Из рабочего процесса:
У меня отвратительные отношения с матерью. Сколько себя помню, мне всегда хотелось избежать общения с ней. Если меня везли на каникулы к бабушке, я в сладких грезах думала: вот было бы здорово, если бы я осталась жить в маленьком бабушкином городке, как я бы ходила в школу по соседству, как играла бы с ребятами в саду и НИКТО бы мне сто раз на дню не говорил бы: А я тебе говорила!
Эта фраза меня сопровождает всю жизнь. Что бы ни произошло, оказывается, мама знала, видела все наперед, а мне открытым текстом не говорила, но явно намекала, но я по своей тупости не распознала ее посыла и, как всегда, села в лужу. Ни одного моего промаха, о котором мать узнает, она не спускает просто так, обязательно обсудит, осудит и скажет свою коронную фразу, от которой меня уже тошнит и с души воротит.
Ладно бы мама так говорила только мне, она и дочкам моим говорит ровно то же самое. И с тех пор, как они подросли, я не могу их заставить идти к бабушке, неважно для чего: поздравить с Новым годом, сходить с ней в магазин или помочь по хозяйству. Максимум на который они готовы – это купить ей что-то, что нужно и повесить сумку на дверь. Мать обижается, считает, что я настраиваю девочек против нее… Но, елки, она же так и знала, что я буду выращивать абсолютно неблагодарных детей. Какая сама – такие и дети. Ей даже в голову не приходит, что я трачу очень много сил, чтобы убедить дочерей с ней пообщаться, хотя бы кратко. Преемственность, внуки, семейственность и все такое в моей голове крутится. Понимаю, что она стареет, 65 уже, с отцом развелась, я еще в школу не ходила, подруги у нее не задерживались особо, сейчас и на пенсию вышла – совсем замыкается ее круг общения. Но она нас обижает и считает неблагодарными.
Вы и Ваша мама взрослые женщины. В тот период времени, когда Вы зависели от мамы, она пользовалась этой зависимостью не всегда оптимальным образом. Вы тогда расстраивались, обижались на нее и приняли решение, что будете себя вести со своими детьми иначе. Вы не только приняли это решение, Вы его воплотили в жизнь.
Я делаю этот вывод из того, что дочери привыкли к другому обращению в Вашей собственной семье, и им не хочется участвовать в общении в духе бабушки, играть в ее игру «А я тебе говорила!», позволяющую ей чувствовать себя на высоте за счет притапливания других. Она знала, как будет – следовательно, она умная, те, кто не догадывался даже – те глупцы. И неважно, что происходило на самом деле, знала бабушка или нет, главное, успеть сказать, эту сакраментальную фразу, набившую Вам оскомину за Вашу жизнь. Кроме того, эта фраза обычно звучит не в психологически нейтральной ситуации, а тогда, когда человек совершает оплошность, ошибку, возможно, пребывает в растерянности, то есть очень уязвим и нуждается в поддержке. Эта фраза ранит так сильно, хотя в ней вроде бы нет обидных слов самих по себе, потому что позволяет самоутвердиться говорящему в момент уязвимости собеседника. От этого и так больно: хочется поддержки от человека рядом, а он выдает такое самолюбование, основанное на твоей минутной слабости.
Получается, что даже в общении с внучками бабушка не может отказать себе в удовольствии утвердиться таким образом за их счет.
О такой жизненной позиции стоит только выразить сожаление: человек сам не желает понять, как разгоняет вокруг себя близких, лишая их остатков желания общаться и взаимодействовать. Сожаление Вы можете выразить и позволить маме столкнуться с последствиями своих слов и дел. Да, внучки не горят желанием с ней общаться. Чувствуете ли Вы за это свою вину и ответственность? Нет, не чувствуете. Хотите ли Вы, чтобы Вашими девочками кто-то управлял половину их жизни фразой: А я тебе говорила? Нет, не хотите. Бросили ли Вы при этом мать? Нет, не бросили. Вы о ней заботитесь, как можете. Нет радушия в общении? Ну, извините!
Анна Бердникова
Записаться на консультацию можно здесь
