Ширяева мысленно приказала ей то, что пришло ей в голову:

— Полина Юрьевна, я — это не я, а председатель профкома.

Лена показала Поты́стьевой пропуск, и та её пропустила.

— Ого! Получилось! — обрадовалась Ширяева, возвращаясь в цех. — Вот это фокус-покус! Дар-то бабы Шуры мне пригодился. Зря я от него отказывалась. Ой, зря.

Вахтёр Ефимыч проводил взглядом Лену и обратился к своей коллеге:

— А ты чего, Поты́стиха, слово-то своё не сдержала?

— Какое ещё слово? — переспросила Полина Юрьевна.

— Как это какое? — Он постучал кулаком по голове и напомнил: — Ты же Таньки Ширяевой дочке обещала, что отыграешься на ней, когда она обратно пойдёт.

— Так вот когда пойдёт, тогда и отыграюсь. Сама жду её — не дождусь, — от нетерпения Поты́стьева потёрла ладони.

— У тебя склероз или прикидываешься? Она же только что прошла!

— Да не выдумывай ты, Ефимыч! — коллега отмахнулась от него. — Ты как из Сочи вернулся, так тебя не узнать. Переотдыха́л ты там, что ли? Или, перегревшись на солнце, уми́шком тронулся?

— Это я-то?! — вспылил Ефимыч.

— А кто ещё-то? Ну не я же! У меня с мозгами полный порядок!

— Поты́стиха, да ты я смотрю совсем не в себе. Пора тебя на заслуженный отдых отправить.

— Только вместе с тобой! — хмыкнула она и нахмурилась. — Не мужик ты, Ефимыч!

— А кто?

— Баба ба-зар-ная! — ответила коллега и уткнулась в газету.

— Я бы сказал тебе кто ты, но промолчу. Хотя, нет, — передумал он, — скажу: ты из ума выжившая спле́т-ни-ца! Взяла и девчонку обидела ни за что ни про что. Ну ничего, отольются кошке мышкины слёзки, помяни моё слово.

— А что это ты за эту молодую да раннюю заступаться стал, а? — с подозрением Полина Юрьевна посмотрела на него.

— А вот это не твоё со-ба-чье дело! Вот так вот.

— Тьфу на тебя с большой колокольни!

— Взаимно! — с ехидцей в голосе сказал Ефимыч, а потом отправил коллеге воздушный поцелуй, который она тут же вернула ему назад. Он надел очки и увлёкся кроссвордом.

Поты́стьева взглянула на часы и забеспокоилась:

— Что-то долго Ленка в профкоме засиделась. Михаил-то Михайлович уже на завод прошёл, а она-то что без него там высиживает? Работать ей видно лень, вот и время тянет. Вся в мать пошла.

Ефимыч выслушал её и подумал:

— Точно кукуха у неё съехала, пока я в Сочи отдыхал. Надо бы начальству сообщить, пока она тут дел не наворотила… Всё-таки оборо́нное предприятие, а не контора «Рога и копыта».

… После того, как Лена ушла в слезах от председателя профкома, секретарь профкома Серафима Павловна не удержалась и заглянув к своему шефу в кабинет, полюбопытствовала:

— Михаил Михайлович, а что случилось? Девочка вышла от вас вся в слезах. У меня аж сердце сжалось.

Он, держась за сердце пояснил:

— Да это дочь моего племянника Ивана Ширяева. Дел она наворотила, а теперь решила в общагу из дома сбежать. Внимание не обращайте на неё — это пустое. Не стоит она того: как и её непутёвая мать, пошла не по той дорожке.

— Да что вы! — воскликнула Гру́зина. — А на вид и не скажешь.

— Серафима Павловна, вы же знаете: внешность обманчива. Ей ещё и восемнадцати нет, а уже невинности лишилась. Из хирургии недавно выписали её.

— А в хирургию-то как она угодила?

Не теряйте меня, если что — я тут

Елена Халдина

Он шепнул ей на ухо:

— Стыдно сказать, но у неё внематочная была, от её матери — это услышал. Но вы уж ни гу-гу об этом.

— Погодите, — в раздумьях попросила она. — А как девочку зовут?

— Лена она Ширяева.

— Да вы что! Как я сразу-то не догадалась?! — подчинённая выплеснула руками. — У меня же в хирургии родственник мужа работает: Сусанин Иван Осипович. Он самолично Лену оперировал. У неё же аппендицит лопнул. Её еле-еле спасли. А матери в голову втемяшилось, что у дочери внематочная была, и хирург от неё якобы это скрыл. Так она взяла и на него жалобу в политбюро и к самому Брежневу написала. Теперь за него взялись не на шутку. Да-да, честное слово. Трясут его и трясут.

— Не может быть!

— Может, ещё как может. Мне не верите, так могу вас с Сусаниным познакомить. Думаю, что ему будет что рассказать.

— А как же врачебная тайна?

— Так я думаю, что дело вообще может до суда дойти. Заслуженного человека оклеветали, да и девочку эту тоже.

— А я-то ей взял и не поверил, — в груди у председателя профкома появилась тяжесть, и он нащупал в кармане пиджака пузырёк с нитроглицерином. — Но ничего, сейчас немного приду в себя да дойду до механического. Сам перед внучатой племяшкой извинюсь.

— И правильно сделаете! А я ведь, жену вашего племянника из роддома встречала с покойным Митиным Петром Васильевичем , когда она Леночку родила, — уходя сказала Серафима Павловна.

Михаил Михайлович повертел пузырёк в руке и подумал:

— Да ну его. Тяжесть в груди пройдёт, а голова от него разболится. Лучше уж я грамм пятьдесят коньячка приму. — Он убрал нитроглицерин в карман, достал из стола фляжку с коньяком и выпил несколько глотков. Тепло разлилось по груди, и председатель профкома обрадовался: — Кажется отпускает… Не хило я перенервничал. Пора похоже мне завязывать с этой работой. Что мне пенсии, что ли, не хватит? Хватит. Надо вовремя уходить, а то уже и в людях разбираться перестал. — Ширяев ослабил галстук и расстегнул пуговицу на рубашке. — А Таньку надо как следует пропесочить, чтобы больше ей в голову не приходило кляузничать на порядочных людей. Племяннику жизнь испортила, а теперь и до дочери добралась… Не баба а, исчадие какое-то.

© 22.10.2024 Елена Халдина, фото автора

#мистика #рассказы #роман #семейныеотношения #дети #истории

Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данной статьи.

Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны

Продолжение романа «Звёзды падают и опять взлетают» глава 2 часть 31 Запоздалое извинение будет опубликовано 24 октября 2024 в 04:00 по МСК

Предыдущая глава

Читать все романы тут ↓