—Что вылупилась! —Аня потеряла самообладание. —За кружку чая решила меня купить? А вот, фигушки! —показал ей дулю. —Совсем совести нету! Собственную внучку запрягли!
глава 57
И началась трудоемкая работа по усыплению бдительности бабушки. Анна целыми днями проводила в доме родителей, которые не были удивлены тому, что их дочь то готовит, то скотину кормит. Казалось, они принимали ее за обыкновенную работягу, которая пришла подработать. Ведь в деревне совсем туго с заработками. Платила ли Вера Петровна Анне или нет - никто не интересовался. Дочь не лезла к ним с расспросами, отец с матерью не приставали со своей «любовью». Которой, в принципе, у них и не было. Ближе к концу зимы, Аня занервничала. Бабка к себе не подпускает, душевных бесед не ведет, да и часто покрикивает:
—Куды ты тряпку грязную повесила, а? Чтоб всем соседям показать, какие мы растяпы неряшливые? А ну, сымай и неси в дом!
—Я ее отстирала и на забор кинула, не над печкой же вешать, —оправдывалась Аня.
—Да хоть на нос себе повесь, но чтоб я эту срамоту не видала. Помощница называется. А что с супом, пересолила? Опять?? Да сколько можно!! Тебя ж учили как сготовить обед, а у тебя руки незнамо откуда растут. Девка ты девка, так ничего и не усвоила. Только щи хлебать горазда, да сюсюкаться. Глупая ты баба, вот, что я тебе скажу.
В Ане кипела ненависть. Сейчас бы как обматерила сварливую старуху и послала лесом, да только дом терять неохота. Вот пройдет посевная, тогда можно и начать разговор. Потому что летом ждет ее Новгород с распростертыми улицами, красивыми домами, ванной и батареями. Анна изнемогала от желания побыстрее сдернуть из деревни и превратиться в городскую даму. Снять квартиру – для нее непосильная ноша, так как в городе на хорошую работу не возьмут со школьным аттестатом, в котором сияют одни тройки. Аня часто вспоминала, как ее вызвал директор и, протягивая бумажонку, сказал:
—Если не получишь профессию, то быть тебе, Анна, в подсобниках.
В то время ей было плевать, кем быть: подсобником или техничкой. Главное – у нее есть муж, дитё и свой дом.
—А домик-то ой как тяжело достается, —вздыхала Анна, сидя под коровой…
***
Весна.
Аня трудилась в огороде бабушки, сажая картошку. За час работы женщина ощутила весь спектр эмоций, вырывающийся наружу. Никто из членов семьи не соизволил помочь ей в этом нелегком деле. Сама копай, сама кидай клубень и закапывай.
—Вот закончу и поговорю со старухой, —бубнила себе под нос Аня, обливаясь по́том. —Хватит, походила в батрачках за кусок хлеба, и достаточно. Федора тоже не приманишь на огород. То ноги, то руки у него болят, то в позвоночнике хрустит. Зато, как пить, так весь здоровый.
Кинув мелкую картофелину в неглубокую ямку, Анна присыпала ее землей, выпрямилась и заохала. Как же всё надоело!! Руки гудят, мозоли по всем пальцам расплылись, ноги дрожат, и сердце колотится, как после пробежки. Закусив губу, Аня продолжала сажать.
—Ну, скоро ты там? —подошла к ней бабушка, встала с умным видом, заложив руки за спину. Окинув оценивающим взглядом недоделанную работу, Вера хмыкнула:
—Слишком медленно ты работаешь, надо бы пошустрей. Скоро обед, а ты еще с картохой не управилась. А суп варить кто будет? Я, что ли?
—Ирка ваша пускай варит, —со злобой в голосе процедила Аня, и старушка ее услышала:
—Да ты что-о-о? А Ирка вообще-то вся в работе. Ей не до огорода и хозяйства. Видала, какие шторы в хату прикупила? Тебе таких сроду не иметь, потому что ты – лентяйка!
Эти слова были последней каплей. Бросив на землю лопату, Аня приняла важную позу: поставила руки на бока и выпятила грудь.
—Да что ты говоришь, сорока-белобока! —разлилось по всей усадьбе. —Села мне на шею и давай погонять!!
Вера как стояла, так чуть не присела. Сделав шаг назад, она открыла рот.
—Что вылупилась! —Аня потеряла самообладание. —За кружку чая решила меня купить? А вот, фигушки! —показал ей дулю. —Совсем совести нету! Собственную внучку запрягли! Она им и так и этак услужливает, а они носы воротят!! Сама сажай, коли на ногах еще! У тебя здоровья поболе, чем у меня!
—Конечно, —спохватилась старушка, —поболе, потому как не пила, не курила, всю жизнь работала. И не так, чтобы полы помыть, а по-серьезному! Ты, я смотрю, нисколечко не изменилась.
Прищурившись, Вера внимательно посмотрела в глаза внучки, которые были полны ярости.
—За тарелку супа у нас работала, а теперь что, не нравится?
—Я не за тарелку твоих кислых щей спину гнула, —рыком отвечала Анна, подавшись вперед, —а за то, чтоб ты хату мне отписала. Живу, как бездомная в чужом дому, а прав на него не имею. Отпишешь хату али нет?
Вера, приподняв одну бровь, застыла на секунду, а потом вдруг рассмеялась во всё горло:
—Глупая!! Ха-ха! Дом ей подавай, аха-ха-ха-ха!! Дом этот сыну моему принадлежит, по́няла? Поэтому я в другой и перебралась. Договор у нас с ним, что жить буду в его семье до самой смерти, а ты варежку свою не разевай. Если сынок мой пожелает, то полетишь ты с голым задом из этой хаты, и будешь жить на улице. Только смертушки тебе его дождаться надо, чтоб домом завладеть, но ты не старайся, не дождешься. Он, по моему велению домик Гришеньке оставит.
Плюнув в ноги старухи, Анна быстрым шагом поспешила домой. Внутри всё клокотало от злости, хотелось накинуться на всех, кто попадется на ее пути, и обругать, да так, чтоб на душе стало спокойней. Но, к ее сожалению, ни одной физиономии она не встретила. Влетев в свой дом, Анна плюхнулась на табурет и сжала кулаки. Напротив сидел Федя, качая головой. От него разило водкой и сигаретами. Анна повернулась к мужу.
—Что уставилась? —заплетался язык Федора. —Доприслуживалась? Всё тянула и тянула, а Сёмка твой мать мою к себе позвал. Только что приходила, хвалилась, как дом быстро продала и в город жить уезжает. К внуку.
Глава 58 Вы будете в курсе всех событий, если составите нам компанию в телеграмм
Благодарю за лайки, репосты и подписку на канал.